Беспрецедентный президент: два года правления Дональда Трампа

Трамп отличается от всех предшественников в Белом доме

В первую половину срока президент негативно повлиял на внутреннюю и внешнюю политику США, считают американские политологи.

С надеждами на то, что, оказавшись в Белом доме, Дональд Трамп откажется от своих радикальных высказываний и на практике будет действовать аккуратнее, пришлось расстаться быстро. Пробыв у власти два года, он уже добился того, что США вышли из эпохального международного соглашения по ядерным вооружениям с Ираном, из подписанного в Париже глобального соглашения по климату и из исторического торгового договора о Транстихоокеанском партнерстве (TPP). Президент инициировал агрессивную торговую войну с Китаем, ударил повышением таможенных пошлин по европейским союзникам и приказал быстро вывести американские войска из Сирии.

Трамп подписал спорный закон об одной из крупнейших за последние десятилетия налоговых реформ, крайне ужесточил политику в отношении нелегальных иммигрантов и спровоцировал самый длинный правительственный "шатдаун" в истории США. В настоящее время он находится в процессе реорганизации американских судов путем назначения в их состав наибольшего количества федеральных судей, чем это делал кто-либо из его недавних предшественников на посту главы государства.

Негативное влияние на внешнюю политику США

И это лишь несколько из наиболее впечатляющих примеров того ощутимого воздействия на внутреннюю и внешнюю политику США, которое сумел оказать Трамп за первую половину своего президентского срока. Важно отметить: несмотря на то, что с точки зрения публичной презентации эти действия могли выглядеть хаотично, на самом деле дивиться тут нечему. Все эти пункты были частью предвыборных обещаний во время кампании тогдашнего кандидата Трампа.

Вместе взятые, они в значительной мере изменили восприятие США в остальном мире. "Полагаю, что Трамп оказал очень негативное влияние на внешнюю политику США и на американскую "мягкую силу" во всем мире", - говорит профессор Гарвардского университета Джозеф Най, специалист по международным отношениям. Именно он и ввел в мировую политологию термин "мягкая сила" (soft power), под которым подразумевается умение и возможность добиваться своих политических целей без принуждения, на основе добровольного участия и симпатии.

По мнению Ная, наиболее вредным в длительной перспективе стало решение Трампа о выходе США из Парижского соглашения по климату, если принять во внимание его потенциальные негативные последствия для борьбы с глобальным изменением климата. Что же касается отказа от ядерной сделки с Ираном, токсично повлиявшего на коммуникацию США с европейскими союзниками, а также непрерывного ужесточения позиции Вашингтона по отношению к Тегерану, то это одно из самых вредоносных решений администрации Трампа в перспективе ближайшего будущего, считает Най.

Непредсказуемость Трампа ни с кем не сравнима

Если же к противоречивым политическим решениям добавить взбалмошный стиль и склонность к манерной речи, то Трампа с полным на то правом можно назвать президентом, который играет в своей собственной одиночной лиге, суммирует Най. "У нас были опасные и сложные президенты, например Ричард Никсон или Линдон Джонсон. Но не было никого более непредсказуемого или более лживого, чем Трамп", - говорит американский политолог.

С ним вполне согласна Барбара Перри, руководительница исследований по истории президентской институции в Центре общественно-политической коммуникации имени Миллера в Университете Виргинии. Первые два года Трампа в Овальном кабинете доказали, что он и в самом деле исключение из правила по отношению к своим предшественникам. "Я бы попросту сказала, что он беспрецедентный президент. Он совершенно вне системы", - говорит она. По мнению Перри, Трамп "не похож ни на кого, кого мы когда-либо видели".

Надо учесть, что Соединенные Штаты повидали немало демагогов, но они еще никогда не оказывались в Белом доме, отмечает исследовательница. На пути туда их останавливала американская избирательная система, которая по своему устройству не является прямой демократией. (Голосуя за того или иного кандидата в президенты, избиратели в США на самом деле определяют членов коллегии выборщиков от своего штата, которая состоит из 538 человек. Чтобы стать главой государства, кандидату надо заручиться поддержкой не менее 270 членов коллегии выборщиков).

Сбой системы привел Трампа в Белый дом

Барбара Перри уверена: победа Трампа на выборах - это тревожный сигнал о сбое системы. Он выиграл по количеству голосов коллегии выборщиков, но не по количеству проголосовавших за него американцев. А ведь отцы-основатели американской избирательной системы хотели, чтобы коллегия выборщиков препятствовала как раз такому типу людей - демагогам - занять высший государственный пост.

Что же ожидает нас во второй половине президентского срока Трампа, а в случае его переизбрания - и в следующие четыре года? Джозеф Най рекомендует приготовиться к еще большей непредсказуемости - и к неприятным сюрпризам. Барбара Перри более категорична. "Боюсь, четыре года мы еще переживем, но вот сможем ли пережить восемь таких лет, я отнюдь не уверена", - подытоживает она.   

Авторы: Михаэль Книгге, Александр Дельфинов

https://p.dw.com/p/3Bne5

***

Комментарий. Два года президентства Трампа: смятение в Вашингтоне

Два года президентства Трампа: каков баланс побед и поражений? Почему обозреватель New York Times призывает республиканцев уволить президента Трампа? Сумбур или расчет: чем руководствуется Дональд Трамп? Существует ли угроза президентству Дональда Трампа?

Насыщенные политическими событиями последние дни 2018 года – внезапное решение Дональда Трампа вывести войска из Сирии, уход в отставку министра обороны Джима Мэтиса из-за несогласия с действиями президента, отправка в вынужденный отпуск части государственных служащих из-за неспособности президента и Конгресса договориться о финансировании строительства преграды на границе с Мексикой – спровоцировали крайне эмоциональную небывалую реакцию оппонентов президента Трампа. Респектабельный обозреватель газеты New York Times Томас Фридман обратился прямо к руководству Республиканской партии с призывом убедить президента изменить поведение, а в противном случае пригрозить ему увольнением. Главный аргумент Фридмана таков: "Поведение Трампа стало столь неустойчивым, его ложь столь постоянной, его нежелание выполнять элементарные требования, предъявляемые к президенту, – такие, например, как чтение ежедневных отчетов, консультации с правительственными экспертами перед принятием важных решений и назначение компетентных помощников, – столь очевидным, его готовность поддакивать России и отталкивать союзников столь тревожной, что его пребывание в Белом доме еще два года представляет угрозу нашей стране".

На это сторонники Трампа отвечают не менее страстно: "За два года президент Трамп осуществил больше, чем многие президенты успевают сделать за два срока, – пишет в журнале American Spectator Дэвид Кэтрон. – Его самый очевидный успех касается экономики. В президентство его предшественника экономический рост составлял 2 процента, уровень безработицы 4 с половиной процента был нормой. Сейчас экономический рост достиг 3,4 процента, а безработица упала до 3,7 процента. Цены бензина падают по всей стране. 85 процентов американцев стали получать больше в результате сокращения налогов… Можно упомянуть и внешнюю политику. Президент Трамп перенес посольство США в Израиле в Иерусалим, он отказался от оскорбительного соглашения с Ираном и вернул санкции в отношении Тегерана. Он провел исторический саммит с северокорейским лидером Ким Чен Ыном".

Итоги неполных двух первых лет президентства Трампа мы обсуждаем с историком профессором университета Индианы Дмитрием Шляпентохом и экономистом профессором Хейверфорд-колледжа в Пенсильвании Владимиром Конторовичем.

***

Вопросы профессору Дмитрию Шляпентоху:

-Почему за два года президентства Трампа предвыборные страсти, вызванные необычной кандидатурой Трампа, не только не улеглись, но и получили второе дыхание?

– Почему такая ненависть к Трампу? Ненависть к Трампу зашкаливает даже по сравнению с тем, что было. Демократы, например, не любили Буша, – говорит Дмитрий Шляпентох. – Однако желание обязательно не только снять Трампа, но и даже посадить его – это что-то беспрецедентное. Я думаю, это ненависть элиты не к Трампу, а ненависть к американскому "совку", который до этого послушно следовал в загон либеральный или республиканский, как в знаменитой оруэлловской "Ферме животных", где животные подчинялись погонщику. Вот этот элемент неуправляемости массы этих deplorables – это, с моей точки зрения, очень тревожит не только демократов, но и часть республиканцев.

– Напомню, что это скандально знаменитый ярлык, которым Хиллари Клинтон наградила сторонников Трампа. Термин, который можно вольно перевести как "быдло".

– Естественно, это изобрела гениальная Клинтон. Грубо говоря, это американский аналог русскому "совку".

– То есть вы считаете, что эти претензии к президенту, эти призывы, теперь уже прямые призывы подвергнуть его импичменту или призвать к отставке – это на самом деле имеет большее отношение к явлению, которое он представляет, чем к его личности?

– Не только импичмент, импичмент – это старая песня, но его посадить.

– Этого я, кстати, не видел: прямых призывов отправить президента за решетку.

– Предать суду и посадить. Мысль о посадке является важной. Причем заметим, что эта идея была не только у врагов Трампа. Когда была избирательная кампания, что говорили о Клинтон – что ее нужно посадить.

– Ну это был любимый лозунг Трампа на предвыборных митингах.

– Это отражает серьезное социальное напряжение, когда каждая из других сторон желает с другой стороной расправиться уже совершенно определенными методами.

– Говоря о результатах двухгодичного президентства Трампа, многие комментаторы пишут, что Трамп изменил американскую политическую культуру и изменил, по их мнению, не к лучшему. Например, дескать, президенты никогда не позволяли себе такое количество, грубо говоря, ложной информации публично выдавать. Президенты никогда не опускались до перепалок с конкретными людьми, до публичных оскорблений. А отправив в отставку бывшего министра иностранных дел Тиллерсона, президент Трамп через несколько месяцев объявил, что Тиллерсон "глуп как пробка". Что бы вы на это сказали?

– Этот "совок" видел в течение последних десятилетий хорошо отшлифованных, очень вежливых, прекрасно воспитанных политиков, которые обманывали направо и налево. А Трамп с его грубостью, ложью – это модель поведения водителя грузовика. Значит, он наш человек, думают его избиратели, он говорит то, что он думает, он ведет себя как мы ведем себя. Трамп инстинктивно понимает, что это способ связать его с его базой. То же самое, как сделал Путин очень разумно, хотя вполне инстинктивно, когда в начале своего правления он сказал, что мы будем террористов мочить в сортире. И народной массе это очень понравилось: ага, он говорит так на этом криминальном сленге, как говорим мы, значит наш человек.

– Вот вы и назвали главный повод для опасений противников Дональда Трампа – водитель грузовика управляет государством. Человек, который якобы не читает ежедневных докладов, не пытается глубоко разобраться в проблемах, не слушает советников, действует импульсивно. Непонятно, можно ли верить этим утверждениям, тем не менее, об этом говорит немало людей из окружения президента. Вас это не тревожит, как, скажем, обозревателя New York Times Томаса Фридмана?

– Я все стараюсь социологизировать. Это известное отражение общей нестабильности общества. В этой общей нестабильности общества где-то может произойти некий прокол нарыва, который действительно потом может привести к фундаментальным последствиям. Например, война. Если, предположим, он начнет войну с Ираном или сделает еще какие-то действия, которые будут иметь фундаментальные последствия для рынка, для общества, действительно машина может покатиться в другом направлении. Но это, повторяю, само поведение Трампа, я опять же несколько вульгаризирую, это есть отражение глубинных социальных противоречий.

– Как вы считаете, можно сегодня, судя по двум годам президентства Трампа, говорить о существовании его некой доктрины, реальной стратегии, планов?

– Это уже будет постфактум, написанный историками. Как я читал, например, о реформах Петра. Никакого плана реформ у Петра не было, просто после того, как он проправил энное количество времени, сложилась инстинктивная какая-то мозаика, какая-то структура, которая и называется реформами Петра. Здесь, с моей точки зрения, идут два процесса. Первое – изоляционизм. Все более и более ощущаемое отсутствие ресурсов для военных и иных имперских проектов и уход в себя. Вторая попытка – это, с моей точки зрения, неудачная, может быть, последняя попытка сделать американскую экономику функциональной, чтобы она не надувала очередной пузырь так называемых услуг, а производила реальную сталь, машины, станки и всего того, что он пообещал в начале своего правления. Судя по всему, эта модель тоже лопается, потому что закрываются заводы. Кроме увеличивающегося национального долга он тоже ничего не сделал.

– Что, вам кажется, в ближайшие два года ожидать, будут попытки подвергнуть его импичменту?

– Может быть. Потому что ненависть элиты к совку американскому столь высока, что они не могут просто так все это скушать. Поэтому они будут пытаться не только подвергнуть импичменту, но и при желании посадить. Если Трамп выяснит или почувствует, что существует опасность для него лично не просто уйти на покой, а быть посаженным, то он сам начнет действовать неконституционными методами. Он сам может призвать своих deplorables вооруженных явиться тысячными толпами в Вашингтон и требовать спасения любимого вождя. Что подобные действия возможны, показывает история американской гражданской войны, – говорит Дмитрий Шляпентох.

***

Вопросы профессору Владимиру Конторовичу:

- Как вы объясняете призыв комментатора New York Times к республиканцам пригрозить президенту увольнением?

– Я бы прессу, средства массовой информации сразу вынес за скобки в этой беседе, – говорит Владимир Конторович. – Потому что, если Трамп завтра скажет, что маленькие дети должны любить свою маму, поднимется крик, что он не прав, что это губит Соединенные Штаты. Давайте конкретно говорить о каких-то его решениях.

– Хорошо, возьмем последнее сенсационное неожиданное решение президента Трампа вывести войска из Сирии и наполовину сократить американский контингент в Афганистане – решение, которое вынудило уйти в отставку уважаемого многими министра обороны Джима Мэттиса и критикуемое большинством наблюдателей. Трампа, например, упрекают в том, что он в Сирии, помимо всего прочего, бросает на произвол судьбы верных союзников США курдов.

– 10 лет назад кандидат Обама в своей предвыборной кампании обещал закончить войну в Афганистане, вывести войска из Ирака. Он этого не сделал. Два года назад, три года назад кандидат Трамп обещал закончить эти войны и вывести оттуда войска. Это его предвыборные обещания, мы его за это избрали. Устраивать истерику по поводу того, что президент осуществляет свое предвыборное обещание, – это несерьезно. Советы специалистов во внешней политике – это никого не пугает. Мы знаем, что специалисты во внешней политике, если пройтись по хронике, что они советовали. Книжки написаны о том, какие хорошие советы они дают. Разрыв с союзниками тоже нечестное дело, потому что под союзниками имеются в виду курды. Но курды действуют под руководством организации, которая нашим Госдепартаментом охарактеризована как террористическая. С другой стороны, их противник Турция – наш союзник по НАТО. Двум союзникам нужно держаться поближе. Толкнуть Турцию в руки России – это будет большая потеря. Я не специалист в этой области, я знаю, что есть люди, которые говорят: Турция плохой союзник, мы ничего не теряем. Есть другие люди, которые говорят: Турция серьезная большая страна, нужно за нее побороться. Так что ничего абсурдного в решении Трампа нет.

– Как вам скажут на это критики, проблема не в том, что президент принял такое решение, а в том, что оно выглядит сумбурным и неподготовленным, о чем и говорят американские военные.

– За два года Трамп выслушал столько советов в одну и другую сторону на этот счет. Сейчас он принял решение. Для кого-то оно внезапное. Кстати, для этого есть главный решающий, что он решает, и вот он решил. Как вы думаете, сколько брифингов он провел про Сирию за время своего правления?

– Если верить источникам, цитируемым американской прессой, президент не любит сидеть на брифингах.

– Мы слышали, что Рональд Рейган спал во время брифингов, он ничего не читал, если у кого-то есть память на этот счет. Да, мне не нравится этот президент, я не говорю, что это правильное решение, я не знаю, но я вижу, почему это решение полностью в рамках разумного. Я читаю экспертов, которых я уважаю по разным другим причинам, они говорят: Турцию отталкивать нельзя, этих мы сами обозвали террористами. Кстати, американская публика против продолжения этих безумных войн.

– Но есть и более масштабные претензии к президентству Трампа. Сейчас можно прочитать немало комментариев, рассуждений и сожалений по поводу того, как Дональд Трамп за два года изменил представления об институте президентства, представления о том, как себя должны вести президенты, он ввел в обиход то, что не позволял себе никто из его предшественников, например, публичные оскорбительные выпады в адрес оппонентов и бывших министров, он публично критикует главу Федеральной резервной системы, что выглядит прямым вмешательством в деятельность независимого института, он публично посредством Твиттера выясняет отношения со своими критиками – словом, ведет себя неподобающим президенту образом.

– Поэтому законно избранного президента нужно свергнуть сейчас, не дожидаясь следующих выборов? Никто не спорит, у него такой стиль дикий, ненормальный, который я не знаю, кому может быть приятен. Мы это знали, когда мы его выбирали, правда, надеялись, что стиль поменяется. Хотел бы я, чтобы Трамп был такой президент, хотели бы его сторонники, чтобы был такой президент Трамп с другим стилем? Я думаю, что да. Потому что я вижу по высказываниям об этом стиле и слышу от людей. Да, конечно, хотели бы, чтобы был президент с другим стилем. Но выбирают-то не по кусочкам. Что грозит Америке, американскому конституционному строю – это когда законно избранного президента объявляют незаконно избранным, придумывают русские сговоры, начинают прослушки, утечки, объявляют, что бюрократия должна саботировать его решения. Вот это прямой подрыв конституционного строя, по сравнению с которым безумные высказывания Трампа – мелочь.

– Сторонники президента Трампа, в отличие от его критиков, настаивают на том, что в действительности первые два года президентства Дональда Трампа можно назвать успехом: в стране экономический бум, доходы американцев начали заметно расти, безработица рекордно низкая, президент расслабил путы, связывавшие энергетический сектор, он модифицировал торговые договоры, у него есть достижения во внешней политике, например, отказ от ядерного договора с Ираном. С вашей точки зрения, каков баланс этих двух лет президентства?

– Из мер, которые он обещал и которые были очень важными для его избрания, одна большая неудача, один большой провал – это его неспособность сделать больше по поводу миграции и по поводу защиты границы. Он какие-то телодвижения делает в эту сторону, Конгресс его блокирует. С Конгрессом надо уметь справляться, он не тот президент, который умеет справляться с Конгрессом. Конгресс его обыграл, и никакой стены Трамп не получил, много еще чего не получил из того пакета, который подразумевался. Это огромный провал. Можно говорить, что Конгресс не дал и так далее, это был республиканский Конгресс, но управлять им он не сумел. Вот я бы зарисовал его крупнейший провал.

– А что касается достижений?

– Крупнейшие достижения Трампа – его перемена политики по поводу Израиля, перенос посольства в Иерусалим, отказ от договора так называемого, на самом деле не юридический договор, с Ираном. Это очень большие, очень важные шаги, которые исправляют ошибки прошлого.

– С вашей точки зрения экономиста, можно ему записать в актив резкий рост экономики двух последних лет, хотя эту розовую картину сильно подпортило мощное падение курсов акций на Уолл-стрит в последние два месяца? Кстати, некоторые финансисты предупреждают, что торговые войны, объявленные президентом Китаю и некоторым другим странам, могут пустить ко дну и американскую экономику.

– Биржевой курс – очень неустойчивый показатель, он идет наверх и вниз. Он скачет гораздо больше, чем реальная экономика. Приписывать его можно чему угодно. Я, кстати, реальные успехи в экономике тоже не стал бы приписывать политике Трампа, как это делают его сторонники. Тут нужно сильно смотреть с микроскопом на конкретные вещи. Да, экономика долго разогревалась, очень медленно росла при Обаме, потом разогрелась. Приписывать это тому, что просто пришел новый царь, я бы не стал. Требовать от партнеров соблюдения правил, угрожать им санкциями – это еще не торговая война. Торговая война не началась, Трамп пытается пересмотреть какие-то условия – это может привести к торговой войне. Кое с кем из партнеров договорились о пересмотре договоров. То есть термин броский, но, по-моему, не отражающий сути дела.

– С другой стороны, многие превозносят снижение налогов, предпринятое Трампом, как толчок к экономическому росту.

– Отнести происходящее в экономике четко на его политику, по-честному, трудно. Кстати, сокращение налогов было в той же мере политикой Конгресса, желания республиканского Конгресса и Трампа совпали, так что это у них хорошо прошло. Назначенцы Трампа в правительстве отменяют всякие правила, введенные в последние 8 лет перед Трампом предыдущей администрацией, что в теории должно облегчать ведение бизнеса.

– Профессор Конторович, мой собеседник Дмитрий Шляпентох, кстати, как и некоторые другие американские комментаторы, видят в феномене Трампа тревожные, на их взгляд, признаки возможных потрясений в американском обществе, чуть ли не признаки революционной ситуации по Ленину: верхи не могут, а низы не хотят жить по-старому.

– Мне кажется, ошибочно говорить, что есть какой-то специальный феномен Трампа или специальный феномен популизма в Европе. По-моему, это просто работа демократического механизма, когда политики, которые давно находились у власти, перестали прислушиваться к мнению избирателей, их игнорировали, демократическая система сделала то, что она в теории, нам всегда говорили, и должна делать. Избиратели избрали кого-то, кто больше соответствует их взглядам, их мнениям. Понятно, что это не понравилось проигравшей стороне, она пытается изобразить революцию, потрясение основ, выдумывает специальное слово "популизм", что значит – нас не послушались, а сами решили, а мы им говорили, что будет плохо. Демократическая система сделала в точности то, что, в школьных учебниках говорят, она и должна делать – она отразила меняющиеся настроения избирателей.

– Тем не менее, возьметесь сделать прогноз на ближайшие два года? Попытаются оппоненты Дональда Трампа подвергнуть его импичменту, например? Все-таки градус заявлений, недовольства Трампом среди его оппонентов, если судить по комментарию Томаса Фридмана, растет?

– Риторика эта, кстати, не растет, она на постоянно очень высоком уровне, я не знаю, куда ей еще расти, она на постоянно высоком уровне с начала его президентства. Я не думаю, что демократический Конгресс займется импичментом. Это дело рискованное – это показал опыт Клинтона, на этом теряют большинство в Конгрессе, если начинают возиться с избранным президентом. По опросам общественного мнения, поддержка Трампа вниз не идет, она остается стабильной в сравнении с поддержкой других президентов в такой же стадии их правления. Я думаю, юридические консультанты мне говорят, что Конгресс демократический займется саботажем в виде бесконечных расследований любого шага Трампа. Расследования будут парализовывать его администрацию, потому что сотрудники администрации должны будут бегать в Конгресс и давать отчет, отвечать на вопросы членов Палаты представителей вместо того, чтобы заниматься своим делом. Они могут это сделать, и это затруднит работу Трампа. Я не думаю, что они начнут осуществлять государственный переворот в виде импичмента, по-моему, это рискованное дело. Мы так и будем хромать, как хромают режимы с разделенной властью.

– То есть вас не беспокоит непредсказуемость, импульсивность Дональда Трампа, о которых так много говорят его оппоненты? Кстати, ведь в его окружении сейчас не осталось ни одного из тех людей с опытом государственного и военного управления, которых называли "взрослыми" в администрации Трампа.

– У него очень плохие манеры, и мне это не нравится. Но я не могу избирать манеры президента. Многим другим людям, которые за него проголосовали, это точно так же не нравится, как это не нравится его противникам. По поводу манер больших разногласий нет. Невозможно было выбрать отдельно манеры президента, отдельно его политику, вот был такой пакет, и в этом пакете пришлось принудительным ассортиментом брать его плохие манеры для того, чтобы избежать гораздо худшей политики его противницы.

– Можно ожидать от президента в ближайшее время серьезных инициатив или, учитывая переход большинства в палате представителей к демократам, все, что мог, он уже совершил и два года будет просто досиживать свой президентский срок?

– Он во внешней политике может сделать много, во внутренней политике его руки связаны будут демократическим Конгрессом. Во внешней политике Конгресс не шибко нужен, по конституции у него огромные права. Читая специалистов в этой области, я надеюсь, что будет более серьезная политика по отношению к Ирану. Сейчас серьезной единой политики по отношению к Ирану нет.

– Ну а что касается России? С одной стороны, президент Трамп не скупился в прошлом на комплименты в адрес Владимира Путина, а тот приветствует решение Трампа вывести американские войска из Сирии, с другой – Дональд Трамп говорит, что США готовы противостоять энергетическому диктату Москвы в Европе, шлет противотанковые ракеты Украине.

– Я сказал про манеры. Трамп занимается безответственным трепом. Содержание его политики это не отражает. Я, когда встречаю местных украинцев, которые говорили мне, что они не могли голосовать за Трампа, спрашиваю их: что вы сейчас скажете? Треп – это дело одно, политика – другое. Кстати, между прочим, Дейр-эз-Зор, где двести наемников российских погибли, это решение должно было быть согласовано с Трампом. Обама бы такого не сделал. Я не говорю, что это надо было делать или что это была правильная политика, но импульсивное решение, кстати, о котором никто не вспоминает. На самом деле на верхушке все решения импульсивные, просто одни говорят одно, другие говорят другое, а этот человек должен решать. Президент спихнуть ни на кого другого не может, он должен принимать это решение в условиях конфликта, разноголосицы между его советниками.

Автор: Юрий Жигалкин

https://www.svoboda.org/a/usa-today-trump-2-years/29682544.html

***

Дополнение. Китайская угроза: готовится "великое ограбление" США на 251 миллиард долларов

Американский миллиардер и влиятельный политический активист Джордж Сорос использовал свое выступление на форуме в Давосе, чтобы провести жесткую медийную атаку лично на председателя КНР Си Цзиньпина и на все китайское руководство в целом.

Многочисленные комментарии, опубликованные в мировых СМИ, обращали внимание аудитории в основном на геополитические аспекты этой "перчатки", которую американский олигарх публично бросил руководству китайской компартии, но у конфликта между Соросом и Си есть не только политические, но еще и очень серьезные экономические мотивы. Было бы крайне наивно смотреть на ситуацию исключительно с точки зрения идеологического противостояния, в то время как глубинные аспекты конфликта очевидным образом связаны с борьбой за серьезнейшие финансовые потоки. По очень консервативным оценкам, "цена вопроса", который поднял Сорос в Давосе, — это куш в 251 миллиард долларов. И это только если ограничиться горизонтом планирования до 2025 года.

А если посмотреть на ситуацию в более долгосрочной перспективе, то суммы получаются абсолютно астрономические. Особенно если учитывать колоссальные возможности для заработка, которые откроются для тех, кто победит в соревновании за контроль над ключевыми технологическими и инфраструктурными проектами, упомянутыми американским олигархом во время выступления.

Президент РФ Владимир Путин и председатель КНР Си Цзиньпин во время посещения выставки в рамках ВЭФ Улица Дальнего Востока на набережной Дальневосточного федерального университета на острове Русский

Речь Джорджа Сороса на форуме в Давосе была посвящена критике лично председателя Си, российского президента Путина и китайских технологических компаний. Ключевое отличие от предыдущих гневных филиппик в исполнении американского олигарха заключается в смене приоритетов: если раньше главным врагом и угрозой был Владимир Путин, то теперь внимание Сороса переключилось на китайское руководство и китайские технологические компании. Попутно, кстати, досталось и президенту США: Трамп был обвинен в том, что он ведет торговую войну со всем миром, а нужно сконцентрироваться на победе в торговой войне с Китаем.

Главная цитата из выступления Сороса, на которую обратили внимание все мировые СМИ, только на первый взгляд кажется политической: "Китай — не единственный авторитарный режим в мире, но он самый богатый, сильный и самый передовой в технологическом плане". Сказав это, Сорос добавил, что эти обстоятельства делают лидера КНР "самым опасным противником открытых обществ", так как "инструменты контроля, разработанные с помощью искусственного интеллекта", позволяют "авторитарному режиму получить преимущества".

Ключевое слово в данном случае не "авторитарный" (в смысле режим), а "преимущества" (в смысле — технологические преимущества).

На самом деле самая важная цитата из выступления олигарха совсем другая и она связана с его личной обидой и экономическими интересами: "В прошлом году я все еще считал, что Китай должен быть глубже вовлечен в структуры глобального управления, но с тех пор поведение председателя Си, на мой взгляд, изменилось <...> Моя позиция сейчас заключается в том, что вместо того, чтобы вести торговую войну практически со всем миром, США нужно сконцентрироваться на Китае. Китайские компании ZTE и Huawei легко отделались, а вместо этого США должны их давить. Если эти компании будут доминировать на рынке сетей 5G, то они окажутся недопустимым риском для всего остального мира".

Стоит особо подчеркнуть, что единственное конкретное и реализуемое требование, выдвинутое олигархом в Давосе, заключалось в том, чтобы против китайских технологических компаний были применены абсолютно нерыночные методы административного воздействия и ограничения конкуренции.

Надо быть крайне наивным, чтобы на полном серьезе верить в то, что Сороса, профессионального финансового спекулянта, известного умением зарабатывать на экономических проблемах разных стран, действительно волнует борьба за свободу рядовых граждан планеты от государственного контроля, осуществляемого с помощью высоких технологий. Более того: сама попытка американского олигарха провести черту между "авторитарным китайским надзором" и "открытыми западными обществами" выглядит нелепо, ибо по уровню тотального онлайн-надзора так называемые свободные страны Запада местами превосходят самые смелые фантазии Джорджа Оруэлла. В этом контексте можно вспомнить как информацию Эдварда Сноудена, так и более свежие инциденты: например, недавний случай в Великобритании, когда лайк, оставленный под неполиткорректным стихотворением, моментально привел к тому, что к его автору явилась полиция.

Гораздо более рациональное объяснение позиции Сороса связано с тем, что, по оценке исследовательской компании Netscribes, размер рынка сетей стандарта 5G уже к 2025 году будет составлять 251 миллиард долларов, и это далеко не самая оптимистичная оценка. Более того, как признался сам Сорос, еще в прошлом году он был фактически лоббистом Китая, выступающим за все более широкий доступ КНР к различным международным структурам, и тогда у американского олигарха не было никаких вопросов и претензий к Huawei или ZTE. Вполне очевидно, что в политике китайского руководства за прошедший год не произошло каких-то радикальных изменений, на которые жалуется Сорос, и это оставляет только одно логическое объяснение: с ним не захотели делиться и теперь он просто мстит, причем старается сделать это под излюбленным предлогом борьбы за свободу и права человека. А еще нельзя отделаться от мысли, что миллиардер-спекулянт, вероятно, уже купил акции тех американских или европейских компаний, которые заработают десятки миллиардов долларов в том случае, если с мирового рынка под лозунгом борьбы с тоталитаризмом будут убраны китайские компании Huawei и ZTE. С учетом биографии самого Сороса было бы странным, если бы он поступил любым другим образом, особенно с учетом того, что сети стандарта 5G — это своего рода "ключи" к интернету будущего, к полноценному "интернету вещей" и многим другим цифровым сервисам, которые сейчас невозможны, а в будущем будут приносить колоссальные доходы.

К сожалению, по крайней мере на рынках западных стран у Сороса есть все шансы добиться своего: он и его союзники действительно смогут выдавить с торговых площадок китайские высокотехнологичные компании, причем уже очевидно, что на Huawei и ZTE каток не остановится. Для России это имеет одно важное последствие: все проекты, в том числе национального уровня, исходящие из возможности и желательности создания высокотехнологичных компаний, которые якобы будут зарабатывать деньги на западных рынках, по сути фейковые и абсолютно нереализуемые. На Западе сейчас забанили бы не только китайский Huawei, но и российский "Газпром", но не могут этого сделать из-за того, что российский газ (и нефть) невозможно поставить под эмбарго без тяжелейших экономических последствий. Нужно учитывать, что эпоха глобальных рынков заканчивается, и за ближайшие несколько лет наши западные партнеры окончательно добьют систему глобальных рынков. Это значит, что на европейских и американских площадках нас никто не ждет и ждать не будет и что нужно уже сейчас участвовать в построении альтернативных систем мировой торговли, несмотря на то что все соросы мира будет ей ставить палки в колеса.

Автор: Иван Данилов

https://ria.ru/20190128/1549998151.html?utm_source=smi2obmen&utm_medium=banner&utm_campaign=rian_partners