Население Земли в 2024 году ждет угроза войн и экономических конфликтов

***

В список глобальных угроз впервые попали технологические риски и дезинформация

Около 40% населения Земли ожидают, что 2024 год будем менее спокойным и мирным, чем прошедший год.

Наибольшую тревожность демонстрируют жители Евросоюза (56%), США (59%) и Канады (53%). Тогда как в Афганистане более двух третей жителей ожидают более мирного и спокойного 2024 года. В России более мирного года ожидает каждый восьмой респондент (12%). Мировая экономическая элита также обеспокоена ростом угроз и конфликтов, показывают исследования, подготовленные ко Всемирному экономическому форуму (ВЭФ) в Давосе.

Более высокий уровень тревожных ожиданий относительно наступившего 2024 года фиксируют социологические опросы, проводимые в самых разных странах. Почти 40% респондентов во всем мире ожидают, что 2024 год станет более неспокойным, показывают опросы международной ассоциации исследовательских агентств Gallup International. Противоположного мнения – о более спокойном характере 2024 года – придерживается лишь каждый четвертый респондент. В рамках исследования было опрошено 40 тыс. человек из 40 стран мира. В России исследование проводилось холдингом «Ромир», опрошено было 1,5 тыс. респондентов.

В отличие от периода двухлетней давности, когда глобальный индекс мира выявил почти равные доли оптимистов и пессимистов, нынешние опросы показывают явное преобладание более тревожных ожиданий во всем мире, отмечается в глобальном исследовании. При этом наибольшую тревожность относительно возможных конфликтов выражают в первую очередь жители развитых западных стран. Так, среди жителей Евросоюза 56% оказались пессимистами. В США почти 60% ожидают нарастания конфликтов в мире, в Канаде – 53%. Противоположные настроения в большей степени фиксируются в странах глобального Юга и Востока, подчеркивают социологи. Например, в Афганистане и Индонезии, где доля позитивных ожиданий в отношении более мирного 2024 года достигает 68%. Выше уровень оптимизма относительно более мирного года среди мусульман (38%).

В России свыше трети опрошенных ожидают, что этот год будет более конфликтным, а 29% полагают, что он окажется таким же, как и предыдущий. Только каждый восьмой респондент (12%) уверен в более мирном характере предстоящих событий 2024 года.

Рост числа конфликтов в мире стал и одним из главных глобальных рисков, который отмечен в новом докладе ВЭФ. «Геополитическая напряженность в сочетании с началом активных боевых действий во многих регионах мира способствует установлению нестабильного глобального порядка, характеризующегося поляризацией мнений, подрывом доверия и отсутствием безопасности», – отмечают авторы доклада ВЭФ.

В новом отчете «Глобальные риски – 2024» анализируются наиболее серьезные и ожидаемые риски для экономики и общества, которые могут наступить в следующие два года и в течение десятилетия. Выводы доклада сделаны на основе опроса почти 1500 экспертов из научных кругов, бизнеса, правительства, международного сообщества и гражданского общества. Респондентам предлагалось оценить вероятность воздействия тех или иных глобальных рисков на мировую экономику, население и климат на горизонте ближайших лет и в течение следующего десятилетия.

И, согласно выводам исследователей, большинство (54%) респондентов ожидают умеренного риска глобальных катастроф, однако почти треть ожидает ухудшения ситуации в ближайшие два года. А нарастающая геополитическая напряженность в сочетании с развитием технологий создаст новые угрозы безопасности, рассуждают эксперты. «В долгосрочной перспективе технологические достижения, в том числе в области генеративного искусственного интеллекта (ИИ), дадут возможность широкому кругу негосударственных и государственных субъектов получить доступ к знаниям для разработки новых инструментов разрушения и конфликтов, от вредоносного программного обеспечения (ПО) до биологического оружия», – прогнозируют в ВЭФ.

И в таких условиях границы между государством, организованной преступностью, частной милицией и террористическими группировками будут еще более размыты. «Широкий круг негосударственных субъектов будет извлекать выгоду из ослабленных систем, цементируя порочный круг между конфликтами, нестабильностью, коррупцией и преступностью», – подчеркивают исследователи.

Впрочем, военные конфликты не единственное опасение экспертов. Исследователи выделяют несколько основных групп рисков: экономические, экологические, демографические, геополитические и технологические. И большинство специалистов считают, что именно экологические риски продолжают доминировать в списке мировых угроз. Так, две трети опрошенных респондентов считают экстремальные погодные условия главным мировым риском. Их опасения основаны на том, что именно в 2024 году погодные явления могут привести к существенному продовольственному. «Фаза потепления такого природного явления, как Эль-Ниньо, по прогнозам, усилится и сохранится до мая этого года», – пишут экономисты, подчеркивая, что феномен – второй по серьезности риск за двухлетний период и входит в десятку крупнейших рисков в долгосрочной перспективе.

Следующим по значимости, по мнению исследователей, окажутся риски дезинформации. Такие опасения высказывает свыше половины опрошенных аналитиков. Дезинформация будет широко использоваться для расширения социальных и политических разногласий. «В течение следующих двух лет около 3 млрд человек примут участие в избирательных участках в нескольких странах, включая Бангладеш, Индию, Индонезию, Мексику, Пакистан, Великобританию и США. Широкое распространение дезинформации может подорвать легитимность вновь избранных правительств. В результате беспорядки могут варьироваться от жестоких протестов и преступлений на почве ненависти до гражданской конфронтации и терроризма», – прогнозируют авторы доклада.

Беспокоит экспертов и такой риск, как социальная поляризация, который они считают наиболее связанным с риском экономического спада. Кризис стоимости жизни остается серьезной проблемой в прогнозе и на 2024 год, подчеркивают в ВЭФ. О таком риске, в частности, заявляют 42% опрошенных. «Экономические риски инфляции и экономического спада также стали заметными новичками в топе-10 рейтинга рисков на двухлетний период», – пишут авторы. Они полагают, что оказывать влияние на оба эти фактора будет множество явлений: от Эль-Ниньо до эскалации военных конфликтов. «И если процентные ставки останутся относительно высокими в течение длительного времени, то малые и средние предприятия, а также страны с высоким уровнем госдолга окажутся особенно подвержены долговому кризису», – ожидают специалисты.

Тем не менее экономическая неопределенность будет тяжелым бременем для большинства рынков. Отсутствие экономических перспектив, по мнению экспертов, также входит в десятку крупнейших рисков на ближайшие годы. «Высокие темпы оттока рабочих мест могут привести к расслоению рынков труда между развитыми и развивающимися странами и внутри них. А рост экспорта может в последующем не вести к большему процветанию развивающихся стран», – не исключают в ВЭФ.

Подобная экономическая неопределенность в сочетании с технологическим прогрессом, нехваткой ресурсов и конфликтами может спровоцировать и глобальный рост незаконной экономической деятельности. «Экономические трудности, вероятно, подтолкнут больше людей к преступности, милитаризации или радикализации и будут способствовать глобализации организованной преступности», – рассуждают специалисты.

А ускорение технологических достижений и неоднородный доступ к ним усилят цифровой разрыв между странами с высокими и низкими доходами. «Уязвимые страны и сообщества останутся далеко позади, в цифровой изоляции, негативно влияющей на экономическую производительность, финансы, климат, образование и здравоохранение, а также на создание связанных с этим рабочих мест», – уверены в ВЭФ.

В результате, резюмируют экономисты, в течение следующих лет мир столкнется с многополярным или фрагментированным порядком, в котором будут соперничать средние и великие державы. «В течение следующего десятилетия, по мере роста неудовлетворенности продолжающимся доминированием глобального Севера, группа развивающихся государств будет стремиться к большему влиянию на мировую арену, утверждая свою мощь в военном, технологическом и экономическом плане», – полагают прогнозисты. Сотрудничество же между странами окажется под давлением в этом фрагментированном, постоянно меняющемся мире, резюмируют они.

По мнению экспертов, главные риски для мировой экономики сегодня – это возможные перспективы стагфляции и глобальной рецессии. «Последствия сильной волны деглобализации в экономике появятся далеко не сразу – пока можно констатировать ее инерционное развитие. И такая инерция может продолжаться несколько лет – внешне будет наблюдаться развитие и даже некоторое увеличение валового мирового продукта», – говорит доцент РЭУ им. Плеханова Вадим Ковригин. «Самые большие экономические риски для мира – это разрывы экономических связей, обусловленные обострением межстрановых и межконфессиональных конфликтов», – продолжает руководитель отделения Центрального экономико-математического института РАН Елена Устюжанина.

Финансовые кризисы, дефолты государств могут стать не менее сильной угрозой для мировой экономики, говорит аналитик компании «Цифра брокер» Наталия Пырьева. «Сейчас мы видим циклы ужесточения денежно-кредитной политики на протяжении последних двух лет. Повышение процентных ставок приводит к росту выплат по долгам, что чревато ростом рисков возникновения дефолтов. Похожую ситуацию мы наблюдали в марте 2023 года, когда несколько крупнейших банков США столкнулись с финансовыми проблемами как раз из-за невозможности обслуживать подорожавшие долги», – напоминает она.

Одним из самых опасных экономических рисков для планеты является системный кризис доверия и продолжение деградации международных технологических и торговых связей, а также транспортных коридоров, подчеркивает завлабораторией РЭУ им. Плеханова Тимур Садыков. «Рекордное число введенных в отношении государств, компаний и физических лиц санкций, нерасследованное и безнаказанное уничтожение ключевых объектов европейской энергетической инфраструктуры, учащающиеся случаи пиратства в международных водах – все это угрожает перерасти в системное экономическое противоборство, способное низвергнуть экономические достижения современной цивилизации в новое средневековье. Триггером лавинообразной деградации может стать горячая фаза борьбы за Тайвань, где сосредоточена большая часть мирового производства микропроцессорной техники», – рассуждает эксперт.

При этом для России основные риски находятся в плоскости геополитики и климатических изменений, считает инвестиционный стратег компании «БКС Мир инвестиций» Александр Бахтин. «РФ на протяжении веков остается важнейший игроком на мировой политической арене. Ее география, колоссальная ресурсная база, широко распространенные влияние и интересы непременно продолжат служить поводами для напряженности на геополитическом контуре. Что касается климата, то острой является проблема таяния вечной мерзлоты, занимающей гигантские площади на севере России и в Сибири. Таяние вечной мерзлоты грозит заболачиванием огромных территорий, повреждением жилой, промышленной, добывающей, трубопроводной инфраструктуры и другими серьезными потенциальными последствиями», – перечисляет эксперт.

«Для России существует два основных риска – риск технологического отставания и демографический фактор», – полагает научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлев.

Автор Ольга Соловьева

Источник - https://www.ng.ru/economics/2024-01-14/4_8921_2024.html

***

Приложение. «Окно закрывается». Три причины для Китая начать войну за Тайвань

Многие эксперты называют 2024 год годом выборов. В целом ряде стран пройдут кампании, которые окажут влияние не только на судьбы этих государств, но также и всего мира.

И первыми такими выборами стали тайваньские. «19,5 миллионов тайваньских избирателей выбирали не только президента и парламент, но и определяли будущее американо-китайского соперничества, а особенно будущее отношений между обеими частями пролива. И всё это будет иметь очень серьезные стратегические последствия для всего Индо-Тихоокеанского региона», — пишет Asia Times.

За победу боролись три политические силы. Первая — это правящая Демократическая прогрессивная партия (ДПП), выступающая за независимость острова. Ее представители находятся во главе государства уже два избирательных цикла подряд, и за это время отношения между обоими берегами пролива серьезно обострились.

Ей противостояли кандидаты от двух партий: партии Гоминьдан, выступающей за более тесные отношения с КНР, включая саммиты, укрепление экономического и гуманитарного сотрудничества, отказ от военных провокаций и т.п., и Тайваньской народной партии, чьи представители обещали быть более жесткими, чем Гоминьдан, но не настолько, как ДПП. В итоге раскол в рядах оппозиции ее и сгубил. Да, Гоминьдан и «народники» взяли в совокупности 60 мест в парламенте (52+8), и, скорее всего, создадут большинство, для которого нужно 57 голосов.

Однако на президентских выборах, которые проходят в один тур, их представители разделили оппозиционный электорат (набрав соответственно 33,5% голосов и 26,5% голосов). В результате с результатом в 40% выборы выиграл глава ДПП Лай Циндэ. На Западе, конечно, считают его победу победой над Китаем, который якобы пытался запугать жителей острова. Так, в Пекине призывали тайваньцев «сделать правильный выбор» и предупреждали, что если новые власти продолжат политику уходящих, то Тайвань «будет всё дальше и дальше от мира и процветания и все ближе и ближе к войне и рецессии».

Однако панику раскручивали и местные силы — те самые, кому было выгодно создать образ агрессивного Китая и тем самым привлечь людей на выборы. Дабы те проголосовали за сторонников защиты независимости острова — то есть ДПП. Так, например, 9 января Китай запустил спутник, ракета-носитель которого пролетела над территорией Южного Тайваня. Министерство обороны острова выслало тайваньцам предупреждение о запуске на китайском и английском языках, однако в последнем случае оно использовало не слово rocket, а слово missile — то есть речь шла о боевой ракете. Подобное жонглирование терминами вызвало скандал, оппозиция обвинила военных в попытке нагнетать панику и тем самым сыграть в пользу Демократической партии.

Время против Пекина

В чью же пользу сыграет победа представителя ДПП? Ведь речь отнюдь не идет о том, что тайваньцы лишь выбрали продолжение старого курса, которого остров придерживался на протяжении двух каденций. Нет, эта победа означает эскалацию отношений в Тайваньском проливе.

Во-первых, потому что новый президент сам по себе радикальнее своей предшественницы Цай Инвэнь. «Кандидат от ДПП Лай Циндэ уже много лет поддерживает независимость. И что бы ни случилось, он никогда не изменит своей позиции. Поэтому я считаю, что материковый Китай будет очень нервничать из-за такого человека. Пока что он не зашел слишком далеко и особо не рассказывал о своем подходе к независимости Тайваня, но все относятся к ситуации с опаской», — рассказал немецким СМИ бывший президент Тайваня Ма Инцзю. Поэтому вряд ли Пекин поверит в то, что новый глава государства будет как-то развивать двусторонние отношения с материком.

Во-вторых, радикальный кандидат приходит к власти в момент глобальной политической турбулентности. В мире один за другим разгораются конфликты. Все они проходят с участием США, но ни в одном из них Америка напрямую не противостоит своим крупнейшим политическим противникам — Ирану, России и Китаю. Везде она либо действует опосредованно (как, например, на Украине и в Газе), либо внешние игроки стоят за спиной других сил (в Газе и в Красном море). Подобная ситуация ведет лишь к раздергиванию американских сил и, соответственно, к проигрышу по всем фронтам.

В этой ситуации Вашингтону очень нужен рычаг давления, который может вывести из игры крупного игрока без войны с ним. И таким рычагом для Китая сейчас может стать Тайвань. Американцам достаточно дать указание Тайбэю (у власти в котором, напомним, будут радикальные сепаратисты) на провозглашение независимости. И это вынудит китайцев напасть на Тайвань. Тем самым Китай предстанет агрессором и столкнется с серьезнейшими экономическими последствиями.

При этом у самих США будет выбор. Они могут как вмешаться, так и остаться в стороне. Ма Инцзю выразил сомнение о том, что США вступят в войну в случае китайского нападения. «Я не думаю, что Соединенные Штаты будут напрямую вмешиваться. Они сделают всё возможное, чтобы этого избежать, потому что если они вмешаются и вступят в конфликт лицом к лицу с материком (с КНР. — Прим. ред.), это может привести к ядерной войне. Поэтому мы должны приложить все усилия, чтобы избежать горячей войны не только между Тайванем и Китаем, но также между Соединенными Штатами и Китаем», — заявил он.

Наконец, в-третьих, победа Лая Циндэ усложняет ситуацию для КНР не только в плане получения (а точнее, сохранения) у американцев кнопки включения тайваньской войны. Положение становится хуже еще и потому, что шансы на альтернативное мирное воссоединение с островом уменьшаются с каждым годом. Хотя бы с демографической точки зрения.

С 1994 года число тайваньцев, которые считают себя китайцами и только китайцами, сократилась с 25% до 3%. В свою очередь доля тех жителей, которые считают себя лишь тайваньцами (без сопутствующей двойной китайской идентичности), выросла почти в три раза — с 20% до 60%. И если число носителей тайваньской идентичности вырастет до абсолютного большинства, то банально не с кем будет воссоединяться, не на кого опираться.

При том у китайцев есть несколько констант. Во-первых, товарищ Си по внутриполитическим причинам должен вернуть Тайвань в свою каденцию. Во-вторых, отказаться от Тайваня ни один из китайских руководителей не может. И, в-третьих, окно для относительно безболезненного силового захвата острова закроется после того, как Россия победит на Украине и начнется формирование правил игры в новом мире.

Поэтому китайцы могут и не ждать, пока американцы нажмут кнопку начала войны. И могут нажать ее сами — в нужный для себя момент.

Автор Геворг Мирзаян

Источник - https://regnum.ru/article/3859611?utm_campaign=regnum&utm_term=best_materials