Украинa: Какими мы будем через год. Мы перестанем бояться власти, но третьего Майдана не допустим
Украинa: Какими мы будем через год
Мы увидим, как генпрокурор, судьи, ЦИК и прочие станут маргиналами в своей стране. Нам, возможно, предстоит увидеть шины, пылающие у Конституционного суда, и людей в мантиях, убегающих с чемоданами к ближайшему аэропорту. Мы окончательно перестанем бояться власти, но третьего Майдана не допустим.
Мы перестанем ждать «дна», чтобы начать подъем, отмечает агентство Укринформ.
Российские блогеры, считающие себя либералами, нас с вами обозвали зомбированными, зараженными путинизмом. Путинутыми, то есть. Об этом уже несколько дней трещит блогосфера.
И знаете, в чем-то они правы: мы, действительно чувствуем себя зомбированными. Но путинская пропаганда здесь не при чем. А тем более, наша, отечественная. Мы зомбированы войной. А война - не оселок для оттачивания утонченности человеческой натуры. Это такая штука, что легко превращает образованного человека в варвара. Независимо от того, на его стороне правда или нет.
Война уже обожгла наши нервы и иссушила наши чувства. Она выжала из наших глаз остатки слез, а из душ остатки толерантности. Мы изменились. И продолжаем стемительно меняться.
В лучшую ли сторону? Думаю, что нам сегодняшним мы завтрашние не понравимся. Потому что вряд ли мы станем более интеллигентными, благовоспитанными, добросердечными.
А какими мы станем? К концу 2016-го года, например?
Давайте представим.
- Мы, однозначно, станем еще жестче и суше. Наши речи будут короче и прерывистей, а суждения - безаппеляционней. Мы не будем задумываться над ответами, они уже вымучены за последние два года в наших душах.
Мы стремительно повзрослеем. На себя времен Илловайска и Дебальцево помотрим с жалостью. Как много мы тогда не понимали! Как много не знали и не ожидали. Год зачтется за столетие.
Мы перестанем ужасаться мордобоям в Верховной Раде и брошенным в приличном обществе стаканам. В стране, где в центре столицы были жестоко расстреляны сто человек, где десятки тысяч людей на фронте пребывают на грани жизни и смерти, не до джентльменских заморочек. В такой стране приличным считается выяснение отношений по-мужски.
- Мы окончательно перестанем бояться власти. Мы еще увидим, как снимут обвинения с «убийц Бузины», как героем выйдет на свободу Корбан. Мы увидим, как генпрокурор, судьи, ЦИК и прочие станут маргиналами в своей стране. Нам возможно предстоит увидеть шины, пылающие у Конституционного суда, и людей в мантиях, убегающих с чемоданами к ближайшему аэропорту.
Мы не скажем, что это хорошо, но по-другому не получится. Мы будем давить и дожимать, пока круговая порука не лопнет по швам. И мы потребуем, чтобы прокурорами, министрами внутренних дел, командующими нацгаврдией и ССО назначали тех, кого захочем мы, общество. И за неподчинение мы будем мстить.
- Но третьего Майдана не допустим. Такого, какого ждут у Путина - вооруженного, «сотрущего с лица земли зарвавшуюся власть». Пассионарность не обратится беспределом. Воинственный национализм уступит место политическому. Этнический эгоизм – патриотизму. Ярош это вовремя понял. Как говорила когда-то Ярослава Стецько: есть время умирать за Украину, есть время строить свой, украинский дом.
- Это не значит, что мы захотим слабой власти. Мы захотим сильной. Но сильной не против народа, а против врага. И сама по себе такая власть не придет. И не изберется сама собой. И не прибежит на зов очередного майдана. В текущем году нам придется лично вникнуть в то, какой мы хотим ее видеть, какой мы хотим политики и каких экономических реформ.
Мы поймем, что нам нужен президентом не бизнесмен, не пропагандист и не дипломат – а главнокомандующий. А премьер-министром – не яркий полемист, а блеклый и во все встревающий тип. Крохобор и зануда. Который, тем не менее, знает - где и на чем страна может заработать, чтобы перестать позориться, бездарно тратя иностранную помощь.
- Мы, наконец, привыкнем воевать. И увидим конец этой войны – потому, что любая война, как говорят стратеги, в горячей фазе не длится более 4 лет. 2016-й – станет третьим годом. Но мы и осознаем нашу наивность, когда думали, что боеспособная армия – это добровольцы, восполняющие готовностью умереть за Родину катастрофическую нищету в технике и стратегическом мышлении. Мы поймем, что армию, способную противостоять имперской, надо строить не год и не пять. Маннергейм строил ее 20 лет, и, пусть не победил, но удержал большую часть территории от советско-российсих орд. И на это придется брать деньги из социальных программ.
- Увы, единства в стране не наступит. Раздел станете еще глубже. В первую очередь - на тех, кого люстрируют, и на тех, кто люстрирует. Вчера мы еще были заединщиками, принимающими правила игры в обществе тотальной коррупции. И разделяла нас только допустимая величина взяток. В 2016-м появится незначительная, но устойчивая страта людей, не берущих и не дающих взятки. На них ополчатся – люто и непримиримо. Люстрируемое большинство начнет готовить реванш. Как в Грузии и Молдове. Поползет на пузе к Путину – за помощью. Нам надо будет выдержать этот удар.
- Нашим российским друзьям не удастся запугать нас нашим СБУ, сравнивая его с ФСБ или КГБ. Нас оно тоже пугает – но совсем другим. Своей мягкотелостью, избирательностью: когда споро вяжутся проштрафившиеся фронтовики, а сепаратисты и подручные Януковича сидят по ресторанам близ Аллеи Героев Небесной Сотни, крутят бизнес и прикупают недвижимость. Наша толерантность лопнет, мы потребуем поставить во главе спецведомства ветерана-добровольца, который будет нещадно мстить предателям. Именно мстить. Рано или поздно мы воскликнем: «Карфаген должен быть разрушен!» – и, неважно, идет ли речь о Московском патриархате или телеканале «Интер». Открытые врата крепости – это не признак свободы, это предательство.
- Захотим ли мы стать полицейским государством? Бойтесь нас, россияне: захотим. Что делает в Польше Дуда? Он силой объединяет нацию. Подобное, писал культуролог и историк Европы Роджер Осборн, было накануне Второй мировой войны. К ее началу в мире практически не существовало ни одной страны без авторитарных форм правления. Президент Польши призывает Украину и Литву создать союз против России. Он готовится к большой войне. Он взял инициативу на себя. К концу нынешнего года и мы поймем, насколько мы готовы к ней.
- Мы окончательно оторвемся от России, большинство из нас. Мы забудем о лениных и коммунистической символике, мы научимся называть по-новому бывшие Днепропетровск и Кировоград, и окажется, что война за старые названия была никчемной и бессмысленной. Как бессмысленной и мелкой была защита «культурной ценности» - ленина на бульваре напротив Бессарабки. Всего два года, как нет болвана на постаменте, а словно никогда и не было. Глупости забываются быстро.
- Никакого всеобщего братания Украины и Лугандона не наступит. Минские соглашения продлятся в бесконечность. Устав друг от друга, мы повернемся спинами. Донбасс формально не уйдет, но перспектива сосуществовать в одной стране с ним будет вызывать у нас тошноту. Cтрадания пенсионеров во владениях Захарченко и Плотницкого никого уже не взволнуют. Митинги крымнашей в холодной и темной Ялте не шевельнутся в сердце и граном сочувствия. Те, кто с нами, те с нами. Никаких украинцев, поддерживающих ДЛНРы, не существует. Есть только мы и путинцы.
- Беженцы тоже выберут каждый свой путь. Кто-то не сможет жить в Украине без памятников ленину и киселевского телеящика и вернется назад в Донецк. Денег на них нет – ни у нас, ни у России. А потому все пойдет естественным путем. На той стороне народ возьмется изучать опыт товарища Ким Чен Ына. А оставшиеся с нами будут уповать на экономическое чудо, творимое с помощью Америки.
- Те, кто за Европу, они тоже разделятся. Одни останутся воевать за этот выбор в Украине. Другие уедут за границу строить Европу в одной отдельно взятой семье. Не будем их винить. Когда те, кто останется, сложат свои головы в борьбе за Независимость, и война закончится, беглецы вернутся. В Европе у них будет бизнес, связи, они получат там образование и приобщатся к ценностям. И многие из них (не все) на выжженой, но свободной земле Украины попытаются строить Европу, за свои деньги.
- Мы перестанем ждать «дна», чтобы начать подъем. Мы поймем, что дна нет, что внизу бездна, и мы упадем ровно настолько, насколько позволим себе упасть. И нам надо будет начать все с нуля и взяться, наконец, добывать хлеб свой насущный в поте лица, не брезгуя низкими зарплатами, ища приработки и экономя на всем. Мы поймем, что это не государство, а мы, все мы задолжали миллиарды и миру, и самим себе: за то, что жили не тужа, проедая свое будущее, проводя шикарно отпуска за границей. За то, что выбирали тех, кто общие наши деньги тратил на свои хотелки. Те, кто голосовал за Януковича, головой и имуществом ответственны за кредиты, одолженные у России. И у них есть один шанс остаться в Украине - отработать кровью и потом.
- Мы перестанем жить обыденными вещами. Наш полет будет высок и на зависть другим. Проснется и расцветет наша культура. Плотину совковости и пошлой попсы прорвет лавина настоящего творчества и искусства, великолепных фильмов и картин, мудрых книг. Это не фантазии. Все великие произведения искусства создавались в самые тяжелые времена, писал все тот же Роджер Осборн, – в периоды войн, эпидемий, голода. Так в засуху растения обильнее всего цветут. Когда людям живется сыто, муза становится служанкой. Когда тяжело, она – проводник к свету в конце туннеля. Мы ведь уже сейчас полюбили выражать наши чувства стихами и музыкой, вы не заметили? Наши фильмы и наши песни воспринимают в мире. Нам это почти не заметно, но искреннее искусство уже побеждает шоу-бизнес.
***
… Хотя, мы так и не перестанем ждать внезапной смерти Путина, завоевания Сибири китайцами, помощи от миротворческих сил ООН, бомбардировщиков от НАТО, возвращения миллиардов от Януковича и прочей манны небесной.
Мы стремительно повзрослеем. Но к концу 2016-го года еще не станем взрослыми. Это все - впереди.