Украинa, Донбасс: Народ, Захар и Плотник. 2 ноября в Донецкой и Луганской народных республиках впервые прошли выборы в парламенты.
Украинa: Народ, Захар и Плотник
2 ноября в Донецкой и Луганской народных республиках впервые прошли выборы. Выбирали глав этих государственных образований и парламенты по спискам общественных движений.
Предсказуемо победили действующие военные и гражданские лидеры ДНР и ЛНР Александр Захарченко и Игорь Плотницкий, а также их движения. Гораздо более удивительными оказались высокая явка и энтузиазм избирателей — с учетом тяжелейшей гуманитарной ситуации в Донбассе и разочарования на фоне войны, разрушений и хаоса. Мы наблюдаем исторический момент народного самоопределения в момент кризиса мироустройства. В чем смысл донбасской гордости — и что дальше?
—Я не знаю, кто там, но будем голосовать за нас, а не за Украину. Если проголосуем, может, они оставят нас в покое, — говорит шестидесяти четырехлетняя Лариса, бывшая учительница, которая после смерти мужа в начале года была вынуждена перебраться в социальное учреждение на Железнодорожной улице в Торезе для тех стариков, кто не может передвигаться сам и которым нужна помощь. Здесь можно отдать часть пенсии за уход и питание. Проблема, впрочем, в том, что с июля нет пенсий, да и зарплат у санитарок. Поэтому нормальное состояние соцучреждения — вопрос трудового героизма и благотворительной помощи. Привозят ее местные разведчики — когда-то из ополчения, теперь военные, они воевали и на Саур-Могиле. Говорят, что парой десятков бойцов разбили «целый батальон укров». А теперь занимаются самыми разными вопросами — от расстрелов мародеров до экспорта угля на ту же Украину.
— Ну что там? Макароны, крупа, лук. Лука можно было бы и поменьше, а побольше консервов, — крепкие вооруженные люди показывают ворох накладных на гуманитарку.
— Чтобы вы не подумали, будто мы что-то взяли себе. Есть гады, которые уполовинят, — мы ничего не взяли.
— Ладно, пачку макарон сварили.
— Ну то ж пачку.
Лариса сначала переехала было к дочке в Крым, но там слишком дорого и хлопотно, а здесь все свое, да и собака осталась — за ней смотрят соседи, но иногда можно и проведать. Дом притягивает и привязывает. Когда-то сотканный как временный рабочий край почти целиком из приезжих рабочих, Донбасс уже одомашнен как своя земля, свои могилы и просто свои. Отец Ларисы воевал, муж тоже был военным. Хотел попасть в Афган, но отец отговорил подавать рапорт: мол, чужая война, не такая, как Великая Отечественная, где была понятно, где правда. Это воспоминание пришлось к слову, из-за этой войны:
— Танки идут, а все одинаковые и там, и там. Неясно — чьи. Что за война?
Не то чтобы Лариса не разбирается, она образованна и все время читает. Почти негде прочесть про смысл происходящего, про те же выборы. Но «за нас, а не за Украину» — Лариса точно поняла смысл этих выборов, другого ведь и не было.
Про что выборы
В день выборов в Донецке выпал первый снег, добавив в осеннюю муть немного цвета и контраста. На участках люди встречают в очередях старых знакомых. Это особенно приятно, когда каждый день обстрел. Увидеть, что твои друзья живы-здоровы, — уже праздник.
— За кого будешь голосовать?
— За кого, за наших!
— Тут все наши.
— Ну за Захарченко, за кого еще.
— А я нет, у нас тут со стариками есть политический клуб, встречаемся, обсуждаем. Решили за тот блок, в котором женщина со странным именем. Каким же… А, Эллада!
Единственная женщина в донецких первых тройках — Эллада Шафтнер, член комиссии по расследованию военных преступлений. Входит в движение «Свободный Донбасс», оно взяло чуть меньше трети голосов, больше чем в два раза уступив «Донецкой республике» с лидером Александром Захарченко. Как ни странно, на этих выборах, смысл которых скорее в голосовании о доверии действующим властям, чем собственно в выборах, некоторые избиратели хотели увидеть интригу. И в какой-то мере она даже была. В «Свободный Донбасс» вошли люди из другой команды, в том числе Павел Губарев, который загадочно попал под обстрел и слег в больницу, но делал заявления в поддержку и выборов, и своих «оппонентов».
Накануне мы встретились с видным деятелем контрразведки ДНР, добровольцем из Москвы, в прошлом участником чеченских войн, который на чем свет ругал «Оплот» и Захарченко, обвиняя их во всех грехах. Он принадлежит к другому крылу донецкой внутренней политики, симпатизирует Стрелкову, Губареву, Безлеру, не любит оплотовцев и казаков. Внутренние склоки в ополчении — реальная проблема, которая во многом осталась в прошлом, в том числе, видимо, благодаря вмешательству из Москвы. На этих выборах все сильные лидеры поддержали Захарченко, понимая, что единство власти и командования важнее недоверия друг к другу.
— Ну а кого бы вы считали более подходящим лидером, чем Захарченко?
— Да хоть Кофмана, он еврей, а значит, в экономике разбирается, — то ли шутит, то ли нет контрразведчик и «воин империи». Он, кстати, откуда-то получил украинский паспорт1 (или он у него и был?).
На этих выборах списки кандидатов выглядят крайне интернационально, что поддерживает антифашистский пафос. Среди международных наблюдателей не только левые греки, но и правые итальянцы. Что, впрочем, соответствует духу плавильного котла народов, которым является Донбасс. Тут все об этом говорят: «Жили мы себе вместе — татары, русские, украинцы, греки — а тут на тебе, опять откуда-то национализмы».
— И за кого вы будете голосовать? — продолжаю допытывать контрразведчика.
— Да конечно, за Захарченко. Дело же не в этом, нам надо сейчас просто выбрать свою власть. А разбираться будем потом. Слышали — агитируем бойцов, чтобы все голосовали за Захара, без выпендрежа!
Внутренний смысл Донбасса
Смысл этих выборов был в самой процедуре и даже ритуале возникновения власти и государства. Недаром на официальных плакатах речь шла о трех причинах для участия в выборах. Первая — потому что война уже создала границу между Украиной и Донбассом и теперь надо строить независимость (нарисована колючая проволока). Вторая — быть подальше от западенцев и нацистской идеи (нарисован герб Львова и свастика батальона «Азов»). И третье — экономика: «Двадцать лет Донбасс кормил Украину, а взамен получил бедность, безработицу, теперь и войну» (нарисован человек, который в обратной эволюции горбится, сжимается и становится на колени перед миской).
«Донбасс никто не ставил на колени, и никому поставить не дано» — военный стих Павла Беспощадного и теперь воспринимается без иронии. В отличие от «Я работаю как вельможа, я работаю только лежа» (про низкий свод шахтного забоя) славного лирического поэта Николая Анциферова.
— Для меня дать взятку — все равно что стать в позу гомосека, — говорит военный. Описание позы гордости и свободы, похоже, вообще местный стиль.
В критической украинской прессе говорят о том, что нынешнее голосование случилось благодаря раздаче дешевой картошки и «под дулами автоматов». Но происходящее производило совсем другое впечатление. Народ шел на выборы сам с чувством вызова и правды, с пониманием, что за это можно заплатить опасностью попасть под бомбежки или под репрессии — в случае чего. Это была демонстрация свободы — скорее вызов, чем конформизм. Людей действительно было очень много: некоторые приходили, смотрели на очередь, потом уходили по делам и приходили снова. Понятно, что участков было меньше, чем на обычных выборах, но именно очередь отчасти и создавала ощущение коллективного единства, легитимности избранной власти, ритуала создания страны.
Парадокс, но именно здесь происходит революция — а не в Киеве, где ее вроде бы хотели. На украинских выборах, несмотря на разнообразие партий, у власти остались те же олигархи (с некоторым уменьшением пантеона, но увеличением бесконтрольности). А Донбасс, который изначально выступал за стабильность, против беспорядка на Майдане, против ассоциации с ЕС, грозящей разрушением традиционного советского индустриального уклада, против десоветизации и свержения памятников Ленину, против новых границ и барьеров с Россией, в итоге обрел право на самоопределение, перезагрузку государственности со всеми вытекающими трагедиями этого выбора. И те и другие в результате кризиса на Украине получили не то, чего хотели.
— В дальнейшем надо будет отстаивать позицию по поводу не процедурных нюансов этих выборов, а юридической сути. Это и есть реализация права на самоопределение, и это право важнее конкретных процедур, — так пояснили мне в международном клубе адвокатов возможную (туманную, но с профессиональной точки зрения интересную) перспективу судов о нарушении прав граждан Донбасса в результате непризнания этих выборов в мире.
На одном из участков в центре Донецка прямо на стене — огромный потрет Тараса Шевченко1. И он никого не раздражает (хотя многие признаются, что разлюбили певучую украинскую речь, которая рифмуется теперь с грохотом бомбардировок). Внутренний смысл Донбасса не в создании какой-то особенной нации, а в гордости, которая не противоречит ничему украинскому и уж тем более русскому.
Западные коллеги спрашивали, правда ли, что образованные люди в основном против ДНР.
— Нет, инженерные и университетские кадры не против, — отвечает известный донецкий журналист Олег Измайлов. — Многие скептически относятся к конкретным лидерам, но в целом донбассоцентричны — и уж точно против нынешнего Киева. За Киев скорее гуманитарии и многие журналисты, смысл работы которых в последние два десятилетия был в карьере внутри украинского политического мифа. А смысл работы заводов и ученых-инженеров в развитии донбасской, то есть в общем-то советской технологической цивилизации, а не в присоединении к ЕС или в постмодерновом конструировании нации из г… Смысл Донбасса в том, что это инженерная цивилизация. Увы, погибающая в последние десятилетия.
Что с экономикой
Но как раз эта цивилизация и продолжает разрушаться.
— Нынешняя ситуация, будто бассейн, в котором вода общая, но между секциями — перегородки, — говорит донецкий профессор-экономист Юрий Макогон. — Донбасс оказался разрезан на части, одна из которых находится под юрисдикцией ДНР и ЛНР, а другая занята украинскими войсками. Из-за этого разрушена технологическая цепочка «уголь-кокс-металл», ведь сейчас в регионе часто бывает так: кокс, допустим, под Украиной, а металлургический завод — в ДНР.
Представители Донбасса, говоря весной о федерализации или автономии и выступая против Майдана, имели в виду сохранение открытой границы с Россией и большую интеграцию с ней. Они не хотели дальнейшего распада, который выглядит как продолжение болезненного крушения СССР. Но в результате войны получили новые военные границы и разрушение промышленности. А Мариуполь, который дает 11% ВВП Украины, вообще оказался под контролем украинских войск.
Один из парадоксов в том, что большинство предприятий ДНР и ЛНР все еще находятся в налоговой системе Украины, которая за годы бюджетной экономии стала предельно техничной и жесткой. Налоги списываются автоматически, в том числе и полуторапроцентный налог на АТО. То есть жители Донбасса отчасти сами оплачивают бомбы, которые падают на жилые кварталы. При этом пенсии и зарплаты не выплачиваются на данных территориях с июля.
В последние недели активно идет перерегистрация предприятий, прежде всего малого бизнеса. Налоговая система ДНР пока зачаточная и очень простая, обычно это вмененный налог по видам деятельности и 13% подоходный. Проблема состоит в том, что те, кто торгуют с украинскими областями, должны иметь легализацию, и это часто приводит по сути к двойному налогообложению. А блага возможного открытия границ с Россией не работают: перевезенный товар должен пройти легальную растаможку. А как? Только в результате легализации ДНР и ЛНР возможно возникновение процедур для действительно открытой к России экономики.
— Мы закончим здесь с мародерами и коррупционерами и пойдем в Россию, если там не разберутся сами. Таможня ваша наглеет. Везешь легковушку памперсов и еды, они говорят: «Много». Взятку, наверное, хотят, — жалуются ополченцы. То же самое я слышал и от казаков в Ростове.
В целом Донбасс даже при деиндустриализации двух последних десятилетий имеет мощную самодостаточную экономику: Донецкая область давала около 20% промышленного производства Украины и 18% экспорта, будучи единственным регионом Украины с положительным торговым сальдо. Если бы киевские власти были дальновидны, то, конечно, вели бы переговоры об экономической кооперации с ДНР и ЛНР, пока не перехвачено управление всеми крупными предприятиями. Сейчас кооперация происходит на уровне отдельных военных подразделений, которые помогают или препятствуют экспорту угля. Хотя часть шахт Донбасса и нуждается в дотации, уголь необходим украинским тепло- и электростанциям, без угля страна замерзнет.
Известный советский плакат 1922 года гласит: «Донбасс — сердце России». Сейчас это значит, что судьба ДНР и ЛНР зависит и от того, будут ли в России новые индустриализации и модернизации производств. Если нет, то экономика и России, и Донбасса под вопросом, ниоткуда больше инвестиции сюда не придут.
А пока предприятия запускаются в режиме военной экономики:
— Кто там директор? Давно уже можно было запустить предприятие. Поеду поговорю.
— Вы будете ему угрожать?
— Зачем, просто поговорим. Хотя, может, и расстреляем, — то ли шутит, то ли нет контрразведчик.
Ветхий Завет
«Неужели в Донецкой народной республике, образование которой мы с мужем, будучи азербайджанцами по национальности, с радостью приветствовали и на защиту которой надеялись, находясь под обстрелами вооруженных формирований Украины, может твориться такое беззаконие?» — это выдержка из заявления фермера Рены Гусейновой в прокуратуру ДНР, которое попало в распоряжение редакции «РР». Ополченцы отобрали у Рены имущество, неизвестные убили ее мужа — видимо, подозревали в сотрудничестве с Нацгвардией.
В последние недели в Республиках идет активная борьба с мародерами и насилием против мирных граждан. Борьба, мягко говоря, специфическая — народные суды, публичные казни-расстрелы.
— Неделю после расстрела в городе не было преступлений, — рассказывает дээнэровец, имеющий большую власть на части территории.
— А потом?
— А потом снова.
— Но разве так можно, разве человек, пусть и насильник, не имеет право на раскаяние, на еще один шанс?
— Есть Новый Завет, а есть Ветхий. Каждому времени свой. Сейчас время Ветхого — «око за око». Я думал, что у нас здесь новые девяностые, а оказалось — Средневековье.
Борьба с мародерством ведется людьми, которые другим, мягко говоря, не доверяют — эдакими новыми сталинистами, человеками с холодной головой и горячим сердцем. Они прошли бои, потеряли боевых товарищей и теперь звереют при виде коррупции или подозрении на нее. Порядка действительно стало больше — уменьшилось количество отъема машин и прочей собственности, на людей с оружием, опьяневших от власти, теперь тоже есть какая-то управа. Но иногда следствие подозревает других, в том числе и знакомых людей, слишком активно — даже если те занимаются благотворительностью и помощью другим, просто из-за того, что у них есть счет в банке.
— У меня во всех городах есть знакомые менялы, — говорит контрразведчик, — так что я знаю, кто что меняет. И откуда у барышень некоторых наших командиров спортивные мерсы.
За время перемирия многие ополченцы, в том числе и из России, сыграли свадьбы. За некоторыми из них ходит охрана. Люди, непривычные к власти, играют в понты. Без дела армии ДНР и ЛНР будут разлагаться — это закон любой армии. Значит, если будет мир, необходимо формировать гражданские и вменяемые органы управления. Нужны выборы приличных, известных жителям людей в местные органы власти — таким должен быть следующий ключевой шаг Республик, если они хотят стать народными, а не понтовыми.
Но войну в армии ДНР ждут — по крайней мере, к войне готовятся. Мы видели большую колонну техники у Тореза, направлявшуюся в Донецк — на случай украинской армии, как здесь говорят. Линия фронта не выровнена, войска не отведены, бомбежки каждый день — в том числе и на западной окраине Донецка, где в бомбоубежище все еще прячутся десятки людей, в том числе и дети.
Но эти выборы, даже в условии непризнания их Западом и Киевом, — шаг к миру. Теперь в ДНР и ЛНР есть избранные гражданские власти, а не только военные командиры.
***
Текущие проблемы Донбасса
1. Неустойчивость и временный характер линии фронта, невозможность прекращения огня.
2. Разрушение инфраструктуры и части промышленности, проб-лема восстановления и модернизации.
3. Проблема власти и внутренней безопасности (мародерство), единство управления.
4. Экономические границы с Украиной, разрыв технологических цепочек.
5. Отсутствие понятного статуса границы с Россией, невозможность легального экономиче-ского порядка экспорта и импорта.
6. Двусмысленность финансовой системы — она, украинская по форме, фактически отсутствует.
7. Отсутствие пенсий и зарплат, справедливость при переводе социальных обязательств на Республики.
8. Перерегистрация предприятий и новая налоговая система — необходимы консультации с бизнесом.
9. Проблема признания дипломов, аттестатов
10. Управление крупной промышленностью — проблемы олигархии, киевской регистрации крупных компаний.
11. Проблема гражданского управления на мес-тах — необходимость настоящих локальных выборов и привлечения гражданских кадров.
12. Отсутствие настоящей общественной полемики, слабость гражданского участия и СМИ.
По материалам круглых столов «Гражданской инициативы Донбасса»
***