Угрозы правительства России изъять 100 млрд рублей «сверхприбыли» изрядно напугали металлургов

Металлоломка.  Объясняем, в чем главные проблемы этой идеи 

В течение очень долгого времени стоимость стали на российском рынке оставалась практически неизменной: в 2005 г. тонна оцинкованной стали у крупных оптовиков стоила 36 тыс. рублей и через 10 лет ситуация не изменилась.

Собственно, совсем недавно, в 2019 году, все та же тонна оцинковки стоила 45 тыс. рублей. То есть за полтора десятка лет она прибавила (в рублях) всего 25%. Стоимость же фиксированного набора товаров и услуг (ФНТУ, есть у Росстата такой более-менее адекватный инструмент для измерения инфляции) за тот же период выросла с 4,3 тыс. рублей до 16 тыс. рублей, то есть потребительские цены выросли в 3,7 раза. Причиной столь длительной стагнации цен на сталь явилось случившееся в 2006 году превращение Китая из крупнейшего «чистого» импортера стали в «чистого» экспортера. При этом стоит отдать должное российским металлургам, которые во время длившейся полтора десятилетия стагнации цен внутреннего рынка не только не разорились (благодаря экспорту), но и серьезно нарастили зарплаты, провели за эти годы масштабную модернизацию производства, улучшили ситуацию с вредными выбросами.

И вот («спасибо» эпидемии ковида, вызвавшей проблемы с логистикой поставок стали и железной руды во всем мире, а еще в большей степени — эмиссии размером в 12% мирового ВВП, устроенной в последние два года ведущими мировыми центробанками) на улицу российских металлургов пришел праздник. То есть сначала-то, наоборот, все было очень плохо. Настолько плохо, что для поддержания отечественных производителей оцинкованной стали в начале января прошлого года Евразийская экономическая комиссия на пять лет ввела антидемпинговые пошлины на импорт стали из Китая и Украины. Потом началась пандемия — и стало еще хуже. Но зато с конца прошлого лета, когда основные мировые экономики начали выходить из вызванного эпидемией и карантином спада, а логистика поставок стали была столь серьезно разрушена, что единый мировой стальной рынок развалился на сегменты (в настоящий момент стоимость стали в Китае на 20% ниже, чем в Европе, а в Европе — на 20% меньше, чем в США), стоимость стали и железной руды начала расти.

Кроме того, карантины серьезно сократили сбор лома в развитых странах, вызвав его существенное удорожание. И сегодня, спустя 10 месяцев, стоимость стали на внутреннем рынке почти что утроилась. В то время как на мировом рынке она выросла чуть больше чем в два раза. Специально стоит отметить, что на удвоение стоимости стали на мировом рынке наложилась случившаяся в прошлом году 20-процентная девальвация рубля, и в целом рост стоимости стали на российском рынке в 2,4-2,5 раза можно признать хоть как-то, но обоснованным. Но все, что выше, уж точно от лукавого. Правда это «от лукавого» не так уж велико и убирается снижением стоимости стали на 10%.

Но есть одно, причем очень важное, но: металлурги, повысив цену для внутреннего рынка, ссылаются на цены мирового рынка, то есть предполагается, что все, что поставляется ими на рынок России, может найти спрос на мировом рынке — причем без сколько-нибудь значимого снижения цены. В 2019 году в мире было произведено 1,87 млрд тонн стали. Емкость внутрироссийского рынка — порядка 40 млн тонн, что составляет 2% от емкости внешнего рынка.

Ответ на вопрос, может ли мировой рынок без существенного падения цены принять 40 млн с внутреннего рынка России, дает нам в своем интервью РБК первый вице-премьер Андрей Белоусов: «Но я против того, чтобы вводить такого рода инструменты [экспортную пошлину] против металлургов… Потому что рынки забиты, и сейчас ряд наших коллег-конкурентов, например американцы, да и европейцы тоже, они прорабатывают или уже ввели компенсационные меры так называемые против наших экспортеров». То есть конкуренция на рынке стали велика, и без серьезного падения цены несколько десятков миллионов тонн из России рынок стали не переварит. И это приводит нас к тому, что прямая привязка российских цен на сталь к ценам мирового рынка экономически не так уж и обоснована.

В такой ситуации очень многое зависит от действий правительства, которое, с одной стороны, открыло против «большой тройки» три дела, подозревая компании в поддержании монопольно высоких цен на рынке плоского проката, что грозит сталеварам очень серьезными штрафами в виде процента от оборота. Но с другой стороны, правительство предложило «решение» в виде добровольного предоставления поставщиками стали скидки в размере 30% от текущей цены для государственных строек. После чего цены закономерно скакнули еще на 25%, ведь достаточно нарастить рыночную цену на 40%, чтобы поставки на госстройки со скидкой в 30% по факту велись по старой (до роста на 40%) рыночной цене, что лишает данный механизм смысла.

Более действенным представляется высказанное Белоусовым предложение ввести экспортные пошлины на амортизационный лом, являющийся основным сырьем для производства используемой строителями арматуры. Но помилуйте: рынок стали не состоит из одних лишь строителей, больше того, он состоит в основном не из строителей. Сталь используется в производстве автомобилей, самолетов, кораблей, опор линий электропередач, станков, холодильников, чайников, сковородок — список можно продолжать практически до бесконечности. Так, может, логичней ввести заградительные меры против всего экспорта лома?

Далее Андрей Рэмович предлагает изъять у металлургов заработанную ими на государственном спросе сверхприбыль в размере 100 млрд рублей. Но опять же, экономика (пока) не состоит из одного лишь государства, и правительство обязано (по крайней мере, в теории) заботиться обо всей экономике в целом, а не только госсекторе и госбюджете. Давайте на секунду представим, что нынешние сверхвысокие цены на сталь сохранятся на следующие 12 месяцев. Тогда заработанная на внутрироссийском рынке «сверхприбыль» металлургов — к уровню мая 2020 года — составит около 3 трлн рублей. Рост стоимости стали в 10–20 процентов покупатель еще может «взять на себя», но рост стоимости в 3 раза будет целиком и полностью переложен на конечного потребителя. По сути, речь идет о том, что такой рост стали прибавит к инфляции как минимум 2% и перераспределит от населения и экономики к металлургам почти 3% ВВП России. Рост инфляции на 2% не является проблемой правительства?

Что может сделать в этой ситуации правительство, если оно, ввиду высокой конкуренции на внешнем рынке, не желает вводить экспортные пошлины на сталь? Об обложении или даже квотировании экспорта лома было сказано выше. Остается обложить пошлиной экспорт железной руды или квотировать его. Так что заявленное Минпромторгом выстраивание механизма квотирования или даже полного запрета экспорта руды (и стали) представляется вполне обоснованной мерой. Потому что рост ставки НДПИ, конечно, пополнит российскую казну, но вряд ли приведет к снижению цен на внутреннем рынке.

Тут можно сказать много слов о нерыночности предлагаемых решений, но давайте оставим их странам с по-настоящему рыночной экономикой, а не такой, где госкомпания на госкомпании сидит и госкомпанией погоняет. С другой стороны, те или иные механизмы ограничения импорта используют все экономики, от США до Китая, так какой смысл называть нерыночным ограничение экспорта?

Автор Максим Авербух, экономист, эксперт по рынку сырья

https://novayagazeta.ru/articles/2021/06/02/metallolomka

***

Мнение экономиста. Железный скандал: Кого на самом деле «нахлобучили» металлурги

РБК опубликовал обширное интервью вице-премьера Белоусова. Среди вороха банальностей о прорывах, успехах и «импортозамещении» острыми стальными иглами блеснули две отточенные цитаты, моментально облетевшие новостные ленты и заставившие дрогнуть Московскую биржу:

«Мы посчитали, что металлурги нас (государство, бюджет) нахлобучили в части госкапвложений и гособоронзаказа примерно на 100 млрд руб., — сказал вице-премьер. И добавил, как гвоздь вбил: — У нас рынок свободный, но государство имеет все возможности установить налоги таким образом, чтобы то, что они получили, у них забрать. Это, я думаю, мы сделаем».

Что имел в виду начальник по экономике, когда рассуждал о «нахлобучке бюджета», мы сказать точно не можем. Но очевидно, что речь шла о росте цен на продукцию металлургических комбинатов. На подорожание арматуры застройщики жаловались еще в декабре прошлого года, к началу 2021 года цены на металлопродукцию и прокат внутри РФ выросли процентов на тридцать.

Но вот о сверхприбылях металлургов мы знаем точно. Например, из опубликованной отчетности Новолипецкого металлургического комбината следует, что год к году (I кв. 2020 к I кв. 2021) чистая прибыль компании выросла на 25 млрд руб. (с 7,8 млрд руб. до 33,4 млрд руб.). Такими же темпами росли доходы у ММК, «Северстали» и других предприятий отрасли (и в РФ и за рубежом). За это надо сказать спасибо мировому росту цен на все металлы — и черные и цветные, которые пошли вверх со второй половины 2020 года. Странно, если бы российские металлурги не показали бы прибыль. И вот теперь вице-премьер пригрозил эту прибыль отобрать.

Слова Белоусова вызвали бурное обсуждение. Экономисты рассуждали, что рост цен на металлы — штука цикличная, сегодня он есть, а завтра его может и не быть. Лоббисты металлопрома напомнили, что налоговые платежи сталелитейщиков и так удвоятся по сравнению с 2020 годом, и речь тут идет о сумме в 200 млрд рублей. Аналитики подсказывали, что налогов могло быть и побольше, если бы стальные бароны не вели дела через офшоры, а платили налоги в РФ, и удивлялись, почему правительство вместо повышения налогов не попытается мотивировать олигархов к переводу бизнеса в юрисдикцию РФ.

Наконец, заговорила тяжелая артиллерия — вице-премьеру Белоусову ответил Владимир Лисин, хозяин Новолипецкого металлургического, № 3 в списке российских миллиардеров Forbes, обладатель состояния в $26,2 миллиарда, и президент ассоциации «Русская Сталь»: «В этом коротком сообщении сразу выразилось многое… Неизгладимый синдром Госплана — болезнь «красных глаз»… Вот точно — чтобы не видеть двойной рост налоговых отчислений отрасли, конкурирующей на глобальном рынке. Не видеть, что сумма налогов в федеральный и региональные бюджеты уже превышает величину «притязаний». Игнорировать значительный рост инвестиций в отрасли…»

Вице-премьер с олигархом в публичную дискуссию не вступил, а вот биржа Лисина услышала — акции сталелитейных компаний отыграли утреннее падение цен. К дискуссии подключился министр промышленности и торговли Денис Мантуров и пригласил хозяев российской металлургии на встречу — поговорить о будущем.

Совещание было назначено на 1 июня, и после его окончания мы узнали удивительные вещи. Оказывается, министр промышленности не согласен с вице-премьером! «На совещании с главами и собственниками крупнейших металлургических компаний России Мантуров заявил, что выступает против инициативы первого вице-премьера Андрея Белоусова взимать с компаний прибыль, полученную за счет благоприятной конъюнктуры на рынке металлов», — рассказали источники Forbes. А что же Мантуров предлагает взамен?

Министр предложил обсудить скидки на металл для государственных строек. Официально Минпромторг заявил РИА «Новости», что министр «не затрагивал вопрос дополнительных налогов», зато компании в ходе совещания заявили о готовности «не повышать цену поставок в рамках госпрограммы вооружений и заключать контракты по госстройкам со скидкой». Все хорошо, расходимся, граждане. Денег у металлургов не отберут, зато металл на стройки пойдет со скидкой (наверняка еще и на ПМЭФ об этом объявят). То есть вы хотите, чтобы мы поверили, что у Мантурова с Белоусовым есть какие-то разногласия? Которые урегулируются вот так, в ходе публичного спора, с привлечением прессы, особенно накануне шоу достижений российского государственно-капиталистического хозяйства (это я о ПМЭФ, если что).

Конечно, здесь история не «про налоги» и не «про сверхприбыли». Мы часто представляем себе (точнее, нам так говорят), что в РФ-экономике есть какое-то «разделение властей». Допустим, есть «плохие олигархи», которые почему-то (!) ведут все дела через офшоры и при каждом удобном случае «нахлобучивают правительство», но есть и «хорошее правительство», которое хочет бороться за собираемость налогов и социальную ответственность бизнеса. Или наоборот — есть «добрые олигархи», которые инвестируют в новые заводы-пароходы и вообще несут «социальную ответственность», а есть «злое правительство», которое только и смотрит, как забрать деньги у эффективного бизнеса и потратить их на какие-нибудь «дороги в никуда».

Оба этих представления неправильные. Правильно будет так — в «корпорации РФ» есть «металлургическая бизнес-единица» (комбинаты и все, что выстроено вокруг них) (точно так же как есть «нефтяная», «транспортная» бизнес-единицы). И есть «контрольное управление» — то есть правительство. Люди, которые управляют всем этим делом, члены высшей касты хозяев страны, вполне взаимозаменяемы — могло быть так, что Лисин был бы вице-премьером и требовал повышения налогов, а Белоусов — хозяином НЛМК, и рассказывал бы про инвестиции. Но как «солдат службу не выбирает», так и член правящей касты работает там, где он будет наиболее эффективен, и говорит то, что должен говорить. Правящие семьи распределяют полномочия так, чтобы ни у кого их не оказалось слишком много. И чтобы никто не заработал лишнего.

При чем здесь бюджет, о котором беспокоится вице-премьер? Из-за роста цен снижается прибыльность бизнеса тех олигархических группировок, которые занимаются реализацией государственных строительных проектов. Это они могли бы сказать, что металлурги их нахлобучили. Там, где бизнес отделен от власти, правительство могло бы ответить: не можете заработать — ваши проблемы. Придется немного ужаться в личных расходах, например. Но так никто не говорит, напротив, правительство пеняет стальному олигарху: зачем ты продаешь строительному олигарху так дорого, дай ему скидку!

Перед нами обычный «внутрикорпоративный конфликт», нормальный как раз для семейного, «дружеского» бизнеса — кому-то показалось, что кто-то слишком много заработал, причем немножко в ущерб другим членам семьи (ну продал «своим», из братской бизнес-единицы, дороже, чем мог бы). Тем более что правительство собирается объявить «50 стратегических инициатив», как обещал Белоусов в своем интервью, «инициативы», в переводе на русский язык — это «дать денег» и «взять денег». Вот вице-премьер и напомнил металлургам, чтобы готовили деньги. Ой, говорят металлурги, денег дадим и скидки сделаем (куда деваться), но попросим новых послаблений и льгот. И никакой борьбы. Небольшой спор друзей и родственников о том, как поделить между собой сотню миллиардов. Правда, деньги, которые олигархи «не доберут» друг с друга, они доберут с людей (через рост цен на все, что не «государственный заказ»). Но это уже другая история.

Автор Дмитрий Прокофьев, специально для «Новой газеты»

https://novayagazeta.ru/articles/2021/06/02/zheleznyi-skandal

***

Мнение эксперта: Зачем и кому нужна сверхприбыль металлургов?

История с «нахлобучиванием» государства металлопроизводителями получила свое продолжение. Как сообщается на сайте правительства РФ, было принято решение о введении экспортных пошлин на черные и цветные металлы. Полученные средства предполагается направить на компенсацию потерь от роста цен на металл при строительстве объектов, в частности, социальных. Эксперты считают, что пошлины не сильно отразятся на металлургической отрасли, потому как прибыль сектора выросла в разы.

Введение экспортных пошлин — мера временная и ограничена географией поставок: ее действие будет распространяться на период с 1 августа по 31 декабря этого года включительно, и касаться вывоза металла из России за пределы Евразийского экономического союза, с которым, в свою очередь, в соответствии с договором ведется беспошлинная торговля. В этой связи Минэкономразвития совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти предстоит подготовить соответствующий правовой акт о введении в действие пошлин, а также Минфину уладить некоторые «формальности» — доработать проект акта правительства об установлении перечня товаров, в отношении которых не применяется неполное таможенное декларирование или периодическое таможенное декларирование, пополнив его чёрными и цветными металлами. При этом, как сообщал в ходе заседания глава Минэкономразвития Максим Решетников, предстоит провести переговоры с партнерами из ЕАЭС, чтобы предотвратить реэкспорт российской продукции через их территорию.

Но более интересным поворотом в этой истории стало то, что за счет полученных от введения пошлин средств, правительство намерено компенсировать удорожание металлургической продукции, используемой в строительстве и при производстве промышленной продукции, в том числе при исполнении гособоронзаказа. Соответствующим профильным министерствам России необходимо будет проработать этот вопрос. Данное решение, надо сказать, вполне еще гуманное, рыночное, и с учетом не очень гуманного подхода бизнеса к продажам металла за рубеж в сложный для российской экономики время — в самый острый период борьбы с пандемией и ее последствиями при одновременной необходимости реализации государственных задач и с учетом суммы, которую недосчитался бюджет. Напомним, ранее Андрей Белоусов говорил, что на фоне пандемии коронавируса российские металлургические компании в 2020 году увеличили доходы «в разы», в том числе за счет повышения цен на внутреннем рынке вслед за ростом мировых цен, в результате чего в части госкапвложений и гособоронзаказа государство недосчиталось 100 млрд рублей. В ходе своего выступления на заседании правительства Максим Решетников, предлагая введение временных пошлин, говорил о том, что вместе с ростом цен на чёрные и цветные металлы во всём мире одновременно растут объемы экспорта из России: за первые четыре месяца этого года экспорт чёрных металлов в натуральном выражении вырос почти на 13%, а только за апрель прирост составил 33%. В лидерах: арматура — плюс 55% год к году, горячекатаный прокат — плюс 23%. Рост цен на внутреннем рынке ведет к удорожанию строительства в первую очередь социальных объектов, инженерной инфраструктуры, в том числе на эту проблему жалуются подрядчики по гособоронзаказу. Возникают риски для реализации проектов. При этом прибыль металлургической отрасли выросла по итогам I квартала этого года в 3,5 раза, составив 570 млрд рублей, что выше, чем в среднем за соответствующие кварталы 2017, 2018 и 2019 годов. А по итогам года прибыль отрасли, по оценкам ведомства, может составить от 2,1 трлн до 2,3 трлн рублей. Предпосылок к снижению цен до конца года в Минэкономразвития не видят. Во втором квартале года цены продолжили расти. По словам же главы Минпромторга Дениса Мантурова, цены выросли от 70 до 80% по многим позициям, а кое-где даже выше, что отражается на металлоёмких отраслях потребления и других секторах экономики. Более впечатляющую цифру привел министр финансов Антон Силуанов, сказав, что в текущем году объёмы поставок на экспорт только по группе «чёрные металлы» увеличились в 1,6 раза, и, отметив, что «металлургические компании получают, по сути дела, дополнительный незапланированный рентный доход, не связанный с ростом производительности труда или какими-либо факторами по модернизации». То есть, по сути, исключительно извлекая прибыль.

Тем временем, как пишет информагентство ПРАЙМ со ссылкой на РИА Новости, Банк России уже оценил последствия для экономики от введения пошлин. Как заявили СМИ в пресс-службе Центробанка, эта мера окажет дезинфляционное воздействие на динамику внутренних цен за счет увеличения предложения на отечественном рынке.

«Вместе с договоренностями правительства России с металлургами о скидках / пониженных ценах на металлопродукцию для реализации государственных инфраструктурных проектов этот механизм сдержит рост внутренних цен на металлы и металлопродукцию», — отметили в ЦБ.

При этом регулятор подчеркнул, что в целом введение механизма экспортных пошлин является более приемлемым, чем прямое административное регулирование цен, однако и этот механизм, должен рассматриваться лишь как краткосрочная мера, направленная на сглаживание во времени переноса мировых цен во внутренние. Между тем, отметим, что Максим Решетников на заседании правительства вел речь как раз о введении экспортных пошлин, как о временной мере. Собственно, именно это предложение и было поддержано правительством. Предполагается, что за время действия пошлин будет разработан постоянно действующий механизм сглаживания цен на внутреннем рынке. При этом первый вице-премьер РФ Андрей Белоусов также заявил в ходе заседания о временном характере вводимых мер, которые являются, подчеркнем, защитными для внутреннего рынка РФ. Более того, подчеркивал Белоусов, поддержка несырьевого неэнергетического экспорта остаётся безусловным приоритетом, для которого на рынке металлов и других товаров сейчас складывается благоприятная конъюнктура, но сейчас экономика не готова к шоковому переносу мировых цен на внутренний рынок.

Судя по словам Максима Решетникова, пошлины могут распространиться на широкую номенклатуру металлопродукции: от проволоки и арматуры до алюминия низкой степени передела. Для исключения манипуляций с занижением стоимости экспортных контрактов и т. п. возможных приемов пошлина может быть комбинированной: состоящей из базовой ставки 15% и специфической, рассчитываемой как минимальная ставка за тонну продукции. По оценкам ведомства, за время действия временных пошлин ожидается собрать порядка 50 млрд рублей — для цветной металлургии и 110−115 млрд рублей — для чёрной металлургии, что эквивалентно примерно 30% дополнительной сверхприбыли предприятий чёрной металлургии за 2021 год. Правой акт, которым будут введены пошлины, может быть подписан в последние дни июня.

Эксперты уже поделились своим мнением в СМИ по поводу ожидаемых последствий введения пошлин для металлургической отрасли. Как передали ТАСС в пресс-службе Института проблем естественных монополий (ИПЕМ), пошлины не окажут существенного влияния на объем перевозок данных видов грузов по железной дороге и их экспорт. По словам заместителя гендиректора организации Владимира Савчука, сейчас маржинальность продукции у металлургов существенно превышает эту величину. Кроме того, за рубежом спрос на российский металл не столь оптимистичен, как цены: при почти двукратном росте цен погрузка металлов на экспорт за пять месяцев 2021 года увеличилась на 7% к аналогичному периоду 2020 года. По мнению аналитиков «Атона», которое опубликовала «Российская газета», эффект от запланированных правительством мер в 2021-м составит 6% от EBITDA компаний горно-металлургического сектора. Сильнее всех пострадают малорентабельный «Русал» (-11%) и экспортно-ориентированный НЛМК (-8%). Относительно защищены от негатива высокомаржинальный «Норникель» (поскольку новые пошлины не касаются металлов платиновой группы) и ориентированный на внутренний рынок ММК. В свою очередь, представитель «Норникель» — вице-президент по федеральным и региональным программам Андрей Грачев — в кулуарах международного форума «Председательство России в Арктическом совете — экологическая повестка для России и мира» заявил ТАСС, что возможные последствия от введения пошлин на экспорт металлов для компании сейчас изучаются, но программы по реновации города Норильска и по социальным обязательствам, корректироваться не будут.

Автор Галина Смирнова

https://regnum.ru/news/economy/3307182.html

***

Комментарий: Стали на вас нет!

Чем обернется для экономики госплановское изъятие сверхдоходов металлургов с помощью экспортных пошлин

С 1 августа российские металлурги должны будут платить «белоусовскую» экспортную пошлину: 15% с выручки от продажи продукции в дальнее зарубежье. Благодаря этому в бюджет будут дополнительно изъяты более 160 миллиардов рублей, две трети нагрузки упадет на черную металлургию. Вице-премьер Андрей Белоусов считает, что металлурги, получившие сверхприбыли в результате резкого роста цен на мировых рынках, обязаны, что называется, делиться.

Но реальность часто бывает устроена сложнее, чем госплановские представления о ней, и у такой экспроприации будут отдаленные последствия, как для отдельной отрасли, так и для экономики в целом. Особенно если власти войдут во вкус и сохранят действие пошлин и в следующем году. Когда введение пошлин только обсуждалось, Белоусов заявлял, что, по его мнению, металлурги получили сверхприбыль и за счет повышения расценок по госконтрактам, в том числе в оборонзаказе. Иными словами, социально ответственные сталевары, по мысли вице-премьера, должны были субсидировать государственные проекты, а зарабатывать только на экспортных поставках.

Позже Белоусов объяснил, что введение пошлин — это мера защиты внутреннего рынка. Мол, металлурги станут меньше вывозить, больше продавать внутри страны, и цены благодаря этому упадут. В то же время, по данным ассоциации «Русская сталь», объединяющей крупнейшие предприятия черной металлургии, цены в России и без того на 20, а то и на 50% ниже, чем на ключевых экспортных рынках. А вот об издержках такого не скажешь. Мировые цены на железную руду выросли на 110%, на лом — на 77%. Тарифы на железнодорожные перевозки, и без того самые высокие в сравнении с другими отраслями, увеличились на 17,9%, на электроэнергию на 19%, на газ — на 12%.

В результате некоторые виды деятельности, объединенные понятием «черная металлургия», имели, по данным Росстата, отрицательную рентабельность — в том числе литье стали и литье чугуна. Да и некоторые госконтракты выходили буквально в ноль. Так что высокие цены на экспорт позволили выправить экономику отрасли, а не «жировать».

«Металл — это очень волатильный товар с точки зрения ценообразования. Вот сегодня его цена в два раза поднялась, а через полгода может смело в 2–3 раза упасть, как это было в 2018 году, когда Китай вышел с демпингом по металлам, и наши металлурги были вынуждены дисконтировать цены и сильно сели по рентабельности и прибылям, — объясняет Георгий Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ. — Теперь предположим, что цена упадет через год в 2–3 раза — и я вот не уверен, что правительство с таким же энтузиазмом компенсирует металлургам эти потери, как сейчас берет с них налоги на сверхдоходы. Должна быть некая договоренность между властью и бизнесом, поскольку, как только спрос с предложением найдут точку равновесия, цена на металлы упадет сразу же».

Как показывает многолетняя статистика, железная руда — самое волатильное сырье из всех, цены на него меняются чаще и сильнее, чем на нефть, газ и уголь. Поэтому так называемые «сверходоходы» — это и подушка безопасности на «тощие годы», и главный источник инвестиций в модернизацию производства.

Кстати, с инвестициями у металлургов порядок. С 2001 года в развитие отрасли было вложено около 3 трлн рублей, притом что это рынок частных компаний. Особенно выразительно выглядит сравнение 2014 и 2020 годов. Инвестиции металлургов в основной капитал выросли на 20,2%, в то время как в целом по стране этот показатель упал почти на 10%. Можно говорить и о качестве этих вложений. По статистике, 29% металлургических компаний реализовывали инновационные проекты, это в три раза выше среднего для страны уровня.

Теперь эта тенденция под угрозой. Объясняет Георгий Остапкович: «Когда у предпринимателей недостаточно капитала, что они будут делать? Первое — сокращают инвестиционную активность. Второе и самое неприятное — предприниматели начинают сокращать численность занятых людей на своих предприятиях. Раз у них меньше производства за счет недостатка средств, сокращается и штат, а также размер средней заработной платы. Если налогообложение металлургов пойдет галопирующе и лавинообразно, мы увидим явный негативный социальный эффект».

А вот это уже тревожно. Ведь металлурги играют важнейшую роль в формировании региональных бюджетов. В Белгородской, Липецкой, Магаданской области и на Чукотке их «доля» выше половины. Еще в 11 регионах компании металлургических отраслей дают от 20 до 50% налогов. Четверть всех моногородов в России — металлургические. Речь, кстати, не только об отдаленных последствиях, «маневр Белоусова» отнимает деньги у регионов прямо сейчас.

«На уровень в 160 миллиардов рублей сократится база региональных бюджетов, потому что металлурги вдвое увеличили уже даже в 2021 году выплаты по налогу на прибыль. Пошлины идут в федеральный бюджет, налог на прибыль — почти весь в регионы. Таким образом, это перераспределение средств в пользу федерального центра. Федеральный центр с помощью такого маневра опять отнимает деньги у регионов», — говорит Наталья Зубаревич, профессор кафедры экономической и социальной географии географического факультета МГУ.

Если дело дойдет до остановки заводов (а о такой вероятности уже заявляли предприятия в Челябинской и Саратовской областях, Красноярском и Хабаровском крае), то это будет ЧП на уровне страны, а крайними, как обычно, окажутся металлурги. Однако и федералы, получив кратковременную «сверхприбыль», в будущем потеряют.

Во-первых, закон спроса и предложения работает вне зависимости от того, признают ли его в Госплане. Поэтому по мере сокращения производства цены на внутреннем рынке будут не падать, а расти. То есть бюджету снова придется переплачивать за инфраструктурные проекты и гособоронзаказ.

Во-вторых, сокращение производства означает и сокращение налогов, особенно когда цены на мировых рынках упадут. «Допустим, металлурги получили сверхприбыль с этого повышения цен, но они же не просто так положили ее себе в карман, а уже заплатили сверхналоги. Иными словами, свою часть правил они выполнили», — возмущается Георгий Остапкович.

В-третьих, пошлины резко сокращают конкурентоспособность российских металлургов на экспортных рынках. Притом что они и без того уже обложены пошлинами и прочими заградительными мерами со стороны стран-импортеров. То есть США и ЕС защищают свои компании и свой рынок, а Россия действует противоположным образом. И это накануне введения Евросоюзом трансграничного углеродного налога, который сильнее всего ударит именно по компаниям из России (как крупнейшего экспортера в Европу).

«Что касается углеродного налога, то он, безусловно, очень болезненно ударит по нашим производителям, в том числе и по металлургам, конечно, потребует дополнительных издержек. Если еще к этому добавить внутренний налог и экспортные пошлины на постоянной основе — любая рентабельность упадет, и тогда нас ждут эффекты вроде сокращения инвестиций в новые технологии и в производство или сокращения занятости. В конечном итоге это приведет к росту безработицы и к понижению реальных доходов населения, что идет в полном несоответствии со словами президента Путина о том, что первой задачей является как раз таки повышение реальных доходов населения», — резюмирует Георгий Остапкович.

Кстати, столь ценимый Андреем Белоусовым как пример эффективной дирижистской экономики Китай с 1 мая не ввел экспортные пошлины, а, наоборот, обнулил ввозные сразу по 20 позициям, значимым для местных металлургов. А все для того, чтобы расширить внутреннее производство и перестроить его на более экологичные рельсы. Вот это действительно классная идея для российского правительства. Потому что металлургия, в отличие от нефтегаза и традиционной энергетики, вполне способна перестроиться под низкоуглеродную экономику будущего. И надо ей хотя бы не мешать.

Автор Алексей Полухин, шеф-редактор

https://novayagazeta.ru/articles/2021/07/26/stali-na-vas-net