O борьбе власти Беларуси с оппозицией: вербовка агентов, уход сервиса Tinder из страны, проблемы политэмигрантов

***

Компромат и пенсия. Как спецслужбы Беларуси вербуют агентов

Агентам спецслужб Беларуси платят зарплату и требуют от них регулярных отчетов. Некоторых отправляют за границу. Подробнее о работе белорусской агентуры, в том числе, за рубежом - у медиакомпании DW.

Недавно в Польше задержали белоруску по подозрению в шпионаже и сотрудничестве с белорусским КГБ - ей оказалась бывшая оппозиционная активистка Дарья Остапенко. Судя по сообщениям, найденным в ее телефоне, Остапенко сотрудничала с белорусскими спецслужбами с 2017 года, передавая КГБ информацию о членах белорусской диаспоры.

Давно не секрет, что спецслужбы пытаются как-то противодействовать демсилам Беларуси, которые сейчас в основном находятся за границей. Как белорусские спецслужбы вербуют агентов, как они работают за границей и можно ли как-то противостоять их деятельности? Медиакомпания DW поговорила с белорусскими экспертами.

Как построена работа агентов спецслужб

В Беларуси есть две организации, деятельность которых выходит за пределы страны: Комитет государственной безопасности и Главное разведывательное управление Генштаба вооруженных сил Беларуси, рассказывает медиакомпании DW руководитель организации бывших белорусских силовиков BYPOL Александр Азаров. По его словам, хотя заагентами могут быть и штатные сотрудники, которых отправляют в командировку за границу, это происходит очень редко - в подавляющем большинстве случаев для такой работы вербуют гражданских лиц, в том числе, иностранцев.

"Особого отдела для работы за границей нет. Система построена так, что у каждого оперативного сотрудника спецслужб должна быть своя агентура как внутри, так и за пределами страны. Агент должен поставлять своему "оперу" сообщения, и если агент работает очень активно или его внедрили в какую-то структуру демсил, то он может докладывать хоть каждый день - что видел, с кем общался и так далее", - рассказывает Азаров.

Помимо непосредственно информаторов, есть еще и агенты влияния, поясняет глава BYPOL: "Они могут создавать определенную повестку во внедренной организации, убеждать других сделать то, что нужно спецслужбам. Например, в нашем недавнем расследовании мы рассказывали о человеке, который, как мы считаем, по заказу спецслужб предлагал нам совершить убийство Лукашенко с территории Польши".

Работа заграничных агентов может оплачиваться из бюджета, если от них есть реальный результат. "Как мы ранее выяснили в наших расследованиях, таких людей оформляют на предприятие-прикрытие в Беларуси, им официально платят зарплату и даже делают взносы в ФСЗН, после чего им может быть начислена пенсия. Но просто так деньги не платят, у агента должны быть значимые результаты. К бесплатным агентам требований меньше", - говорит Азаров.

Активнее всего спецслужбы работают в Литве, Польше и Украине

Работа спецслужб за границей с основном сфокусирована на Литве, Польше и Украине. "Спецслужбы больше всего интересуются организациями, которые могут принести реальный вред режиму Лукашенко, могут его отстранить от власти силой, организовать забастовочное движение илиповлиять на введение новых санкций. Однако я не думаю, что агентов за границей много, может, только пару десятков. Ведь завербовать агента для работы за границей сложнее - он в любой момент может всех послать", - считает Александр Азаров.

Сами сотрудники в командировки за границу почти не ездят - для них это очень опасно, так как все базы МВД были давно слиты "киберпартизанами". "Конечно, им могут сделать фальшивые паспорта для прикрытия, и такой случай недавно был, - рассказывает Азаров. - Но в целом это редкость, ведь если действующего сотрудника задержат, это будет большой провал для спецслужб. А если задержали обычного человека вроде Дарьи Остапенко, то всегда можно сказать, мол, мы не знаем, кто это".

Руководитель Фонда солидарности BYSOL Андрей Стрижак, в свою очередь, вспоминает о недавнем Указе Лукашенко, расшряющем полномочия внешней разведки для борьбы с "террористическими и экстремистскими организациями" и "отдельными лицами". Подписание этого документа, по мнению Стрижака, говорит о усилении деятельности белорусских силовиков за рубежом.

Иногда в популярных среди белорусов барах появляются странные люди, которые пытаются вести провокационные разговоры, говорит Стрижак. Конттразведка Польши в ответ тоже усилила свою активность - это видно по недавним арестам. В Литве, по его словам, департамент госбезопасности также отмечает увеличение числа попыток внедрения иувеличения количества агентуры среди белорусов. В целом соседние с Беларусью страны "очень озабочены этой ситуацией", констатирует руководитель Фонда солидарности BYSOL.

Как происходит вербовка агентов?

Процесс вербовки агентов, в том числе, для работы за границей, обычно происходит внутри Беларуси. "Быстрее всего вербуют, используя какой-то компромат, но бывают и "идейные" люди, которые готовы предоставлять информацию спецслужбам. Спецслужбы могут вербовать агентов, чтобы внедрить их в демструктуры или искать "слабое звено" среди сотрудников этих организаций. Могут пытаться давить через родственников", - рассказывает Азаров. Сейчас BYPOL занимается выявлением агентуры за границей и активно сотрудничает у со спецслужбами европейских государств и демократическими структурами, добавляет руководитель белорусской организации бывших силовиков, противостоящих властям.

Солигорского активиста Павла Батуева пытались склонить к сотрудничеству во время административного ареста. Вначале милиционеры рассказали активисту, что ему угрожают восемь лет тюремного заключения, а затем упомянули, что им интересуются "ребята из комитета”.  "Я согласился на разговор и прекрасно понимал, что мне предложат какое-то сотрудничество. Конечно, стукачом быть не хотелось, но и сидеть восемь лет тоже. Поэтому я решил, что послать их всегда можно будет, а шанса выбраться оттуда может и не быть", - рассказывает Батуев.

Сотрудник КГБ во время вербовки был предельно вежлив и не скупился на комплименты, вспоминает активист: "Я так и не понял, зачем это было нужно, ведь я не был важным деятелем оппозиции. А он говорил, что давно за мной наблюдает, что я медийная персона и у меня связи в диаспоре - я даже сам почти поверил, какой я важный гусь".

Активисту пообещали закрыть уголовные дела и отпустить домой в обмен на подписание документа о сотрудничестве. "Я там написал свое имя, что я буду сотрудничать с КГБ, сохранять тайны и так далее. И был интересный момент: гэбист попросил не ставить дату, только подпись. Наверное, это было сделано для того, чтобы потом можно было сказать, что я уже 20 лет агент спецслужб", - говорит Павел Батуев, которому вскоре после освобождения из-под ареста удалось покинуть страну.

Каждому белорусу за границей надо научится верифицировать окружение

При нынешней обстановке в Беларуси не подписать соглашение о сотрудничестве невозможно, ведь иначе можно надолго попасть в тюрьму, говорит Андрей Стрижак. И подчеркивает: даже если люди под давлением были вынуждены подписать такую бумагу, это не значит, что они стали изгоями в гражданском обществе и на них все будут косо смотреть. "Время сейчас такое: каждый спасается как может. Но об этом нужно обязательно всем сообщить, чтобы ваши близкие понимали, что ваши контакты могут быть дискредитированы", - объясняет он. Тем более, что большинство людей не сотрудничают с силовиками даже если были вынуждены что-то подписать, говорит Стрижак.

Руководитель Фонда солидарности BYSOL призывает соблюдать правила осторожности. Хотя в паранойю, по его словам, тоже не стоит впадать, ограничивая себя в общении с другими людьми. "Каждому белорусскому эмигранту необходимо приобрести навык верификации своего окружения. Обращайте внимание, если вдруг появились рядом люди со странным интересом к вам или если вдруг старые знакомые задавать нетипичные вопросы о вашей  жизни. Надо помнить, что в первую очередь наша безопасность в наших руках", - констатирует Андрей Стрижак.

Автор Александра Богуславская

Источник - https://p.dw.com/p/4bGPb 

***

Tinder уходит. Где теперь знакомиться белорусам?

Tinder объявил, что с 15 февраля уходит из Беларуси, но причин этого решения не назвал. Как к этому относятся белорусы и где теперь будут знакомиться - у медиакомпании DW.

Доступ к Tinder для пользователей на территории Беларуси будет закрыт с 15 февраля 2024 года - такую неожиданную новость американская компания Match Group, владеющая сервисом, сообщила 16 января. Причину своего ухода из Беларуси Tinder не назвал, однако еще в мае 2023 года сервис ушел из России, воюющей против Украины, объяснив это "защитой прав человека". С чем может быть связан уход Tinder и есть ли ему альтернатива в Беларуси?

Уход Tinder из Беларуси, скорее всего, связан с репутационными рисками

Как сообщили в официальном заявлении компании, с 15 февраля все пользователи Tinder, находящиеся в Беларуси, не смогут использовать сервисы приложения: невозможно будет зайти в свой аккаунт, совершать покупки и обновлять платную подписку. Повторяющиеся подписки не будут продлеваться, а за 6- и 12-месячные подписки, срок которых заканчивается после 15 февраля можно будет запросить возмещение средств, как и за все неиспользованные платные бонусы. До этого времени пользователи могут по-прежнему создавать пары и общаться в чате.

Так как Tinder не назвал никаких причин своего ухода с белорусского рынка, DW направила запрос в дейтинговый сервис, однако в компании отказались давать какие-либо дальнейшие комментарии на эту тему.

Уход Tinder из Беларуси культуролог, редактор "Белорусского ежегодника" Вадим Можейко объясняет репутационными рисками, которые несет компания, работая в "проблемном" регионе. "В том числе это может быть связано с какими-то организационно-финансовыми вопросами - пользователи должны платить за разные функции, а как мы знаем, есть вопросы с работой белорусских платежных карт. Вполне возможно, что риски и сложности работы с рынком выше, чем та прибыль, что он приносит, а сюда еще накладываются лишние репутационные риски".

Тем более нужно учитывать, что в Беларуси сервис использовался силовиками для репрессий против населения. В феврале 2023 года Александре Рыбчик присудили два с половиной года колонии за фотографию с протестов в Tinder, а в октябре 2023 года жителя Верхнедвинска оштрафовали на 1000 евро за фотографию в майке с гербом "Пагоня". "Не думаю, что Tinder хочется видеть в новостях, что кого-то посадили за фото в сервисе, да и не совсем ясно, как компания должна правильно вести себя в этом случае: сотрудничать с властями, правозащитниками? В таком случае проще просто уйти с рынка", - считает Можейко.

Что белорусы думают об уходе Tinder?

Белорусские пользователи Tinder, с которыми поговорила DW, воспринимают уход сервиса спокойно. 27-летняя Инесса, которая до недавнего времени активно пользовалась приложением, говорит, что у нее довольно циничное мнение на этот счет - мол, раз решил уходить, то пусть уходит.

"Может, это поспособствует развитию отечественного "бульбиндера", а может спид-дейтинг взлетит до небес популярности. Люди точно найдут, чем и как это заменить, ведь раньше как-то и без него люди знакомились. Хотя, кто знает, говорила бы я так смело, если бы Tinder ни помог найти любимого человека какое-то время назад. Возможно, именно поэтому уход сервиса меня не особо беспокоит", - рассказывает девушка.

В свою очередь 33-летний минчанин Игнат (имя изменено по просьбе собеседника. - Ред.) новостями об уходе приложения из Беларуси разочарован, ведь, по его словам, сервис очень облегчал ему знакомства с девушками. "Я бы и дальше продолжал пользоваться приложением, но раз так произошло, то найду альтернативу. Видел, что российские селебрити рекламируют какое-то новое дейтинговое приложение, очень вовремя. Так что без свиданий белорусы не останутся, тем более, что всегда можно вернуться к офлайн способам - знакомиться на улице, в баре или фитнес-клубе. В этом тоже есть какой-то шарм".

Уход Tinder как "симптом жизни в стране третьего мира"

И хотя вместе с Tinder из Беларуси уходит также Hinge и OkCupid, которые тоже принадлежат компании Match Group, альтернативные дейтинг-сервисы у белорусов остаются. В первую очередь, это российские ресурсы вроде Mamba и Tabor, а также довольно популярное приложение Pure.

Тот факт, что сейчас в распоряжении белорусов остаются в основном только российские сервисы, Вадим Можейко называет закономерной тенденцией. "Этот симптом мы видим и на других рынках - люди стали чаще ездить на экскурсию в Россию, а вместо иностранных брендов в Беларуси открываются российские дискаунтеры "Светофор".  Впрочем, в любом случае, уход Tinder - это не внезапная пропажа хлеба из магазина. "Это не жизненно необходимая вещь, и, безусловно, люди найдут альтернативу", - говорит Можейко. Однако, по словам культуролога, для белорусского общества уход Tinder - это еще один яркий сигнал того, насколько Беларусь оказывается в более архаичной реальности.

"Это все про ощущение того, что ты немножко живешь в стране третьего мира - самолеты не летают, банковские карточки не работают, а теперь еще и знакомиться привычным способом станет невозможно. И хоть каждый элемент по отдельности не критичен, но вместе все складывается в единую картину. Получается, что вне зависимости от политических взглядов жизнь в стране во многом становится очень некомфортной", - считает Вадим Можейко.

Автор Александра Богуславская

Источник - https://p.dw.com/p/4bLfV 

***

"Нам отказали". Почему белоруска не получила убежище в ФРГ

Активистка из Гомеля и ее семья после протестов и репрессий в Беларуси оказалась в Германии, где попросила убежища. Решения она ждала более двух лет, но получила отказ. Его она планирует обжаловать в суде. Репортаж медиакомпании DW.

В конце ноября 2023 года белорусам Оксане и Анрею Лиходиевским и их детям отказали в защите и предоставлении статуса беженца в Германии. Решения немецких властей семья ждала больше двух лет и очень надеялась на то, что оно будет в их пользу.

"Верила, что все можно изменить"

Оксана и Андрей Лиходиевские из Гомеля. На родине у семьи была собственная квартира, машина. Оба, как и многие белорусы, не сильно интересовались политикой до 2020 года. В 2020 году все поменялось. "Тяжело было молчать. Я же видела, что происходит, по-другому тогда поступить было нельзя. Хотя муж сразу сказал: ничем хорошим это не закончится, - вспоминает Оксана. - Моя история началась с Тихановского. Когда я увидела его выступления, мир перевернулся. Но Лукашенко посадил Тихановского - вы же помните, как это было. Несправедливо!"

Впервые на протест Оксана вышла, когда посадили другого претендента на президентский пост - Виктора Бабарико: "Мы же все сидели на кухнях, тихо обсуждали. И вдруг - приходишь на площадь, не знаешь вообще никого, но понимаешь, что все здесь по одному и тому же делу. Что все так же, как и ты, готовы сказать: "Я здесь, я есть". Это было круто! Нас пытались разгонять, но мы выстроились в цепочку. Стояли от цирка до парка в Гомеле и хлопали в ладоши".

После выборов Оксана снова участвовала в протестах, "партизанила" с друзьями и новыми знакомыми из протестных чатов, в которые тем летом массово объединялись жители Беларуси. "Только надо объяснить, кто такой "партизан" по-белорусски. Это не человек с гранатой в окопе. Это тот, кто вяжет ночью бело-красные ленточки, тот, кто вырезает из картонки герб "Погоня" - и с трафаретом и баллончиком с краской рисует символ", - смеется она. Оксана признается, что верила: ситуацию в Беларуси можно изменить: "Было очень много задействовано СМИ в этот раз, много чатов, где люди писали то, что думали: пора что-то менять еще пять лет мы не выдержим".

"Я испугалась, честно скажу"

Первый раз ее задержали в октябре 2020-го, тогда в отделении милиции гомельчанка провела несколько часов - отпустили без протокола и штрафа. В следующий раз в ИВС пришлось провести трое суток, при новом задержании еще одни сутки - до суда. За оба задержания Оксана получила штраф. За ним последовало увольнение, беседы со службами, которые ставят на учет семьи с детьми. "Я тогда недооценивала своего противника. Думала, если люди живут небедно, какая соцопека? У кого детей обычно забирают? У неблагонадежных. Но, оказывается, не только", - говорит она. Спустя два месяца после первого задержания к семье Лиходиевских пришли с обыском.

"Звонок в двери. Я на цыпочках подхожу к глазку - стоят люди в штатском. Я открывать не стала. Они постучались-постучались и ушли. Наша квартира была на охране (с белорусской милицией можно заключить договор об охране, чтобы при взломе милиционеры получили сигнал и могли оперативно задержать преступника. В этом случае у охраны есть ключ от квартиры. - Ред.). И они, видимо, съездили за нашим ключом и вернулись. Но открыть дверь не смогли - в замочной скважине стоял мой ключ с внутренней стороны. Так стало понятно, что дома кто-то есть", - описывает Оксана происходившее.

Дверь выламывать не стали, Оксане позвонил участковый, и она призналась, что находится дома, но откроет, когда дождется знакомую, чтобы та могла посидеть с младшим ребенком, если маму "заберут". Эта история потом будет описана в отказе в защите - немецкое ведомство не поверит в то, что полиция может ждать под дверью. У гомельчан во время обыска конфисковали технику. Как именно Оксане угрожали на следующий день на допросе, она вспоминать не хочет: "Я испугалась, честно скажу".

"Интегрировались как могли"

После обыска и допроса семья приняла решение: надо уезжать. И спустя неделю Оксана с детьми пересекла белорусско-польскую границу. Как и многие уезжавшие в то время, она думала, что продлится эмиграция максимум два месяца. Оксана рассказывает, что на польской стороне границы она попросила защиту. Однако, виза, по которой Оксана выезжала из Беларуси, была немецкой - в Германии живет мать Оксаны. Поэтому, по словам Оксаны, согласно Дублинскому регламенту, было принято решение, что прошение семьи о защите будет рассматривать не Польша, а Германия. В Польше Оксана оставалась лишь несколько месяцев, после этого ее и детей миграционное ведомство Польши отправило в ФРГ, вспоминает она. 

1 апреля 2021 года Оксану с детьми посадили на самолет, летящий из Варшавы во Франкфурт-на-Майне. Там по прилету их уже ждала полиция. Первые три дня семья провела в полицейском участке - в Германии в это время были пасхальные выходные, и пришлось долго ждать врача, который сделает тест на коронавирус. Затем семью отправили на карантин в лагерь для мигрантов. "Огромное здание, высокий забор, охрана по периметру, открываются ворота - и вы заезжаете с сумками в этот лагерь. Нас заселили, выдали одноразовую постель - такие правила, и они для всех. И я теперь такая, как все: беженка", - вспоминает Оксана. Всего на карантине в разных лагерях семья провела почти полтора месяца, в одном из них к жене и детям присоединился Андрей, который прилетел в Германию спустя несколько месяцев и прошение о защите подавал уже там, где была его семья.

В Беларуси Оксана была бухгалтером и подрабатывала фотографом. В Германии она сейчас работает мастером по маникюру в салоне и, по ее словам, посещает языковые курсы, которые ей оплачивает государство. Ее муж Андрей - инженер по образованию. В ФРГ он получил трудовой договор и работает контроль-мастером на стройке, баварские власти также признали его профессиональную квалификацию инженера. До работы Андрей добирается почти два часа. Пока они вчетвером - с сыном и дочерью-подростком живут в общежитии для соискателей убежища в пригороде Нюрнберга, но надеются получить разрешение самостоятельно снимать квартиру. Его дают в исключительных случаях, поэтому миграционные власти попросили у семьи дополнительные документы.

Первое время в Германии семья получала пособия, рассказывает Оксана. Спустя шесть месяцев они получили разрешения на работу, еще через два - работать начал Андрей, за ним - Оксана. "Интегрировались как могли, муж уже знает немецкий на уровне С1, поработал на черновой работе полгода, потом нашел место, которое соответствует его диплому", - говорит Оксана. Сейчас Лиходиевские зарабатывают самостоятельно и говорят, что платят все налоги и оплачивают обязательные для проживания в Германии страховки.

Куда возвращаться?

Собеседование со специалистом миграционного ведомства семья проходила еще в июне 2021 года. "Все это время мы ждали, пока рассмотрят документы. Были уверены, что защита будет, но 24 ноября 2023 года получили отказ. Было тяжело. Самое страшное: прочитать, что нам якобы ничего не угрожает на территории Беларуси, - не скрывает Оксана. - Первая мысль была: лишат разрешения на работу. Но, к счастью, его продлили, потому что мы решили обжаловать отказ".

Ехать семье некуда. Оксана не сомневается: в Беларуси ее ждет уголовное преследование - о ее деятельности рассказывали белорусские независимые СМИ: "Я в эмиграции четвертый год, четвертый год без документов (у семьи есть документы, подтверждающие временный статус соискателя убежища в Германии. - Ред.). Возвращаться? Достаточно почитать свежие новости в интернете о том, как людей на границе задерживают за меньшие "заслуги".

Несмотря на пережитое, она не жалеет о том, что участвовала в протестах: "Мне не стыдно перед моими детьми. Они станут старше и поймут. А уж перед внуками! Я еще в милиции говорила, что, когда буду пожилой, и внуки попросят рассказать о том, как жила, посажу их на колени, достану фотографии из полочки и скажу: "Ну, внучки мои, смотрите". А что они (силовики. - Ред.) расскажут детям? Как душили девочек в белых рубашках с цветами?"

Почему немецкое ведомство не поверило белорусской семье

Федеральное ведомство по делам миграции и беженцев (BAMF) отказало семье во всех видах защиты. Ответ занимает почти 15 страниц (копия есть в редакции DW). Если кратко: Лиходиевским не поверили. Например, сомнения вызвала история с обыском: "Если органы безопасности намереваются штурмовать квартиру, они не будут тратить 40 минут или даже больше, как утверждал заявитель, за дверью, давая тем самым возможность подозреваемому избавиться от улик".

В документе отмечено, что каждый раз после ареста или допроса Оксану освобождали или штрафовали, и, несмотря на участие в демонстрациях, "партизанские акции", власти позволили ей покинуть страну. Также в отказе сказано, что в Беларуси отсутствует международный или внутренний вооруженный конфликт, экономических угроз для семьи тоже нет.

DW обратилась в ведомство по делам миграции и беженцев с дополнительными вопросами, в том числе о том, из каких источников специалисты получают информацию о ситуации в Беларуси. В ведомстве объяснили, что процедура предоставления убежища предусматривает индивидуальное рассмотрение каждого случая, и каждая история тщательно изучается. Страна происхождения при этом не является автоматическим основанием для получения статуса защиты или отказа в нем.

О причинах бегства из страны, говорится в ответе BAMF, заявитель рассказывает во время собеседования, а задача ведомства - проверить достоверность указанных причин. Сотрудники, принимающие решения, имеют для этого специальную подготовку.

У специалистов BAMF есть руководства по странам, из которых приезжают просители убежища, они постоянно обновляются в связи с текущими событиями. Информацию специалисты также получают от МИД Германии, Агентства ООН по делам беженцев, Европейского офиса по вопросам предоставления убежища (EASO), СМИ и интернета.

Авторы: Татьяна Швайцер, Эмма Левашкевич

Источник - https://p.dw.com/p/4bJ3e