Украина не отказалась от планов развития атомной энергетики
Нужны ли украинским АЭС новые энергоблоки?
Уже в ближайшее время этот путь заставит выбирать между принципами и экономической целесообразностью.
Энергетическую стратегию-2035 со всех сторон раскритиковали еще на этапе разработки. Одни эксперты остались недовольны показателями возобновляемых источников энергии, другие сопутствующим прогнозом, который не учитывает возможных экономических кризисов. Перечень претензий можно и продолжить, но документ приняли. Его ключевой идеей является постепенная замена угля и газа возобновляемыми источниками энергии с сохранением и развитием атомных электростанций (АЭС).
Именно АЭС останутся крупнейшим производителем электричества в Украине на ближайшие десятилетия. Согласно документу, в следующем году на всех активных энергоблоках планируют выработать 85 млрд кВт ё•ч, или почти 52% общего объема. К 2035 году доля в процентах не слишком снизится, но объем в киловаттах возрастет до 94 млрд. Для выполнения этой задачи авторы стратегии предлагают два пути: во-первых, продление срока эксплуатации имеющихся энергоблоков, во-вторых, строительство новых. Конкретики немного, но отдельным пунктом прописано «введение в эксплуатацию 1 ГВт АЭС» в течение ближайших шести лет.
Имеется в виду проект достройки мощностей Хмельницкой АЭС. На станции, которая сейчас состоит из двух активных энергоблоков, планируют ввести в эксплуатацию еще два — ХАЭС-3 и ХАЭС-4. В Энергоатоме заявили о планах запустить в работу ХАЭС-3 именно в 2025-м. Конкурентов на закрытие «вакансии», объявленной в Энергостратегии, у него просто нет. Проблема же в том, что политическая, экономическая и безопасностная составляющие проекта предусматривают разные ответы на вопрос о целесообразности его реализации.
Долгострои
8 августа 2004 года чиновники во главе с президентом Леонидом Кучмой прибыли в Хмельницкий. В этот день было запланировано подключение к сети нового второго энергоблока Хмельницкой АЭС. В стране в разгаре президентская избирательная кампания, итогом которой станет Оранжевая революция. В своем выступлении Кучма упрекает «страны Запада». По его словам, те обещали профинансировать строительство новых энергоблоков АЭС в обмен на полное закрытие Чернобыльской станции, но так и не сделали это.
Президент подчеркивает, что достроить второй энергоблок ХАЭС и четвертый Ровенской АЭС (его запустят в том же году. — Ред.) удалось «благодаря нынешнему правительству во главе с Виктором Януковичем». С тех пор Украина не запустила ни одного нового энергоблока. Сейчас работают 15 на четырех АЭС. Планы на строительство новых мощностей сформировались уже тогда. Главную ставку сделали на дальнейшее развитие Хмельницкой станции. Дело в том, что независимая Украина не построила с нуля ни одного энергоблока, но довела до завершения три еще советских проекта. Третий и четвертый энергоблоки ХАЭС — последние из наследства атомных долгостроев СССР.
Сооружение энергоблоков начали в 1980-х, однако после катастрофы на Чернобыльской АЭС в Советском Союзе ввели мораторий на строительство новых мощностей. Проекты достройки ХАЭС-3 и ХАЭС-4 начали активно продвигать с 2005 года. Через три года после этого Минтопэнерго объявляет конкурс по выбору типа реакторной установки. Энергоатом пригласил к участию пять компаний, но согласились американская Westinghouse, корейский KEPCO и российская «Атомстройэкспорт».
«Тогда провели так называемый конкурс, а не полноценный тендер. Документацию выписали так, что было понятно, кто выиграет — „Атомстройэкспорт“. Вопрос закрыли, а потом очень долго не могли принять соответствующий закон о достройке. Россия обещала госкредит под малые проценты. Когда же подписали договор и какой-то контракт, то они дали заднюю и предложили идти в коммерческий банк. Это типичная российская история. Они обещают и ничего не делают», — вспоминает обстоятельства конкурса Ольга Кошарная, ныне директор по связям с общественностью ассоциации атомщиков «Украинский ядерный форум» и член общественного совета при Госинспекции ядерного регулирования (ГИЯР).
В свое время Кошарная сама работала в этой структуре. Как сообщил в своем ответе на запрос Тыждня Энергоатом, в финал конкурса тогда пришли россияне и корейцы. Первые предложили построить два энергоблока за $3,8 млрд, а вторые за $4,5 млрд. В то же время корейская компания предложила строить без использования советских конструкций ХАЭС-3 и ХАЭС-4. Зато использовать пустые участки, зарезервировали под блоки ХАЭС-5 и ХАЭС-6 также при СССР. При этом стоимость электроэнергии по корейскому варианту была бы ниже из-за бОльшей мощности реактора. Несмотря на такие расчеты, сама идея достройки ХАЭС-3 и ХАЭС-4 не предусматривает большой конкуренции подрядчиков. Поэтому победа россиян в 2008 году выглядела логичной.
Достроить или возвести с нуля
Все 15 активных энергоблоков Украины работают на реакторной установке типа ВВЭР (водо-водяной энергетический реактор). Кстати, Чернобыльская АЭС работала на другой установке — РБМК, но после закрытия станции в 2000-м Украина не вернулась к такой технологии. Сам принцип работы реакторов ВВЭР не уникален и применяется другими производителями. Например, на конкурс 2008 года Westinghouse предложила установку AP-1000, а корейская компания — KEPCO APR-1400, обе они принадлежат к тому же типу.
Цифры в названии установки означают ее мощность в мегаваттах. Однако нужно понимать, что реакторная установка — это только часть очень сложного механизма работы АЭС, где применяют много другого оборудования. Россияне предложили на конкурс реакторную установку ВВЭР-1000, давно знакомую украинским атомщикам. Учитывая то, что Украина собралась использовать уже возведенные конструкции ХАЭС-3 и ХАЭС-4, то о другой тип установки не подходил, и потому конкурс изначально был фикцией.
Российской компании «Атомстройэкспорт» также было не суждено реализовать проект ХАЭС-3 и ХАЭС-4. Разрешение на строительство новых атомных мощностей предоставляет Верховная Рада. Депутаты приняли соответствующий закон только в 2012-м. Уже через два года началась война, а в 2015-м Рада отменила договор с россиянами. Заинтересованность Украины и Энергоатома именно в достройке двух энергоблоков объяснима. Строительство энергоблока большой мощности с нуля стоит астрономических сумм, и даже их наличие не гарантирует успеха.
Оппоненты строительства новых АЭС чаще всего приводят пример станции «Олкилуото» в Финляндии, которую начала строить французская AREVA. Кроме того, энергоблок в Финляндии должен был открыть новую страницу в эволюции АЭС: французы планировали впервые запустить реакторная установка EPR. Однако эта история превратилась в экономическую катастрофу.
«Сейчас строительство отстает от запланированных сроков на три года, а бюджет превышен на миллиарды фунтов после того, как строители допустили более 3 тысяч ошибок», — написал в 2009-м журналист BBC Мейрон Джонс, критикуя планы собственного правительства начать программу строительства EPR в Великобритании. За 10 лет ситуация не изменилась, а сроки ввода в эксплуатацию финского энергоблока до сих пор сдвигают. Последняя из объявленных дат — июнь 2019-го. Частично высокая стоимость новых АЭС объясняется высокими требованиями к безопасности, которые постоянно растут после аварий на ЧАЭС и «Фукусиме».
Эра гигантских АЭС завершается, и это признают даже сами атомщики. «Я считаю, что достроенные третий и четвертый энергоблоки ХАЭС станут последними реакторами большой мощности в Украине», — заявил в конце декабря председатель Энергоатома Юрий Недашковский во время встречи в студенческом клубе «ОСА». Его аргументы сводятся именно к экономической составляющей.
Переработать проект ХАЭС-3 и ХАЭС-4 под другую реакторную установку экономически невыгодно. Таких примеров в мире немного. Один из них — Бушерская АЭС в Иране. Еще в 1970-е годы станцию начала строить немецкая Siemens. Однако после Исламской революции против страны ввели санкции, а строительство заморозили. Уже в 1990-е проект взялась реанимировать Россия, которая подогнала установку ВВЭР-1000 под немецкие конструкции. Хотя его и реализовали, но он оказался убыточным для самих россиян, о чем отчиталась российская же пресса.
В Энергоатоме в ответ на запрос Тижня признают, что проект строительства ХАЭС-3 и ХАЭС-4 с любой другой реакторной установкой, кроме ВВЭР-1000, приведет к «дополнительным существенным финансовым затратам» из-за невозможности использовать советские конструкции. Кроме расчистки площадки и утилизации уже имеющегося оборудования, есть проблемы, связанные с логистикой и поиском поставщиков нового типа топлива.
Чешская компания и антироссийские санкции
В июле 2018-го правительство Владимира Гройсмана одобряет обновленное ТЭО проекта достройки ХАЭС-3 и ХАЭС-4. В решении правительства указан тип реакторной установки ВВЭР-1000. Согласно обновленному проекту стоимость достройки двух энергоблоков составит 72 млрд грн в ценах 2017 года (около €2,3 млрд по нынешнему курсу). То есть один энергоблок мощностью 1 тыс. МВт обойдется всего в более чем €1 млрд. Это от 4 до 10 раз дешевле, чем аналоги, о которых говорилось выше. Даже если цена вырастет во время работ, то вряд ли достигнет стоимости нового энергоблока. По подсчетам Энергоатома, стоимость одного нового энергоблока с самой дешевой на рынке китайской реакторной установкой HPR-1000 составит около 160 млрд грн против 40 млрд грн с ВВЭР-1000.
Низкая себестоимость строительства — не единственная приманка достройки ХАЭС-3 и ХАЭС-4. Это связано с другим проектом — «Энергомост Украина — ЕС», который сейчас активно продвигает украинская власть. Он заключается в переориентации второго энергоблока ХАЭС на экспорт электроэнергии в страны Европы с помощью уже имеющейся ЛЭП «Хмельницкая АЭС — Жешув (Польша)». Деньги, которые Энергоатом заработает от экспорта, фактически пойдут на строительство новых мощностей. Кроме того, участие в проекте европейских партнеров может удешевить кредиты для предприятия.
Якобы безоблачную и выгодную картину омрачает один факт. В мире есть только две компании, которые имеют опыт построения реакторов ВВЭР-1000. Это российский «Атомстройэкспорт» и чешская Skoda J.S.. Чехи строили такую реакторную установку для своей АЭС «Темелин». В п. 3 постановления правительства об одобрении ТЭО строительства есть такое предписание: «Государственному предприятию НАЭК «Энергоатом», как заказчику строительства третьего и четвертого энергоблоков Хмельницкой атомной электростанции, осуществлять закупку товаров, работ и услуг в соответствии с законодательством, в том числе с учетом Законов «О санкциях» и «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины на временно оккупированных территориях в Донецкой и Луганской областях».
Иными словами, в правительстве побуждают не работать с россиянами. Проблема в том, что полноправным владельцем Skoda J.S. является российский холдинг ОМЗ, который, в свою очередь, принадлежит Газпромбанку. И структуры ОМЗ, и структуры Газпромбанка упомянуты в указах президента Петра Порошенко о введении антироссийских санкций. И хотя там нет самой Skoda JS, Украине, очевидно, придется сделать сложный выбор, который сводится либо к полному отказу от достройки новых энергоблоков, либо к сотрудничеству с российским капиталом в Европе.
«На упреки о российском капитале я всегда отвечаю тем, что, во-первых, Чехия — член ЕС и все предприятия там работают по законодательству Евросоюза. Есть также Евроатом, который осуществляет определенный контроль. Кроме того, мы ядерное топливо покупаем у россиян. Потому приобретать его только у американцев — это опять получить монополиста, который будет диктовать цену и ничего не совершенствовать. Мы уже имели такой опыт с РФ, поэтому вынуждены покупать топливо у россиян. Это не газ, который можно купить в европейских хабах, а уникальная вещь, которую производят только две компании. Нам некуда деться. Конечно, это тонкий и непростой вопрос», — говорит Ольга Кошарная.
Иного мнения придерживается коллега Кошарной по Общественному совету ГИЯР Ирина Головко. Она руководитель энергетического отдела общественной организации «Екодія». Головко не скрывает, что ее организация поддерживает отказ от атомной и угольной энергетики в пользу возобновляемых источников энергии. Именно «Екодія» сейчас возглавляет кампанию по противодействию достройке ХАЭС-3 и ХАЭС-4. Одна, но не единственная из претензий активистов, — это участие в проекте компании с российским капиталом. «ВВЭР-1000 могут построить только две компании в мире. Это „Атомстройэкспорт“ и Skoda J.S.. Никакая другая не имеет опыта построения таких реакторов. О какой энергетической независимости можно говорить, если мы очередной проект реализуем с россиянами?»- спрашивает Головко.
В Энергоатоме официально не признают безальтернативности Skoda J.S. и настаивают, что поставщика выберут на конкурсе в соответствии с требованиями Закона «О публичных закупках». Среди резервных вариантов называют установки уже упомянутой корейской KEPCO, китайской CNNC и японской Mitsubishi. В то же время там признают, что переориентация планов приведет к увеличению сроков реализаций проекта не менее чем на восемь лет и к значительному увеличению стоимости.
Слово за Радой
Наличие российского капитала — не единственная претензия, которая возникает у экологов к проекту достройки ХАЭС-3 и ХАЭС-4. Сама Skoda J.S. не появилась в этой истории неожиданно. То, что именно с этой компанией планируют реализовать проект, стало понятно почти сразу после разрыва договора с россиянами. Об этом свидетельствуют, например, посещение строительной площадки ХАЭС-3 и ХАЭС-4 специалистами другой чешской компании — ÚJV Řež, a. s. в 2016-м.
Это научно-исследовательский институт, который среди прочего занимается совершенствованием систем безопасности реакторов АЭС. Чешские специалисты предложили применить новые технологии безопасности на ВВЭР-1000 для будущих энергоблоков ХАЭС. Нужно это для того, чтобы согласовать систему безопасности установки с новейшими требованиями. Большинство акций ÚJV Řež, a. s. принадлежат государственному чешском энергетическому концерну, однако часть — в собственности именно Skoda J.S..
«Skoda J.S. предложила дополнительные системы безопасности, которые, по их мнению, можно применить, но на самом деле ни один реактор ВВЭР-1000 с ними еще нигде не работает. Это все основывается только на экспериментах», — говорит Головко. Ответ атомщиков заключается в том, что речь идет о передовых технологиях безопасности и их применение только способствует реализации проекта. Еще одна проблема — с экспертизой надежности строительных конструкций, которые простояли уже 30 лет.
Ольга Кошарная объясняет, что законом предусмотрено проведение комплексной экспертизы конструкций, но уже после утверждения окончательного проекта достройки станций. Головко отмечает, что Энергоатом уже сейчас проводит тендер на обследование и подтверждение долговечности и надежности строительных конструкций ХАЭС-3 и ХАЭС-4. Она хочет, чтобы при оценке уже сейчас учли то, что период работы станции после возможной достройки окажется значительно дольше того, который планировали в 1980-х. Иными словами, недостроенные ныне корпуса ХАЭС-3 и ХАЭС-4 в перспективе попытаются использовать гораздо дольше любой нынешней АЭС. Хотя начинали строительство примерно в один период.
На февраль в ряде регионов Украины, в частности — в Киеве, назначены общественные слушания по вопросам достройки ХАЭС. Однако окончательную точку в этом поставит Верховная Рада. Именно депутатам придется взять на себя груз ответственности за любое решение. Однако споры вокруг проекта достройки энергоблоков на Хмельницкой АЭС независимо от их результатов могут стать лишь прологом к гораздо более серьезным угрозам и дилеммам в украинской энергетике.
Энергетическая стратегия предусматривает продление срока эксплуатации имеющихся энергоблоков АЭС. Уже сейчас на ряде из них продлили сроки на 10-20 лет. Этот процесс будет происходить и в середине 2020-х. Упомянутый ÚJV Řež, a.s. с частично российским капиталом давно активно участвует в соответствующих процессах. Так же постоянно возникают упреки экологических организаций о прочности конструкций и надежности оборудования.
По прогнозу Энергостратегии, до 2025 году Украина будет иметь избыток генерирующих мощностей, а после этого встанет проблема их обновления. После 2030 года, когда большинство имеющихся энергоблоков исчерпают срок эксплуатации, встанет необходимость замены всей генерации. Если официальная позиция властей Украины по развитию атомной энергетики к тому времени не изменится, то главная битва между сторонниками и противниками АЭС развернется именно тогда.
В случае сохранения атомной генерации о замене российских технологий нужно думать уже сейчас. Определенные шаги есть. Когда в декабре председатель Энергоатома Недашковский заявил, что ХАЭС-3 и ХАЭС-4 станут последними энергоблоками большой мощности, то добавил, что будущее за маломощными ядерными реакторами. Это прямой реверанс в сторону американского производителя ядерных реакторов Holtec International. В прошлом году в феврале украинская и американская компании подписали меморандум о размещении в Украине завода по производству малых модульных реакторов SMR-160. Возможно, к середине века именно они заменят советских гигантов, которые доживают свой век.