Российско –казахстанские отношения в контексте украинского кризиса и конфронтации с Западом

Содержание
[-]

Российско –казахстанские отношения в контексте украинского кризиса 

«Новая газета» решила изучить, как меняются отношения России со странами постсоветского пространства в свете событий в Украине. Для этого мы пригласили экспертов в области политики и экономики. Очередной выпуск проекта посвящен отношениям России и Казахстана. Эксперты, опрошенные «Новой», рассказали, что лежит в основе партнерства двух стран, какие точки напряженности между Москвой и Астаной возникли в связи с событиями в Украине и конфронтации России с Западом, и какие выводы делает для себя казахстанская элита.

***

Андрей Грозин, научный сотрудник Отдела Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН:

— В принципе, до и после украинского кризиса я не замечаю каких-то серьезных изменений во взаимодействии Кремля и Акорды на официальном уровне. Есть некоторые стилистические изменения.

В первую очередь, появление все более частых заявлений ряда официальных лиц Казахстана от президента и ниже о самоценности суверенитета, о том, что Казахстан входит в тот же интеграционный евразийский процесс только на условиях сугубо экономического объединения, никакой политической интеграции, никаких покушений на суверенитет. Эта риторика, конечно, стала более активной.

Появилось больше информации о том, что казахстанская сторона проводит внутри государства серьезный мониторинг настроений населения по поводу украинского кризиса и всего, что с этим связано, то есть власть уделяет больше внимания внутриполитическим процессам, чем это было раньше.

А по линии отношений именно Москвы и Астаны, собственно говоря, каких-то серьезных изменений нет. Казахстанский посол поменялся еще до кризиса, точнее говоря, до пика кризиса. Пришел Марат Тажин - это человек, который считается в Акорде главным по идеологии, социологии, диссертация у него была по социологии города и написанная и защищенная не за деньги, а по уму, что называется. Сейчас он в Москве, и, насколько я могу судить, круг его знакомств, которые у него были и до его нынешней должности, остался неизменным.

Можно отметить, что Астана начала уделять больше внимания своим вооруженным силам, но я думаю, что это связано не только с украинским кризисом. В первую очередь, с точки зрения безопасности страны, казахов, конечно, беспокоит ситуация южнее их границ, а не севернее.

В соцсетях появились разнообразные обсуждения того, что украинский сценарий может повторится на казахской почве: вспоминают восточный Казахстан, Усть-Каменогорск, говорят иногда о сепаратистах, но это все носит исключительно виртуальный характер. На самом деле, с точки зрения практической политики, каких-то серьезных изменений нет.

В экономическом смысле отношения отношения Москвы и Астаны выстраиваются сейчас в первую очередь исходя из приоритетов, оговоренных в рамках договоренностей по Таможенному союзу и будущему ЕАЭС. Собственно, по последнему саммиту СНГ в Минске было отчетливо видно, что Астана по крайней мере на уровне риторики и практических действий не видит для себя каких-то новых ограничений в связи с восточноевропейским кризисом.

Продолжается расширение экономического партнерства по линии энергетического сотрудничества, был подписан проект о совместном участии в разработке сверхглубоких углеводородных месторождений - так называемая «Евразия». Интересно, что Назарбаев выдвигал этот проект еще 3-4 года назад. Российская сторона тогда не проявила большого интереса, во всяком случае видимого. Сейчас стороны сошлись на том, что необходимо создать крупное совместное предприятие по разведке углеводородов Прикаспия. Но я думаю, что это объясняется опять-таки не кризисом в российско-украинских отношениях, а кризисом топливно-энергетического комплекса самого Казахстана.

Известны проблемы, которые возникли по месторождению Кашаган, с которым Астана связывала серьезные надежды на какой-то большой скачок и своей топливной энергетики, и вообще всей экономики страны. Сейчас, очевидно, все это переносится, откладывается и в связи с мировой конъюнктурой на углеводороды, и в связи с сугубо технологическими проблемами вокруг этого проекта.

Поэтому КазМунайГаз, казахстанская национальная энергетическая корпорация, проявляет все больший интерес к партнерству с российскими топливно-энергетическими компаниями – Лукойлом, Газпромом, Роснефтью. Кроме того, есть еще возможности расширения экономического партнерства уже не на двухсторонней основе, а с включением наших китайских друзей. Все активнее идут разговоры о том, что необходима проработка совместных трехсторонних проектов, касающихся и новых трубопроводных мощностей, и большей эффективности уже существующих трубопроводов для поставок в восточном направлении, в Китай.

Поэтому говорить о том, что восточноевропейский кризис каким-то образом изменил отношения Астаны и Москвы, я бы все-таки не решился. Скорее, чувствуется некое напряжение среди казахстанских элит. Естественно, каждый примеряет украинскую ситуацию на себя, и ясно, что те жесткие действия, которые Россия предприняла на Украине, конечно, многих в Центральной Азии в целом и в Казахстане в частности если не повергли в трепет, то, по крайней мере, заставили серьезно задуматься.

Как это повлияет на перспективы – трудно сказать. Я думаю, что все-таки разговоры о том, что Россия может в обозримой перспективе повторить украинский сценарий на казахстанской почве – это все спекуляции. В этом просто нет необходимости, во всяком случае, пока действующим президентом остается Назарбаев, не будет никакого ни сепаратизма, ни подъема оппозиции. Ясно, что в отношениях двух стран все останется примерно на том же уровне, какой мы видим сейчас.

***

Юлия Якушева, заместитель генерального директора Информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве при МГУ :

 -  Для того, чтобы оценить уровень российско-казахстанских отношений до начала украинских событий, достаточно взглянуть на географию. Мы видим, что российско-казахстанская граница является самой протяженной сухопутной границей в мире – 7500 километров. Отсюда высокий уровень приграничного сотрудничества, многовековые экономические связи России и Казахстана, межрегиональное сотрудничество, высокий уровень научно-технического партнерства. В частности, Байконур, как совместный проект России и Казахстана, является ярким примером взаимодействия в научно-технической сфере.

И на этот экономический фундамент накладывается интеграция во всех остальных отраслях: это и образовательное сотрудничество (очень много казахских студентов обучается в российских вузах), это и политическое взаимодействие. Казахстан является членом всех интеграционных объединений на постсоветском пространстве, которые были созданы под эгидой России. В частности, это ОДКБ, ЕврАзЭс, Таможенный союз, безусловно, СНГ, Шанхайская организация сотрудничества; то есть, уровень экономических и политических связей между Россией и Казахстаном традиционно является высоким. И в основе этого взаимодействия находится экономический базис.

Казахстан вместе с Россией являются драйвером экономической интеграции на постсоветском пространстве. После создания Евразийского экономического союза в 2000 году, в 2010 году по инициативе России и Казахстана был создан Таможенный союз, далее Единое экономическое пространство, и я сразу хочу заметить, что принципиальное решение о создании Евразийского экономического союза и о вступлении Казахстана в него было принято уже после начала украинского кризиса. Одно это решение уже свидетельствует о том, что принципиального воздействия украинский кризис на российско-казахстанские отношения не возымел.

Однако, если говорить о том, что украинский кризис повлиял так или иначе на взаимодействие России с Казахстаном и вообще на сотрудничество России со всеми ее ближайшими союзниками по постсоветскому пространству, то можно выделить несколько основных треков, по которым это влияние наиболее ощутимо.

Во-первых, украинский кризис безусловно повлиял на настроение казахстанской политической элиты. Ряд прозападных экспертов попытались использовать аналогии между Крымом и Северным Казахстаном, который преимущественно населен русскоязычным населением, но существенная проблема носит гораздо более системный характер.

Дело в том, что казахстанская элита ощутила на себе некий кризис многовекторности. Что это означает? До момента начала событий на Украине казахстанская элита проводила политику многовекторности, ей удавалось получать бонусы и от России, и от сотрудничества с западными партнерами, и от взаимодействия с Китаем, другими центрами силы. После того, как произошли события на Украине, этот коридор возможностей стал более узким. Естественно, это создает некую некомфортную ситуацию для политической элиты Казахстана.

Второе направление, второй важный трек – это влияние экономических санкций, взаимных санкций между Россией и западным миром. Безусловно, сложности, с которыми сейчас сталкивается Россия в экономическом плане, не могут не сказаться на ее ближайших партнерах, к которым относится и Казахстан. Однако, до настоящего времени масштабы этого негативного влияния объективно не оценены, поэтому говорить о конкретном влиянии с цифрами и фактами здесь не приходится. Но, конечно, правительство Казахстана ставит задачи по сглаживанию и минимизации этого влияния экономических санкций против России на экономику Казахстана, что создает дополнительные точки напряженности в двухсторонних отношениях.

Наконец, третий трек, по которому влияние украинского кризиса  на российско-казахстанские двухсторонние отношения ощутимо - это те уроки, которые извлек Казахстан из событий на Украине, с точки зрения внутриполитического развития. Прежде всего нужно сказать, что Казахстан сделал вывод об опасности заигрывания с национализмом, использования национализма в политтехнологических раскладах. Мы видели негативный пример таких игр на Украине, и сейчас очевидно, что в Казахстане большое внимание уделяется максимальной гармонизации межнациональных отношений.

В августе в интервью президента Назарбаева было заявлено о том, что, если в Казахстане будут наблюдаться перегибы с регулированием государственного языка, межнациональной политики, то возможно, что Казахстан ждет судьба Украины, с той точки зрения, что напряжение между русскими и титульной нацией, возможно, будет нарастать, и гражданское противостояние по примеру Украины может захлестнуть и Казахстан. Это будет происходить только в том случае, если будет дана возможность национализму, националистическим проявлениям выплеснуться наружу, если будут перегибы с государственным языком. Можно сказать, что Казахстан в этом вопросе сделал очевидные и правильные выводы.

Что касается перспектив взаимодействия между Казахстаном и Россией, то я думаю, что они будут прежде всего связаны с развитием российского экономического проекта. От того, насколько эффективно будет запущен этот проект с 1 января 2015 года, того, насколько удастся сторонам найти бесконфликтное решение всех вопросов, которые возникают и в политическом, и в экономическом плане, будет зависеть и развитие двухсторонних отношений.

Пока, на данный момент, можно сказать, что между Россией и Казахстаном нет принципиальных противоречий по современной повестке дня. В сентября прошло несколько встреч на высшем уровне между лидерами двух стран, достигнуто принципиальное согласие по таким важным вопросам, как каспийский вопрос - регулирование статуса Каспийского моря и разделения ресурсов Каспия; это и согласие по основным экономическим проектам, Евразийскому экономическому проекту.

Десятого октября в Минске состоялся очередной саммит, на котором было подтверждено желание Казахстана, России и Белоруссии создать в 2015 году с 1 января Евразийский экономический союз. Принципиальных расхождений на данный момент нет, но от того, как будет выстраиваться взаимодействие дальше, будет зависеть, конечно, и судьба Евразийского экономического союза, и динамика и характер российско-казахстанских отношений в целом.

***

Оригинал


Об авторе
[-]

Автор: «Новая газета», Москва

Источник: novayagazeta.ru

Добавил:   venjamin.tolstonog


Дата публикации: 12.01.2015. Просмотров: 486

zagluwka
advanced
Отправить
На главную
Beta