Украинa: Варваров нужно карать. Почему в стране не работает законодательство по охране исторического наследия

Украинa: Варваров нужно карать 

Законодательство по охране исторического наследия в Украине не работает, но Минкульт не унывает и пишет новое, надежды на соблюдение которого тоже нет. А нужно просто выполнять законы в жестком формате: правонарушение — представление в прокуратуру — суд — приговор и его выполнение. Неотвратимость миллионных штрафов и тюрьма научит и застройщиков, и церковь уважать наследие.

Современный иконоклазм и пошатнувшийся мировой порядок

Боевики ИГИЛ разрушили уже кучу памятников мировой культуры, но украинское государство в таком разрушении преуспевает и безо всякого исламского фундаментализма. Законодательство по охране наследия не работает, но Минкульт не унывает и пишет новое, надежды на соблюдение которого тоже нет.

В истории человечества было как минимум два периода целенаправленного уничтожения художественных произведений по религиозным соображениям. Похоже на то, что сейчас, в просвещенном и глобализированном мире начался третий подобный период. Мир испуганно замер и не знает, каким богам молиться, чтоб разрушение прекратить. И как сейчас охранять памятники культуры, также не очень понятно.

От Византии до Пальмиры

Термином «иконоклазм» (уничтожение изображений по религиозным соображениям) мы обязаны Византии, где эта неприятность случилась впервые VII в VIII вв. Не углубляясь в богословские материи сообщу, что духовенство пришло к выводу, будто иконы не соответствуют установкам восточного христианства (хотя формально в то время церковь не была еще окончательно разделена на западную и восточную). И подогретые проповедниками толпы хлынули уничтожать иконы и мозаики. Правда, происходило это в основном в восточной части империи. На Балканах иконоклазм не имел успеха, да и в столичном Константинополе толпам разрушителей особой воли не давали.

В ХVI в. наиболее радикально настроенные протестанты в Швейцарии, на севере Франции и в странах, сейчас именуемые Бенилюксом, решили, что в храмах не должно быть скульптурного убранства и рисованных алтарей, потому что это пережитки ненавистного католичества. И снова фанатичная толпа хлынула крушить художественные шедевры и даже обычные придорожные кресты. Правда, против выступили цеха живописцев и их денежные заказчики. Не то, чтобы им удалось погасить разбушевавшуюся толпу, но Гентский алтарь и ряд других выдающихся произведений таки спасли.

Было еще одно не слишком известное широкой публике движение. Не то чтобы иконоклазм, а так — небольшое редактирование. В Московском царстве в ХVII веке не признали так называемые иконы «фрязского письма». Фрязское письмо — это невинная попытка иконописца, который где-то когда-то увидел западноевропейскую картину, применить новую живописную манеру — использовать светотень для моделирования ликов, предоставить им объем. Это было недопустимо с точки зрения традиции, поэтому толпа со священниками во главе врывалась в дома, изымала крамольные иконы, выковыривал глаза изображений и таскала искаженные лики по людным улицам для устрашения. Затем недозволенные иконы уничтожали.

Сейчас иконоклазм случился третий раз в истории человечества, причем изображения уничтожают вместе с постройками. От предыдущих он отличается тем, что никакой теологической дискуссии здесь и близко нет — ну кто же сейчас верит в ассирийских или античных богов? Исламские фундаменталисты разрушают бесценные памятники культуры, для видимости ссылаясь на религиозные установки. На самом деле снятые на видео акты вандализма, моментально расходящиеся по Сети, имеют то же назначение, что и публичные казни — напугать весь мир и заставить о себе говорить. Поэтому вопрос, который задал журнал National Geographic — «Почему Исламское государство (ИГ) ненавидит археологию?» — риторический.

Итак, что утратило человечество на протяжении последних месяцев? Первыми пострадали памятники культуры Двуречья. Весной этого года боевики ИГ уничтожили экспонаты музея города Мосул, а затем взорвали памятники архитектуры библейского Нимруда в Ираке. Видео вандализма вызвало возмущение преимущественно среди людей культуры, потому что для широкой общественности Двуречье — это нечто малопонятное из школьного учебника. Нужен был бОльший эффект!

Поэтому осенью наступила очередь Пальмиры, античного города-руины, само название которого на протяжении веков была синонимом красоты и архитектурного совершенства. Пальмира — не только памятник из списка ЮНЕСКО, это известный туристический объект, который многие успели увидеть собственными глазами, а еще больше мечтало увидеть. Не увидят. Взлетают в воздух величественные храмы, торжественные колоннады и триумфальные арки. Но не все сразу, а по очереди — чтобы создать больше информационных поводов. А чтобы было страшнее, перед воротами Пальмиры демонстративно рубят голову старому и уважаемому в мире охраннику памятников, 81-летнему Халеду Аль Асаад, профессору, который 40 лет берег Пальмиру.

Не только исламисты

«Исламисты» — слишком широкое, а потому неточное определение для террористов и разрушителей. Возможно, для многих станет открытием, что боевики ИГ разрушают не только памятники древней архитектуры, но и мечети независимо от возраста сооружений. Дело в том, что ИГ основано суннитами, представителями наиболее многочисленного течения в исламе, поэтому все, что связано с другими течениями, шиитами и суфиями, считается неправильным и подлежит уничтожению. Все это обидно напоминает деятельность одной большой поместной церкви в православии. Разница лишь в том, что эта церковь не взрывает «неправильные» христианские памятники, а уродует их перестройками, что мало чем отличается от уничтожения.

Любой религиозный фанатизм, хоть мусульманский, хоть православный, несет угрозу культуре, поэтому не надо успокаивать себя тем, что Пальмира далеко, до нас ИГ не достанет. А нам и не надо; православная взрывная смесь из фанатизма, наглости и невежества разрушает памятники не меньше. Кто помнит обвалы 2005-2006 гг. Ближних пещер Киево-Печерской лавры? Насельники лавры слишком старательно поливали цветы в митрополичьем саду, вот почва и размокла. Сейчас пещеры укреплены за государственный (то есть наш с вами) счет, кошелек виновников не пострадал. Сооружения лавры в неудовлетворительном состоянии, но повлиять на это невозможно — у нас памятникоохранные законы никогда не исполнялись.

В Троицком монастыре в Межиричье Острожском монахи разрушили колокольню XVII в., понастроили на территории памятника архитектуры национального значения какие-то гаражи и часовни, устроили посреди села кладбище и не первый сезон мешают археологам проводить исследования вблизи монастыря. А говорят, ИГ не любит археологию!

Присутствие представителей УПЦ (МП) в памятниках архитектуры национального значения элементарно усложняет посетителям их обзор. В лаврских пещерах отгорожена древнейшая часть и вывешена табличка «Только для молящихся». Получается, атеист или гражданин Украины другого вероисповедания не имеет права осмотреть памятник? В Зимненском монастыре XV в. запрещено «фотографировать и прогуливаться». А Почаевскую лавру, по крайней мере, до прошлой осени стоили завезенные из России «казаки». Похоже, они до сих пор каким-то образом попадают в Тернопольскую область, только медальки сняли, чтобы внимание не привлекать. Остались в зловещей черной форме и наводят порядок среди посетителей на свой ​​вкус. Куда смотрит СБУ?

В оккупированном Крыму управлять Херсонесом Таврическим (объектом ЮНЕСКО, который по непонятным причинам до сих пор не попал в «красный» список памятников) попытались угрозой поставить священника. Коллектив заповедника, конечно, поднял крик, поп уволился по собственному желанию. Но трудно поверить, что это была последняя попытка превратить Херсонес в православный религиозный центр. Не могу не вспомнить свой ​​звонок в это заведение в конце февраля 2014 года. Тогда на мой вопрос в безопасности Херсонеса работница заповедника раздраженно ответила: «Это у вас в Киеве опасно, а у нас все в порядке!»

Впрочем, в Киеве тоже есть хранитель памятников — священник, который, в отличие от крымского, вполне комфортно чувствует себя в должности. Приятель министра культуры Вячеслава Кириленко возглавляет знаменитый Музей украинской народной архитектуры и быта в Пирогово. И ничего, работники заведения жалуются, пресса негодует, а с министра и директора — как с гуся вода.

Ожидание нового порядка

Список ЮНЕСКО — в известной степени условность, которая существует до тех пор, пока в обществе существует договоренность признавать именно эти архитектурные произведения высоким достоянием человечества. Нет, я не ставлю под сомнение художественную и историческую ценность пирамид в Гизе или Версаля. Просто в мире есть немало шедевров, которые волей судьбы не попали в этот перечень и все стоят в длинной очереди на включение в него. Очередь удлиняется по понятным причинам — место в желанном списке предоставляет достопримечательности статус, на который безотказно «клюют» туристы.

Очень просто бороться с теми, кто признает правила игры: вот немцы построили без разрешения крайне необходимый мост через Эльбу — и культурный ландшафт долины Эльбы вылетел из списка ЮНЕСКО. Сколько крика было, как немцы издевались над своим правительством! А что делать с теми, кто не признает никаких законов? В свое время предшественница ООН, Лига наций, прекратила существование, потому что одна из стран-членов отказалась играть по правилам — и началась Вторая мировая. Сейчас Совбез ООН чешет затылок: что делать со страной-агрессором, которая имеет право вето и сводит на нет дипломатические усилия остальных членов?

ЮНЕСКО делает гневные заявления в адрес разрушителей памятников — оно не привыкло действовать в экстремальных условиях и на самом деле не знает, как уберечь бесценные сооружения. Но напомню, что современное охранное законодательство началось с «Пакта Рериха» — пораженный разрушениями Первой мировой художник предложил систему договоренностей, которая должна уберечь достояние человечества именно в ходе вооруженных конфликтов. Тогда этот документ был сенсационным. Сейчас актуально создание новой системы охраны всемирного наследия. Вот только человека масштаба Рериха, который предложил бы выход в эпоху терроризма и гибридных войн, что-то не видно.

От того, что сделали с Нимруд и Пальмирой, болит сердце. Но мы не знаем точно, что делается в памятниках ЮНЕСКО на нашей территории — в Киево-Печерской лавре и оккупированном Херсонесе Таврическом. И другую лавру, Почаевскую, также жаль — хоть и не наследство, но памятник национального значения. Для нашей страны решение проблемы охраны памятников проще, чем для ЮНЕСКО, потому что здесь не надо особо думать — просто выполнять законы в жестком формате: правонарушение — представление в прокуратуру — суд — приговор и его выполнение. Неотвратимость миллионных штрафов (а именно на такие суммы «тянет» приведение в порядок испорченной достопримечательности) научит и застройщиков, и церковь уважать наследие. Дело за малым: надо создать механизм выполнения этих законов.

А чтобы колесики этого механизма завертелись, следовало бы организовать специальную службу вроде новой полиции, которая занималась бы предупреждением и расследованием различных преступлений в области культурного наследия: от похищений артефактов и борьбы с черной археологией до защиты памятников архитектуры. Собственно, это и должно быть полиция, которая охватит деятельностью не только крупные города, но и малые города и села, потому что именно там ситуация с памятниками просто трагическая. Ну, и подчинена она должна быть не Минкульту, от которого трудно дождаться чего-то путного.