В Швеции 80% детей с ограниченными возможностями здоровья ходят в обычные школы

***

Все разные, но равные

Как это устроено и почему полезно для всех? Что делает страну одним из лидеров по инклюзии в Европе.

Слишком много детей

В шведские школы ходит около миллиона человек. Дети от 1 до 5 лет посещают что-то среднее между детским садом и подготовительным классом (Förskolan). Энни Блумберг, педагог дошкольного образования из Мёльндаля, объясняет:

— Моя задача состоит в том, чтобы дать достаточно навыков для перехода в школу. Мы учим детей рисовать и писать (для этого есть специальные кабинеты), считать и правильно выражать свои мысли, эмоции. Некоторые уже в таком раннем возрасте начинают требовать индивидуального подхода, и это нормально. Например, я долгое время работала с ребенком, у которого были проблемы с контролем эмоций. Это отнимало много сил, но на днях я получила звонок от его родителей — сейчас он преуспевает в школе. 

По стандартам школьного министерства в одной группе должно быть не более 15 детей. Энни утверждает, что на практике это почти невозможно. В каждой группе ее сада — от 21 до 23 человек. Это значит, что уделять внимание каждому и вовремя выявлять особые потребности сложнее. 

В шесть лет у ребенка появляется право на обучение в нулевом классе (Förskoleklass). За 525 учебных часов он знакомится с новым распорядком, оттачивает полученные до школы навыки и учится выстраивать отношения с ровесниками. Обычно нулевые классы размещают прямо в школьных зданиях (Grundskola). Поближе к первым, в которые ученики приходят через год. В одном из таких, в Стокгольме, работает Джулия Манкелиус. 

— Учеба начинается примерно в восемь утра и идет строго по расписанию, — рассказывает она. — Разумеется, с переменами и перерывом на обед. После уроков за детей отвечает персонал, занимающийся досугом. В остаток рабочего времени я планирую следующие уроки, заполняю документы и встречаюсь с родителями. Мы вместе решаем, что делать, когда материал оказывается слишком сложным или мотивация к учебе теряется. 

Система оценок появляется только с шестого по девятый класс. Еще отметки ставятся во время необязательного трехлетнего обучения по гимназическим программам (Gymnasieutbildning). Оценки в Швеции вводят так поздно, чтобы ребенок не ощущал себя плохо из-за навязанной конкуренции. 

Аннели Хёберг, учительница третьего класса в Лидингё, говорит: 

— Задание на уроке не оценивается, зато всегда разделяется на уровни сложности. Каждый ученик может найти подходящий для себя и почувствовать удовлетворение от результата. Дети ведь все разные. Если кому-то что-то тяжело дается, мы повторяем тему. А еще отстающему ученику всегда можно посоветоваться с одноклассником, коллективная работа только поощряется, но подходит она не всем. В моем классе есть ребенок с аутизмом. Обычно он ходит в школу вместе с родителями. Но даже так устное общение остается для него проблемой. Поэтому мы экспериментируем. Недавно он смог самостоятельно представить презентацию о своих успехах в учебе. Причем не на родном шведском, а на английском языке!

От интеграции к инклюзии 

Первая шведская государственная спецшкола (Specialskola) открылась в 1810 году, в ней учились глухонемые дети. А уже в 1841 году образовательная реформа дала ученикам с ОВЗ возможность обучаться в обычном классе. Детям предлагали облегченные задания, чтобы они могли оставаться в массовых школах, а не переходить в специальные учебные заведения. Эти нормы просуществовали почти 130 лет. Правда, в основном на бумаге. 

В 1969 году в Швеции появился новый учебный план, по которому образовательная система должна подстраиваться под нужды ученика. Тогда и сформировались похожие на современные принципы — еще не инклюзии, но уже интеграции. В интегрированной школе дети с ОВЗ должны были участвовать в совместных мероприятиях и ходить на некоторые занятия с одноклассниками без особенностей здоровья. 

В 1991 году обязанности по интеграции переложили на муниципалитеты. Система дала сбой. За пять лет количество учеников, которые были перенаправлены из обычных школ в специализированные, выросло примерно на 40%, поэтому шведскому национальному агентству по образованию поручили оценить эффективность специальных школ. Ранее ими просто не интересовались. Оказалось, что качество образования в специализированных учебных заведениях низкое. У учителей не было необходимой методической подготовки, а объективной системы оценивания для учеников просто не существовало. 

Законы стали менять. С 1 июля 1997 года коммуны обязаны обеспечить прием в массовую школу всех детей 6–7 лет, без учета состояния здоровья. Нина Кланг, преподавательница курса «Образование людей с особыми потребностями» в Университете Уппсалы, объясняет: 

— После 60-х годов в Швеции начали задумываться о том, для чего детям с функциональными ограничениями находиться в обычных школах. Если ты сидишь в обычном классе и почти не участвуешь в ходе урока, потому что поддержки учителя не хватает, смысл всего теряется. Потому и провели реформы, которые позволяют педагогам вести индивидуальную работу. В этом отличие интеграции, где ребенок просто присутствует в классе, от инклюзии, где он активно вовлечен в урок. 

Одна школа для всех 

— Если посмотреть на нашу систему помощи, можно представить ее как лестницу. Сначала учитель поддерживает всех учеников, которые находятся в классе, — говорит Кланг. — Потом, ко второй «ступени», родителям и педагогам становится очевидно: ребенку сложно, он нуждается в индивидуальном подходе. Тогда программа адаптируется под его нужды. Отдельные занятия проводит специальный педагог (Specialpedagog), чтобы ученик с особыми потребностями мог работать в удобном для него темпе. 

Если этого недостаточно, учителю надо сформировать план особых адаптаций. Это значит, что у ребенка появляется собственная образовательная траектория, составленная совместными усилиями родителей, школы и контролирующих органов.

Лишь в исключительных ситуациях ребенок отправляется в специальную школу. Их существует два вида: обычные и те, что предназначены для детей с IQ не более 70 баллов.

Перевод ребенка в такое образовательное учреждение — довольно сложный процесс, который должен быть инициирован администрацией школы и желательно поддержан родителями. Он включает в себя медицинское, психологическое, педагогическое и социальное обследование.

Сейчас из обычных образовательных учреждений туда отправляется около 1% учеников. Без уверенности, что ребенок точно не справится в массовой школе, перевода не будет. Поэтому количество учащихся в спецшколах постепенно уменьшается.

К тому же исследования подтверждают: обучение в инклюзивном классе помогает ученикам с особыми потребностями получать более высокие средние баллы, чем их ровесникам из спецшкол.

Детям без особенностей здоровья общение со сверстникам с ОВЗ тоже идет на пользу. Они могут поддерживать друг друга во время учебы и тренировать эмпатию. Анализ успеваемости показывает, что качество обучения выпускников инклюзивных классов не ниже среднего по стране. Зачастую — даже выше.

Совершенно противоположные данные приходят из специальных школ. Образование в сегрегированных классах не помогает детям с особенностями здоровья добиваться значительных успехов в учебе. Поэтому в Швеции считают, что за инклюзией будущее.

— Чем больше учеников находится в инклюзивных классах обычных школ, — резюмирует Нина Кланг, — тем больше людей однажды получит диплом об образовании и работу.

Сейчас в Швеции живет не менее двух миллионов людей с инвалидностью. 60% — трудоустроено. Это делает страну одним из лидеров по инклюзии в Европе. Достичь таких результатов получилось только с помощью комплексных изменений. В подходе к образованию — в том числе.

Автор Арина Васильчук, опубликовано в издании Новая газета

Источник - http://argumentua.com/stati/vse-raznye-no-ravnye