Руководитель ФИДЕ Кирсан Илюмжинов: "Главное, чтобы на Земле были мир и спокойствие!"
Шахматные дела, а также бизнес и политика
Ровно 20 лет назад в шахматном мире произошло событие, которое, как выяснилось годы спустя, оказалось поистине судьбоносным. Президентом ФИДЕ был избран Кирсан ИЛЮМЖИНОВ.
Избран по предложению прежнего президента Флоренсио Кампоманеса, который не видел иного способа спасения Международной шахматной федерации, а заодно и восстановления единства в шахматном мире, кроме как в приглашении «варяга» – богатого, предприимчивого и бесконечно влюбленного в шахматы человека со стороны, который бы с помощью собственных денег, обаяния и личных деловых качеств смог бы вывести мировые шахматы из крутого пике, в которое они вошли в начале 90-х годов после практически одновременного политического и экономического коллапса двух ведущих шахматных держав – СССР и Югославии.
Думаю, наши читатели прекрасно знакомы с основными вехами, которыми отмечена работа Илюмжинова на посту президента ФИДЕ, в частности, помнят о том, что для достижения провозглашенной им основной цели – объединения шахматного человечества – ему потребовалось не 2–3 года, а почти 11 лет. Слишком уж непростыми оказались задачи, которые нужно было решить...
«Независимая газета», Москва: – Итак, 20 лет на посту президента ФИДЕ. И вроде бы самое время, как пел Булат Окуджава, «говорить друг другу комплименты». Но как сохранять объективность и двигаться вперед, если все вокруг поют дифирамбы?! И... каковы очередные задачи, следующие рубежи, которые вам как президенту ФИДЕ предстоит решать и преодолевать?!
Кирсан Илюмжинов: – Знаете, у меня просто времени нет не то что дифирамбы выслушивать, но даже просматривать свои интервью. А стиль работы остался прежним: смотреть вперед, намечать планы и идти дальше! Когда-то, как только я стал президентом ФИДЕ, то решил, что должен встретиться и поговорить со всеми чемпионами – Фишером, Каспаровым, Карповым, Спасским, Смысловым, а также со всеми столпами в руководстве ФИДЕ. Собрав таким образом уйму информации, я начал думать: что же нужно делать?! Задача номер один, которая встала передо мной, была связана даже не с финансовым кризисом (кстати, денег у ФИДЕ тогда не было совсем!), а с необходимостью выработки стратегии по объединению шахматного мира! Необходимо было добиться, чтобы у нас осталась единая, признанная всеми международная федерация и был бы один – также признанный всеми – чемпион мира. Такая была глобальная задача.
А вскоре, встретившись с Хуаном Антонио Самаранчем, я узнал, что шахматы даже не признаны МОК в качестве вида спорта! Множество не слишком популярных видов признаны, а шахматы – нет! Но это такая «мелочь», от которой зависит очень-очень многое – в первую очередь статус самих шахмат и отношение к ним в мире... В порядке иллюстрации добавлю, что в первые годы своего президентства я лично перечислял свои собственные деньги на зарплату сотрудникам, на аренду машины, на содержание офиса ФИДЕ в Лозанне, а после объединения деньги пошли уже от спонсоров...
Вообще свои 20 лет во главе ФИДЕ я содержательно разделил бы на две части. Первая – это деятельность, завершившаяся объединением шахматного мира и созданием стройной системы розыгрыша чемпионского звания, а вторая – массовая популяризация. Еще в 95-м году в Париже я выступил с заявлением, что ФИДЕ – это не организация для двух чемпионов – Каспарова и Карпова, что в первую очередь мы должны думать о миллионах и миллионах любителей шахмат. Это была отнюдь не демагогия, тем более что проводить черту, разделяющую шахматный мир «по классовому признаку», не только сложно, но и неправильно. Как-никак наш девиз – девиз ФИДЕ: «Мы – одна семья»...
Давайте вспомним. Начало 90-х, почему кризис произошел? Все сконцентрировались на проблеме «двух К». Будут или не будут играть Каспаров с Карповым?! Удастся ли организовать матч между ними? Сейчас, когда работает четкая система розыгрыша чемпионского звания, об этом стали забывать. Более того, для проведения турниров и матчей мое участие сейчас совершенно необязательно. Иными словами, самое трудное во всей этой околошахматной партии осталось уже позади. Мы добились преимущества в миттельшпиле и перевели игру в выигрышный для себя эндшпиль. Мы присутствуем на заседаниях МОК, ведем переговоры, но теперь нам необходима массовость – нужно добиться, чтобы на планете был как минимум один миллиард любителей шахмат – миллиард умных людей! Поэтому я езжу по миру и посещаю за год почти 100 стран – в этом году был уже более чем в 70 странах!
А в 2010 году на Конгрессе ФИДЕ, когда я вел борьбу за пост президента ФИДЕ одновременно и с Каспаровым, и с Карповым, то подумал, что, наверное, все на своем посту делал правильно, если легендарные чемпионы, которые всегда очень жестко критиковали ФИДЕ, хотят этой организацией руководить!
– Но в свое время, когда вы объявили о проведении чемпионатов мира по нокаут-системе, это было воспринято многими и как удар, направленный именно против чемпионов – Каспарова и Карпова. Или отказ от традиционной формы розыгрыша чемпионской короны был обусловлен в первую очередь тяжелейшим положением, в котором оказалось множество гроссмейстеров-профессионалов?! Иными словами, рассматривали ли вы тогда эту меру как временную?
– Однозначно! Да, это была, с одной стороны, поддержка мною «среднего класса шахматных профессионалов», а с другой – шаг к объединению. В 1998 году для проведения первого чемпионата по нокаут-системе в Гронингене-Лозанне я выделил 5 млн долл. Это был самый большой призовой фонд в истории шахмат начиная с 1886 года – со времен матча между Вильгельмом Стейницем и Иоганном Цукертортом. А в 99-м в Лас-Вегасе призовой фонд был чуть меньше – 3 млн долл.
Как писали многие гроссмейстеры, даже в меру успешное выступление на одном таком чемпионате могло обеспечить годовой бюджет шахматной семьи. Иными словами, «нокаут» с такими призами остановил отток среднего гроссмейстерского класса из шахмат! Попутно была отменена и практика «черных касс» – гонораров, которые выплачивались чемпионам и звездам «под столом». Ведь если я даю очень неплохие деньги для проведения соревнования – деньги для всех, то почему я еще и под столом что-то должен выплачивать!
Короче, я прекрасно понимал, что нокаут-чемпионаты – это временно, но я сохранил средний класс, сама же система доказала свою состоятельность – только теперь эти турниры называются не чемпионатами, а Кубками мира и пользуются огромным признанием и большой популярностью в шахматном мире. Вспомните последний финальный матч в Баку между Сергеем Карякиным и Петром Свидлером. Десять захватывающих поединков без единой ничьей!
В последнее время норвежские журналисты часто спрашивают меня: почему вы не желаете возвратить чемпионаты мира по нокаут-системе, к которым предлагает вернуться сам Магнус Карлсен? Это же ваша система! Мол, если чемпион мира сказал, то надо обязательно прислушаться к его мнению!..
– И что вы отвечаете им – точнее, Магнусу, – заочно?
– Уточню, что хотя эта переписка и становится достоянием общественности, но происходит на Facebook. На обращение Карлсена я ответил, что по своему статусу чемпион мира входит в Президентский совет ФИДЕ, поэтому может внести этот вопрос для рассмотрения на Конгрессе ФИДЕ. Хотя я уверен, что почти все остальные члены выскажутся «против». Потому что нет никакого смысла менять то, что и так прекрасно работает. Правда, сам я – из уважения к чемпиону! – проголосую «за», хотя остальные наверняка выскажутся «против»! Не хочу, чтобы чемпион мира оставался в одиночестве!
– Популярность шахмат складывается из двух неразрывно связанных между собой составляющих – внимания медиа и количества увлеченных ими любителей. Как эти составляющие соотносятся между собой и что для вас более приоритетно на данном этапе?
– Свою задачу я мог бы сформулировать примерно так: с помощью вас, представителей медиа, привить родителям понимание того, что детей надо учить шахматам. Но для того, чтобы эффективно задействовать воспоминания бабушек и дедушек, чтобы залатать возникший в 90-е годы в шахматах временной разрыв, необходимо использовать телевидение. Для этого должен быть посыл государства. В этой связи я не совсем понимаю, о чем думает руководство каналов, у которого тоже есть дети и внуки, но которое закрывает тем не менее лучшую в мире шахматную программу? И пускает в эфире вместо нее какие-то часовые разговоры на отвлеченные темы? Ведь именно государство и СМИ формируют общественное мнение и общественные представления о том, что важно, а что – нет.
И еще. Число рейтингованных шахматистов в мире выросло за последние годы в 11 раз. Национальных федераций, входящих в ФИДЕ, сейчас на планете 186! Как видите, я не сидел и не сижу на месте сложа руки! И мне очень хочется, чтобы когда мы встретимся на 25-летии моего президентства, то зарегистрированных любителей шахмат в мире стало бы еще в 10 раз больше! У вас может возникнуть вопрос: что это за цифры, не дутые ли они?! Именно для объективной оценки нашей работы, а заодно и для привлечения новых людей в орбиту организованных шахмат я придумал следующую систему. ФИДЕ в централизованном порядке будет просчитывать рейтинги. Это и игра блиц, и быстрые, и классические шахматы. А кроме того, мы будем вести так называемую сводную таблицу рейтингов, в которой учитываются с соответствующими весами все виды шахматной игры.
Очень важно, что мы решили просчитывать любительские рейтинги в режиме онлайн. Не будет никакой волокиты. Не нужно будет посылать бумаги в ФИДЕ и ждать, ждать, ждать... Мы с вами сыграли партию, заполнили на компьютере простую форму, информирующую о результате, и отправили. После чего вы тут же увидите в живом времени свой новый рейтинг! Конечно, при столь неформальной отчетности возможна и нечестная игра. Люди могут договориться и «сыграть», скажем, десять партий – сыграть так, что один из них заметно повысит свой показатель. Но, понимаете, даже в крупных супермаркетах владельцы закладываются на какой-то процент мелкого воровства. Иными словами, издержки, которые могут быть вызваны не слишком джентльменским поведением отдельных «товарищей», не так велики, зато в целом эффект огромен!
Кстати, на чемпионат мира по нокаут-системе, который проходил в 2001 году в Кремле, я пригласил пять или шесть победителей интернет-турниров. Пара человек играла совсем слабо, зато остальные очень даже неплохо! Бывают отдельные феномены... Так, недавно я побывал на Филиппинах, где какой-то мальчишка в блиц по три минуты обыгрывал гроссмейстеров, но с более медленными контролями он играл очень слабо. В этом я также ничего плохого не вижу. Путь играет и выигрывает по три минуты! Ведь играть и выигрывать хочет каждый...
– Насколько я понимаю, планы по внедрению массового рейтинг-охвата всего шахматного мира – это планы на перспективу. А как обстоят дела с ближайшими соревнованиями претендентского цикла и матчем за шахматную корону?
– До недавнего времени оставался нерешенным ряд вопросов по турниру претендентов. Могу точно сказать, что этот турнир будет проведен в Москве в новом выставочном комплексе на Манежной площади с 10 по 30 марта следующего года. Хочу объявить «с точностью до нюансов» и о том, что матч его победителя с Магнусом Карлсеном пройдет в ноябре в США. Есть несколько вариантов. Главный из них на сегодня таков: половина матча в Сан-Франциско, половина – в Нью-Йорке. Сейчас уже и Лос-Анджелес тоже просит. Возможно, появится и кандидатура Чикаго.
Что касается Гран-при – мужских и женских, а также ближайшей олимпиады Баку-2016 и олимпиады следующей – Батуми-2018, то со всеми этими соревнованиями никаких проблем нет. Мне даже один журналист сказал, что, мол, все как-то пресно стало в шахматном мире! Раньше до последнего момента сохранялась интрига: пройдет турнир или нет, приедет Карпов или не приедет, а сейчас все четко и ясно. Скукотища! Поэтому потихонечку я перестраиваю и себя, и свой график на бизнес-проекты. Как-никак, есть потенциал, и есть опыт, поэтому хочу поработать над несколькими крупными проектами, которые я уже запустил, – в первую очередь по строительству новой железной дороги из Монголии в Китай...
– Ловлю вас на слове! Ведь в начале 90-х вы считались одним из богатейших и наиболее преуспевающих молодых бизнесменов России. А бизнес – сродни спорту. Как спортсмены всегда стремятся вперед, так и бизнесмены мечтают расширить свои владения, приумножить свои финансы. Вам не жалко, что все эти годы вам не удавалось продолжать вашу финансовую деятельность в прежнем объеме, что шахматы вас отвлекали?
– Жалко не мне – жалко моим друзьям и знакомым, тем, кто жил на мои деньги. Им жалко – это однозначно! (Смеется.) Но я к этому отношусь философски – по-буддистски. Голыми мы пришли – голыми и уйдем, ничего с собой не возьмем в мир иной. Когда-то у меня было два самолета, но я эти самолеты продал – и на эти деньги самый большой в Европе буддистский храм построил...
Если же говорить более предметно, то могу сказать, что, конечно же, у меня остались неудовлетворенные... не то чтобы амбиции, а цели, которые я наметил, но которых так и не смог достичь. У меня много проектов было. Я был основателем биржи «Российская бумага» и учредителем Торгово-промышленной палаты России. У меня были планы по строительству Евразийского судоходного канала, который соединил бы Каспий с Черным морем. А в 92-м, когда мне было всего 29 лет, я стал президентом Российской палаты предпринимателей. Наверное, не просто так меня избрали – это выборная должность! Ну а потом ФИДЕ, Калмыкия...
На посту руководителя республики более 90% времени уходило на решение социальных вопросов. Почти вся Калмыкия топилась тогда углем, а сейчас она на 100% газифицирована. Асфальтовых дорог не хватало. Нужно было срочно построить более 1000 км хороших дорог. А в бюджете денег нет – надо искать! Поэтому я офшорную зону в Калмыкии и создал. Короче, будучи главой Калмыкии, со своими обязанностями я справлялся. Мне не стыдно. Я оставил после себя дороги, полностью газифицированную республику, стадион, театры, сити-чесс, а также десятки православных и буддистских храмов. Да и Интернет пришел во все поселки. Но всем этим надо было заниматься! Это со стороны казалось, что захотел Кирсан – и 5 млн на чемпионат мира из кармана выложил... захотел – к Фишеру съездил... захотел – провел турнир в Элисте... а на деле...
Кстати, добавлю несколько слов касательно своей политической и административной деятельности. Я ведь был и депутатом Верховных Советов РСФСР и СССР, и членом Совета Федерации. Не зря Дмитрий Медведев вручил мне как одному из тех, кто участвовал в создании нашей Конституции, почетную грамоту в связи с 20-летием со дня ее принятия...
– Возможно, дело в том, что вы всегда так весело обо всех своих проектах сообщали, что многие к ним поначалу относились не слишком серьезно. Вас – почти как у Герберта Уэльса – называли... правда, не кремлевским, а калмыцким мечтателем... А кроме того, многие достаточно скептически относились к людям, с которыми вы общались. Это и Муаммар Каддафи, и Саддам Хусейн, и Башар Асад. Скажите, в тот момент, когда вы приезжали в Ливию и играли в шахматы с Каддафи, вы ведь наверняка чувствовали, что все вокруг рушится и вот-вот грядет что-то ужасное?
– Разрешите мне вместо прямого ответа на ваш вопрос немного пофилософствовать. Помните, как пел Владимир Высоцкий: «Хорошую религию придумали индусы!» Это я к тому, что мир никогда не знал буддистских религиозных войн! А что такое политика? Политика – это бизнес в квадрате! Почему некоторые бизнесмены в политику идут? Потому что увеличивается их сфера влияния, рынок сбыта увеличивается. Сначала бизнес, потом человек стремится к власти... А дальше, когда бизнеса и власти ему уже мало, то что идет? Идет религия. Потому что это бизнес в кубе!
Политика – ты увеличиваешь рынки сбыта, образуешь союзы. А транснациональные корпорации стирают границы. И если политика – это в конечном счете борьба за рынки сбыта, то религия – это борьба за рынки идей и мировоззрений. Чем больше у тебя будет сторонников – тем больше ты будешь получать от этого дивидендов. Совершенно необязательно материальных. Иногда более молодая религия пытается локтями растолкать и отодвинуть старые. Это очень опасно! Этот процесс необходимо не пускать на самотек – его нужно контролировать.
Скажем, для того чтобы за ребенка спокойно было, чтобы отвлечь его от наркотиков, от преступлений, его надо чем-то всерьез увлечь, например, шахматами. Помните, я говорил, что чем больше будет умных людей (а мы стремимся к миллиарду – это создало бы интеллектуально защищенную от манипуляций критическую массу!), тем больше попадет их во власть мэрами, депутатами, руководителями, президентами, тем меньше будет приниматься неправильных, неудачных решений.
...Теперь, собственно, попытаюсь ответить на ваш вопрос. Меня всегда привлекали неординарные личности. Я дружил и с папой Римским Иоанном Павлом II, и с бабой Вангой, и с Далай-ламой, и с Генри Киссинджером, и с Михаилом Горбачевым. Человек не слишком долго живет, поэтому самое главное его богатство – это общение с интересными людьми. А применительно к Хусейну и Каддафи мне очень хотелось понять, как в очень сложных условиях этнически неоднородного общества им удается удерживать порядок в стране. Сколько там национальностей, сколько религий!
Когда я поехал четыре года назад – только-только война началась, арабская весна разгоралась... Когда я встречался с Башаром Асадом, когда открывал там шахматный детский клуб, многие спрашивали: зачем ты туда поехал?! А сейчас оказывается, что я в правильном направлении пытался действовать! Вчера слушал одного американского журналиста. Да, признали они, что если бы оставили Хусейна и Каддафи в покое, то не было бы там сейчас никакого ИГ – в помине бы не было! Это же светские государства были! В Ираке все ходили без паранджи – в европейских юбках и с элегантными прическами, а вечером – дискотеки, музыка! В Триполи народ на велосипедах катался, музыка допоздна играла! Это же совершенно нормальные люди! И они становились все более и более светскими! А теперь это беженцы, которые хлынули в Европу...
Время показало, что я был прав. Уже на протяжении многих лет я спонсирую Кубок арабских стран. Нужно было, как мы и хотели, и матч Карпов–Камский в Багдаде провести... Мы организовали чемпионат мира в Триполи, мы открывали шахматные школы! (Грустно улыбается.) Ведь я вместе с мировыми шахматами выступаю за общечеловеческие ценности – в этом нет ни бизнеса, ни политики, ничего такого... Мы просто стараемся нести культуру, сделать человечество более интеллектуальным. Но самое главное, чтобы на Земле были мир и спокойствие...