В чём секрет победы Дональда Трампа на выборах президента США

«Население в США необразованно. И это имеет политические последствия…»

Ноам Хомский широко известен своими радикально-левыми политическими взглядами, а также критикой внешней политики правительства США. Он (в отличие от Славоя Жижека) Дональда Трампа не поддержал. Хомски считает, что в Соединенных Штатах гражданская война ещё не завершена, он в шоке от победы Трампа. «Возвышение Трампа напоминает подъём фашизма в Германии», — говорит он, и добавляет, что главные партии распались, а левые и правые стали более экстремальными. И «всем известно, что произошло дальше».

Насколько страхи (или опасения Хомски обоснованы? Приводим фрагменты его интервью мексиканскому изданию Misiones Cuatro.

Изданиe „Misiones Cuatro“: — В чём секрет победы Дональда Трампа?

Ноам Хомский: — Увеличение атомизации общества, изоляция заставляет простых американцев чувствовать себя бессильным против внешних сил. В таком климате не составляет труда стимулировать страхи и подстрекать гнев и ненависть по отношению к иммигрантам, по отношению к меньшинствам, правительству.

Есть разница между тем, что граждане получают от правительства и то, что они считают, что они получают. Многое из того, что они получают — он не видят в упор. В таких штатах, как Миссисипи есть антиправительственные настроения, но живут они в основном на субсидии. Нью-Йорк и Массачусетс субсидируют людей, живущих в таких штатах, как Арканзас. Но правительство всё равно представлено как «сущность, которая крадет у них». Идея о «трудолюбивых американцах» (американских рабочих) — жертвах правительства, которым не сочувствует правительство, прочно засела в умах. Тед Круз и Дональд Трамп построили свои кампании вокруг этой идеи. Люди в конечном итоге попались в эти ловушки.

Я был удивлен неуместностью утверждений Трампа — независимо от того являлись ли они истинными или ложными. Он снова и снова повторял, что мусульмане атаковали башни-близнецы. Или, что мексиканское правительство само организовало преступников и насильников, чтобы отправить их через границу. Он не заботился о том, что люди думают о нём — что очень странно. Евангелисты считают, что Трамп является одним из них. Несколько лет назад большая часть афроамериканской общины считала, что Билл Клинтон был первым чернокожим президентом«...

За последние годы неравенство везде только увеличилось. Это один из эффектов неолиберализма. Но оно ещё более возросло в англо-саксонских странах, и особенно в Соединённых Штатах. В 2014 году международная организация Oxfam в своём ежегодном докладе, отметила, что всего 90 лиц владеют половиной мирового богатства. В 2015 году их уже было 62 человека: из Китая, Саудовской Аравии, России и Соединенных Штатов. Берни Сандерс был единственным, кто заявил об этом в ходе своей кампании.

Увеличение атомизации общества, изоляция заставляет простых американцев чувствовать себя бессильным против внешних сил. В таком климате не составляет труда стимулировать страхи и подстрекать гнев и ненависть...

Как Республиканская партия оказалась в своей нынешней ситуации? Всё изменилось с течением времени, особенно в 1960-е годы, когда движение за гражданские права возымели поляризационный эффект. Никсон и Рейган поняли, что они могли бы использовать антагонизм и расизм Юга в свою пользу. Многие не любят говорить об этом, но просто посмотрите на кампанию Рейгана. Это был последний мировой лидер, который поддерживал апартеид в ЮАР. Он даже отказался признать, что такая вещь существует. Он говорил, что это был всего лишь племенной конфликт. Рейган наложил вето на санкции против этой африканской страны, утверждённые Конгрессом.

Его война с наркотиками исходила из расистских аргументов — лишение свободы чернокожих мужчин. Республиканская партия продолжает традиции расистского Юга. Если вы посмотрите на президентские выборы 2012 года — красные и синие штаты, то есть республиканцы и демократы, и посмотрите на карту — ведь это в точности карта гражданской войны. В Южных штатах многие люди не говорят о гражданской войне, а о «войне Юга за независимость».

— Вы говорите, что в политическом плане борьба пока всё ещё ведётся в системе гражданской войны?

— Штаты никогда не развивали политическую систему, основанную на классах. Эта географическая и политическая система относится ко времени гражданской войны. Война никогда и не заканчивалась. Никсон использовал эти старые обиды и страхи. Расистские и экстремистские группы отчуждены на Юге. В последние годы демократы и республиканцы обратились к праву... Если бы у нас было демократическое общество, налоги на богатых были бы гораздо выше. Американские налоги низкие по сравнению с другими странами, поэтому инфраструктура и разрушается...

— Какую роль играет религия в американской политике?

— База Республиканской партии — евангелисты и христианские фундаменталисты. Очень бросается в глаза (и это любопытный аспект) то, что Соединённые Штаты чрезвычайно религиозное общество. Нет ничего подобного среди других развитых стран. Нет другой такой страны, в которой треть населения считают, что мир был создан несколько тысяч лет назад. Две трети населения ожидают «Второе пришествие» Мессии. Республиканская партия воспользовалась этим, потому что нуждается в базе.

Есть разница между тем, что граждане США получают от правительства и то, что они считают, что они получают. Многое из того, что они получают — он не видят в упор.

Во время праймериз каждый из кандидатов старался выглядеть религиозными по сравнению с остальными противниками. Это не ново. В 80-е годы три кандидата — Картер, Рейган и Андерсон — начали эту традицию, подчеркивая свою религиозность, чтобы захватить голоса верующих. С тех пор все кандидаты на пост президента религиозны. А в пику тем, кто таковыми не является — как Билл Клинтон — появляется Дональд Трамп.

— У вас есть новые гипотезы о том, как социальные сети влияют на формирование общественного мнения?

— Есть люди, которые используют интернет, чтобы получить доступ к дополнительной информации. Но я думаю, что это очень низкий процент. Исследования показывают, что люди будут верить сайтам, с которыми согласны в принципе. Социальные сети — их эхо. Один из наиболее ярких эффектов — распространение теорий заговора. Это как если бы факты больше не имели значения. Социальные сети вместо вовлечённости ведут к изоляции. У каждого молодого человека есть телефон, и он говорит с кем-то, кто, как он думает, его друг. У вас очень поверхностные контакты... Никто ничего не читает. Листают. Боковым зрением или за три секунды просматривают что-то и переходят на другое. Население необразованно. И это имеет политические последствия...

— Почему вы думаете, что дебаты среди интеллектуалов больше не имеют тот вес, который они имели в другую эпоху?

— Во многих европейских странах и даже в Латинской Америке в средствах массовой информации проходят дискуссии, которых нет в Соединенных Штатах. Однажды я был приглашен в Гавану, чтобы обсудить положение бизнеса на Кубе и нормально разговаривал. Каждый раз, когда меня приглашают на иранское или российское телевидение, я могу резко критиковать правительство США. Но я не могу сделать это на своем родном американском телевидении. Кроме того, если вы на телевидении США, у вас есть только 30 секунд... критическое мышление как-то теряется.

Нельзя отрицать, что произошли значительные изменения у последних поколений. В некотором смысле Америка самая свободная страна. Когда в 1955 году я прибыл в Массачусетский технологический институт, он был во власти белых послушных людей, которые выполняли свою работу. Теперь всё совершенно иначе. И это происходит по всей стране. К сожалению, нет активистов. Кампания Берни Сандерса была интересной именно по этой причине, ей удалось разбудить то, что спало в определённом секторе американского общества. Оно было там. Вы просто должны были это расшевелить.