Финансовая система России переводится в особый режим реагирования

***

Рубль стал заложником геополитики. Не спасает даже нефть по $90

Геополитика треплет рубль. И треплет она его в самое неподходящее время. В условиях, когда рублю, наоборот, надо набираться сил перед будущими испытаниями, он ослабевает. Курс достиг уже около 79 рублей за доллар США и 89 рублей за евро. Практически нет сомнения, что эти уровни тоже будут преодолены.

Но сначала о том, что правительство никак не рассчитывало на подобное ослабление рубля. Доказательство этому есть простое и весьма наглядное: по официальному прогнозу социально-экономического развития Российской Федерации на 2022 год и на плановый период 2023 и 2024 годов в его базовом варианте, среднегодовой курс доллара США должен составить в этом году 72,1 рубля. Сравните этот прогноз с нынешним курсом, и станет ясно, как нынешняя реальность далека от официальных прогнозов.

Оппоненты возразят: мол, все еще возможно, вот упадет курс доллара США до 60 рублей и в среднем по году может выйти близкая к официальному прогнозу цифра. Что же, тогда давайте проведем своего рода факторный анализ, постараемся оценить перспективы рубля с точки зрения того, что будет предопределять его силу (слабость) в обозримом будущем.

Первый фактор — это, конечно же, то, что сегодня так сильно ослабило рубль: геополитика. Точнее, не обострение геополитической ситуации как таковое, а угроза новых антироссийских санкций. Уже было много раз сказано с той стороны, что это могут быть очень тяжелые для российской стороны экономические санкции.

Даже не хочется и предполагать, что это могут быть за санкции. Ясно одно: рублю от них будет плохо. Вот он и реагирует упреждающе на одну только угрозу этих санкций. Для валюты это нормально.

Второй фактор — мировые цены на нефть. В последние годы этот фактор, наряду с санкциями, прежде всего предопределял происходящее с курсом рубля. Но уж здесь-то (хочется облегченно вздохнуть), кажется, все нормально: мировые цены на нефть высокие — около 90 долларов США за баррель. Высокие, но обратите внимание, даже такие высокие цены на нефть не могут сдержать нынешнее падение рубля из-за обострения геополитической ситуации. Нефть — наше все — всегда помогала рублю, а сегодня, увы, бессильна. И это плохой знак.

Может быть, цена на нефть еще подрастет и поможет рублю? Такое может быть. Но все-таки вероятность, что цена достаточно скоро начнет снижаться, гораздо выше. «Достаточно скоро» — это от нескольких месяцев до одного-двух лет. А это вполне обозримая перспектива.

Что будет означать снижение мировых цен на нефть для российского рубля, думается, понятно: это подтолкнет его к еще большему падению. Снижение цен на нефть следует ожидать по следующей причине. Дело в том, что достаточно скоро закончится начальная фаза так называемого энергоперехода — глобального процесса, означающего серьезное снижение потребления традиционных ископаемых углеводородов (прежде всего угля и нефти) со стороны мировой экономики. Для России, основу экономики которой составляют добывающие отрасли, это означает сильное уменьшение поступления экспортной выручки, что снижает курс национальной валюты.

Однако на начальной фазе энергоперехода, которая совпала с активным восстановлением мировой экономики после обвала, вызванного пандемией COVID-19, цены на углеводороды, наоборот, растут. Платежеспособный спрос на сырье — значительный, так как денег в экономики многих стран было влито очень много. Дефицит энергоресурсов ввиду не всегда продуманных первоначальных шагов по отказу от традиционных углеводородов стимулирует ценовое давление. Но это, увы, только специфика первоначального этапа перехода. Дальше будет снижение потребления традиционных углеводородов и вызванное этим падение цен на них.

Но, может быть, есть другие факторы, которые могут воздействовать на рубль. К примеру, политика американского Центробанка — Федеральной резервной системы США — по повышению ставки. Планы ФРС на этот счет уже не раз озвучивались. Сегодняшняя ставка в 0–0,25% будет в этом году повышена в 3–4 раза. Делаться это будет в целях борьбы с инфляцией, которая в США разогналась до 5 с лишним процентов в годовом выражении. И такого там не было почти 40 лет.

Но мы сейчас не про инфляцию в США. Нам-то, точнее российскому рублю, какое до этого дело? Повышение ставки ФРС означает, что доллар США будет становиться дороже. А это автоматически ослабляет рубль. Получается, что и этот важный фактор будет против рубля.

Тогда, возможно, хотя бы политика Банка России по повышению своей ключевой ставки поможет рублю? Сегодня эта ставка уже составляет 8,5%. И, казалось бы, можно было рассчитывать на то, что так называемый carry trade (это когда валюту, те же доллары США, переводят в рубли, далее покупают, к примеру, рублевые облигации, получают приличный рублевый доход, а потом уже его переводят обратно в доллары США, обеспечивая тем самым первоначальным долларам рублевую доходность) вновь позволит укрепить рубль.

Стимулы для спекулянтов — керри-трейдеров — и впрямь усилились. Однако их энтузиазм будет гаситься обострившейся геополитической ситуацией. Покупать рублевые гособлигации? Это в нынешней ситуации становится рискованным мероприятием. Получатся, что и Банк России, при всем своем желании, не сможет сильно помочь в противодействии ослаблению рубля. Что и говорить, перспективы у рубля вырисовываются не очень хорошие.

Ничего хорошего от всей этой ситуации нет и людям. Можно, конечно, попытаться найти хоть какой-то «позитивчик», акцентируя внимание на том, что падающий рубль позволит быстрее и полнее наполнять федеральный бюджет. Но дойдут ли эти деньги до людей в конечном итоге, это еще очень большой вопрос. А вот то, что падающий рубль будет еще больше усиливать инфляцию, — здесь никаких вопросов нет. Растет инфляция — обесцениваются доходы граждан, люди беднеют.

Рубль вроде как уже давно не «деревянный» (во всяком случае, мы его так давно не называем), но и сильным он, увы, не стал. И то, что с ним происходит на фоне нынешней крайне обострившейся геополитической ситуации, в полной мере это подтверждает.

Автор Игорь Николаев, доктор экономических наук

Источник - https://novayagazeta.ru/articles/2022/01/27/valiuta-voiny

***

В 2022 году страна погрузится в новую реальность

Российская экономика находится сегодня под влиянием новых факторов, ни один из которых не был учтен в официальных планах правительства на 2022 год.

И базовый, и пессимистический сценарий кабмина не имеют с новой реальностью практически ничего общего. В планах правительства никак не предполагалось движение рубля к уровню 90 руб. за доллар. Не предполагалось также ускорения инфляции и резкого подорожания всех нацпроектов. Не предполагалось, что из-за нестабильности правительству придется остановить внутренние заимствования. Незапланированные госрасходы только по январским решениям достигают порядка 500 млрд руб. Финансовый шторм вынудил Центробанк спасать рубль путем отказа от валютного пополнения Фонда нацблагосостояния. Но кроме «военных» сюрпризов наша экономика столкнется и с другими неучтенными факторами.

Правительственные сценарии на 2022 год предполагали, что баррель нефти марки «Уралс» будет стоить от 58,3 до 62,2 долл. А курс доллара составит от 72,1 до 73,1 руб. Такой прогноз был подготовлен под руководством главы Минэкономразвития Максима Решетникова. И именно эти цифры были заложены в проект бюджета 2022 года. Но начавшийся геополитический конфликт и нарастающая неопределенность изменили как стоимость нефти, так и цену рубля. Цена барреля нефти Brent приближается к 90 долл. А доллар подорожал до 79 руб. В случае обострения военного конфликта на территории Украины рубль, по оценкам экспертов, может ослабнуть еще примерно на 20%.

Но кроме «военных факторов» рост неопределенности в России и мире происходит из-за новых всплесков заражений коронавирусом, из-за рисков финансовой нестабильности и даже дефолта нескольких стран. «Многолетние рекорды бьет инфляция в США и в странах Европы. Это не только одна из самых больших неопределенностей будущего года, но и повод задуматься, насколько устойчива текущая бюджетная и денежно-кредитная политика в развитых экономиках, не ждет ли нас новый глобальный финансовый кризис», – заявил президент Вольного экономического общества Сергей Бодрунов на презентации доклада ООН о перспективах 2022 года.

Среди факторов риска Бодрунов назвал свертывание мер поддержки бизнеса и населения во многих странах, социальную напряженность и изменение климата, которое влияет на колебание цен на сырьевые товары. В прогнозе ООН на 2022 год «угроза пандемии наконец получила больший приоритет, чем климатические риски». Но в этом документе почти не учитываются геополитические риски, особенно по линии Россия–США и Россия–НАТО, а также конфронтация между Китаем и США, считает академик РАН Александр Дынкин.

«Основной социальный груз на экономику связан в первую очередь не со смертностью, а с тяжелыми последствиями заболевания. По нашим оценкам, этот эффект едва ли не в два раза превосходит эффект от смертности», – замечает научный руководитель Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН Борис Порфирьев.

Александр Дынкин подчеркнул, что ООН прогнозирует «затухание беспрецедентной волны восстановления мировой экономики». Так, рост глобального ВВП снизится по прогнозам до 4% с 5,5% в ушедшем 2021 году. Резкое замедление затронет и Россию. Если в уходящем году предприятия получили большой прирост прибыли и увеличение рентабельности вложений, то в 2022-м будет наблюдаться обратная картина. «Экономика явно охладится, и велики риски возникновения ситуации, близкой к стагфляции: цены, при снизившихся темпах роста производства, продолжат рост», – отмечается в отчете Центра развития Высшей школы экономики. «Наращивания прибыли стоит ожидать от стратегически важных отраслей обрабатывающей промышленности, а также, возможно, от торговли и административной деятельности», – прогнозируют экономисты. Даже по официальным прогнозам рост российской экономики замедлится примерно в полтора раза по сравнению с прошлым годом. Однако подобные прогнозы делались еще в сентябре прошлого года, то есть еще до начала эпидемии «омикрона» и обострения конфликта России с США и НАТО.

«Из-за ослабления рубля инфляция может оказаться выше прогнозируемой. Счет текущих операций на этом фоне должен улучшиться, в том числе из-за более высоких сырьевых цен, что приведет к ускорению накопления золотовалютных резервов. Хорошие результаты сырьевых компаний обеспечат рост доходов бюджета. Кроме того, санкционные риски – это один из лучших стимулов для правительства повышать качество макроэкономической политики, в том числе избегать ненужного популизма», – рассуждает Владимир Брагин, директор по анализу финансовых рынков и макроэкономики компании «Альфа-Капитал».

«Геополитическая напряженность без военной фазы – это наименее разрушительный сценарий. Цены на нефть и газ, традиционные российские экспортные товары, в таком сценарии остаются высокими, курс рубля будет занижен к справедливой оценке, в итоге рублевая выручка российского экспортно-сырьевого сектора будет оставаться рекордной», – прогнозирует Антон Быков, старший аналитик компании Esperio.

В случае же военного конфликта с Украиной в РФ случится острый кризис по примеру 2008 или 2014 года. Российский ВВП и реальные доходы граждан могут упасть в этом случае на 5–10%. Основной риск от замедления экономики, по словам Быкова, связан с тем, что многие малые и средние предприятия взяли на себя непосильные кредитные обязательства в пандемию, понадеявшись на то, что кризис закончился и дальше будет период экономического роста, как после 2008 или 2014 года.

Российский ЦБ РФ остановил покупку иностранной валюты на внутреннем рынке в рамках бюджетного правила «для снижения волатильности финансовых рынков». Это решение ЦБ вызвало лишь краткосрочную паузу в ослаблении рубля.

Автор Михаил Сергеев, зав. отделом экономики "Независимой газеты"

Источник - https://www.ng.ru/economics/2022-01-24/1_8353_system.html

***

Некорректный бюджет подрывает доверие к экономической политике

Финансовую конструкцию приходится латать в ручном режиме буквально на ходу.

В основу бюджетной конструкции России сейчас положен финансовый документ, который имеет мало общего с реальностью. И расхождение – прежде всего по заложенной в расчеты инфляции – было заметно еще в процессе принятия бюджета в прошлом году. Проект внесли в Госдуму в конце сентября, когда годовая инфляция в РФ уже превышала, по Росстату, 7%. Бюджетные расчеты проводились с опорой на социально-экономический прогноз Минэкономразвития, в базовом варианте которого прописывалось, что в 2021 году инфляция должна составить 5,8%, после чего она снизится до 4% и застынет. По факту в декабре 2021-го годовая инфляция была уже 8,4%.

Итак, в условиях инфляционного шторма правительство выстроило конструкцию бюджета-мечты. А президент в ручном режиме занялся ее исправлением. Сначала Владимир Путин поручил проиндексировать прожиточный минимум 2022 года не на 2,5%, как было заложено в бюджетном проекте, а на 8,6%. Это повлекло за собой необходимость повысить на 8,6% и минимальный размер оплаты труда (МРОТ). Решение важное, ведь, как пояснял президент, от прожиточного минимума зависят многие социальные пособия и доплаты, а МРОТ служит ориентиром для пособий по временной нетрудоспособности и для установления зарплат в бюджетной сфере.

Далее внимание переключили на пенсионеров, доходы которых в реальном выражении либо уже начали сокращаться, либо вот-вот могли уйти в минус. В начале этого года Путин поручил проиндексировать пенсии вместо заложенных в бюджетных расчетах 5,9% на 8,6%. Мера коснется 30,8 млн человек. Как подсчитал Минфин, в 2022 году она потребует дополнительных примерно 173 млрд руб., и тогда общий объем расходов на индексацию страховой пенсии составит около 550 млрд руб.

Теперь следующий шаг – поручение проиндексировать вместо 4% на 8,6% пенсии военных и приравненных к ним лиц. И президент решил, что индексацию им надо обеспечить уже с 1 января, а не октября, как предполагалось ранее. Мера коснется 2,6 млн человек. Каждый раз особо подчеркивается, что индексация проводится теперь даже выше фактической инфляции, хотя разница между 8,4 и 8,6%, как видим, мизерная. И это притом, что речь идет об усредненных показателях, ведь продовольственная инфляция была еще выше: она приближалась в декабре 2021-го к 11% в годовом выражении.

Такая вынужденная щедрость, возможно, даст некоторые политические бонусы президенту, но одновременно с этим можно говорить о подорванном доверии к прогнозам и расчетам, которые проводились правительством при формировании главного финансового документа страны. Кроме того, вопросы у экспертов возникают к обоснованности и прозрачности бюджетного правила, исходя из которого нефтегазовые доходы РФ частично признаются «дополнительными», изымаются из экономики и направляются в резервы.

Сейчас нефть оказалась примерно на треть дороже, чем предполагал прогноз Минэкономразвития, и в два раза дороже, чем заложенная в бюджете-2022 «цена отсечения». Если такая тенденции сохранится, Минфину придется либо менять бюджетное правило (на что в условиях ухудшения внешнеполитического фона вряд ли пойдут), либо проводить еще более масштабные закупки валюты для пополнения резервов, оказывая тем самым косвенное давление на курс рубля, прогнозы по которому тоже, судя по всему, могут не оправдаться.

На фоне таких перекосов возникает вопрос к качеству экономического прогнозирования и бюджетного планирования. Устойчивость финансовой конструкции, которую нужно латать буквально на ходу, вызывает сомнения. Сверхцель принятия заведомо некорректного бюджета не ясна. А издержки – и финансовые, и репутационные – очевидны.

Источник - https://www.ng.ru/editorial/2022-01-24/2_8353_editorial.html

***

Нацпроекты стали напоминать долгострой

Выбор 2022 года – либо резко увеличить госрасходы, либо потерять средства на незавершенном строительстве.

В условиях высокой инфляции нацпроекты, предполагающие строительство или реконструкцию различных объектов от транспортной инфраструктуры до школ, могут оказаться под угрозой срыва. И это при том, что проблема незавершенного бюджетного строительства усугублялась и до кризисного скачка цен. В главный финансовый документ страны не были заложены в полной мере допрасходы, связанные с удорожанием, и теперь правительство, судя по всему, пытается залить дыры деньгами, перекачивая их через свой специальный резервный фонд. Появились первые сообщения, позволяющие судить о вероятных масштабах сверхрасходов. Отдельные госконтракты на строительство и реконструкцию могут подорожать за трехлетку более чем на 300 млрд руб. И это только начало.

Сразу после того как в стране был сверстан и принят бюджет на 2022–2024 годы, правительство осознало, что заложенные в него траты из-за инфляции уже разошлись с реальностью. Прежде всего это относится к расходам на нацпроекты – особенно в той части, которая касается госконтрактов на строительство различных объектов и их реконструкцию: школ, инженерных сетей, транспортной инфраструктуры и т.д.

Например, судя по данным Минфина, Комплексный план модернизации и расширения магистральной инфраструктуры предполагает выделение из федерального бюджета в этом году около 300 млрд руб. Но с учетом того, что строительство объектов из-за инфляционных скачков уже подорожало на 20–30% (такие данные ранее сообщал президенту вице-премьер Марат Хуснуллин), эта сумма должна быть теперь, похоже, соответствующим образом увеличена – приблизительно до 360–390 млрд руб. Такой пересчет, видимо, требуется по каждому госконтракту, «пострадавшему» от удорожания материалов.

Как говорит юрист Акмаль Пана, вряд ли расходы федерального бюджета на такие нацпроекты и госконтракты в этом году увеличатся более чем на 30%, «так как в соответствии с постановлением от 9 августа 2021 года №1315 цена по госконтрактам может быть увеличена только в пределах этого показателя».

Первый сигнал о готовящихся попытках залить проблему деньгами – сообщения, что правительство планирует выделить за трехлетку на дополнительные инфляционные расходы более 300 млрд руб. из своего резервного фонда (не путать с Фондом национального благосостояния и Резервным фондом, который существовал до 2018 года, см. «НГ» от 26.08.21). Причем речь пока идет лишь о некоторых госконтрактах.

Как сообщает Telegram-канал «Майский указ», «деньги планируется направить на госконтракты по возведению, реконструкции капитальных объектов, цены по которым в условиях возрастающей инфляции логично взмыли вверх; 229,5 млрд выделят на объекты федеральной собственности, а 71,9 млрд – на региональные». По данным канала, «проект распоряжения правительства с полным перечнем объектов, испытывающих дефицит финансирования, подготовил глава Минстроя Ирек Файзуллин по поручению Марата Хуснуллина».

В пресс-службе Минстроя в ответ на просьбу прокомментировать эту информацию сообщили «НГ» следующее: «На сегодняшний день проект распоряжения правительства РФ находится в разработке и проходит согласование. Комментарии в отношении конкретных сумм и решений до его утверждения преждевременны». Как пояснили в пресс-службе госкомпании «Автодор», «список объектов не окончательный»: он может быть дополнен объектами, договоры по которым заключались в период с октября по декабрь 2021 года, а также концессионными соглашениями. Ожидается, что сумма удорожания по проектам, которые реализует госкомпания «Автодор», окончательно будет известна в первом квартале 2022 года.

Как сообщал в конце минувшего года Хуснуллин, так как у правительства при формировании бюджета не было еще понимания, какого масштаба будет удорожание, оно не заложило эти допрасходы в лимиты бюджетных обязательств. «Мы договорились, что деньги на это будут выделены по мере появления экспертиз», – уточнял вице-премьер. По его данным на середину декабря, уже были получены заключения экспертиз по 146 объектам общей стоимостью 375 млрд руб., и тогда удорожание на трехлетку оценивалось примерно в 63 млрд руб. 

Судя по его объяснениям, проблема заключалась в том, что «на большие долгосрочные контракты уже не стали выходить ряд крупных подрядчиков». При том, что проблема незавершенного бюджетного строительства в России усугублялась годами. Как сообщала в 2017 году Счетная палата (СП), объем незавершенного бюджетного строительства оценивался в 2,2 трлн руб. Затем почти о 4 трлн руб. аудиторы сообщили в середине 2021 года – речь шла более чем о 65 тыс. объектов незавершенного строительства, основная доля которого приходилась на региональный бюджетный уровень. Школы, детсады, транспортная, медицинская, коммунальная инфраструктура становились долгостроями или недостроями (см. «НГ» от 21.09.21).

Теперь финансовые власти могут оказаться перед выбором – либо нарастить госрасходы, либо смириться с еще большим разрастанием незавершенного строительства, превращением нацпроектов в убыточные долгострои. Один из примеров того, что удорожание действительно способно затормозить реализацию проекта, продемонстрировали ранее, в частности, в Крыму. Весной прошлого года подрядчик строительства тракта водоподачи от сброса в Северо-Крымский канал до Феодосии и Керчи допустил срыв кассового плана из-за роста цен на строительные материалы, передавало РИА Новости.

Сообщалось о приостановке строительства линейной части из-за резкого удорожания основного материала трубопроводов из высокопрочного чугуна с шаровидным графитом. Впрочем, представитель заказчика тогда заверил, что отставание будет ликвидировано. «Поскольку правительство в курсе данной ситуации, срыва нацпроектов не допустят. В 2021 году было дано разрешение на поднятие стоимости заключенного госконтракта в связи с ростом себестоимости», – комментирует исполнительный директор департамента компании «Универ Капитал» Артем Тузов.

Но, по его словам, помимо административных факторов существуют еще риски для исполнителей госконтрактов: после положительного решения об увеличении стоимости контракта они рискуют столкнуться с дополнительными проверками. «В том числе данные контракты будут проверяться на предмет коррупционной составляющей. И хотя нельзя сказать, что коррупция в России побеждена, плотный надзор правоохранительных органов может побудить чиновников отказывать в увеличении стоимости», – полагает эксперт.

«Так называемая презумпция виновности, под которую сейчас настроены госконтракты, хорошо отсекает недобросовестных исполнителей на спокойном рынке, с низкой инфляцией, но при высокой инфляции, как видно, начинает давать сбои», – отметил он. При этом, по его оценкам, чтобы сделать контракты выгодными не только государству, но и подрядчикам, понадобится поднимать их стоимость на 15–20%. «Если этого не сделать, государство рискует столкнуться с отсутствием желающих исполнить госконтракты», – добавил Тузов.

Как считает эксперт, возможно, назрело время для реформы системы исполнения госконтрактов: «Подрядчики должны бороться за госконтракты не потому, что государство – надежный плательщик, а потому, что это самые выгодные в стране подряды, если их вовремя и в срок исполнить». «Удорожание стройматериалов может привести не только к срыву работ, но и к банкротству компаний, – говорит юрист Акмаль Пана. – Однако вряд ли большинство проектов окажутся под угрозой, так как существуют различные государственные виды поддержки. Поэтому нацпроекты в целом, скорее всего, будут закончены в срок». Но также эксперт допускает, что «количество незавершенных строек будет расти, хотя и не в каком-то критическом размере, так как стабилизировать ситуацию помогут соответствующие фонды». Тем более, пояснил он, подрядчики в условиях сужающегося рынка захотят удержаться, а для этого также будет необходимо завершение текущих проектов.

Наконец, как пояснили в пресс-службе Счетной палаты, увеличение количества объектов незавершенного строительства, строящихся в плановом порядке и в предусмотренные сроки, не является негативным явлением. «Тревога должна возникать в случае роста количества или вложений в проблемные объекты», – уточнили в СП. Например, по данным аудиторов, количество «брошенных объектов» (объекты, строительство которых приостановлено либо законсервировано) по итогам 2020 года снизилось в целом почти на 21%, однако объем вложений в «брошенные объекты» увеличился на 0,7% и составил более 250 млрд руб. При этом количество «долгостроя» (объекты, строительство которых ведется более пяти лет) по итогам 2020 года уменьшилось на 33,5%, но объем вложений в «долгострой» увеличился на 5,7% и составил свыше 925 млрд руб.

Автор Анастасия Башкатова, заместитель заведующего отделом экономики "Независимой газеты"

Источник - https://www.ng.ru/economics/2022-01-19/4_8349_choice.html