Россия: Науки до сих пор питают
Россия: Науки до сих пор питают
В феврале текущего года состоялась церемония вручения премий президента России молодым ученым. Вознаграждение в размере двух с половиной миллионов рублей получили пятеро молодых ученых за перспективные разработки в физике, химии и медицине. Значимость их работ позволила бывшему министру образования и науки, а ныне советнику главы государства Андрею Фурсенко сделать вывод, что сегодня в России молодые исследователи обеспечены всем необходимым.
Андрей Фурсенко сказал, что практически решена задача привлечения кадров в научную сферу. Если раньше был недостаток людей среднего возраста, то сегодня эту проблему удалось решить. Что касается молодежи, так тут беспокоиться практически не о чем: она активно включается в исследования.
На вопрос о том, что реформа РАН, против которой выступили многие крупные ученые, не способствует нормальной работе научных сотрудников, Фурсенко ответил: надо просто дождаться результатов преобразований. В общем, переживать особо не стоит.
Правда, по мнению профессора МГУ, члена Совета движения «Образование для всех» Александра Бузгалина, положение в современной науке далеко от представлений бывшего министра:
– Оптимистичные оценки со стороны Фурсенко мне совершенно не понятны. Он сам с позором покинул пост министра образования. К сожалению, его преемник оказался еще хуже.
В целом, ситуация очень печальная. Внутри Академии наук существует большое недовольство происходящими преобразованиями. Это показали последние встречи научного сообщества. В частности, Конгресс сотрудников образования, науки и культуры, который проходил в Москве 30 ноября прошлого года. Там было около пятисот человек: работники образования, науки, депутаты Государственной Думы, представители крупнейших университетов. Практически все говорили о том, что ситуация в этой сфере тяжелая, реальных возможностей для работы очень мало.
Если идет повышение заработной платы, то, как правило, за счет сокращения кадров и интенсификации работы. Оценка труда происходит по чисто формальным признакам.
Для молодежи стартовые условия очень плохие, за исключением узкого ряда получателей грантов. Выпускник по гуманитарному профилю в бизнесе получает в три-пять, а иногда и в десять раз больше, чем если идет в науку. У молодого человека остается выбор: быть энтузиастом и работать за 10, максимум 15 тысяч рублей в месяц в крупных городах (научные центры обычно расположены в крупных городах), или работать за значительно большую сумму в бизнесе. Большинство талантливых ребят выбирают бизнес.
И, конечно, очень печальная ситуация в фундаментальной науке. Ее стимулирование ничтожно.
«СП»: – Тем не менее, в науку молодые люди сейчас идут активно.
– Ситуация противоречивая. Люди объелись рыночным фундаментализмом, значительная часть молодежи готова работать научными работниками, учителями и преподавателями в ВУЗах даже вопреки зарплатам, которые во многих местах сохраняются до сих пор на низком уровне.
Есть форма поддержки молодых ученых в виде грантов. Но они для отдельных «звезд». Гранты это, конечно, хорошо, но такая мера не позволяет решить задачу развития науки в целом.
Есть энтузиасты, готовые достигать других целей помимо коммерческих. Но это вопреки государственной политике и благодаря усталости от ориентации только на финансовый успех.
Важно иметь в виду общее отношение к ученым в нашей стране. Они крайне редко выступают героями каких-нибудь телевизионных передач, фильмов, общественных событий. Отдельные редкие церемонии вручения каких-нибудь премий не в счет. Но можно вспомнить время, когда у нас достигали больших успехов в науке. Это была эпоха спутника, Гагарина, Королева, Курчатова. Тогда молодежь на стадионах спорила о том, кто прав, физики или лирики. И для, говоря современным языком, «продвинутого» юноши или «продвинутой» девушки выбор стоял между этими двумя направлениями. Сегодня, на языке современного поколения, ученый – это «лузер». И так в большинстве случаев, за исключением отдельных обласканных властью или бизнесом людей.
Заместитель председателя комитета Госдумы по образованию из фракции КПРФ, академик Российской академии образования Михаил Берулава придерживается более оптимистичного взгляда:
– Когда говорят, что начинающим ученым сегодня тяжело и не всё получается, то я отвечу так: молодой человек, который хочет заниматься наукой, имеет сегодня гораздо больше шансов на успех, чем вчера. Есть гранты, есть много других вариантов финансирования.
«СП»: – Но зарплата во многих научных учреждениях очень низкая.
– К сожалению, это так. Это пока идет реорганизация, оптимизация ВУЗов. Но перспективы есть, в будущем, надуюсь, ситуация будет намного лучше. Многое, конечно, зависит от научного руководителя института, ректора ВУЗа. Хороший руководитель должен замечать талантливых энергичных молодых людей. Сейчас есть немало возможностей для стимулирования молодых сотрудников.
«СП»: – Реформа РАН не сказалась отрицательно на работе научных сотрудников?
– Все проблемы «устаканятся». Дело в том, что ломать старое всегда очень сложно. Потому что есть люди, которые уже приспособились, не хотят перемен. Мол, старые методы уже проверены, а тут надо заново строить. Но я считаю, что в целом мы на правильной дороге.
«СП»: – И молодые ученые перестанут уезжать за границу.
– Мы сейчас усиливаем патриотическое, нравственное воспитание. Всё это будет способствовать тому, чтобы наши молодые люди не уезжали за рубеж. А если бы и уезжали, то только для получения дополнительных знаний, а потом бы возвращались в Россию и внедряли здесь свои навыки. Я думаю, что так оно и будет.
У главы Совета молодых ученых Института космических исследований РАН Андрея Шадовского иное мнение:
– Я бы охарактеризовал нынешнюю ситуации так: возможности для занятия наукой у молодых есть, но они недостаточны. И проблем пока больше, чем возможностей. Будет лучше или хуже – пока тоже неизвестно. Проблемы связаны не столько с молодежью, сколько вообще с положением российской науки. Это малое финансирование, масса сложностей с заграничными поездками, закупкой оборудования. Гранты тоже тяжело получить: надо заполнить много бумаг, иногда это сделать просто не реально. Получается, что у людей есть желание работать, но приходиться продираться через бюрократические препоны и финансовые трудности.
«СП»: – Много ли людей из-за этих обстоятельств бросают науку?
– На мой взгляд, уход студентов, аспирантов, научных сотрудников из науки - вполне нормальный процесс. Человек просто может понять, что это занятие не для него. Да, встречаются сложности, которые часто бывает трудно преодолеть. Но в этом случае человек скорее уедет заниматься наукой в Европу или в США, но не уйдет в бизнес. Сегодня молодые люди действительно идут в науку. Но, как я считаю, не благодаря госполитике, а вопреки обстоятельствам.