Xамасобесие и хамасоферштеерство: эволюция антисемитизма

***

Предыстория

Свои, российские, евреи соткались на Руси в екатерининские времена, по ходу разделов и разделок Речи Посполитой. Просвещенная императрица, корреспондентка Вольтера, а также ее династическое потомство окружили евреев неслыханной заботой – и в бантустан «черты оседлости» размещали, и от земледельческого труда ограждали, и в армию в подростковом безусом возрасте по 25-летним контрактам («кантонисты») забривали, и к университетам только по процентной норме подпускали – и многое другое в том же духе.

А антисемитизм российский был уже тут как тут! Он сложился еще до Екатерины и тренировался на иноподанных евреях. Простершись по всему сословному спектру империи – от крепостного и лабазника до царя-батюшки, он был повсеместно растворен в ментальной почве страны, – подобно тому, как грунтовые воды стоят или текут в ее натуральной почве. Где-то уровень этих вод был повыше, а где-то, как в Грузии, может, и пониже, но сама эта «влага» – не отнять – наличествовала везде, только копни.

Принято классифицировать антисемитизм по его статусности – государственный, корпоративный или индивидуальный (то есть личный, или бытовой). В России всегда доминировал и крышевал государственный, без него обходились от силы с полвека с небольшим – в ленинско-сталинское двадцатилетие в 1917-1939 и в ельцинско-путинское тридцатилетие в 1991-2022 гг. Бытовой же и вовсе неистребим, но, покуда он только вербален, с ним еще можно, переругиваясь или помалкивая, уживаться. Уровень бытового в постсоветской России сравнительно невысок. В этом есть скромная заслуга и Путина: в отличие от большинства российских правителей лично он не антисемит, что действовало на часть его поданных дисциплинирующе.

По-настоящему же страшен антисемитизм корпоративный: именно он, в сочетании с ослабевшим или «отвернувшимся» в нужный момент государством, – оператор кровавых еврейских погромов. Погромщики же особенно ценят в своем деле безнаказанность, отчего предпочитают быть в заведомом большинстве – и чтобы жертву им, как в мандельштамовской «Четвертой прозе», шестеро-семеро за руки-за ноги держали да приговаривали бы: «Вдарь же, Васенька, вдарь!». Натыкаясь на самооборону или на упреждающий окрик начальства, погромщик скукоживается и ретируется, кулачки его разжимаются, а рот на залипках сбавляет громкость и расплывается в конфузливой улыбочке…

В этой классификации антисемитизма упущено одно – и, быть может, важнейшее – основание: религиозно-культурный субстрат. Всё вышесказанное относится, условно говоря, к христианской платформе антисемитизма с ее обветшалыми наветами в распятии Исуса, ритуальных убийствах и отравлении колодцев. Даже ужаснувшись себе самому в своей кульминации – в Холокосте, этот антисемитизм, разумеется, не исчез, но явно растерял пассионарность своей ненависти к так до сих пор и не исчезнувшему народу.

Совершенно иная культурная платформа и динамика у антисемитизма исламского. На то, чтобы быть или слыть религией любви, ислам и не претендует, но статус «зимми», то есть презренных чудаков, уклоняющихся почему-то от истины пророка, евреям-яхудам он канонически гарантирует. А с ним и наиглавнейшее – личную неприкосновенность и свободу вероисповедания. Опция присоединения к «умме», то есть конвертация, держалась для яхудов всегда открытой, а вот обратный маршрут не признавался настолько, что карался смертью. В бренной реальности гарантии для «зимми» соблюдались не всегда, и тогда альтернативой переходу в ислам могло оказаться даже не изгнание, а смерть – скорее всего мученическая. Такую же смерть сулили яхудам и многочисленные погромы, резко участившиеся в XIX веке при османах. Время от времени резня обрушивалась и на других «зимми» – греков, армян или курдов, – но утешением это не служит.

Если в сурах Корана образ еврея рисовался разными красками, то в хадисах (изречениях пророка) – почти сплошь черными. Один такой хадис – с призывом искать и уничтожать евреев всегда и везде – слово в слово воспроизведен в уставе ХАМАСа, как и призыв к уничтожению государства Израиль. Свой энтузиазм и верность уставу эти нелюди продемонстрировали в «черную субботу» – 7 октября. Лютая ненависть к Израилю, самоубийственно расколотому надвое внутренней усобицей, соединилась с дьявольским коварством атаки и со звериным форматом убийств.

Немыслимая жестокость и исступленный, сладострастный, фанатичный садизм как часть этого «культурного кода» сопровождают его носителей повсюду и по сей день. Выходцы из мусульманских государств, массово переселяясь в европейские страны, тянут за собой и этот «культурный код», привитый им в семье на родине и прививаемый ими своим детям уже на чужбине, например, в Европе. В таких странах как Великобритания, Италия, Швеция, Голландия, Германия и, в особенности, Франция антисемитизм уже давно стоит не на ультраправых, а на ультраисламских ногах. Праворадикальные и постфашистские силы и в них изрядно подувяли и сникли, переключив и свой страх, и свою ненависть на самих понаехавших мусульман.

Политические лидеры ультраправых уже выходят на произраильские демонстрации вместе с просто правыми и центристами. Левые на такие демонстрации не ходят, а ходят на антиизраильские, вместе с мусульманами. И кричат они там уже не позавчерашнюю наивную считалочку – «Айн, цвай, драй! Палестина фрай!», а лукавую полу-цитату – «От реки до моря!». И несут, как в Берлине, картонки с индульгенцией: «Германия, хватит тебе отвечать за Холокост!», то есть: «Да отрешитесь вы, немцы, наконец, от чувства вины перед этими евреями! Ну сколько можно? Давайте, немцы, им вместе покажем!»

Так теперь можно!

Россия не только не осудила преступления ХАМАСа – она проголосовала против резолюции Совбеза ООН с осуждением его атаки и демонстративно приняла 26 октября 2023 года у себя его делегацию. 

7-му октября в России предшествовало несколько других сигналов, важных для антисемитов. Вот 12 сентября Путин назвал Чубайса «Мойшей Израилевичем»: не теракт, конечно, а заплинтусный народный антисемитизм а ля артистка Талызина с ее «Аллой Боруховной» Пугачевой. Антисемиты-индивидуалы благодарно выдохнули и, сломя голову и перекрестясь, бросились шарить по словарям еврейских имен, а после 7 октября подленько так и привычно клеймить израильскую военщину. 

Второе событие – вопиющий перевод в Чечню Никиты Журавеля, 19-летнего недоросля, по дурости сжегшего в своем Волгограде коран и выставившего всю эту дурь во «В контакте». За его воспитание и образование – в полном соответствии с «культурным кодом» - взялась Чечня, ласковый гуру. Контактировал с ним лично 15-летний Адам Рамзанович, подвергнутый за это всяческой глорификации… 

Главное в обоих случаях: «Ну что, народ, слышите? Видите? Сечёте? – Так теперь можно, народ!». Только если «Мойша Израилевич» снял предохранитель с языка, то наследник Чечни и защитник ислама Адам – снял его с кулака. Ну, а Хамас – с ножа и калашникова!

С приездом!

После смерти Сталина и до сей поры российский антисемитизм, казалось бы, прочно стоял на православных или на светских ногах. Эдакий заскорузлый, подлый и трусоватый антисемитизм-лайт, позабывший даже свой классический клич – инструкцию по спасению России! 

После 29 октября и осады гостиницы в Хасавюрте и аэропорта в Махачкале можно с уверенностью сказать: российский антисемитизм переехал! Он теперь влился в паневропейско-панисламский мейнстрим, и отныне у него другой адрес: поближе к хадисам и хамасам! С приездом! 

Россия, похоже, и сама не рада. Москва пожинает колючий салафитский ветер и понимает, что жертвами, разумеется, могут стать не одни только евреи. Тот же Северный Кавказ имеет свою историю не только антисемитизма, но и ползучей дерусификации, начавшейся еще в советские времена. Один яркий ее образчик навсегда перед глазами: дудаевская Ичкерия. Среди изгнанных, взятых в заложники или убитых тогда чеченцами были и евреи, в их числе даже ректор университета, но громимым и грàбимым контингентом были все-таки не они, а любые НЕ-чеченцы. И это была не разборка и не погром, а длительная систематическая кампания, организованная снизу – полевыми командирами, – с ведома и молчаливого согласия на ичкерийском верху. Это был геноцид!

Час истины

Тот же – антисемитско-исламский – ветер давно уже дует на просторах Западной Европы, в том числе и в Германии – и особенно после 2015 года, когда в нее – под роковое и зычное обещание Ангелы Меркель: «Wir schaffen das!» («Мы это сдюжим!») – сюда перебралось более миллиона сирийцев, афганцев и магрибцев. Друг друга они могли и не понимать, но евреев они все ненавидели одинаково – истово и с раннего детства.

Здесь, в Германии, на поприще антисемитизма они быстро накачали статистику нападений и бытовых антисемитских проявлений, структурно потеснив и левых, и правых радикалов (и это несмотря на милый приемчик полиции – списывать все непроясненные случаи на крайне правых). 

Особенно сильно ощутили это на себе евреи-школьники, отвыкшие от чего бы то ни было такого, – в силу своего явного меньшинства на школьных дворах. Никакого наказания глумящемуся «большинству» ни за моббинг, ни за нападения не грозит: полиция дежурит в своих авто у синагог, а не у школ. Полиция на такие пустяки всё равно не реагирует: стражам порядка уже рассказали о трудном детстве озорников и об антисемитизме как части их культурного кода: нехорошо, конечно, но и понимать же их надо, входить в положение!

Есть в Германии Уполномоченные по вопросам антисемитизма – как федеральные, так и земельные. На большие еврейские праздники они одевают на часик-другой кипу, произносят свои дежурные «Никогда больше!» и призывают всех остальных, то есть собственно евреев, – кипу вне синагоги ни в коем случае не носить. Этим и исчерпывается весь их синекурный инструментарий. И, как следствие, в Израиль из Германии потянулись первые десятки еврейских эмигрантов и реэмигрантов.

В Европе, конечно же, угрозы а ля джихад висели не над одними только евреями. Перерезанное в 2004 году в Амстердаме горло застреленного перед этим голландского правого политика Тео ван Гога и отрезанная в 2020 году в парижском предместье Конфлан-Сент-Онорин голова учителя истории и географии Самюэля Пати, обсуждавшего со своими учениками карикатуры «Шарли Эбдо» на пророка, –символическая «рифма» и вечный тому залог. Пати – француз, ван Гог – голландец, а их звери-убийцы – 18-летний «беженец»-чеченец Абдуллах Анзоров и 26-летний марокканский бербер, он же «голландец во втором поколении», Мохаммед Буйери. И тем не менее к сердцу ван Гога Буйери приколол ножом джихадистское послание о своей ненависти именно к евреям.

7 октября 2023 года черный хамасовский шабат и немыслимая до этого проруха Государства Израиль отняли у его граждан и у евреев диаспоры, быть может, самое драгоценное из его завоеваний – чувство безопасного дома в Земле Обетованной. А прокатившаяся за этим по всему миру волна хамасобесия и хамасоферштеерства – в виде ли массовых демонстраций или в виде «сбалансированных» заявлений лидеров ООН и нескольких западных стран (Франции, Испании, Бельгии, Ирландии) – отняли у них еще и чувство уверенности в своем будущем.

Вместе с тем наступил и час истины, час разоблачения и срывания масок. Евреям теперь ясно, кого им больше бояться, - Ле Пен, выходящую на демонстрацию в поддержку Израиля, или Макрона, демонстративно, на радость своим магрибским избирателям, не идущего на нее, а потом робко звонящего Нетаньягу с извинениями (а очки-то избирательские уже не сгорят!)? Сколько ни повторяй имена ибн Сины или Хайяма как гарантов исламского миролюбия и прочего благоухания, нынешние муллы, имамы и аятоллы, похоже, и имен таких не слышали.

…До чего же хрупка стала коленкоровая грань между «Никогда больше» - и «Можем повторить»! Первое от частого произнесения всуе стерлось в труху. Зато второе, отмытое от последней крови, начищено бархоткой до блеска, словно хамасовский запыленный сандаль.

Автор Павел Полян 

Источник - https://partner-inform.de/partner/detail/2024/1/173/11550/hamasobesie-i-hamasofershteerstvo-jevoljucija-antisemitizma#deteils