Тестирование и вакцинация населения от коронавирусной инфекции: экспресс-тесты и типы вакцин

***

Что могут (и не могут) экспресс-тесты на коронавируc

Быстрые тесты на COVID-19 получают все большее распространение. Вскоре в ФРГ могут появиться и тесты для домашнего использования. Что они смогут изменить? Фактчекинг DW.

Если люди будут иметь возможность быстро и часто тестировать самих себя на ковид - например, перед каждой встречей с родными или друзьями - то распространение коронавируса вскоре удастся остановить. Такое мнение в последние недели можно прочесть в СМИ, в том числе и в немецких. Наиболее известным представителем этой точки зрения в ФРГ является известный политик - врач-эпидемиолог по образованию - Карл Лаутербах (Karl Lauterbach). "Экспресс-тесты методом самозабора дают надежный результат. Да, они выявляют не все случаи инфицирования, но практически все случаи высокозаразных больных", - аргументирует немецкий политик. Насколько эта точка зрения верна?

Что такое экспресс-тесты на коронавирус?

Экспресс-тесты методом самозабора - это тесты на вирусные антигены, которые дают результат уже через 15-30 минут после взятия анализа. Для получения результата не требуется специального оборудования, поэтому в отправке анализа в лабораторию необходимости нет. При этом пациент берет у себя анализ самостоятельно, без участия квалифицированного медперсонала. Для проведения теста на антигены пациенту нужен мазок из носа и горла. Новейшие методики позволяют проводить тесты на основании слюны или кала.

Вирусные антигены - это белки, входящие в состав вируса, на которые встроенная в экспресс-тест полоска бумаги реагирует резким изменением цвета, что говорит о наличие вируса. Как сказано насайте Института имени Роберта Коха (RKI), который координирует в Германии борьбу с инфекционными заболеваниями, тесты на вирусные антигены особенно достоверно выявляют случаи высокой концентрации коронавируса, которые и играют наибольшую роль в распространении COVID-19.

Экспресс-тесты на антигены нельзя путать с тестами на антитела. Экспресс-тесты предназначены для диагностики наличия у человека коронавирусной инфекции в момент анализа, в то время как тесты на антитела - на основании анализа крови - говорят об уже перенесенном в прошлом заболевании.

Насколько оправданны тесты методом самозабора

Все сертифицированные до сих пор в Германии экспресс-тесты разрешено проводить только медперсоналу. Причина в том, что, по мнению немецких специалистов, пациенты осуществляют самозабор анализа недостаточно качественно - когда речь идет о мазке из носоглотки.

Однако в последние недели это доминирующее среди врачей мнение стало подвергаться сомнениям. Согласно исследованию, проведенному при участии берлинской клиники "Шарите", качество самозабора оказалось существенно выше ожидаемого. Так, 146 пациентам с выраженными симптомами заболевания были сделаны ПЦР-тесты, а после этого их попросили самостоятельно сделать и экспресс-тексты. В итоге методом ПЦР у 40 человек был выявлен корорнавирус, причем экспресс-тесты выявили 91,4% случаев заражения. Небольшое число участников этого исследования не позволяет считать его репрезентативным, однако дает пищу для размышления специалистам.

Постепенно начинает меняться и официальная позиция властей Германии. Так, до недавних пор министр здравоохранения ФРГ Йенс Шпан (Jens Spahn) высказывался против разрешения к эксплуатации наборов тестов для самостоятельного анализа на ковид. Но 16 февраля министр несколько скорректировал свою позицию: он ожидает в марте допуска в Германии простых и удобных в использовании экспресс-тестов для домашнего пользования. Между тем, как сообщили несколько раньше DW в Федеральном институте лекарств и медицинской продукции (Bundesinstitut für Arzneimittel und Medizinprodukte), сейчас эта организация уже рассматривает около 30 заявок производителей на допуск в стране домашних экспресс-тестов.

Могут ли экспресс-тесты остановить пандемию

Однако факт остается фактом: пока экспресс-тесты на вирусные антигены выявляют в среднем только около 70% инфицированных коронавирусом. Это означает, что существенное число зараженных, получив отрицательный результат, успокаиваются и продолжают жить в обычном режиме, тем самым подвергая опасности окружающих. Кроме того, указывают немецкие медики, даже верный отрицательный результат теста вовсе не означает, что пациенту не нужно соблюдать гигиенические меры.

Так что же: уверенность Карла Лаутербаха в том, что даже выявление с помощью домашних экспресс-тестов высокозаразных пациентов может остановить пандемию, является безосновательной? Похоже, что это утверждение слишком оптимистично. Как указали в Институте имени Пауля Эрлиха (Paul-Ehrlich-Institut), отвечающем в ФРГ за регистрацию вакцин и мониторинг в этой области, экспресс-тесты особенно достоверно выявляют инфицированных на начальной стадии заболевания. При этом, по данным RKI, еще совершенно неясно, на каком этапе заболевания больной является наиболее заразным. Это означает, что пациенты могут быть заразны в поздней стадии COVID-19, а экспресс-тесты на этой фазе не считаются достоверными.

Наконец, сложно оценить возможность остановить пандемию с помощью домашних тестов еще и потому, что никаких достоверных цифр по их использованию пока не существует. Впрочем, если производители тестов сдержат слово, то уже с марта ученые в Германии смогут получить новую статистику для анализа и размышлений.

Автор Катрин Весоловски

https://p.dw.com/p/3pRs5

***

"Не хочу AstraZeneca, хочу другую". Какие вакцины предпочитают сейчас немцы

У оксфордской вакцины - проблемы в Германии: медики не хотят ей прививаться, рейтинг низкий. С такой проблемой могут столкнуться в ФРГ и другие препараты, включая "Спутник V".

Из 200 записанных на прививку от коронавируса сотрудников одного из медицинских учреждений федеральной земли Саар более половины не пришли на вакцинацию, даже не предупредив. Сообщение информационного агентства dpa об этом, казалось бы, мелком происшествии опубликовали многие немецкие СМИ. Случившееся восприняли в Германии как симптом нового общественного явления. Не только саарские медработники решили фактически бойкотировать оксфордскую вакцину - препаратом британо-шведской компании AstraZeneca не хотят прививаться многие в ФРГ.

Немецкие медики отказываются от оксфордской вакцины

Газета Frankfurter Allgemeine Zeitung, опираясь на официальные данные, подсчитала: в Германии по состоянию на 14 февраля использовали 85% тех доз вакцины BioNTech/Pfizer, которые ФРГ уже получила в рамках коллективных закупок Евросоюза, по вакцине Moderna этот показатель составил 63%, по оксфордской от AstraZeneca - только 19%.

Возникла абсурдная ситуация: массовая вакцинация в стране все еще пробуксовывает из-за острого дефицита вакцин, поскольку у производителей пока просто не хватает мощностей для удовлетворения растущего спроса, в данный момент прививают категорию 80+, другим желающим предстоит ждать еще несколько месяцев, а тут сразу после регистрации в ЕС 29 января оксфордской вакцины начались ее поставки, но медработники, которых решили ей вакцинировать в первую очередь, от нее стали отказываться.

Поэтому портал солидного еженедельника Die Zeit решил опубликовать 16 февраля статью с весьма показательным заголовком "AstraZeneca - не вакцина второго сорта", которая тут же стала самой читаемой на его странице. Взять под защиту разработку оксфордских ученых счел нужным и наиболее известный в Германии вирусолог Кристиан Дростен (Christian Drosten), глава института вирусологии берлинской клиники "Шарите". Заголовок записанного в тот же день очередного выпуска его популярного подкаста на сайте северогерманской телерадиокомпании NDR гласит: "Вакцина Astra намного лучше, чем ее имидж".

Рейтинг вакцин в ФРГ: BioNTech/Pfizer, Moderna, AstraZeneca

Тем самым фактически признается, что в Германии уже сформировалось определенное отношение к зарегистрированным в ЕС вакцинам от ковида. Об этом убедительно свидетельствуют и два опубликованных в начале февраля социологических исследования.

Одно из них провел Гамбургский университет (UHH), который спросил тех респондентов, которые твердо решили привиться или еще колеблются, вакцину какого производителя или какого типа они предпочли бы. 48,2% ответили, что у них предпочтений нет, 33,3% назвали мРНК-вакцину BioNTech/Pfizer, 5,8% - мРНК-вакцину Moderna и лишь 2% - векторную вакцину Оксфордского университета/AstraZeneca.

Опрос, проведенный социологическим институтом Forsa по заказу телерадиокомпании RTL, показал, что у 67% жителей Германии нет предпочтений, 22% хотели бы привиться вакциной BioNTech/Pfizer, 4% назвали AstraZeneca, 1% - Moderna. На вопрос, как они отреагируют, если им предложат не ту вакцину, которую они хотели бы, 64% ответили, что согласятся, однако практически каждый четвертый, 24%, допустил отказ от прививки.

Таким образом, оба опроса недвусмысленно показали, что если жители Германии и предпочитают какую-то вакцину, то это с большим отрывом пфайзеровская, тогда как процент желающих привиться оксфордской весьма невысок.

Почему в Германии так популярна пфайзеровская вакцина?

То явное предпочтение, которое в ФРГ отдают вакцине BioNTech/Pfizer, может быть связано с целым рядом причин. Ее создали в Германии, жители которой привыкли доверять качеству немецкой продукции. Партнером фирмы BioNTech из Майнца стала широко известная американская корпорация Pfizer (поэтому данную вакцину часто называют пфайзеровской), а это - один из лидеров мировой фармацевтической промышленности.

Эта вакцина разработана на основе инновационных РНК-технологий, считающихся принципиально новым словом в медицине. Она сильно раскручена в СМИ, люди знают по разным интервью ее создателей - профессора университета Майнца Угура Шахина и его жену Озлем Тюречи, так что за этот препарат отвечают своим именем конкретные люди. Большую роль, несомненно, играет высокая эффективность этой вакцины в 95% (хотя популярности Moderna аналогичный показатель не помогает).

Скептическое отношение к вакцине AstraZeneca: в чем причины?

В свою очередь, сомнения в вакцине AstraZeneca тоже могут быть вызваны разными причинами. Так, в Германии и в целом ряде других стран ЕС, а также, к примеру, в Южной Корее, в данный момент ей разрешено прививать только взрослых моложе 65 лет (в Испании и пока в Италии - моложе 55 лет). Собственно, именно поэтому ее и направили сейчас в ФРГ на вакцинацию медперсонала.

Такое возрастное ограничение вызвано тем, что пока не хватает данных клинических исследований для применения у людей более старшего возраста. Из-за недостаточного количества данных Швейцария 3 февраля отложила регистрацию оксфордской вакцины. К тому же было сообщение из Южной Африки, что этот препарат вроде бы плохо защищает от местной мутации коронавируса, которая уже добралась до Европы.  

А кто-то, возможно, вспоминает, как компании AstraZeneca в конце ноября пришлось признать, что во время тестирования была допущена ошибка и часть добровольцев получила не целую, а только половину дозы, а потому возникла необходимость в дополнительных исследованиях. Это, однако, не помешало правительству британского премьера Бориса Джонсона, к которому многие немцы относятся весьма скептически, 30 декабря 2020 года зарегистрировать эту вакцину, поскольку ей отведена центральная роль в массовой вакцинации населения Великобритании.  

Бурные дискуссии об эффективности вакцин

И все же ключевой причиной скепсиса является вопрос о действенности оксфордской вакцины. Так считают и авторы статьи на портале Die Zeit, задаваясь в самом начале риторическим вопросом: "Ну кто захочет вакцину с эффективностью в 60 процентов, если можно привиться теми, у которых она 95 процентов?". Но затем они с помощью экспертов объясняют, что данный показатель вовсе не означает, что из 10 привитых 4 остаются незащищенными. Защита от тяжелого хода заболевания в любом случае обеспечена, подчеркивают они, указанный процент показывает, насколько снижается риск получить его симптомы.

Франк Ульрих Монтгомери призывает не заставлять медиков прививаться вакциной AstraZeneca. "Все имеющиеся у нас вакцины - необычайно удачные по сравнению с тем, что можно было ожидать", - заявил, в свою очередь, Кристиан Дростен. Он не видит причин, препятствующих широкому применению вакцины AstraZeneca.

А вот немецкий врач, председатель Всемирной медицинской ассоциации (WMA) Франк Ульрих Монтгомери (Frank Ulrich Montgomery) призвал не закрывать глаза на низкую эффективность британо-шведской вакцины и не прививать ей медицинский персонал. На что председатель объединения врачей Virchowbund Дирк Хайнрих (Dirk Heinrich) обвинил его в популизме и даже в пренебрежении к жизням пожилых людей. По его словам, каждый человек моложе 65 лет, отвергающий сейчас вакцину AstraZeneca, отнимает тем самым у людей старше 80 лет вакцины BioNTech или Moderna, подвергая их смертельному риску.

Германию удивили сильные побочные действия вакцины AstraZeneca

Разгорающаяся дискуссия показывает, что даже в условиях острейшего дефицита немецкое общество весьма критически и, возможно, даже придирчиво относится к предлагаемым ему вакцинам от коронавируса. Такая разборчивость по мере роста числа привитых и усиления конкуренции между производителями будет только нарастать.

Ведь уже в конце марта поставки в Евросоюз может начать американская компания Johnson&Johnson, затем в ЕС ожидается регистрация вакцин американской фирмы Novavax и немецкой CureVac (со всеми этими производителями уже заключены предварительные соглашения), а также, возможно, российской "Спутник V".

Дискуссия в Германии о вакцине компании AstraZeneca, скорее всего, будет нарастать

Судя по шумной истории с AstraZeneca, немцы смотрят не только на объявленную эффективность вакцины, которая у Johnson&Johnson составляет 66%. В Германии большое внимание уделяют также побочным действиям. СМИ облетела новость, что в Брауншвейге из 88 медиков, привитых оксфордской вакциной, 37 почувствовали себя настолько плохо, что не смогли выйти на работу, и больнице пришлось временно приостановить вакцинацию персонала.

Нечто подобное, по данным NDR, случилось в последние дни в клиниках Дельменхорста, Ольденбурга, Эмдена: повсюду часть сотрудников жаловалась после прививки на высокую температуру, озноб, тошноту. Судя по личному опыту корреспондента DW, схожую реакцию нередко вызывает и "Спутник V".

Автор Андрей Гурков

https://p.dw.com/p/3pWny

***

Вирусолог Чумаков объясняет, что такое живые, мертвые, мРНК, векторные, белковые и пептидные вакцины

«Новая газета» побеседовала с нашим выдающимся современником, вирусологом-вакцинологом Константином Чумаковым, директором центра Глобальной вирусологической сети, адьюнкт-профессором Университета Джорджа Вашингтона, а также сыном знаменитого советского вирусолога Михаила Чумакова, который привил весь СССР от полиомиелита вакциной Сейбина.

Ниже — те мысли, которые у меня возникли после беседы с Константином. И его рекомендация: прививаться, прививаться и прививаться от ковида. В том числе и «Спутником». Риски вакцинации и риск болезни несопоставимы.

Мировая эпидемия ускорила развитие вакцин примерно так же, как мировая война ускорила развитие военной техники. Еще совсем недавно выбор был невелик: вакцины бывали живые и мертвые. Мертвые — из убитого формалином вируса, живые — из вируса аттенуированного, то есть такого, который хитро выращивали в лаборатории до той поры, пока он не потерял способность вызывать болезнь, но сохранил способность стимулировать иммунитет.

Минус живых вакцин в первую очередь в том, что они могли «одичать». Плюс — в том, что они задействовали все разновидности иммунитета, имеющиеся у человека. Константин Чумаков особо подчеркивает, что живые вакцины умеют задействовать неспецифический иммунитет, то есть тот вид иммунитета, который не связан с выработкой специфических к данной болезни антител, а преследует цель уничтожить любого агрессора, вторгшегося в организм.

Организм, грубо говоря, может существовать в нормальном режиме, а может — в защитном: немедленно начинает вырабатываться интерферон, запускаются каскады, приводящие к производству противовирусных белков, а в клетках начинает разрушаться любая РНК, что вирусная, что своя. Такой неспецифический иммунитет можно сравнить с кнопкой, которую нажимает кассир в банке, чтобы защититься от грабителей. Немедленно на окнах падают решетки, включается сигнализация, вся деятельность банка останавливается. Вдолгую в таком режиме банк не просуществует, но от грабителей — пока не подоспеют полицейские (специализирующиеся на борьбе с ними антитела) — защитится.

Эти исследования неспецифического иммунитета в свое время проводила известный советский вирусолог Мария Ворошилова, супруга Михаила Чумакова и мать Константина. В 1970-е годы во время сезонной эпидемии гриппа она прививала живой вакциной от полиомиелита рабочих Горьковского автозавода, и та давала защиту 75% — выше, чем вакцина от собственно гриппа. Константин Чумаков и первооткрыватель ВИЧ проф. Роберт Галло предлагали использовать эти свойства живых вакцин для временной защиты от ковида.

Новые вакцины

В ходе эпидемии в совершенно ударные сроки — меньше года — были созданы, испытаны и запущены в производство два совершенно новых типа вакцин: мРНК-вакцины и вакцины векторные. Вместо того чтобы доставлять в клетку антиген — т.е. тот белок, к которому вырабатываются антитела, оба этих типа вакцин доставляют в клетку инструкцию по сборке антигена силами самой клетки. Это изящный прием биологического джиу-джитсу. Клетка что умеет делать? Синтезировать белок. Ну пусть и пашет.

В случае мРНК-вакцин это делается с помощью мРНК, потому что мРНК — это и есть инструкция организму по синтезу того или иного белка. Двумя самыми известными такими вакцинами стали Pfizer-BioNTech (они получили на разработку вакцины 375 млн евро от правительства Германии и на 2 млрд долл. предзаказов от правительства США) и Moderna (1,53 млрд долл. от Operation Warp Speed).

В случае векторных вакцин информация в клетку доставляется с помощью вектора — т.е. репликативно дефектного вируса, вируса-евнуха, в которого вставлен «лишний» кусочек ДНК, содержащий инструкцию по сборке антигена, в данном случае знаменитого S-белка коронавируса. При этом у самого вируса вырублен ген, без которого он не может размножаться. «Этот дефектный вирус может расти только в специальных культурах, в которых этот вырубленный ген экспрессируется», — говорит Константин Чумаков.

Векторные вакцины — это китайская CanSino, наш «Спутник», Оксфордская вакцина и Johnson&Johnson (который вот только что получил разрешение на применение в ЮАР). Все они в качестве вируса-евнуха используют аденовирус — то, что вызывает обычную простуду. Merck (неудачно) пытался использовать вирус кори, еще одна компания использовала вирус везикулярного стоматита.

Плюсы мРНК-вакцин колоссальны

Первое: они задействуют почти все уровни иммунитета, от антител до Т-киллеров (существовали опасения, что они будут задействовать только антитела).

Второе: для производства мРНК-вакцин не надо выращивать в реакторах вирус, ни живой (и поэтому опасный), ни дефектный (и поэтому довольно сложно размножающийся). мРНК-вакцины могут быть быстро произведены в огромных количествах. Один только Pfizer обещает произвести в 2021 г. невообразимые 2 млрд доз.

Третье. Если вирус мутирует, и прежние антитела не будут на него действовать, то мРНК-вакцину перестроить под новый штамм так же легко, как проапгрейдить компьютер, поменяв карту памяти. Для этого не надо новых долгих трех фаз испытаний. Для этого просто в лаборатории нужно переписать несколько букв в инструкции по сборке, а эффективность быстро проверить в опытах на животных, которые покажут, работает вакцина или нет.

И, наконец, четвертое: в отличие от векторных (аденовирусных) вакцин, мРНК-вакцины можно вводить неограниченное число раз.

Увы, с векторными вакцинами этот фокус не проходит. Человек, привитый аденовирусной вакциной, получает иммунитет не только к спайк-белку, но и к самому аденовирусу. Если его снова привить той же вакциной, то «местные копы» просто не пустят аденовирус в клетку.

Из этого вытекает вторая неприятная особенность векторных вакцин: если вы уже болели данным типом аденовируса, у вас может не сформироваться сильный иммунитет. Создатели «Спутника» попытались обойти проблему, использовав два разных и редких аденовируса. Создатели Оксфордской вакцины использовали аденовирус шимпанзе.

Плюсы векторных вакцин по сравнению с мРНК-вакцинами в первую очередь в том, что пока они гораздо дешевле. Минус: производить их гораздо сложнее, особенно если учесть, что растить надо не абы какой вирус, а вирус-евнух. «Спутник», по слухам, испытывает особенно большие проблемы с размножением своего второго компонента.

Проблемы с производством испытывает и «Астра-Зенека», производящая Оксфордскую вакцину. Векторные и мРНК-вакцины — бесспорные победители этой гонки, и обидно понимать, что технология мРНК была известна уже добрых десять лет, но не шла в ход, чтобы абы чего не вышло. Ведь эти технологии могут использовать в первую очередь даже не для лечения ковида, а, скажем, для лечения рака. Ведь что такое мРНК? Способ доставки в клетку инструкций о синтезе того или иного белка. А теперь представьте себе, что вы доставляете в клетку информацию о синтезе белка, который запускает процесс умирания этой клетки? А эта клетка — раковая.

Белковые вакцины

Есть, однако, и бесспорные лузеры, и первыми из этих лузеров пока кажутся белковые вакцины. Здесь вообще следует сделать отступление и напомнить, что Евросоюз — по сравнению с Израилем, Великобританией и США — в деле вакцинации населения позорно провалился. Темпы вакцинации во всех странах ЕС крайне незавидные, потому что страны ЕС делегировали закупку и распределение вакцин Еврокомиссии, а Еврокомиссия, как это обычно бывает с надгосударственной бюрократией, ошиблась везде, где можно.

Одной из самых крупных ошибок Еврокомиссии и кипрского психолога Стеллы Кириакидис, которая 1 декабря 2019 года была назначена на совершенно на тот момент пустую бюрократическую должность комиссара здравоохранения, — стала закупка 300 млн доз вакцины от GlaxoSmithKlein/Sanofi. Вакцина Sanofi получила от ЕС умопомрачительные 2,1 млрд долл., но недавно объявили о неудачных испытаниях: для людей свыше 60 лет она оказалась попросту не очень эффективна.

Как устроена вакцина Sanofi? Это — белковая вакцина. Как мы уже говорили, в случае векторной вакцины или мРНК-вакцины в организм вводится инструкция по сборке белка. В случае белковой вакцины в организм вводится сам белок — не весь вирус, живой или мертвый, а только белок, к которому организм и вырабатывает антитела. В данном случае, конечно, вводится знаменитый S-белок коронавируса.

Первые вакцины такого рода появились в конце прошлого века, и это были вакцины от гриппа. Делаются они в реакторе. Встраивают в какой-то крупный вирус (обычно это бакуловирус) ген, который надо экспрессировать, заражают этим вирусом клеточную культуру, а потом очищают белок. «Двадцать лет назад все радовались такому чистому белку, — говорит Константин Чумаков, — но мне, честно говоря, кажется, что это прошлый век. Мне больше нравятся вакцины живые, или полуживые, или мРНКовые. Вы вводите вакцину, организм синтезирует белок сам, и это сопровождается целым оркестром защитных реакций. А когда вы вводите чистенький белок — это, как правило, менее эффективно». Грубо говоря: если вы вводите в организм мРНК или вектор, то организм играет общую тревогу. В обороне оказываются задействованы все виды войск: антитела, Т-киллеры.

Организм поднимает танки, самолеты и силы ПВО. А белковая вакцина — это вакцина, которая из всех сил обороны задействует только ОМОН. Белковые вакцины — очень слабые раздражители, и для того, чтобы организм вообще узнал, что в него попало что-то нехорошее, к этим вакцинам часто требуется добавить адьювант, то есть вещество, которое само по себе не вызывает иммунитета, но вызывает воспаление. Классический адьювант — соли алюминия.

Согласимся — вакцина, которой организм даже не заметит, если вы его дополнительно не расцарапаете, доверия не внушает. К тому же, как напоминает Константин Чумаков, большинство вакцинологов считают, что адьювант повышает риск аутоиммунной реакции. В 1976 году во время пандемии гриппа сделали вакцину с адьювантом — и в результате получили много случаев синдрома Гийяма-Барре. Суммируя: более мягкие белковые вакцины оказались более сложными в проектировании, чем мРНК и аденовирусные. Они по определению должны давать худший иммунитет. Eсли есть выбор, этим лучше не прививаться. Иммунитет будет слабый, а шансы на осложнения могут возрасти.

Пептидные вакцины

Про белковые вакцины я не случайно так подробно говорю, потому что белковых вакцин от коронавируса еще нет, а вот вакцина новосибирского «Вектора» уже есть. И это даже не белковая вакцина — это пептидная вакцина. И пептидная вакцина — простите уж нахрапистое обобщение дилетанта — представляется сооружением еще более сомнительным, чем вакцина белковая. Если Sanofi и Novavax пытаются сделать целый большой белок, то пептидная вакцина устроена так: она берет кусочки белка (по научному — «эпитопы»). «Это старая и довольно очевидная идея, — говорит Чумаков, — иммунизировать не всем белком, а только кусочком, который важен».

Однако к практическому воплощению этой идеи Константин Чумаков относится скептически. «Это было последним писком моды в 1980-е годы, но сейчас серьезные вакционологи об этом подходе перестали думать, — говорит он, — хотя у них может быть узкое применение в специальных случаях. А пока их единственное преимущество в том, что они, скорее всего, будут безопасны, но с другой стороны — не слишком эффективны».

На Западе есть несколько маленьких стартапов, которые заявили о том, что работают над пептидной вакциной против ковида. Это Valo Teurapeutics, Generex, Vaxil Bio и пр. Но ни один из них близко не является финалистом гонки и не вошел в призеры Operation Warp Speed. Поскольку официальным данным об испытаниях вакцин в России доверия нет (мы, к сожалению, его попросту не заслужили), то люди, участвовавшие в России в испытаниях вакцин, сами делали тесты на антитела и делились данными в Telegram, что было, строго говоря, плохо, потому что тем самым эти люди расслеплялись и официальные испытания проваливали.

Тем не менее из групп в Telegram было ясно, что «Спутник» работает (потом это стало ясно и из статьи в Lancet), а вот антител к ковиду после векторовской вакцины не находили. В «Векторе» на это отвечали, что их эпитопы — такие, которые вызывают не антитела, а Т-клеточный ответ, который измерить куда сложней, чем антитела. «Однако неизвестно, достаточно ли одного Т-клеточного иммунитета для защиты от ковида», — говорит Константин Чумаков. Короче, у «Вектора» такая особая вакцина, что иммунный ответ на нее проверить сложно, но «Вектор» уверяет, что он есть. А что от вакцины «Вектора» нет побочки — святая правда. От физраствора тоже побочки нет.

Мертвые вакцины

Тут читатель спросит — а куда же делись мертвые вакцины? Вакцины по старинным рецептам, традиционные, как бабушкино варенье? Самая надежная, простая и могучая кувалда, которая имеется против вирусов в арсенале человечества уже без малого век? На Западе среди финалистов Operation Warp Speed их просто нет. Однако мертвую вакцину сделал Китай (Sinovac), и мертвую вакцину вот-вот выпустит институт им. Михаила Чумакова.

Почему про мертвые вакцины забыли на Западе? (Почему пока нет живых — понятно. Аттенуировать вирус в лаборатории — долгий процесс и большое искусство.) Ответов, судя по всему, три.

Первый — о котором Константин Чумаков говорит, несколько даже стесняясь, — заключается в том, что ученым интересно делать что-то новое, а шить варежки, как бабушка, неинтересно. И грантов под это больших не получишь.

Второй заключается в том, что для того, чтобы изготовить много мертвой вакцины, нужно, прежде всего, наработать много живого вируса (который потом надо убить). Вирус патогенный, работать с ним опасно. Вовсе не всякий биологический стартап, который без проблем варит у себя в пробирке мРНК, будет связываться с живым патогенным вирусом, для которого нужны лаборатории высокой степени защиты. (Собственно, именно поэтому в России мертвую вакцину предлагает институт им. Чумакова, который собаку съел на размножении патогенных вирусов и у которого подобные мощности есть.)

И, наконец, третье обстоятельство заключается в том, что старая добрая бабушкина варежка (мертвая вакцина) в данном случае не очень хорошо шьется. Почему? Все дело в свойствах S-белка, того самого, с помощью которого коронавирус проникает в клетку.

Напомню, что этот белок — отмычка. И у него есть две конфигурации (конформации, как говорят вирусологи). До того как он пролез в клетку — и после. Видели когда-нибудь «бешеный огурец», который, созревая, стреляет семенами? Вот примерно то же самое происходит и с S-белком: когда он прикрепляется к рецептору, через который забирается в клетку (вообще-то этот рецептор нужен для регулирования кровяного давления), он сворачивается совсем другим способом.

Пептидная цепочка остается одна и та же, но форма у нее разная, и на нее вырабатываются разные антитела. «Если антитела вырабатываются на ту конформацию, которую S-белок имеет до проникновения в клетку (pre-fusion), то все в порядке, — говорит Константин Чумаков. — А если пост-фьюжн — то такие антитела не только не помогут против инфекции, но, чего доброго, еще сами помогут затащить белок в клетку». (И тогда это будет т.н. АЗУИ – антителозависимое усиление инфекции, самый страшный кошмар вирусологов.) И вот когда вирус готовится при помощи формалиновой обработки — то S-белок может свернуться. Именно такая печальная история произошла в 1960-х годах с мертвой вакциной от RSV — респираторно-синцитиального вируса.

«Эти белки очень похожие и у коронавируса, и у RSV, и у вируса гриппа. Они нужны для того, чтобы вирус проник в клетку. Прикоснувшись к ней, они быстро сворачиваются, раздвигают клеточную мембрану и позволяют вирусу пролезть внутрь. А если белок свернется в процессе изготовления вакцины, то такая вакцина работать не будет. Поэтому, чтобы S-белок не сворачивался, в мРНК-вакцинах специально поставили два пролина (одна из аминокислот, из которых сделан любой белок. — Ю. Л.). А в живом вирусе этого сделать нельзя. Эти два пролина являются шарниром, который не позволяет S-белку свернуться, без этого он не может проникнуть в клетку, — говорит Константин Чумаков. — Но если убитую вакцину сделать правильно — то у нее есть все шансы на успех».

Итого: нет худа без добра, и в результате эпидемии те биотехнологические решения, внедрение которых человечество откладывало десятки лет, за год стали мейнстримом. Будем надеяться, что США и Евросоюз с такой же скоростью начнут одобрять лекарства против рака. И второе: колитесь, колитесь и колитесь. Риск от вакцины и риск от ковида попросту несопоставимы, а боязнь прививок нельзя объяснить ничем, кроме вопиющей безграмотности. Как гласит жестокая фотожаба: «Те, кто считает, что вакцина от ковида изменит их ДНК, должны рассматривать это как шанс».

Автор Юлия Латынина, oбозреватель «Новой газеты»

https://novayagazeta.ru/articles/2021/02/18/89279-kolites-vam-govoryat