Украина: «Энергетическая безопасность в нашем государстве недооценивается!» О неотложных мерах в области энергетики

Содержание
[-]

«Энергетическая безопасность в нашем государстве недооценивается!»

СОКОЛОВСЬКИЙ Богдан Иванович, кандидат физико-математических наук, бывший уполномоченный президента Украины по международным вопросам энергетической безопасности.

Борифен Интел:Богдан Иванович, Ваши комментарии, касающиеся энергетической независимости Украины, можно считать одними из наиболее объективных. И скажем так: Вы не просто комментировали ситуацию, но со знанием дела советовали, что необходимо предпринять нынешним власть предержащим, чтобы отладить наш энергетический рынок. Слушая Ваши предостережения, даже вспомнил Гегеля, утверждавшего, что то, что разумно — недействительно. То есть, чтобы в наших условиях чего-то достичь, необходимо профессионально прикладывать усилия. Вот, исходя из Вашего опыта, в Украине осознают важность энергетической безопасности? Какие неотложные меры необходимо предпринять на законодательном, исполнительном уровнях, как проконтролировать их выполнение?

СОКОЛОВСЬКИЙ Богдан: — Вопрос объемный, но начну отвечать с конца. По-моему, энергетическая безопасность в нашем государстве недооценивается. Особенно сегодня. Почему? Мне кажется, её нужно рассматривать на уровне силовых структур — армии, разведки, милиции, службы безопасности — это безопасностная основа любого государства. И энергобезопасность — тоже. Потому что если ей уделяется надлежащее внимание, то все остальное в государстве, в частности, и экономика, — дело наживное. Если нет, то существование государства под вопросом. Я не специалист по военным вопросам, поэтому буду говорить именно об энергобезопасности.

В топливно-энергетическом комплексе есть три основные отрасли — электроэнергии, нефти и газа. Сегодня много говорится именно о газе. Знаете, у нас в Украине в настоящее время вдруг все стали специалистами по двум вопросам — газа и футбола. И никто словом не обмолвился о нефти, тем более — об электроэнергии. Даже некоторые мэры городов, как например, мэр Киева, предлагали переходить от использования газа к использованию электрической энергии. Догадываются ли они, что от импорта электроэнергии мы больше зависим от России, чем по газу?

На сегодня по каждому из названных мною трех направлений в энергетике необходимо безотлагательно предпринимать конкретные меры. С газом здесь все абсолютно ясно: надо сокращать его потребление. Мы же добываем приблизительно 20 млрд куб м, а потребляем 50. Это абсолютно неправильно, откуда бы мы газ не импортировали — с Востока или Запада, Севера или Юга. Нам необходимо сокращать потребление и жить, исходя из своих возможностей. То есть, наращивать собственную добычу. Но замечу, что увеличить её в два раза — не реально.

— Увеличение его стоимости не повлияет на сокращение потребления?

— В секторе потребления газа основой сокращения является прозрачность. Мы живем еще с советской ментальностью, когда господствовала непрозрачность во всем. Тогда, кстати, в потреблении энергоносителей было меньше коррупции, меньше злоупотреблений, потому что господствовал страх. Сейчас — наоборот. Я уже говорил, что, в первую очередь, необходимо сделать для всех одинаковую цену. Их же у нас есть пять или больше. А была бы одинаковая для всех, как это есть во многих странах, на которые мы должны равняться, то коррупция отпала бы автоматически.

Нам необходимо отменить перекрестное субсидирование. Мы не имеем права «кормить» государственные структуры, такие как НАК «Нефтегаз Украины». Назовите мне страны, на которые мы равняемся, где есть такие государственные газовые фирмы, как НАК? Мне как-то рассказывали — есть в Бразилии и где-то в Африке. Насколько понимаю, мы на Бразилию или Африку не равняемся. У нас другие цели, ментальность, задачи и так далее.

— А специалисты с Запада не удивляются нашим НАКам? Ведь россияне используют энергетику в качестве оружия для достижения своих внешнеполитических целей. Они и не скрывают этого!

— Удивляются. Недавно как-то слышу, что ЕС, Брюссель ведут разговоры о согласованном подходе к ценам на энергоносители, на транзит энергоносителей и тому подобное. В этой связи хотел бы напомнить: в 2008 году тогдашний наш Президент вынашивал и активно предлагал такую идею. Разговор в то время велся о выработке единых подходов к транзиту энергоносителей, о создании своеобразного Каспийско-Черноморско-Балтийского энерготранзитного пространства, включительно с рядом стран ЕС и Украиной. Транзит предполагался быть прозрачным, чтобы можно было отследить в любой момент каждый кубометр газа или каждый литр нефти, их местонахождение. Предлагалось согласовывать тарифы за транзит. Но тогда с Евросоюзом было очень трудно вести какие-то переговоры. А сегодня это одна из важнейших тем. Ее преподносят как идею Евросоюза, хотя мы первыми ее предлагали. Почему мало кто к нам прислушался? Лишь отдельные представители стран ЕС и Кавказа или Закавказья.

Другая важна отрасль — нефтяная и переработка нефти. В Украине, кроме государственных, есть 6 больших нефтеперерабатывающих приватизированных бывших советских заводов, по большей части простаивающих. В прошлом году работал лишь один. И то с загрузкой на 20 %. Откровенно говоря, мы на своих заводах, не модернизированных, производим нефтепродукты евро-2 (хотя по определенным коррупционным схемам пишут, что евро-3. Но никак не евро-4, -5). Кто сегодня осмелится в бак своего автомобиля залить такой бензин? Заправляют лучшим, выпускаемым в Беларуси, Литве, Польше или Румынии. Но посмотрим на другой аспект, о котором никто не хочет упоминать: все наши автозаправочные станции завозят бензин и солярку, изготовляемые из российской нефти.

Если бы Россия только захотела, то выставила бы условие каждому из директоров таких нефтеперерабатывающих заводов — отменить поставки нефтепродуктов в Украину. В случае невыполнения этого условия поставка российской нефти на НПЗ прекращается. Представьте себе картину, когда вдруг в Украине исчезает на заправках горючее!

***

— У нас есть альтернатива? Кроме Азербайджана…

— Необходимо строить свои нефтеперерабатывающие заводы. И строить такие, на которые будет иметь влияние Украина как государство. То есть, чтобы именно государство выходило на рынок со своим качественным продуктом. Конечно, можно модернизировать и старые наши заводы, но это не выгодно экономически.

— Объясните — почему? Это было бы логично.

— Во-первых, под модернизацию никто не даст ссуду. Во-вторых, просто нереально, потому что поздно этим заниматься. Лет двадцать назад это было бы логическим занятием, как это сделала тогда Беларусь или Литва, но не сегодня. Ведь очень трудно заставить владельца завода вложить немалые средства в модернизацию без государственной поддержки.

— А если государство окажет помощь?

— Тогда у другого такого владельца возникнет вопрос: чему именно этому владельцу выделяется помощь из бюджета, а не мне? А когда строится новый завод, тогда все значительно проще и логично.

— Постройка нового завода зависит от решения госруководства?

- Все это было проработано и просчитано по инициативе тогдашнего Президента Украины еще в 2007 году. В этом были заинтересованы три страны, Украина в том числе. Все было согласовано, просчитано, включительно с финансированием.

— Сколько?

— В то время — 4–5 млрд долларов. Сегодня не знаю, сколько будет стоить строительство такого завода. К сожалению, проект не удалось реализовать, но к нему стоит вернуться. И желательно на уровне главы государства.

— Не потому ли, что частные собственники наших нефтеперерабатывающих заводов «заартачатся», понимая, что в таком случае теряют абсолютно все?

— Полностью с вами согласен. Знаете, тогда было проработано и учтено абсолютно все — место построения такого нефтехимического комплекса, поставка сырья, его диверсификация. Основные и запасные ее варианты. Место для завода — городок на Львовщине Новый Раздол. Недалеко от нефтепроводов, выгодно с рабочей силой, знающей работу нефтеперерабатывающих комплексов. Там есть специалисты нашей нефтеперерабатывающей украинской школы. А сегодня мы завозим нефтепродукты из-за рубежа, обеспечивая рабочие места в других странах.

Кстати, наша школа, являющаяся самой старой в Европе, не востребована из-за нашего безрассудства. В Дрогобыче нефтепереработкой занимаются более 150 лет! Позже появилась Надворная в Прикарпатье, в советское время этим вопросом также начали заниматься на Полтавщине, Одессчине, Луганщине. Это — украинская школа нефтепереработки.

— Понятно, что необходимо этим заняться в плановом порядке, потому что мы точно все потеряем!

— Еще раз повторяю: если бы россиянам нужно было взбудоражить наше украинское общество, то сделали бы они это просто: прекратили поставку нефтепродуктов. Представьте себе картину: в Украине вдруг опустели все заправки. Когда-то, в начале девяностых годов, такое уже наблюдалось. Взлетят цены абсолютно на все товары и услуги!

Возьмите другую отрасль — поставка электроэнергии. И сегодня неясно, занимался ли кто-то у нас инвентаризацией, какие объекты, в случае нехватки электроэнергии, временно можно отключать и какие должны обеспечиваться из резервов. Например, больницы, родильные дома. В конце концов, если заменить электроэнергию, производимую на АЭС, а это приблизительно 100 терабат/час на год, то это все равно, что заменить всю ядерную энергетику дизельными 5-ти киловаттными станциями, коих понадобится более трех миллионов штук. Такого количества станций нет во всем мире! Уже не говорю об экологии, о дизельном топливе для них. В течение трех-четырех лет можно снять остроту этой проблемы. Каким образом? С помощью новых ядерных реакторов. Имеющиеся у нас сейчас — российского производства. Со временем, когда они отработают свой срок, их надо будет менять. И здесь нам как нельзя кстати, например, канадские. В свое время в Украине этот вопрос уже прорабатывался. В очередной раз его инициировал А. Яценюк, когда занимал должность министра иностранных дел. Чем хороши канадские технологии? Не только тем, что они нероссийские. Просто они сжигают все. Им не нужен обогащенный уран, на что мы никогда не получим разрешение. Неплохой такой опыт имеется в Румынии.

— Поскольку А. Яценюк инициировал, значит, была в том необходимость?

— В то время создали комиссию, куда вошли известные ученые, специалисты из Минтопливэнерго, Энергоатома. Были сделаны выводы. Сегодня стоит к этому вопросу вернуться. Но без политического пафоса. Например, завершил свой срок работы наш реактор — в рабочем порядке заменить на новый. Не продолжать сроков его работы!

Помню, когда-то общался со своим китайским коллегой. Он рассказал, что в Китае работают китайские, российские, американские, канадские реакторы. Интересуюсь у него: что вы с этим будете делать? Отвечает, шутя: устроим соцсоревнование и определим лучшие. А потом говорит мне серьезно: «Вы не найдете в мире такой страны, как ваша, где бы эксплуатировалось так много однотипных реакторов». А мы же сегодня имеем 13 — ВВЭР-1000 и 2 ВВЭР-440 общей установленной мощностью 13835 МВт. Вместе — 15. В свое время мы имели 13 «тысячных», это больше, чем в России. Мы зависим от нее по нефти и ядерному топливу почти на сто процентов. И если не предпринять необходимых мер, то через несколько лет получим непреодолимые проблемы.

— А нельзя ли было когда-то начать с россиянами нормальный цивилизованный разговор о путях решения таких неотложных проблем? Например, на дипломатическом уровне. Ведь там есть граждане, трезво оценивающие жизненные ситуации, понимающие, что бывают взаимовыгодные решения проблем.

— Дипломаты к энергетическим вопросам, как правило, не допускались. Они узнавали о договоренностях, контрактах или договорах уже по факту. Лично я считаю, что это очень неправильно. Велась ли с Россией робота по этим вопросам? Да, велась. Но выясняется, что верить России нельзя. В этом убеждаемся уже который раз не только мы. Помню одну поездку в 2008 году в Россию тогдашнего президента В. Ющенко. Он более двух часов общался с российским президентом В. Путиным, в частности, убеждая, что россияне и украинцы — два народа. Что у каждого из нас свои запросы, не одинаковые взгляды на проблемы и так далее. И Путин с ним согласился. Было ли так после Ющенко — не знаю.

— Понимаете, интересно еще что: мы с Россией живем рядом, так или иначе, а будем иметь какие-то проблемы. Не правильнее ли будет их решать за столом переговоров, без кулаков и танков? Не лучше ли находить выгодные «точки соприкосновения»?

— Я могу говорить лишь об энергетических проблемах, об энергетике. В этой сфере были попытки найти, как вы говорите, «точки соприкосновения». Но дело в том, что россияне используют энергетику в качестве оружия для достижения своих внешнеполитических целей. Они и не скрывают этого! Если бы в энергетических вопросах Россия была для нас одним из нескольких партнеров, то ее поведение было бы совершенно иным. А так россияне знают, что они монополисты…

— И здесь даже не помогут Ваши личные приятельские отношения?

— Не скажу, что имею такие отношения. Правда, первым о проблемах мне в частном порядке сообщил мой знакомый россиянин. У них, говорит, «откаты» достигли 40 %, а у вас, украинцев, — в разы. Тогда разговор был о достройке двух блоков на Хмельницкой АЭС по цене значительно более высокой, чем Россия продает такое оборудование другим странам. Называлась сумма в 10 млрд долларов. Я тогда даже написал об этом большую статью в «Зеркале недели». А Китай за такие же два блока заплатил России 1,7 млрд долларов! Мне в Энергоатоме объясняли, что Китай при достройке много работ выполняет самостоятельно, поэтому и получает экономию. А то у нас нет для этого рабочих рук! Мы же можем разрабатывать документацию, участвовать в конкурсах на строительство АЭС, создавать самолеты для США и НАТО, осуществлять японское чудо, самостоятельно что-то выполнить в случае потребности, а когда доходит до конкретики — нельзя! Китай, оказывается, более способный, чем мы. Ведь разница в средствах на достройку блоков — более 8 млрд долларов!

И еще вопрос — нужны ли нам такие блоки? Нужна ли нам такая дополнительная мощность?

— А есть что-то более важное в этой теме?

— По-моему, нам нужно заняться линиями электропередач. Потери на украинских линиях электропередач составляют более 12 %. В Польше сегодня приблизительно 9 %, в Германии — 6 %. Наравне с Германией мы не удержимся, но с Польши нам нужно брать пример. Если выйти на ее цифры, то для нас это будет означать экономию одного атомного блока электростанции, например, ХАЭС. Возможно, это нам более выгодно? Не говорю, что не нужно строить новые блоки, но почему не попытаться эффективно использовать то, что уже имеем? Нужно заботиться об эффективном потреблении. Нельзя, образно говоря, ставить телегу впереди лошади — сначала наведем порядок с линиями электропередач, а потом будем решать какой мощности должны быть реакторы. А мы торопимся что-то строить, да еще и с помощью россиян.

***

— Поэтому можно опять утверждать, что от руководящих кадров зависит очень многое.

— Когда-то, на заре независимости, покойный ныне В. Чорновил говорил, что мы, украинские патриоты, не претендуем на власть, потому что у нас нет для этого кадров. Это была основная причина. Думаю, что он был прав. Я это хорошо запомнил, хотя тогда с ним не соглашался: мол, мы же — патриоты, мы можем работать на благо своей родины, это наша обязанность!.. А выясняется, что это очень серьезный вопрос, и он не решен. Не хочу кого-то критиковать, но признаю, что профессионализма многим из нас недостает. Скажите, будьте так добры, как может министр энергетики России Новак (кстати, наш донецкий уроженец) ссылаться на нашего министра энергетики, что мы поставляем полтора гигаватта электроэнергии. С каких пор поставляется мощность?! Любой выпускник школы знает, что в гигаваттах измеряется мощность, но не количество электроэнергии! А это говорит министр.… Понимаете, даже в нюансах должна чувствоваться профессиональность должностного лица. Тем более, когда тебе доверил народ строительство государства. Кстати, я считаю, что у нас государство еще не построено. Сравните УССР и нынешнюю Украину, и увидите, что очень много похожего. Когда-то то, что решал ЦК, в настоящее время решает Администрация президента. То, что решал когда-то Госплан, сегодня такими же методами решает Кабмин. И сколько когда-то у нас было областей, столько их и осталось (не учитываем сейчас аннексированный Крым). 490 районов когда-то было — столько же их имеется и сегодня. Какой была когда-то структура промышленности — такой она и осталась. Но не секрет, что промышленность УССР работала на благо всего Союза как часть союзной промышленности. Когда-то у нас были производства, комплектующие для которых поставлялись из Камчатки. Это не выгодно, но в бывшей советской империи решались вопросы по-другому. В том числе и как держать в повиновении украинца. В настоящее время нам это необходимо?

Идея переформатирования, в частности, промышленности УССР на нужды независимой Украины остается актуальной. Она такой была с первых дней независимости. В 1992 году тогда народный депутат И. Юхновский предложил реформировать всю Украину, экономику в том числе. По-моему, он предлагал создать 99 районов, отказаться от трехуровневой системы руководства. Наша тогдашняя химическая промышленность, например, выпускала продукции в 11 раз больше, чем мы могли потреблять. Металлургия — в 17 раз больше, чем было нужно Украине.

— У нас и запасов горючего для военной авиации было столько, что начали его спешно продавать за границу…

***

— Это реформирование так и не осуществили. Целый ряд предприятий на востоке страны не осмелились закрыть, а вместо них развивать актуальные на то время ІТ-технологии. Теперь эта ниша занята, но есть другие выгодные варианты развития. В течение всех 24 лет мы просто закрывали предприятия, рабочих выгоняли на улицу и теперь получили результат.

— Модно было тогда говорить о своей любви к новой Украине. Как и сегодня…

— По-моему, самую лучшую программу развития нашего молодого государства предлагал тогда Народный рух. Над экономическим блоком работали такие специалисты как В. Черняк, В. Лановой и др. Они серьезно подходили к вопросам развития экономики Украины. Нам многого недоставало, того, что в советское время поставлялось из республик Средней Азии. В настоящее время нас снабжает Китай. А своего мы так и не создали, заботясь о рабочих местах для заграницы, но не для своих граждан.

Приведу пример: после войны во Франции президентом определенное время был Шарль де Голль. Он поставил перед собой задачу и объявил всем французским гражданам, что Франция должна самостоятельно всем себя обеспечивать. То есть, быть государством самодостаточным. Сегодня она обеспечивает себя на 80 %, а мы — на 50 % или даже меньше.

— И вместо наших специалистов мы приглашаем иностранцев. Даже на должности министров.

— Не хочу это комментировать. Скажу просто: я — против. Ничего не имею против Грузии или Литвы, но знаю, что наших специалистов в такой роли там не было. Мы, украинцы, можем сконструировать вертолет, который будут собирать на предприятиях Америки, создать японское экономическое чудо, а вот построить свое государство не смогли. Не знаю, например, какие могут быть претензии к бывшему министру финансов Александру Шлапаку? Почему его необходимо было менять? Почему на должность министров нашего государства пришли иностранцы, которые у себя дома не были на первых ролях? Почему?

— Потому что тот, кто был на первых ролях, там на тех ролях и работает.

— Первая реакция за рубежом на эти вещи была такова: кто вас, украинцев, будет уважать? То есть, если иностранцы не управятся, то зачем их было привлекать? А если управятся с поставленными задачами, то все равно, кто вас после этого будет уважать, если вы сами не в состоянии себе помочь? Разве вопросы не логичны? Из более чем сорока миллионов мы не смогли найти кого-то, кто смог бы принести пользу родине в роли министра! Полагаю, что такое недопустимо.

Мы со своих не спрашиваем, если они не выполняют порученного, а как тогда спросить с иностранца?

— Действительно, это так. Своих можно менять ежедневно, пока не появится достойный. Посмотрите на Польшу, ее развитием кто-то из иностранцев занимался? За всю историю — никогда! Им было трудно, но они своего добились. Польское правительство в Польше или в экзиле, но строили страну сами уроженцы Польши.

— Да, с Вами нельзя не согласиться. Куда бы поляка ни забросила судьба в годы войны, но он всегда воевал за свою родину.

— Приглашение в правительство иностранцев продиктовано, так сказать, высоким темпом наших событий, когда необходимо экономически что-то сделать в сжатые сроки. А если этого не удастся, тогда что? Почему, скажите-ка, наша медицина не предприняла за это время позитивных шагов? Лекарства у нас подешевели? Как бы то ни было, а мы имеем нового министра уже в течение нескольких месяцев. А результат? Почему не проведены обещанные реформы? Поймите, реформирование осуществляется в течение первых месяцев, или не осуществляется никогда. Мы, не имея прорыва в экономике, констатируем лишь недостатки и неудачи. Видите ли, в двух областях у нас идет война, а падает экономика всей страны. Почему? У нас резко упала гривна. Почему? Национальная денежная единица упала более чем в 3 раза, а промышленность сократилась только на 20 %? И так можно ставить вопросы до бесконечности. Так сложилось, что необходимо опять вернуться на двадцать лет назад и начинать все сначала. Те, кому выпадет отвечать за конкретные государственные дела, должен хорошо понимать потребности этого государства, потребности нашего народа. И не важно, кто он по национальности. Важно, чтобы он был здешним уроженцем и хорошо осознавал устремления своих соотечественников. Так есть везде и всюду, а там, где нет этого осознания — нет страны.

— Наше чиновничество можно сравнивать с закупоркой вен.

— Сегодня чиновников можно критиковать или не критиковать, но в стране должна быть четкая самоорганизация, потому что с имеющимися проблемами мы спустив рукава не справимся. Подавляющее большинство населения полагало, что с отменой УССР на Украину упадет манна небесная, и все заживут в свое удовольствие. Но так не бывает. Если в семье не все ее члены ведут себя добросовестно, то проблемы охватят всю семью. Так и в Украине. Немало граждан пренебрегает своим гражданским долгом, а мечтает о состоятельной жизни.

— Мы страдаем из-за нашего менталитета?

— Менталитет нам прививался в течение многих веков нашими «гостями», посягавшими на нашу территорию. И нынче у нас четко не определена наша общественная ценность. Поэтому так и живем. Сравните жителей нашего Востока и Запада. Они — разные. Лучших или худших здесь нет. Это факт. И нет потребности одних подстраивать под других.

Знаете, когда моих родителей и деда переселяли в 1945–1947 годах с польской территории в Украину, никто из жителей Востока не пытался протестовать против этого, никто не брал в руки оружия. А почему житель западной Украины должен сегодня умирать на Востоке? Не говорю, что это неправильно, просто интересуюсь: почему? Мы до сих пор путаем этническое с территориальным, не пытаясь дать честный ответ — что именно лежит в основе наших неурядиц. Почему-то не говорим, как так получилось, что на Востоке такие антиукраинские настроения? Почему не украинские Кубань, Западная Галичина, Берестейщина и много других украинских этнических земель? Почему в Украину когда-то приехали сотни поездов с переселенцами из РФ? Поэтому и имеем сегодня военные действия, аннексию Крыма. А так радовались, что без кровопролития получили независимость! Запомните мои слова: пройдет несколько месяцев и в мире о нас перестанут вспоминать. Хотя бы из-за усталости от Украины! И мы сами будем в этом виноваты. Вы полагаете, что в США или Европе сегодня интересны кому-то наши проблемы? Поверьте, нет, не интересны. Если сегодня немцы инвестировали в экономику России 15 млрд евро, то они хотят от этого извлечь выгоду, а не потерять из-за проблем с Украиной. А что может им предложить вместо этого Украина? Рабочую силу? Там такая сила есть. То же можно говорить о других странах.

Кто-то довольно четко подметил, что Украина может утвердиться лишь в том случае, когда это сделают сами украинцы. В пример можно поставить граждан Израиля, отчаянно защищающих свою землю. Возникни у них опасность — они сначала напавшим дают хорошо по роже, а уже после того выясняют кто виноват.

Вот на нас напали, а мы выдумываем какие-то конвенции, форматы — Женевские, Нормандские, Минские и ведем переговоры. А нужно сразу дать отпор всеми силами, а потом выяснять, кто такие «вежливые военные человечки» в Крыму, что им нужно? Разговоры о плохой армии — это миф. Если плохая армия, то нужно объявлять военное положение и все — на защиту.

— Россия оттого и воюет на нашей территории, что считает ее своей. Ни Америка, ни Германия этого не делают, потому что не считают своими эти территории. Вот и все объяснение.

— Запад просто не знает, что от нас можно ожидать. В частности, куда мы направимся, кого выберем в союзники, а с кем будем враждовать.

***

— Вернемся к тому, чем Вам приходилось заниматься в роли уполномоченного Президента по энергетическим вопросам. Вам лично много удавалось сделать на той должности?

— Удавалось практически все. Но стоило очень дорого. Имею в виду здоровье. Правда, в важности вопроса энергетической безопасности тогдашнего нашего Президента не приходилось долго убеждать. Он не сомневался в значимости наших предложений, пытался сделать все возможное для украинской нации. Но скажу, что не все было в его силах. Ведь по конституции у него права были ограничены. То, чего он мог добиться на Западе, в частности, с поляками, он не имел возможности осуществить у себя дома. Были у него и ошибки, но и полезного было сделано им немало. Помню, случалось, его просто подставляли, особенно в конце каденции. Потому что он хотел быть демократом по отношению ко всем, а это добром не заканчивается. Когда возникали вопросы энергобезопасности, по нефти, его не нужно было долго убеждать. Вспомните, когда мы начали по-настоящему сотрудничать с японо-американской компанией Westinghouse, владеющей в Европе многими предприятиями? Эта компания хочет и может изготовить ядерное горючее для наших АЭС.

— С чьей подачи началось сотрудничество?

— Как-то ночью пришлось докладывать Президенту о необходимости заключить с компанией выгодный контракт. И он согласился. С тех пор, с 2008 года, началось сотрудничество по двум блокам Южно-украинской АЭС. Все сегодня об этом уже забыли. Вдруг соглашаются, что нужно приступать к такой работе, то есть менять российское горючее на продукцию Westinghouse. Для этого необходимо много времени — годы. Но на двух блоках мы же смогли когда-то сделать что-то полезное! А на остальных пятнадцати, как говорится, конь не валялся. Теперь вроде какой-то протокол о намерениях уже подписан.

— Вопрос бытовой: наши АЭС достаточно надежны?

— Лучше всего во времена СССР была выбрана площадка для Хмельницкой АЭС, там учитывалось все, включительно — сейсмичность района, особенности почвы, окружающей среды.

— Почему в Украине построено так много электростанций, в том числе и атомных?

Запомните мои слова: через несколько  месяцев в мире о нас перестанут вспоминать. Хотя бы из-за усталости от Украины!

— Украина рядом с Западом, и надо было думать в советские времена, как более выгодно продавать ему такой товар как электроэнергия. Сегодня у нас другие задачи. Мне хотелось бы сказать вот о чем: мы не имеем своей профессиональной ядерной школы и соответствующих специалистов. Мы их, как и когда-то, готовим в Москве. Россия же и Европа создали объединенные ВУЗы и даже факультеты для подготовки специалистов по ядерной энергетике. У нас этого нет. Еще во времена первого Президента вынашивали идею создания своей школы, но безрезультатно. Мы имеем неплохих специалистов по котлам — готовит Одесский политехнический, Киевский, Львовский, — все, что касается трансформаторов, электросетей и тому подобное. Кроме ядерной части. Но первые «ядерные научные шаги» были сделаны в Харькове. Харьковский физтех сделал свой взнос в это дело. И давно можно было создать эту школу, имея для этого специалистов, хотя и не так много. Ими кто-то интересовался? Или тем, о чем они думают?

— Ну а роль такого уполномоченного, о котором мы только что вспоминали?

— Если намекаете на меня, то я интересовался. Много чего было инициировано, но рассказ об этом будет восприниматься как самореклама. Расспрашивал и в Энергоатоме, и на АЭС, и Академии наук. Докладывал Президенту. Возможно, сейчас что-то и делается по этому поводу, но пока что мне ничего не известно.

— Все покрыто тайной. Потому что связано с ядерными реакциями.

— Но все выносить на суд общественности нельзя, не более 10 %. Зачем общество лишний раз будоражить? Случается нештатная ситуация — есть для этого соответствующие службы, они и устраняют недостатки.

— В настоящее время главная тема на всех телеканалах — где, что и когда случилось опасное.

— Не хочу непрофессионально комментировать события на Востоке, я не специалист по военным вопросам.

— Тогда давайте о том, в чем Вы специалист. При Вас началось выполнение Указа Президента Украины №1863/2005 г. о вопросах обеспечения энергетической безопасности Украины. Там четко было изложено что, когда и как осуществлять. Большинство с предначертанного выполнено, особенно в отношении кадрового потенциала. Но в 2014 году все эти указы, распоряжения были отменены. По какой причине?

— Этот вопрос к тем, кто упразднил все указы и распоряжения. Скажу так: пять лет тому назад ко власть пришли люди, которым «до лампочки» было само государство и его народ. В том числе и энергетическая безопасность Украины. Предшественники им передали не только государство, но и расписание что, когда и как необходимо выполнять, чтобы Украина ощущала себя независимой. Почему они аннулировали все наработанное — не могу объяснить, потому что не понимаю. Как нужно не любить государство, не уважать свой народ, чтобы так поступить. Почему не развивать нашу энергетику? Например, в течение последних пяти лет кто-либо ездил в Румынию для изучения тамошнего опыта? Уже не говорю о поездке в Канаду. Последний раз Президент Украины выступал перед канадскими специалистами по ядерной энергетике в 2008 году. При Януковиче никто не ездил, при Порошенко еще никто не ездил, потому что, по-видимому, еще не успели.

— А закончится тем, что уже никто и не поедет…

— Недавно встречался с одним канадским специалистом, и он рассказывал, что все наше сотрудничество осталось на уровне 2008 года. Вот приблизительный ответ на ваш вопрос. Власть недавно была в руках субъектов, воспринимавших Украину, как какой-то проект: «Заработаем денег, а там пусть будет так, как будет». Знаете, когда бывший председатель одной из фракций ВР, в настоящее время окольцованный электронным браслетом, заявляет, что такой нации, как украинцы, не существует, тогда что здесь еще нужно объяснять? Мне бы никогда в голову не пришло так сказать о каком-либо туземце дикой африканской прерии! А здесь такое сказал в недалеком прошлом высокопоставленный власть предержащий.

— Так может изъясняться человек с комплексами…

— Когда-то этот гражданин был на первых ролях на Луганщине, и я был у него на приеме. Он произвел на меня такое позитивное впечатление.… Общались не менее часа, и я вышел из кабинета в приподнятом настроении. Подумалось тогда: если здесь есть такие уважаемые и мыслящие личности, то на Луганщине будет образцовый порядок. И вот недавно вдруг такое слышу из экрана телевизора! А он по паспорту гражданин Украины.

***

Вы говорили, что много в энергетической безопасности зависит от мнения олигархов, глав финансово-промышленных групп. Сейчас разрабатывается Стратегия энергетической безопасности до 2035 года, раньше была энергостратегия до 2030 года. Есть ли смысл опять создавать стратегию, когда у финансово-промышленных групп, контролирующих топливно-энергетический комплекс государства, могут быть другие соображения по поводу его развития?

— Когда говорят о какой-то стратегии, о планах развития какой-то отрасли, всегда интересуюсь: скажите-ка, какова стратегия развития государства? Если пойму, каким должно быть государство, тогда буду воспринимать стратегию какого-то развития. Энергетики в том числе. Каким должно быть государство — с Крымом или без Крыма, с Донецком или без Донецка, с Харьковом или без Харькова, с Одессой или без Одессы? Какая будет экономика? Вот тогда буду определять, сколько нам необходимо, например, АЭС, тепловых станций, которые должны быть сети, сколько нужно специалистов и в каком возрасте они должны уходить на пенсию и т. д. Если нет такой стратегии, то нет смысла начинать об этом разговор.

У меня много вопросов к Стратегии развития до 2030 года. Во-первых, почему это проводилось постановлением Кабмина? И автор стратегии — один и тот же человек, как и специалисты низшего звена, писавшие в обеих итерациях эту стратегию. Скажите, почему эта стратегия не была проведена как закон через парламент Украины, который нужно обязательно выполнить? В частности, сколько нам нужно АЭС?

Что касается обоснования. Например, в каждом нашем районе есть управление сельского хозяйства в составе шести-семи чиновников. Пусть их зарплата и небольшая, но какова нынче их роль? В советское время были колхозы, их работа контролировалась, давались указания о посевах, сборе урожая. А сегодня? И таких «управлений» еще очень много.

В свое время была должность уполномоченного Президента по международным вопросам энергетической безопасности. У него были определенные обязанности, в частности, по контролю за выполнением этого Указа. А сегодня кто-то занимается таким вопросом, контролирует энергетическую безопасность? Есть же Минэнергоуголь, СНБО Украины, Секретариат Кабмина. И на каждого возлагаются определенные функции. Не целесообразнее ли конкретизировать ответственность в виде доверенного лица или отдельной профессиональной структуры?

— Это забота самого высокого нашего руководства. Как сегодня осуществляется такой контроль — не могу сказать. Когда я освобождал должность, то оставил все необходимые документы, наработки. По поводу контроля, которым приходилось заниматься, то мы с моим помощником в шутку называли это «уполномоченный по летным вопросам», потому что приходилось очень много времени проводить в самолете. Летал и в Европу, и в Америку. Фактически занимался подготовкой переговоров, документов к подписанию соглашений Президентом. Такая дипломатическая практика существует во всех странах. Работы было очень много. Порою Президенту приходилось длительное время детально объяснять суть дела, особенно накануне встречи с иностранным коллегой и подписания межгосударственных документов. Это нормальная практика, ведь Президенту надо вникать в суть дела.

— А как часто к Вам сейчас обращаются из Администрации президента за консультациями?

— Из НАК «Нефтегаз Украины» однажды обращались после того, как прочитали одну из моих публикаций. А остальные — ни разу. Я и не стремлюсь что-то предлагать. Ведь нынешняя команда, наверное, хорошо знает, что ей нужно сделать. А что уже сделают, то мы должны оценивать.

— Но специалистов по вопросам энергобезопасности у нас не так много.

— Контактирую лишь с теми, которые никогда не скажут на болт — гайка.

Вскоре будет проходить энергетический форум, где соберутся известные специалисты. Кто интересен среди них, как знаток проблем энергетической безопасности?

— Недавно проходил такой форум в Польше. Если говорить о наших, то это А. Тодийчук и Н. Гончар — специалисты по вопросам функционирования нефтетранспортной отрасли. Если говорить о ядерной энергетике, то это В. Чернов. Когда-то он возглавлял Энергоатом. Его очень уважают специалисты, но немногие из политиков обращаются к нему по вопросам энергетической проблематики. Таких специалистов, как он, — мало. Иностранцы к нам приезжающие, в частности американцы, много не расскажут, лишь то, что им выгодно. Российским должностным лицам вообще не стоит верить. А наши специалисты разбираются в наших проблемах, умеют принимать правильные решения, их советы точны.

— Знаете, слушая сейчас Вас, вспомнил книгу «Исповедь экономического убийцы» Джона Паркера.

— Иностранцы мало знают о наших проблемах, потому и что-то говорить не будут. Россияне если и знают, то никогда ничего не скажут. Нам надо самостоятельно делать свое дело.

А международный проект «Сарматиа»? Там также привлекаются иностранные компании, — Азербайджан, Грузия, Польша, Украина, Литва. Возможно, целесообразнее обсуждать такие проекты?

— Что касается «Сарматии», его начинали в бытность А. Тодийчука, когда он возглавлял «Транснафту». В Польше, где зарегистрирована «Сарматиа», ее глава ведет правильную политику, но польская сторона достаточно сдержанно воспринимает этот проект. Особенно после того, как в ЕС его изъяли из списка приоритетных. Проект не поддерживает ORLEN — крупнейшая нефтеперерабатывающая компания. Понимаете, по-моему, к нам не совсем искренние отношения именно потому, что мы непредсказуемы в своих поступках. Например, мы когда-то обещали австрийцам запустить нефтепровод «Одесса-Броды». Они вследствие этого начали строить ветку из Братиславы к Вене, где расположен нефтеперерабатывающий завод. Это приблизительно 60 километров. И вот мы, кажется, в 2003 году, вдруг объявляем о реверсе по этому нефтепроводу. Австрийцы в шоке. А как же предыдущие договоренности? Кто-то из них даже был уволен с должности из-за некачественной работы наблюдательного совета. Спустя некоторое время австрийцы возвращаются к этому проекту, потому что мы опять им пообещали свое сотрудничество. И опять такая же история. Когда-то мы пообещали, что продадим нефтеперерабатывающий завод «Галичина». Австрийцы запрограммировали для этого первый транш — 110 млн евро — для модернизации. Премьер на переговорах в Вене вдруг затрагивает вопрос о нефтепроводе «Одесса-Броды», мол, у нас есть мысль транспортировать по нему сырье из Азербайджана и так далее. Австрийцы смутились, ведь они планировали его использовать для модернизированного завода и собирались просить премьера гарантировать квоту в «Одесса-Броды». Наша сторона пообещала все устроить, подписать соответствующие бумаги. Но, приехав в Киев, австрийцы обещанного не получили. Вернувшись из Украины, они интересуются у меня (а я тогда работал в Вене), как так можно работать, и почему мы такие необязательны в вопросах выполнения договоренностей? Что мне им ответить? Лишь пришлось напомнить, что они имели дело с нашим Премьером.

— Так, исходя даже из таких моментов, кто-то же должен у нас отвечать за энергетическую политику?

— Безусловно. Но это не должно быть формальностью. Например, Юрий Продан на должности министра хорошо разбирался в электроэнергии, в газовых вопросах — Игорь Диденко и так далее. Но здесь не должен играть определяющую роль субъективный фактор. Никаких интриг, должны быть лишь государственнические подходы! Но это тема отдельного разговора.

***

— Вы когда-то состояли на дипломатической работе. Вы ею удовлетворены?

— В Бонне моей обязанностью была научная работа. Со временем — и политика. Но приходилось параллельно выполнять другие отдельные поручения. В Европе отношение к дипломатам и их деятельности более внимательно, чем, скажем, в США, где я тоже работал. Там почему-то дипломатам даже на бытовом уровне намного сложнее. Американцы, прежде всего, уважают себя, а потом уже приезжих, в том числе и дипломатических работников. Ваш автомобиль может стоять рядом с десятком автомобилей местных жителей, но штраф выпишут за нарушение лишь вам. И такое откровенное пренебрежение очень раздражает. А вот у немцев такого быть не может в принципе.

— Ваша работа за рубежом основывалась на Вашей профессиональной деятельности специалиста по энергетическим вопросам. Это давало возможность налаживать непосредственные связи по Вашему профилю с иностранными специалистами по энергетическим вопросам. Эти связи можно считать полноценными и полезными именно сегодня?

— Не сказал бы, что эта работа зависела исключительно от моего образования. Она более широкая, и это объяснимо. Как я уже рассказывал, занимался научными наработками, впоследствии добавилась и политика. А с самого начала много внимания уделял нефтепроводу «Одесса-Броды», который в 90-х годах был на слуху. Правда, сожалею, что не успел реализовать все задуманное из-за того, что у нас в Украине очень часто менялась «погода». На Западе люди от нашего «креатива» часто разводят руками. Искренне скажу: у нас были отдельные высокопоставленные должностные лица, которые, прибыв за границу, без обиняков позволяли себе говорить следующее: «Давайте нам средства, и не спрашивайте, как мы их будем использовать». После отъезда такого нашего представителя немцы у меня интересовались: «Как это все понимать»? Мне тоже было трудно что-то растолковать.

Как-то в одно из посольств, где я трудился, должно было приехать из Киева поработать одно лицо, о чем я был предупрежден заблаговременно. Накануне тамошние иностранные коллеги мне в частной беседе характеризуют его как «представителя КГБ». Мы перевели это в шутку, но.… Даже такие шутки неприятны, потому что свидетельствовали о «работе» наших «северных братьев». А сегодня они особенно и не скрывают своего отношения к нам. Очень много вреда причиняют своей непрофессиональностью наши граждане, случайно или по знакомству попадающие на ответственные должности. О последствиях их работы догадаться нетрудно.

— Когда на одном из недавних мероприятий разговор шел об энергетической Стратегии до 2035 года, уважаемый специалист, отвечая на вопрос, сказал следующее: как могу что-то объяснять, если я лишь инженер-электрик? Так кому же поручается составлять такие важные базовые документы?

— Во времена СССР такими делами занимались по большей части специалисты. Помните, даже заключенных во времена Сталина возвращали на производство, когда выяснялось, что они единственные специалисты своего дела. У нас, к сожалению, уволенных назад не возвращают. Вообще, к человеку у нас отношение пренебрежительное. Хотя официально утверждается противоположное. Реально сегодня в любой отрасли у нас не хватает специалистов. Их не будет — не будет отрасли. Тогда как нам построить наше государство? Посмотрите, что творится с нашим образованием! Какие решения принимаются в Минобразовании и что доходит до низов? Неужели нашему инженеру навредят, например, знания об истории Украины? Черчилль, возглавляя во время войны Англию, как-то сказал: «Для чего мы воюем, если культура должна отойти на задворки»?

Так что же нужно делать, чтобы в нашей стране, наконец, обратили внимание на энергетическую безопасность?

— Уже не раз говорил об этом. Что касается газа, то главная наша задача — сократить его потребление. Отказаться от его поставок из России можно было давно. Мы должны себя обеспечивать своей добычей. Под это должны сосредоточиваться все имеющиеся ресурсы — человеческие, денежные, технические, интеллектуальные. Нельзя сверлить скважину глубиной 5 километров, имея оборудование лишь для трехкилометровой глубины. Интересовался у наших власть предержащих о том, как можно было перечислять России 4 млрд долларов за долги Януковича? Мы с Россией сегодня воюем и одновременно перечисляем средства за давнишний контракт! Но в контракте есть запись о форс-мажоре? Война — это не тот случай? Тем более, что мы не получали этот газ. Есть же даже такой механизм пересчета средств посреднику, когда он отдаст средства за выполненные условия. И не раньше. Это — гарантия. Если разговор о россиянах, то заберете свои войска, отдадите Крым — получите обещанные по контракту средства. Вопрос: смогут ли американцы или немцы понять логику наших решений? Знаете, когда-то в Англии граждане очень любили немецкие автомобили и радиоприемники. После того, как Гитлер сбросил бомбы на Лондон, в один день английское правительство отказалось от Audi и пересело на другие автомобили. Могли ли британцы тогда перечислять немцам какие-то средства? Никогда! А мы спокойно перечисляем агрессору почти четыре миллиарда долларов. Эти же средства можно было использовать на Востоке для перепрофилирования экономики Донецкой области и Луганщины. Когда-то тот, кто поставил под разрешением свою подпись, должен за это ответить.

Если говорить о нефти, то необходимо строить нефтехимический комплекс, перерабатывающие заводы. В ядерной энергетике нам необходимо перейти на реакторы другого типа, позволяющие сжигать любое топливо. В том числе и отработанное, как у нас плутоний. Не военный, а из АЭС, который нужно куда-то девать. У нас его никто не примет. Вот, нужно строить такие реакторы, как, например, в Румынии, и устранять проблему.

По каждому названному направлению — большая многолетняя работа. Для инвентаризации хватит одного года, и делать это необходимо безотлагательно.

По поводу ответственности за расчеты. Такая же история сомнительная и с африканским углем? Оно же оказалось-таки пригодным для наших электростанций.… Или что касается поставок электроэнергии для Крымского полуострова.

— Об угле я уже писал в СМИ. Африканский уголь не хуже польского. Правда, он дешевле, если покупать его прямо в порту. Или уголь из Львовско-Волынского бассейна, добыча которого составляет до 8 % от добычи угля в Украине. Правда, не понимаю, почему критиковали покупку африканского угля, когда впоследствии наш Президент отправился договариваться об угле в Австралию. Там существует рынок, на который никоим образом не влияет австралийское правительство или премьер. И чем отличается африканский уголь от австралийского? Даже расстояние для доставки не меньшее. Иное дело с Казахстаном, где президент Назарбаев имеет влияние на бизнес и может посодействовать выгодной закупке для нас угля. Но там на ситуацию имеют влияние россияне.

Относительно качества, то никакой уголь не заменит донбасского. Ведь еще в советские времена каждая электростанция проектировалась под конкретную шахту и ее тип угля. Изменение типа отразится на эффективности работы станции. А правительство разрабатывает программу о переоборудовании станций? Или думает, что за него кто-то это сделает? Сегодня необходимо дооборудовать котлы станций, чтобы они могли потреблять тот уголь, который поступает. На это необходимо от двух до трех лет. И средства.

Не понимаю, почему мы не обратились к гарантам нашей безопасности — США или Англии, — чтобы помогли справиться с этой проблемой? Они же поставили свою подпись под гарантийным документом?

Закупка электроэнергии в России — большая ошибка. Во-первых, ей самой не хватает. Во-вторых, мы — жертва российской агрессии. Мы еще покупаем электроэнергию у Молдовы. Чтобы покупать еще где-либо, необходимо строить систему поставок, а для этого также нужны средства и время. Например, поляки сами ищут, где можно приобрести электроэнергию.

— В прошлом году, еще в августе, Вы утверждали, что нужно безотлагательно готовиться к отопительному сезону. Когда нужно начинать подготовку к следующему отопительному сезону?

— Этот сезон мы одолели благодаря мягким погодным условиям. Хотя подписанный с Россией контракт не считаю удачным. Сегодня нам нужно заключать контракт с Норвегией. А именно — с компанией Statoil. Это единственная фирма, которая готова нас поддержать. Она активно конкурирует с «Газпромом» за европейский рынок газа. Я об этом напомнил нашим ответственным лицам перед их поездкой в Норвегию. Еще в апреле норвежцы выводили в море четыре вышки-платформы для добычи газа, но никто из наших туда не прибыл для налаживания сотрудничества. Мне пишет мой бывший приятель: «Наверное, вы в газе не нуждаетесь». Перед поездкой я Андрею Коболеву советовал: «Ты хотя бы наладь контакты. А дальше дело тронется». Пока что мы этим не воспользовались, а напрасно. Потому что россияне потом не смогли бы предъявить нам какие-то надуманные претензии. Нам же нужно до 12 млрд куб м газа, а на хабе в Баумгартене в Австрии, например, свободных может быть не более трех. Вот, необходимо заключать контракты и с их помощью решить свои газовые проблемы. И это можно успешно осуществить, если сделать это профессионально. И договариваться с норвежцами надо уже сегодня. Нельзя надеяться, что следующая зима будет такой же теплой.

Что касается угля, то надо рассчитывать на шахты Львовско-Волынского бассейна, где можно получить дополнительно до 2 млн тонн, и приобрести, например, в Польше до 9 млн тонн. Остальные, порядка 10 млн тонн, надо еще где-то найти. И нельзя закрывать наши шахты на Львовщине и на Волыни, где сегодня шахтерам не платят заработной платы еще с июня-августа. Покупка и доставка угля — дело непростое и требует взвешенных подходов. Наломаем дров, как это было с южноафриканским углем, и будем вынуждены покупать более дорогое. К тому же нельзя забывать о технической стороне — транспорте для перевозки. Большими кораблями в наши порты угля не доставишь. Да и в портах должно быть соответствующее оборудование для разгрузки угля. Чтобы развить инфраструктуру нам понадобится, по меньшей мере, 2 года и средства. Но вместо нас этого никто не сделает.

Оригинал

 


Об авторе
[-]

Автор: Олег Махно

Источник: bintel.com.ua

Добавил:   venjamin.tolstonog


Дата публикации: 04.03.2015. Просмотров: 400

zagluwka
advanced
Отправить
На главную
Beta