Институт президента США: система и несистемность

Модель, выдержавшая испытание временем

Принятая в 1787 году Конституция США содержала ряд новшеств, которые в будущем оказали колоссальное влияние на конституционное и государственное устройство большинства стран мира.

Она провозгласила принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную ветви, а также учредила совершенно новый институт президентства. Во времена, когда монархия была доминирующей формой правления, этот институт воспринимался как адекватная монархии форма правления, ограниченная только выборным сроком. Однако скоро стало ясно, что в далеких и малонаселенных Соединенных Штатах создана совершенно новая конституционная конструкция со сложным демократическим механизмом сдержек и противовесов в различных ветвях власти. Как случилось, что именно на периферии западной цивилизации появилась первая писаная Конституция, воплотившая в себе все передовые политические доктрины европейских просветителей Вольтера, Монтескье, Локка, Гоббса, Руссо и других? Почему именно на американской почве эмигранты-протестанты, объединившие англосаксов, голландцев, немцев и скандинавов, нашли ту модель организации государства, которая эффективно, без переворотов и катаклизмов работает до сих пор? Может быть, причина заключается в том, что никто не мешал группе по-новому мыслящих людей творить и созидать свободно от влияния и инерции прошлого?

В истории США, в отличие от западноевропейской политической культуры, отсутствовали примеры противостояния конгресса и президента, затяжные периоды правительственных кризисов и отставок, многопартийных парламентских дебатов и противостояний. Всегда в сложные периоды американской истории должность президента занимали выдающиеся люди, такие как Джордж Вашингтон, Авраам Линкольн, Вудро Вильсон, Франклин Рузвельт.

Критерии требований

Это объясняется несколькими причинами. Во-первых, протестантской по духу организацией экономики и общественно-политической жизни, слаженностью и гармоничностью всей политической системы страны, федеративной формой организации государства, включающей многие элементы конфедерации, двойной защитой Конституции на федеральном и региональном уровнях, определенными и в то же время гибкими формулировками Конституции, дающими возможность маневров. Согласно разделу 1.1 статьи II Конституции США, исполнительная власть принадлежит президенту. То есть функции президента ограничиваются лишь исполнением законов, принятых конгрессом. Президент не вправе расширить объем своих полномочий, так как такие действия могут быть пресечены Верховным судом, которому дано право объявить тот или иной акт президента неконституционным, что на практике происходит нередко.

На основании раздела 2.2 статьи II президент вправе назначать с совета и согласия сената должностных лиц, составляющих исполнительную власть федерального правительства (их число сегодня составляет 40 тыс. человек). Конкретное наименование ведомств и определение круга их полномочий закреплено Конституцией за конгрессом. Конгресс создает департаменты (а фактически – министерства) исполнительной власти, число которых может варьироваться. Это министерства финансов, обороны, образования, торговли, сельского хозяйства, энергетики, внутренних дел, юстиции, безопасности, здравоохранения (всего 15 ведомств).

Руководители департаментов назначаются президентом с согласия сената. Они именуются секретарями и являются президентским кабинетом по аналогии с правительствами других стран, но без председателя правительства и его замов, с подчинением напрямую президенту. Учредительный характер конгресса, доминанта этого органа в американской политико-правовой системе не вызывают ни у кого сомнений. При этом полномочия президента США настолько значимы, что именно с его личностью ассоциируются власть в стране, значительные события национального масштаба, а также исторические этапы ее развития. Кабинет президента США (по сути – правительство) отвечает и отчитывается перед ним. Вместе с тем конгресс в лице своих комитетов имеет возможность при необходимости в порядке парламентского контроля проводить слушания и требовать отчет от того или иного члена президентского кабинета. Персонификация президентской власти выражается и в том, что президентом является лидер, победивший на президентских выборах политической партии, и даже если его партия не составляет в конгрессе парламентское большинство, то при американской двухпартийной системе роль президентской партии все равно будет значима.

Персонификация президентской власти особо подчеркивает должность главы государства как главнокомандующего вооруженными силами страны. Он же представляет страну в международных отношениях и непосредственно руководит деятельностью департамента международных отношений, то есть Министерства иностранных дел.

Действующая Конституция США подробно предписывает критерии, предъявляемые к кандидату на пост президента США, и обстоятельно регулирует порядок его избрания. Параллельно всеобщему голосованию избирателей законодательное собрание каждого штата назначает выборщиков в тех пропорциях, которые он имеет в сенате и в палате представителей конгресса. Они составляют «коллегию выборщиков», которая избирает президента на основании итогов голосования. Существование такого порядка объясняет ситуации, когда общее количество голосов, поданных за избранного президента, может быть меньше голосов, которые собрал его конкурент, потерпевший поражение. Так случилось на выборах в 2000 году, когда Джордж Буш-младший победил Альберта Гора, так произошло и сейчас в результате победы Дональда Трампа над Хиллари Клинтон. Правда, на фоне более 120 млн избирателей, принявших участие в выборах, такой перевес незначителен и объясняется принципом «победитель получает все», в том числе и голоса, отданные за его конкурента.

Президент США избирается на четыре года и может быть переизбран еще на один срок. Такой порядок за столетия действовал неукоснительно, за исключением перевыборов Франклина Рузвельта на четвертый срок во время войны. Однако после скоропостижной смерти Франклина Рузвельта в начале его четвертого президентского срока в 1947 году была принята 22-я поправка к Конституции США, устанавливающая императивный порядок относительно двух президентских сроков.

Возможности и прецеденты

Достаточен ли такой недолгий срок полномочий президенту для реализации своих предвыборных программ? Не лучше ли ввести срок в семь лет, как это было во Франции до 2002 года, или хотя бы на шесть лет, по примеру недавней российской практики? Но американская практика уже себя вполне оправдала, а для России с ее слабо устоявшимися демократическими институтами, экономическими возможностями пятилетний президентский срок, по-видимому, оптимальный.

Итак, первой и, пожалуй, важнейшей особенностью американской политической культуры при избрании президента США является институт коллегии выборщиков. Такие коллегии формируются республиканской и демократической партиями на паритетных началах во всех 50 штатах и в федеральном округе Колумбия в соответствии с пропорциональным соотношением партий в конгрессе. Общее их количество – 538 человек, при этом после каждых очередных выборов поднимался один и тот же вопрос: могут ли члены коллегии выборщиков отдать предпочтение кандидату противостоящей партии? Теоретически это возможно, и такой прецедент был. Выборщики в одних штатах дают клятву придерживаться принципа обязательной поддержки своего партийного кандидата, в других штатах они не присягают на верность партийному принципу и теоретически свободны для принятия решения. Для избрания президента достаточно 270 голосов выборщиков.

Действенным институтом в руках президента США, дающим ему возможность серьезно повлиять на законодательный процесс в конгрессе, является его право вето (Veto power of president). Именно в этом конституционном полномочии главы государства наглядно проступает замысел создателей Конституции – не дать возможность ни одной ветви власти безраздельно руководить всей политико-правовой системой страны. Право вето – пожалуй, важнейшее полномочие, которое наряду с полномочием быть избранным непосредственно гражданами делает президента серьезной уравновешивающей силой в отношениях с остальными ветвями власти. Правда, такое право может быть преодолено конгрессом – волею квалифицированного большинства (двух третей голосов его обеих палат). Но с практической точки зрения эта задача не из легких. Президент является лидером одной из двух политических партий, представленных в конгрессе. Как правило, одна партия редко добивается такого подавляющего большинства, которое предоставило бы ей возможность самостоятельно преодолеть президентское вето. Конечно, президенты не так часто используют право вето, так как его преодоление определенно дискредитирует самого президента. Самое важное здесь то, что противостояние двух ветвей власти в законодательном поле, в отличие от европейской законодательной практики, не может закончиться вотумом недоверия президенту и возглавляемому им кабинету, последующей их отставкой или же роспуском законодательного органа и назначением новых выборов. Следует еще раз отдать должное мудрости и дальновидности авторов Конституции США, которая с небольшими изменениями действует и сегодня.

Чтобы картина правового статуса президента США была полной, необходимо коснуться конституционного института импичмента, то есть досрочного освобождения президента от власти. Причиной импичмента могут стать факты государственной измены, взяточничества и т.д. Если импичмент будет применен к президенту, он распространится также на вице-президента и на весь президентский кабинет. Процедуру импичмента вправе инициировать нижняя палата, а окончательное решение выносится сенатом. За всю историю США палата представителей инициировала процедуру импичмента в отношении всего двух президентов (Эндрю Джексона в 1868 году и Билла Клинтона в 1999 году). Однако и тот, и другой смогли заручиться незначительным перевесом голосов сенаторов и избежать позорной отставки. Что касается досрочного ухода с занимаемого поста Ричарда Никсона, то этот талантливый и гордый политик сам подал в отставку в 1974 году, до начала процедуры импичмента.

45-й президент

Ни одно мировое событие политического, экономического, спортивного или иного плана не привлекало к себе такого внимания, как недавно закончившиеся выборы президента США.

Очевидно, что сотни миллионов людей и в США, и во всем мире понимают, что процессы, происходящие в Америке, напрямую коснутся их самих, а возможно, изменят вектор развития их страны или социальной группы. США всегда старались быть или казаться уменьшенным вариантом мирового сообщества – по причине своей мультикультурной, расовой, этнической и конфессиональной составляющих.

После коллапса СССР и распада социалистического лагеря США стали безраздельно доминировать в мире, навязывая свою модель мироустройства грубой военной силой. На карте появились 22 новых государства, которые тут же сделались активными игроками на мировой арене, нарушился паритет между Западом и Востоком.

Пришли в движение стоявшие на пороге западной цивилизации голодные и отсталые исламский мир и Африка. Военный блок НАТО начал расширяться в сторону российских границ. Россия, затаившая обиду на своих вчерашних союзников и просвещенный Запад, была отброшена на тысячи километров в Азию и на восток. Активизировалась Турция, вечный стратегический конкурент и противник России, открыто и прямолинейно проводившая политику пантюркизма с целью объединения вокруг себя всех тюркских народов Азербайджана, Поволжья, Северного Кавказа и Средней Азии. Начались события в Украине, а затем и в Сирии, ставшие причиной резкого противостояния России и Запада.

И вот на фоне напряженных международных отношений, в условиях противостояния западных новолибералов-глобалистов и стран, стоящих на позициях цивилизационной идентификации и национального суверенитета, в самой мощной стране мира к власти приходит Дональд Трамп, несистемный политик, отвергающий новолиберальную политкорректность и этику. В качестве одного из своих предвыборных лозунгов, например, Трамп заявил о необходимости выхода Америки из НАТО. Реализуются ли на практике этот или другие его предвыборные лозунги – неизвестно, но целесообразность существования этой организации подверглась сомнению, что может повлечь за собой ревизию всей внешней политики Запада.

Оправдает ли избранный президент возлагаемые на него надежды? Впервые за последние годы появился человек, взгляды которого выражают взгляды исторически связанной с Европой протестантской Америки, а подходы к решению насущных мировых проблем частично совпадают с подходами России.

Очевидно, что главный вопрос сегодняшнего идеологического и политического противостояния заключается в следующем: считать ли мировое сообщество совокупностью национальных государств со своей цивилизацией, культурой и историей или, по мнению глобалистов, единым геополитическим пространством, населенным людьми без цивилизационных отличий, под общей юрисдикцией Евросоюза или ООН?

Мы убеждены, что глобализация имеет свои разумные границы, она необходима и желательна в области финансов, экономики, культуры, науки, высшего образования, технологии и т.д. Но последствия глобализации негативны и разрушительны, когда они уничтожают тысячелетиями складывавшиеся естественные основы мироустройства. Вспомним, что ярыми сторонниками глобализма были большевики, по примитивному социальному воззрению которых мир состоял лишь из эксплуататоров и эксплуатируемых, буржуазии и пролетариата, без частной собственности, института семьи и самостоятельности личности. Всем известно, чем это закончилось.

В теории равны все: мужчины, женщины, сексуальные, национальные или религиозные меньшинства. Такое равенство является завоеванием мировой цивилизации. Вместе с тем принципы автономности личной жизни человека и семьи, суверенитета нации и страны незыблемы и не могут быть отодвинуты на второй план. Народы и нации развиваются неравномерно. Отдельные цивилизации, например ислам, выбирают в качестве геополитической цели достижение количественного превосходства над цивилизацией, на порядок превосходящей их по развитию, и фактически силами мигрантов организуют оккупацию Европы и других благополучных стран. Но человеку присуще естественное право не хотеть жить бок о бок с пришельцами, представителями чуждых ему моральных устоев, духовно-бытовой культуры, которые откровенно отрицают устои жизни страны-кормильца. Разве не прав Дональд Трамп, когда он заявляет о необходимости жестко ограничить приток в США мигрантов из исламских стран как прямого источника террористических актов? Неужели, руководствуясь принципами толерантности и политкорректности, мы должны забыть страшный теракт 11 сентября 2001 года и другие кровавые события, развязанные исламистами?

Впервые в истории США пришел к власти самовыдвиженец, не заручившийся поддержкой политической элиты, а фактически – вопреки ее желанию. Одновременно его победа выявила серьезные проблемы в двухпартийной политической системе страны. Представляет ли Трамп Республиканскую партию или его следует считать внепартийным самовыдвиженцем, использующим название наиболее близкой ему партии? Такая исторически новая ситуация открывает политические возможности для несистемных политиков.

Наконец, победа Дональда Трампа – это, безусловно, победа американской демократии. Ведь вся административная система во главе с президентом Обамой была задействована в борьбе с самовыдвиженцем Трампом. Тот факт, что директор ЦРУ осмелился сомневаться в честности Хиллари Клинтон, свидетельствует о его относительной политико-правовой самостоятельности, которая пока невозможна в условиях российской действительности. В свою очередь, многие известные функционеры и гражданские институты также проявили самостоятельность, а счетные комиссии честно исполнили свой долг. Особо хочу отметить роль коллегии выборщиков, которые в конечном счете склонили чашу весов на сторону Трампа. В истории США это 17-й случай, когда именно благодаря выборщикам побеждает кандидат, получивший на выборах меньше (обычно незначительно) голосов. И на это обстоятельство, завершая разговор, хотелось бы обратить внимание.