Украинский и американский политологи о политико-экономических итогах уходящего года для Украины

***

Украинский политолог: Сегодня и Украина, и Запад крайне зависимы друг от друга

Полномасштабная военная спецоперация России в Украине сплотила украинцев вокруг общей идеи – выстоять и стать свободными. Боевые действия абсолютно точно показали, что человеческий фактор важнее технологического. Это формирует новое политическое общество, трансформация которого продолжится еще долгие годы.

Об уроках, которые вынесли украинцы из трагических событий, электоральных предпочтениях и внешнеполитических победах Украины – в интервью Vesti.ua с политологом Русланом Бортником. 

– Полномасштабная военная спецоперация России в Украине: как события 10 месяцев поменяли отношение простых украинцев и украинской элиты к родной стране? 

– Военная спецоперация России разделила украинское общество на три части. Самая мощная – те, кто сплотился вокруг государства и государственных сил, переосмыслил свои ключевые ценности, свой образ жизни – именно это доминирует в общественном сознании. Сплочение украинцев вокруг флага, символов и украинских институтов, армии и президента – все это характерно для тех, кто остался сегодня в стране, а это примерно 20 млн человек. На базе этой социальной группы формируется новая политическая нация, которая защищает свою политическую идентичность в войне против России. Вторая часть – 7 млн граждан, находящихся сегодня за границей. Среди них – много представителей среднего класса и бизнеса, которые вынужденно бежали от войны. Безусловно, они тоже поддерживают страну, но прежде всего они грустят, нежели являются частью новой политической нации. И третья часть – это несколько миллионов украинцев,  которые остались на оккупированных территориях. Они стали жертвами этого военного конфликта даже  в большей мере, чем мигранты. Конечно, в целом украинцы стали больше ценить свое государство, социальные стандарты, даже свою коррупцию и неурегулированность. Но этот процесс только начинает формироваться, точка будет поставлена после окончания военных действий, когда нам придется думать, что делать с беженцами и жителями оккупированных территорий, сознание которых точно будет отличаться. 

– Можно ли уже говорить об уроках этого военного конфликта для Украины? 

– Об этом говорить рано, но можем отметить, что коррупция, неэффективное госуправление, внешние зависимости, ненадлежащее внимание к сектору безопасности, отсутствие настоящего гражданского единения создали фон, который РФ посчитала удачным для начала своего вторжения. Это все вопросы, из которых нам нужно сделать выводы, чтобы избежать повторения трагедии в будущем. Война показала, что для украинцев вопрос свободы не менее важен, чем вопрос безопасности. Сейчас власти крайне важно найти ту тонкую грань, чтобы опять не свалиться в эпоху авторитаризма, в противном случае это будет провоцировать внутренние кризисы. 

– Военные конфликты выигрывает не техника, а люди – вы согласны с этим? 

– В большей мере, да. Сегодня общество стало очень чувствительно к человеческим потерям, их смакуют медиа, их невозможно скрыть, они ложатся тяжелым грузом на политических лидеров. Такие военные конфликты, как в Украине, Афганистане или Сирии, показывают, что сегодня человеческий фактор важнее, чем технологический. Более слабый в плане техники и вооружений оппонент при наличии надлежащей воли и готовности жертвовать ради свободы способен победить.  

– В чем отличия президента Зеленского до и после 24 февраля?  

– До 24 февраля был президент, после – верховный главнокомандующий. Даже визуально костюм сменился на военную форму, сегодня президент руководит страной, исходя из принципов военной демократии, где любая конкуренция не имеет права на существование. Поменялся Зеленский и внутренне: он сегодня не политик, он управляет, моментами даже правит. Сама фигура украинского президента трансформировалась в феномен международной политической звезды, влияние которой выходит далеко за рамки возможностей национального государства. В то же время испытания огнем, водой и медными трубами для Зеленского еще впереди. Сможет ли глава государства, который уже многое постиг и познал, достойно передать власть другому. 

– Если говорить о главных внешнеполитических победах, смогла ли Украина вернуть себе субъективность на международной арене? 

– Роль страны в мире выросла, однако произошли два очень интересных процесса. С одной стороны, финансовая зависимость Украины от западных партнеров стала сильнее, бюджет на 60% наполняется зарубежной помощью, ВСУ воюют во многом благодаря западной поддержке. В то же время сочувствие стране и восхищение ее президентом повышают возможности Украины для политического лидерства в мире. Сегодня если наш гарант критикует западных политиков, это очень серьезно бьет по их репутации внутри каждой отдельной страны. Сложилась ситуация замкнутого круга, когда и Украина, и Запад сегодня крайне зависимы друг от друга. Киев в значительной мере влияет на политические процессы западных стран, в то же время очень зависит от них же в финансовом и военном плане. 

– Уже понятно, что исход этого военного конфликта главным образом будет решаться на поле битвы, однако можно ли говорить о каких-либо достижениях Украины на дипломатическом фронте? 

– Я вот с первым тезисом не согласен, затяжной военный конфликт на истощение как раз и подразумевает свой финал не на фронте, а в тылу. Способность национальной экономики поддерживать функционирование армии и государства, общества, сохранение элит – три критические точки, которые и определят исход военных действий. Поэтому фронт сегодня остается важным, но главная борьба начинает разворачиваться вне поля боя. Дипломатические достижения есть, но они недостаточно крупные. Главное – это обретение статуса кандидата на вступление в ЕС, которое до войны, при других условиях, было бы очень сложным. Хотя само же членство в ЕС пока крайне туманно. Еще одна победа – это создание формата “Рамштайн+”, который концентрирует огромные политические и военные ресурсы в поддержку Украины. Еще немаловажным является целая череда изгнаний РФ с разных структур и организаций международного уровня – вопрос об исключении Москвы из ООН, Совета Европы и пр. Санкции – еще один дипломатический прорыв. В целом формирование бренда Украина – хороший сигнал, который дает нам надежду на последовательную помощь в восстановлении после военных действий. 

– В этом военном конфликте Украина смогла обрести союзников? 

– Очень сложный вопрос. Украина в этой войне точно смогла обрести друзей и партнеров, но не всегда союзников. Мы пока не стали членами НАТО, не получили конкретных гарантий безопасности от США. То есть наши партнеры как таковых обязанностей перед нами не имеют. Конечно, они все значительно нам помогают, но это не про союзников. Эта трансформация – задача украинской дипломатии на будущее. 

– Остается ли мир глобально разделенным? И что ждет нас в 2023-м? 

– Мир постепенно расползается на экономико-политические блоки. Мы видим мобилизацию западной оси – Европа и Северная Америка, а также постепенное  формирование евразийского блока, куда входят Россия, Иран и Китай. Последние объявили курс на разрушение монополярного мира, США и союзники пытаются этому препятствовать. Борьба этих двух моделей будет со временем усиливаться, обретая экономические, социальные или даже военные формы. Главный вопрос – статус глобальных валют: сохранится ли доминирование доллара, евро и фунта, будут ли новые торговые и рыночные  соглашения. В 2023 году будет формирование новых блоков,  с новыми правилами. 

– Если парламентские выборы  в Украине состоятся в срок, 29 октября 2023 года, кто рискует остаться за бортом в будущем политическом сезоне? Поменяли ли военные действия электоральные предпочтения украинцев? 

– На 90% этот вопрос зависит от того, как и чем закончится этот военный конфликт. Если будет условно компромиссный мир, тогда между собой будут соперничать партии военных/волонтеров и партии мира. Любой негативный сценарий будет формировать вопрос: кто виноват. Если исходить из нынешних реалий и военный конфликт закончится каким-то инерционным сценарием, например, к лету следующего года, то в парламент рискуют не попасть “Голос”, “Батькивщина”, все, что осталось от ОПЗЖ, группы мажоритарщиков. Но усилятся “Слуга народа” и новые блоки военных. Такая Верховная Рада будет сложна в управлении для президента. В нее зайдут многие герои военных действий, у которых будет своя точка зрения  и которые будут готовы ее отстаивать. У этих людей будут максимальные требования к власти, и управлять ими не получится. Но и старые политические силы начнут охоту за такими героями, они попытаются повторить трюк 2014 года, когда в парламент зашли, например, комбаты.

Автор: УИАМП

Источник - https://uiamp.org/bortnik-segodnya-i-ukraina-i-zapad-krayne-zavisimy-drug-ot-druga

***

Американский политолог: 2022-й год был в Украине годом сбоев и потерь, годом перехода из одного ужаса в другой!

Большое интервью по итогам уходящего 2022-го года известного американского адвоката и политического стратега Юрия Ванетика (Калифорния, США).

Издание УИАМП: – Каким Вы – гражданин США, успешный адвокат, известный политический стратег и политконсультант – видите уходящий 2022-й год?

Юрий Ванетик: – В 2022-м году мир переходил от Covid к войне в Европе. У нас смотрят на конфликт в Украине именно как на войну в Европе. В США считают, что это касается очень широкого пространства, не только территории одной страны. Поэтому, я бы сказал, уходящий год – год перехода из одного ужаса в другой!

Очень был тяжелый год. Год, когда рухнула криптовалюта. Это на Западе вторая тема, вторая самая большая дискуссия сейчас у нас на эту тему. В США считают, что это была очень большая потеря для технологий. Возможно, криптовалюта теперь станет каким-то побочным моментом. Как эксперимент, который не удался. Поэтому, этот год был годом сбоев и потерь.

Ожидается, что следующий год финансово будет еще хуже. Будет падать недвижимость. Много негативных предсказаний. Так бывает, да. Будет меньше оптимизма и уже сейчас приходит осознание того, что нынешний год – тяжелый, а следующий может быть точно не легче. Это касается и политики, и экономики. Тут все взаимосвязано. 

– Каким, на Ваш взгляд – человека, живущего в США и хорошо знающего невидимые простому обывателю детали того или иного события, был недавний визит в Вашингтон президента Украины Владимира Зеленского? 

– Из того, что я знаю, этот визит был успешным. Он был успешным и для Америки, и для Украины. В моем понимании, визит был успешным для всех. 

– Правда, что его даже сравнивали с визитом в США ровно 81 год назад британского премьер-министра Черчилля? 

– Это правда. Очень многие у нас проводили параллели между визитом президента Зеленского и визитом 22 декабря 1941-го года в США Уинстона Черчилля. Напомню, его встреча с президентом США Рузвельтом состоялась через несколько дней после Перл-Харбора и, как известно, сильно укрепила антигитлеровскую коалицию. 

В то же время, правду говоря, такое сравнение не всеми воспринималось именно как параллель. Черчилль – величайшая фигура в истории. Зеленский же – да, он храбрый, он интересный, он в своей зеленой рубашке... Но, до конца он еще не всем понятный. Этот факт тоже имеет место быть. 

– Были ли какие-то моменты обострения в среде американской политики в целом в контексте того, что США продолжают выделять Украине еще большие ресурсы для поддержки в военном конфликте с Россией? 

– Да, были. Из среды республиканцев часто звучат вопросы, мол: «Как это демократы идут на то, чтобы давать такие сумасшедшие деньги, когда в США свои проблемы?», «Зачем США идут так далеко?» и так далее. 

– А звучат вопросы, к примеру: «Зачем США это делают вообще?» 

– Так постановка вопроса не стоит, но, говорят, мол: «Зачем такие бешеные суммы выделять Украине, которая так далеко территориально?», «Зачем Америке настолько плотно присутствовать в этом вопросе?». Подобные вопросы звучат, но нет позиции, что Украине не нужно помогать. 

Именно поэтому, я считаю, этот фактор подчеркнул выигрыш визита президента Зеленского. Это не превратилось в политический конфликт внутри страны, а подчеркнуло его храбрость, в первую очередь. У него все было спланировано, продумано. Он обращался во время выступления к обеим партиям. И, даже, если какая-то легкая критика где-то и была, то она была в итоге перекрыта большой поддержкой Украины. 

– Все же есть разногласия между демократами и республиканцами в вопросе поддержки Украины? 

– Есть один важный фактор, который, я думаю, не все четко понимают. Я о нем скажу дальше. Сначала о политиках. 

Демократы более понятны в подобных вопросах. Они все хотят поддерживать Украину, отправлять оружие, хотят делать дальше то, что они сегодня делают. Голос у демократов в этом вопросе звучит в унисон. У республиканцев в этом вопросе есть раздвоенность. Я специально пообщался со своими некоторыми знакомыми республиканцами. 

Одни считают, что оружие Украине нужно давать. Потому, что есть мнение, мол, «Если проиграем, то тогда проиграем все». Да, есть проблемы, но тут ситуация уникальная. Есть и другой голос в среде республиканцев. Этот второй голос говорит о том, мол, «Естественно, мы против этого военного конфликта; понятно, что такое Россия и как она себя ведет; Россия показала только свое зверство, слабость и глупость», но, мол, «Логичнее думать о внутренних вопросах США, которых также немало и они являются принципиальными для американского общества»... 

– И чей голос сильнее? 

– А вот тут как раз хочу сказать об упомянутом ранее факторе, который очень сильно влияет на точки зрения по Украине и влияет на американских политиков из разных партий. Этот фактор – американский народ. И речь не идет тут о том, кто в народе больше или меньше политически ориентирован и на какую непосредственно партию. Тут дело не в политике, как таковой. Данный вопрос американцами рассматривается не столько под политическим углом, сколько под углом борьбы со злом. 

Американский народ очень позитивно воспринял визит президента Зеленского. Он продолжает у нас быть символом борьбы со злом. Я понимаю, что у него есть много вещей, которые часто воспринимаются негативно. Я понимаю, что есть разные оценки его решений, деятельности его и его команды. Но, после того, как это все произошло настолько зверски со стороны России, он и весь украинский народ стали для США символом борьбы со злом, с установлением «порядка», который базируется на диктатуре. 

Демократия, возможно, тоже далека от идеалов. У нас тоже, возможно, много проблем из-за этого и сбоев. Но, все равно, наша модель более правильная для планеты, чем диктатура. 

– Визит Зеленского еще выше поднял его статус и статус Украины в глазах простых американцев? 

– Критики практически не было, как это часто у нас делают. Был, возможно, определенный юмор по поводу его внешнего вида, но, даже этот юмор был добрый. 

– А что говорит часть американского политикума, которая считает, что с Россией стоит садиться и договариваться? 

– Договариваться – это опять же давать возможность России перезарядиться. Она отберет у Украины какие-то территории сейчас, а потом опять нападет через три месяца и полгода... 

У нас считают, что система противоракетной обороны Patriot поменяет динамику войны. Продолжают говорить и писать о том, что ядерный вопрос, несмотря на сумасшествие в поведении России, не актуализируется. Что они не посмеют применить ядерное оружие. Боязнь этого есть, да, как и у всего человечества, я уверен. Но, тем не менее, у нас продолжают считать, что Россия понимает только язык силы в ответ. 

Уже многие наши политики отошли от Трампа. Например, губернатор Флориды Рон Десантис, который считает, что президент Байден слишком мягко относится к России. Это новое движение у республиканцев. Там считают, что если бы изначально были сильные шаги со стороны США, когда русские войска только находились на границе с Украиной, то, возможно, этого военного конфликта и не было бы. Что русские отступили бы. Ведь сначала же была какая реакция? Словесные угрозы, критика, озабоченность... Вот русские и решили пойти. 

Вот это все актуализировалось к концу уходящего года и с визитом президента Зеленского в США, в частности. То, что он состоялся в конце года – это, опять же, очень сильный символичный шаг. 

– Результативность визита по шкале от 1 до 10? 

– Я бы мог дать этому визиту 8 – 9 баллов. Это очень высоко. 

– Расследования республиканцев в следующем году относительно сына действующего президента США Хантера Байдена как-то смогут повлиять на дальнейшую поддержку Украины? 

– Я думаю, что вряд ли так будет, как многие об этом говорят. 

У нас вопрос Burisma выдохся. Это, знаете, как мальчик, который уже десятки раз прокричал «Волки!»... Этот вопрос выдохся не потому, что он нелегитимный, а потому, что он всем надоел, новой информации по нему нет. Сейчас Хантер Байден себе взял юриста, которого я неплохо знаю. Эббе Лоуэлл его зовут. Юрист-лоббист. Самое худшее, что будет в итоге, так это то, что Хантер договорится, очень аккуратно все сделает, без тюрьмы, без особой драмы. И на этом все и закончится. 

- И последний вопрос профессиональный: каким был год для журналистики в целом? В виду, давайте скажем прямо, того, что со многими вещами в СМИ раньше общество просто не сталкивалось в той мере, в какой столкнулось именно в уходящем году. 

- Интересный вопрос. В диктатурах средства массовой информации контролируются государством. В западных псевдо-демократиях СМИ контролируются связанными с политическими партия структурами и лоббистами определенных груп интересов. 

Традиционные СМИ и гражданская журналистика объединились воедино благодаря социальным сетям. Правды в журналистике просто больше не существует, она была заменена субъективными суждениями и личными твитами. Такова реальность.

2022-й год – это был год пропаганды и экспериментов в сфере манипуляций общественным мнением. Очень низко, я бы сказал, до минимума упал объективный анализ актуальной ситуации в любой из сфер.

Сегодня правду не говорят. Ее продают!

https://uiamp.org/yuriy-vanetik-2022-y-god-byl-godom-sboev-i-poter-godom-perekhoda-iz-odnogo-uzhasa-v-drugoy

***

Украинский политолог: В Украине формируется новая политическая нация

Прежде всего, военный конфликт изменил главные социальные вопросы и общественные настроения. А уже политический ландшафт является производной от этого.

Если до военного конфликта главный вопрос был – кто виноват и что делать, то сейчас главное – благодаря кому мы устояли и продолжаем воевать. Конечно, на этот вопрос лучше всего отвечает команда власти, поскольку у нее огромные материальные и силовые ресурсы, концентрация медиа в одних руках. Кроме того, в условиях военных действий нет ниши для оппозиционной деятельности, по умолчанию действует запрет на любую критику. То есть по факту с 24 февраля вопросы коррупции и неэффективного госуправления отошли, мягко говоря, на второй план. Это стали истории из разряда очень интимного, того, о чем в приличном обществе просто не говорят. А если кто-то начинает говорить, то он автоматически предатель. Давайте вспомним, какой процент доверия в обществе президент имел до начала этого военного конфликта. За неделю до у Зеленского было 25%, у его партии – 18%. Сегодня же это 80% и почти 50% соответственно. Сегодня происходит новая социальная стратификация, вместо старых популярных классов бизнесменов, предпринимателей на первые роли выходят военные и волонтеры.

Меняется и социально-экономический уклад. Уход от олигархическо-предпринимательской модели к государственной. Разрушен юго-восточный металлургический кластер, погиб средний класс, уровень госэкономики вырос с 10% в 2021-м до 50% в 2022 году, сформировалась значительная долговая нагрузка. В то же время в стране меняется и урбанистическая модель. Происходит быстрая депопуляция: массовая миграция и миллионы внутренних переселенцев.

Когда-то Украина была зоной олигархической конкуренции, сейчас многие из самых богатых уехали из страны, закрыли свои медиа, снизили свое влияние на политическую жизнь. Вместе с этим пришел конец и либерально-западной модели с фокусом на права человека, прозрачность госуправления и недискриминацию. В Украине происходит формирование политической нации на базе ненависти ко всему российскому. Отсюда растет запрос на сильную руку, чем умело пользуется команда Зеленского.

Автор: Руслан Бортник, политолог, политический консультант, директор Украинского Института политики (Украинский Институт анализа и менеджмента политики с 2012 по 2019 гг.)

Источник - https://uiamp.org/v-ukraine-formiruetsya-novaya-politicheskaya-naciya