Турецкий бекграунд ситуации вокруг Украины
Турецкий бекграунд ситуации вокруг Украины
Невзирая на мнимую «нечувствительность» российского руководства и экономики к международным санкциям, Кремль и далее пытается предпринять все возможное для прорыва внешней блокады.
К сожалению, кое-кто прислушивается к «аргументам» В. Путина, в том числе и соседние с нами государства — Венгрия, Чехия, Словакия, Турция. Поскольку позиция восточноевропейских стран-членов ЕС является более доступной благодаря еэсовским институциям и публичным высказываниям их лидеров, попробуем проанализировать некоторые скрытые аспекты внешней и внутренней мотивации официальной Анкары.
Убедительная победа экс-премьер-министра Р. Эрдогана в первом туре президентских выборов в Турции (10 августа) обусловила начало существенной трансформации турецкой модели государственного правления в контексте усиления президентской вертикали власти и превращения Турции в президентско-парламентскую республику. При этом новоизбранный глава государства с первых дней пребывания в должности стремится позиционировать себя как «хозяин Турции», опираясь на электоральный, административный и финансовый потенциал правящей Партии справедливости и развития (не напоминает ли это российскую модель «В. Путин + ФСБ + «Единая Россия»?).
Исходя из «косметических» изменений в персональном составе нового правительства, которое возглавил лояльный экс-глава МИДа А. Давутоглу, а также заявленной программы восстановления «Новой Турции» (как продолжение «успехов» 12-летнего пребывания у власти Партии справедливости и развития), эксперты прогнозируют, что за время первой президентской каденции Р. Эрдоган попытается принять новую Конституцию еще до парламентских выборов 2015 года и завершить построение такой системы национальной безопасности Турции, которая бы позволяла не только эффективно защищать, но и распространять свои национальные интересы за пределами территории ТР.
Принимая во внимание наличие для режима Р. Эрдогана серьезных внутренних угроз дальнейшей социальной, этнической и религиозной поляризации турецкого общества, а также существенную зависимость турецкого руководства в вопросах региональной безопасности, привлечения иностранных инвестиций, гарантирования энергетической безопасности и системных трансформаций в сфере инновационно-технологического развития, в т. ч. оборонно-промышленного комплекса, лидер ТР не может игнорировать непубличные «обращения» В. Путина. Объясним почему.
Для достижения внешнеполитических приоритетов, касающихся нивелировки деструктивного влияния на Турцию т. н. «регионального пояса нестабильности» (ситуация в Египте и Сирии, экспансия «Исламского государства Ирака и Леванта» в южном трансграничьи, увеличение риска втягивания Турции в израильско-палестинский конфликт, ухудшение отношений с ключевыми монархиями Персидского залива, в первую очередь с Саудовской Аравией) турецкое руководство вынуждено активно привлекать дипломатический, финансовый и военный потенциал РФ на Ближнем Востоке.
Кроме того, региональные амбиции Анкары, а также попытки президента Р. Эрдогана максимально сконцентрировать государственную власть в своих руках вызовут рост критики действий руководства Турции со стороны Запада. При этом турецкая сторона не исключает возможность использования США и Израилем движения «Нурджулар» для подстрекательства местного населения к масштабным акциям протеста против формирования авторитаризма в Турции. В таких условиях турецкая власть будет вынуждена идти на дальнейшее сближение с Россией, уступая при этом в украинском/крымскотатарском вопросе. Такая специфика будет обусловливать использование Турцией на украинском направлении политики двойных стандартов — декларируя поддержку территориальной целостности Украины, Анкара негласно и «малыми шагами» будет возобновлять транспортное сообщение с Крымом посредством частных фирм, усиливать влияние на крымскотатарское общество и воздерживаться от режима международных санкций против РФ.
В экономической сфере руководство ТР рассчитывает использовать экономическую изоляцию России со стороны Запада с целью создания благоприятных условий для реализации задач, связанных с внедрением масштабных проектов в рамках стратегической программы «Цели 2023». В частности, Анкара рассчитывает на привлечение портфельных иностранных инвестиций, убегающих из финансового и фондового рынков РФ именно на турецкий рынок (с начала апреля — не менее $5 млрд).
В условиях практического «замораживания» сотрудничества между РФ и западными государствами в военно-технической сфере Турция может получить выгодные, с экономической и технологической точки зрения, уступки со стороны российских компаний по их участию в создании и производстве среднемагистрального пассажирского самолета, авиационных и танковых двигателей, национального истребителя, танка, беспилотного летательного аппарата, учебно-тренировочного самолета и геликоптера, легкового автомобиля, современного железнодорожного локомотива, создании промышленной зоны авиакосмической промышленности в провинции Анкара.
Для того, чтобы завладеть новыми рынками сбыта, Анкара рассматривает возможность заключения преференциального торгового соглашения с созданным Кремлем Евразийским экономическим союзом, позволяющим организовать благоприятные условия для экспорта продукции аграрного сектора и сельского хозяйства ТР и импорта Турцией из РФ продукции сырьевого характера и полуфабрикатов для производства конечной высокотехнологичной продукции, которая будет поставляться на внешние рынки.
С учетом долгосрочных планов увеличения объемов производства до 4 млн автомобилей за год и пессимистических прогнозов относительно конъюнктуры турецкого и европейского рынков, Союз экспортеров автомобильной промышленности ТР планирует увеличить экспорт в РФ автомобилей и комплектующих турецкого производства, в расчете на возможное распространение санкций на импорт из США и ЕС продукции автомобильной промышленности, в частности, в сегменте легковых автомобилей.
По прогнозам аналитиков, Турция может также использовать существенный рост интереса со стороны российских компаний к инвестированию в строительный, финансовый (возвращение капиталов на западные рынки с использованием турецких финансовых посредников) и туристический секторы для улучшения ситуации на рынке труда за счет создания новых рабочих мест. Так, за первое полугодие с. г. количество российских туристов, посетивших Турцию, увеличилось на 13,4 % и составило почти 2 млн человек. Кроме того, позитивные последствия для развития аграрного потенциала и улучшения ситуации с безработицей в сельской местности ТР будут иметь планы Москвы по замещению продуктов, запрещенных для импорта из ЕС (ожидается рост объемов экспорта свежих турецких овощей и фруктов на 20-40 %, мясомолочной продукции, алкогольных напитков, картофеля и бобовых).
В настоящее время Турция уже прорабатывает возможность получения экономических дивидендов в случае возникновения существенных осложнений во взаимоотношениях между РФ и ЕС в условиях введения ограничений в сфере транспортного сообщения (в виде санкций Запада или контрдействий Кремля): интенсифицированы контакты с Москвой для решения имеющихся проблем в сфере логистики, а также в отрасли морских и сухопутных перевозок (в т. ч. касающихся увеличения количества разрешений для турецких перевозчиков); прорабатывается возможность привлечения потенциала российских предприятий в рамках проектов по развитию транспортной инфраструктуры, в частности, строительство магистральных автодорожных коридоров юг-север и восток-запад, кардинальная модернизация железнодорожного транспорта и создание международных железнодорожных коридоров, формирование сети международных центров логистики, строительство междугородной сети скоростного соединения и городского рельсового транспорта.
Из-за угрозы сокращения объемов/блокирования поставок природного газа Москва имеет едва ли не самые «убедительные» аргументы влияния в энергетической сфере, обеспечивая до 60 % в общей структуре импорта Турцией голубого топлива. Обеспокоенное возможным сокращением или прекращением газопоставок по территории Украины из-за российско-украинского конфликта (сейчас отечественная ГТС обеспечивает поставки 14 млрд м3 российского газа или около 27 % ежегодного импорта этого энергоносителя), турецкое правительство готовится к ограничению потребления газа электростанциями и мощными промышленными предприятиями, установлению дифференциальных тарифов и повышению с октября цен на энергоносители в зимний период 2014–2015 гг.
Для усиления своего транзитного потенциала Анкара заинтересована в реализации проекта «Южный поток» или же второй нити «Голубого потока». К тому же Турция и далее поддерживает строительство АЭС «Аккую» при участии «Росатома», а российская компания «INTER RAO» осуществляет экспортные поставки электроэнергии в Турцию (из РФ транзитом по территории Грузии и непосредственно из Грузии) и владеет современной ТЭС «Trakya» мощностью 478 МВт. В свою очередь, «ЛУКойл» контролирует приблизительно 4 % турецкого рынка нефте- и газопродуктов.
Таким образом, В. Путин владеет исчерпывающим перечнем средств влияния на Анкару в военно-политической, энергетической, промышленной, аграрной, транзитно-транспортной, торговой, етноконфессионной и даже социальной сферах, вынуждая турецкую власть идти на «сближение позиций» и уступки в украинском/крымскотатарском вопросе.