Сможет ли современная Россия стать гоголевской «птицей-тройкой»?
Пришло время от внешней политики переходить ко внутренней
В своем новогоднем обращении президент России Владимир Путин сделал акцент на необходимости единства всех россиян: «Нам предстоит решить немало насущных задач в экономике, науке и технологиях, в здравоохранении, образовании и культуре и, главное, шаг за шагом добиваться повышения благосостояния и качества жизни, чтобы все граждане России, каждый из нас, уже в наступающем году почувствовал перемены к лучшему. Сделать это можем мы только вместе, помощников у нас никогда не было и не будет, и потому нам важно быть сплоченной, единой, сильной командой».
И тут я с ним полностью согласен. Чтобы не развалиться вслед за СССР на несколько «удельных княжеств»; чтобы выдержать мощнейшую атаку Запада против России и не сломаться, а решить все те проблемы и задачи, которые поставила перед Россией нынешняя историческая ситуация, необходимо, чтобы Россия вновь стала «птицей тройкой», которую воспел великий русский писатель Н.В. Гоголь в поэме «Мертвые души»:
«Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи… Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади… Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все, что ни есть на земли, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства…»
Ну, а что сейчас реально представляет собой российское общество, к которому обратился со своим новогодним посланием президент РФ, как близко или далеко оно к поэтическому образу, описанному Н.В. Гоголем? И тут нам приходится констатировать, что нынешнее состояние российского общества ближе не к образу гоголевской «птицы тройки», а к образу, описанному И.А. Крыловым в басне «Лебедь, Рак и Щука». Где Лебедь, который «рвется в облака» — это наш президент Владимир Путин. Рак, который «пятится назад» — это правительство РФ. А Щука, которая «тянет в воду» — это подавляющая масса населения России. А дальше все строго по басне дедушки Крылова: «и вместе трое все в него (воз российской экономики) впряглись», и хоть «из кожи лезут вон, а возу все нет ходу!» По данным Всемирного банка, экономика РФ последние 10 лет росла с темпом в 0,5% в год — «да только воз и ныне там!».
«А Лебедь рвется в облака»
В российском обществе к началу ХХI века сформировалась потребность в возрождении России в качестве великой мировой державы. И абсолютно прав Владимир Путин, заявляя о том, что уже в силу своей огромной территории и природных богатств «Россия либо может существовать как Великая Держава, либо не будет существовать вовсе». Понятная любому россиянину крылатая фраза: «За Державу обидно!» свидетельствует о том, что «державность» — это историческая традиция России, ее исторический генетический код.
Но «державность» не синоним имперскому мышлению, которое было присуще СССР и нынешним США в рамках уходящего в историю Имперского мирохозяйственного уклада. «Державность» — это мощь, сила и международный авторитет, но не навязывание с их помощью своей политики другим странам. Авторитет державы только усиливается, если она стремится даже с малыми странами поддерживать равноправные партнерские отношения.
Понятие «державность» намного шире и многообразнее понятия «суверенитет». Не всякое суверенное государство является державой, но любая держава, по определению, не может не быть суверенным государством. Державность для государства — это максимальный суверенитет, это исторический статус союзообразующей страны, вокруг которой объединяются другие страны. За годы своего правления президент В.В. Путин «поднял Россию с колен», т. е. восстановил ее державный статус после того, как все 1990-е годы мы, «посыпая голову пеплом», разрушали свою страну и ее экономику под руководством западных «наставников».
Он реформировал российскую армию, превратив ее в одну из самых, если не самую боеспособную армию в мире. Он восстановил мощь и эффективность российского военно-промышленного комплекса, способного создавать самое современное оружие в мире, которого нет ни в одной другой стране, даже в США. Он заставил бояться и уважать Россию и мощь ее вооруженных сил после того, как все 1990-е годы об неё разве что ленивый не пытался вытереть ноги.
Благодаря стратегически грамотной военной и дипломатической политике в Сирии он вернул Россию на Ближний Восток, где она начала наводить порядок после того хаоса, который был спровоцирован американской политикой «арабской весны». Он восстановил авторитет РФ на всех континентах Земного шара, большинство стран которого теперь стремятся дружить с Россией. Он начал собирать в единое целое Русский мир, разбросанный по странам и континентам. Наконец, он вернул в Россию Крым и Севастополь, как символы военно-морской мощи и несгибаемости Русского духа.
Огромное внимание президент уделяет возрождению и подъему духовности, обращаясь к религии и славной истории государства российского, тем «скрепам», которые позволяют России выживать во всех исторических передрягах и развиваться вот уже более 1000 лет. В нашей многонациональной и многоконфессиональной стране предоставление преимуществ одной из религий неизбежно породило бы всплеск социально-идеологических противоречий, какие мы нередко наблюдаем в современном мире. Владимир Путин, хотя и является глубоко православным человеком, но стремиться поддерживать все религии, которые исповедуются в России. В годы бездумного копирования западных либеральных представлений и жизненных стилевых установок «духовность» часто подменялась другим понятием — «европейские ценности».
Что получилось в итоге, показали 90-е годы, получившие в народе очень точное определение — «беспредел». Поэтому президент В.В. Путин стремится опираться на традиционные ценности, сформировавшиеся в России в течение тысячелетия на основе идей христианства. Подъем духовности в последние 20 лет в нашей стране вряд ли вызовет у кого-то сомнения, и я уверен, что на этом поприще президент В.В. Путин достиг серьезных успехов.
В социально политической сфере достижения Владимира Путина были также весьма значительными. Ему удалось удержать РФ от распада и нивелировать «парад суверенитетов» за счет создания жесткой «вертикали власти», которая со временем стала самостоятельной силой в российском обществе.
Но любая «вертикаль власти» стремится к стабилизации своего положения в обществе, порождающей застой, косность и отсталость, которые президент пытается компенсировать формированием основ «гражданского общества» за счет создания Общественных палат, ОНФ (Общероссийского народного фронта), Совета по правам человека, широкого волонтерского движения, поддержки негосударственных общественных организаций, различных форм прямого общения президента с народом и так далее и тому подобное.
Тем не менее пока во внешней политике у нас имеются хорошие достижения, наша экономика продолжала стагнировать, и даже «лукавые цифры» Росстата не могут обеспечить ее сколь-нибудь существенный рост. Наши неолибералы пытаются доказать, что во всем виноваты санкции, которые Запад наложил на нашу страну, но это чистой воды «обманка», так как именно неолиберальная модель экономического развития, которую исповедует правительство и ЦБ РФ, приводит к экономическому подчинению РФ Западу и не в состоянии обеспечить переход российской экономики от стагнации к экономическому росту.
Опыт правительства Примакова-Маслюкова-Геращенко убедительно показал, что нужно делать, чтобы обеспечить рост российской экономики на 7−8% в год, а теоретически эту экономическую политику давно уже обосновал академик РАН С.Ю. Глазьев в своей Стратегии опережающего развития.
Противоречия между правительством РФ и народом
Но правительство РФ с упорством достойным лучшего применения продолжает проводить всё ту же неолиберальную экономическую политику, господство которой установилось в мире в 1980-х гг. И это не случайно, т.к. российские неолибералы отражают интересы компрадорского (продажного) капитала, сформировавшегося в 1990-е годы, то есть тех олигархов, бизнесменов и коррумпированных чиновников, чьи капиталы и семьи живут на Западе, и кто свои интересы и будущее связывает не с Россией, а с Западом.
Идеологическая составляющая этой политики была сформулирована английским экономистом Джоном Уильямсоном в 1989 году в «Вашингтонском консенсусе», как свод правил для стран Латинской Америки. В 1990-х гг. идеология «Вашингтонского консенсуса» была распространена МВФ и Всемирным банком на все развивающиеся страны, а также на страны, испытывающие финансовый или экономический кризис.
В основе идеологии «Вашингтонского консенсуса» лежат: либерализация рынков и внешней торговли, приватизация государственной собственности, снижение до минимума социальных расходов государства, дерегулирование экономики, защита частной собственности, снижение ограничений на иностранные инвестиции (и в первую очередь на спекулятивный капитал), свободный обменный курс национальной валюты и так далее. В общем, все то, что подрывает экономический суверенитет развивающихся стран, ставя их под контроль транснациональных корпораций и банков (ТНК и ТНБ), и чем занимались российские неолибералы в 1990-х годах. Именно их неолиберальная политика привела к разграблению российской экономики, а затем и к дефолту 1998 года.
Для России последствия идеологии неолиберализма точно сформулировала премьер-министр Британии М. Тэтчер, заявившая, что население РФ не должно превышать 15 миллионов человек, необходимых для обслуживания «трубы» (то есть поставок российского сырья на мировой рынок), а больше «мировому сообществу» от России ничего и не нужно.
Ее идеи позже развил А. Чубайс, заявивший, что не страшно, если в результате проведения неолиберальных реформ вымрут 30−40 млн россиян. Ну, не вписались они в рынок, «чего их жалеть»! Именно эту экономическую политику целеустремленно проводит правительство Д. Медведева и Банк России, возглавляемый Э. Набиуллиной, скрывая ее под красочной оберткой необходимости проведения «непопулярных реформ», типа «пенсионной реформы».
У Владимира Путина много точек соприкосновения с левоконсервативной основной массой населения России. Это и державность, и духовность, и «скрепы», и «#крымнаш», и «сбережение народа», и гордость за передовое российское оружие, и многое-многое другое. Разница заключается в том, что большинство руководства России свято верят, что Россия — это европейское государство, и ориентированы на Запад. Поэтому компрадорская часть элиты хранит на Западе награбленные в России богатства и там же держат членов своих семей, а наши правые пытаются навязать основной массе россиян западные подходы и ценности, но у нас абсолютно иной архетип поведения и представлений о себе и мире, нежели на Западе.
«Для российской политической культуры — как дореволюционной, так и послереволюционной — характерна, в первую очередь, ярко выраженная этататистская ориентация» — утверждает в своей книге «Современный мир и его истоки» Вячеслав Никонов. «Государство — это не ночной сторож и не механизм управления, основанный на принципе «общественного договора», для реализации которого граждане отказываются от части своего естественного суверенитета. Государство нередко понимается как полный синоним понятия Россия или Отечество. В России государство воспринимается как становой хребет цивилизации, гарант целостности существования общества, устроитель жизни, в том числе экономической». Поэтому в современной России по Конституции 1993 года существует институт сильной президентской власти, олицетворяющий собой государства, поставленный над принятой на Западе системой разделения властей. И он носит сакральный характер.
Попытки навязать западные подходы и представления подавляющему большинству россиян абсолютно бесперспективны. Правительство и ЦБ РФ, как выразители интересов компрадорской буржуазии, и подавляющее большинство населения России — это абсолютные антиподы, это люди с разных планет, которые никогда не поймут друг друга.
Задача неолиберального правительства состоит в том, чтобы заставить население больше и эффективнее работать, самим копить на пенсию и всячески избавляться от «патерналистских установок», то есть надежд на социальное государство. А обычный россиянин хочет чувствовать себя в России, как «рыба в воде», комфортно, чтобы государство заботилось о нем, как это записано в Конституции РФ, чтобы оно обеспечивало его работой и достойным уровнем жизни. А им заявляют: «Денег нет, но вы держитесь!», хотя они точно знают, что денег в России «куры не клюют», только они не туда перераспределяются.
Отсюда и ностальгия по советскому прошлому, когда каждому обеспечивался небольшой, но стабильный и гарантированный доход, а главное, уверенность в будущем. Отсюда и надежды подавляющего числа россиян, что президент России, не оставляя без своего пристально внимания внешнюю политику, тем не менее будет больше внимания уделять внутренней политике — экономике и деятельности капиталистической элиты, значительная часть которой воспринимает страну и народ только как ресурс, который необходимо выжимать до полного его истощения.