Проблема доходов населения становится для России ключевой

Высокая смертность усугубляет кризисную ситуацию в стране с внутренним спросом населения

Чтобы преодолеть «экономическую инерцию», в России нужно запустить новый инвестиционный цикл с опорой на внутренний спрос. 

Для этого следует обеспечить рост доходов населения, попутно изменив структуру занятости и совершив переход к более высоким стандартам оплаты труда, сообщают в Институте народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН. Пандемия вынуждает ускориться. По оценкам ИНП РАН, снижение доли низкоквалифицированных работников в структуре занятости с 26 до 20% поможет компенсировать спад спроса, связанный с ухудшением демографической ситуации. В условиях стагнации внешнего спроса внутренний спрос будет определять перспективы экономики. Доходы граждан обеспечивают до 50% формирования ВВП со стороны спроса, «поэтому любой конструктивный сценарий развития российской экономики предполагает сохранение положительной динамики доходов населения», сообщается в докладе ИНП РАН, посвященном социальной политике в РФ.

Авторы уточняют: эта задача должна решаться в условиях запуска нового инвестиционного цикла, имеющего своей целью модернизацию производственного потенциала российской экономики. «Мы считаем, что рост доходов является таким же необходимым элементом запуска инвестиционного цикла, как и стимулирование самих инвестиций», – пояснил «НГ» директор ИНП РАН Александр Широв. «В целом при переходе от инерционного сценария развития экономики (при котором среднегодовые темпы экономического прироста, по нашим оценкам, составляют 1,8%) к сценарию с темпами на уровне 3,2% (что близко к среднемировым темпам. – «НГ»), предполагающему реализацию имеющегося потенциала роста, ключевое значение будет иметь динамика спроса населения, которая обеспечит ускорение темпов ВВП на 0,6 процентных пункта (п.п.)», – собщается в докладе.

Такое ускорение возможно обеспечить за период 2021–2025 годов. К слову, вклад в ускорение других факторов скромнее: допустим, фактор инвестиций в основной капитал оценивается исследователями в 0,4 п.п., государственного потребления – в 0,3 п.п., экспорта – в 0,3 п.п. «Столь значимый вклад потребления домашних хозяйств в экономическую динамику лишний раз показывает, что без его интенсификации переход к темпам роста на уровне мировых практически невозможен», – делает вывод ИНП РАН.

Но, как отметил Широв, на фоне роста рентабельности бизнеса и доходов государства пока не видно четких сигналов об их активном перераспределении в доходы населения. Судя по материалам института, по итогам 2021 года можно рассчитывать на рост реальных доходов населения на уровне 3–3,5%. «Что неплохо, если не учитывать, что от уровня 2013 года доходы сейчас отстают почти на 12%», – уточнил Широв. Кстати, как ранее сообщили в Минэкономразвития, ведомство пока сохранило прогноз по росту реальных располагаемых доходов населения в 2021 году на уровне 3%.

При этом пандемия теперь вынуждает ускориться с решением проблем, связанных с доходами граждан. «Фактором, негативно влияющим на динамику спроса населения в среднесрочной перспективе, станет ухудшение демографической ситуации в России как в результате действия долгосрочных трендов, так и за счет избыточной смертности населения в период пандемии нового коронавируса, – сообщается в докладе. – По нашим оценкам, только сокращение численности населения снижает потенциальные темпы экономического роста в период до 2025 года примерно на 0,2 п.п.».

В институте обращают внимание: «Компенсировать сокращение спроса домашних хозяйств из-за высокой смертности можно только в результате позитивной динамики доходов населения и сдвигов в структуре его потребления». По расчетам ИНП РАН, для обеспечения темпов экономического роста на уровне среднемировых «среднегодовой прирост потребления домашних хозяйств в 2021–2025 годах должен составлять 2–2,8%, а в период 2026–2030 годов – 2,3–3,5%». «Важными элементами изменения структуры доходов должны стать постепенное изменение структуры занятости населения на базе модернизации… и переход к более высоким стандартам оплаты труда как в частном, так и в бюджетном секторах экономики», – поясняется в докладе.

Например, по оценкам экономистов, только снижение доли низкоквалифицированных работников в структуре занятости с 26 до 20% «при прочих равных условиях обеспечивает рост расходов населения на 0,2 п.п., что практически полностью компенсирует спад потребительского спроса, связанный с ухудшением демографической ситуации в России». Кроме того, перевод 50% низкоквалифицированных рабочих в группу квалифицированных работников промышленности, строительства и транспорта позволяет, по данным экономистов, существенно изменить структуру и объемы потребления граждан – судя по докладу, прежде всего речь о среднедоходных домашних хозяйствах. В итоге рост доходов в среднеобеспеченных слоях населения может способствовать росту в бюджетах домашних хозяйств расходов на развитие человеческого потенциала: образование, здравоохранение, культуру, отдых и т.п.

С выводами института трудно не согласиться, считают опрошенные «НГ» эксперты. Хотя они расставили и свои акценты. «Для России важно развивать востребованные экономически направления производства, чтобы обеспечить свое население нужной продукцией, а экспорт при этом будет второстепенной задачей. Инвестиционный спрос при высоких нормах прибыли повысится уже позже, потому что бизнес (иностранный в том числе) удостоверится: эту продукцию производить нужно, спрос постоянный, есть экспортный потенциал. Начинать всегда нужно с увеличения доходов населения – люди обеспечивают постоянный спрос», – отметил частный инвестор, основатель Школы практического инвестирования Федор Сидоров. Экспорт же сильно зависит от мировой конъюнктуры, стабильности всей глобальной экономики.

«Мировая конкуренция требует глубокой интеграции в мировые цепочки создания ценности, то есть экспорт перестает быть самоцелью, а становится промежуточным средством достижения успеха. Инвестиционный цикл невозможно запустить по мановению волшебной палочки, но у России есть главная приманка – емкий внутренний рынок сбыта», – говорит завкафедрой Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова Константин Ордов.

Однако он уточнил, что «увеличить административно зарплаты возможно, но только на непродолжительный срок, а программы роста производительности труда в России, как правило, не успевают за основными нашими конкурентами». В условиях же относительно низкой безработицы остается не так много тех, кого можно перераспределять, добавил также экономист.

На данном этапе, по словам управляющего партнера BMS Group Алексея Матюхова, необходимо преодолеть последствия пандемийных ограничений: «Где-то выстроить новые принципы экономического и политического взаимодействия (и между национальными экономиками тоже), где-то изменить бизнес-модели». «После того как экономика адаптируется, естественным образом можно будет видеть экономический рост, в том числе инвестиционной активности и потребления, а также актуализацию структуры трудового сектора».

Автор Анастасия Башкатова, заместитель заведующего отделом экономики "Независимой газеты"

https://www.ng.ru/economics/2021-07-13/1_8197_problem.html

***

Комментарий: Новая налоговая система? Социальная справедливость от РАН

Институт народно-хозяйственного прогнозирования РАН предлагает модернизацию налоговой системы. Она предполагает образование новых точек роста экономики за счет внутренних источников инвестирования — сбережений. Но откуда уверенность в том, что рост промпроизводства в результате перераспределения доходов, которое должно повлечь рост спроса на товары российского производства, обернется ростом доходов граждан?

Российскому бизнесу придется привыкать к новой реальности и присоединяться к работе государства над целью по повышению благосостояния граждан страны. Для бизнеса это, конечно, работа над повышением качества жизни своих же сотрудников, что отразится на повышении потребительского спроса. Иначе дальше «машина не поедет» — демографическая яма образовалась в том числе по причине смелого отказа предприятий от соцполитики. Тогда, в 90-х, понятно, не до соцпрограмм было — экономику ставили на новые рельсы. Однако сегодняшний отказ от соцполитики может привести к тому, что ставить «рельсы» будет некому. Сегодняшнее некоторое снижение внутреннего потребительского спроса — лишь часть айсберга, в долгосрочной перспективе — снижение численности населения, в частности, трудоспособного, не сулит ничего хорошего. Хотя эксперты не склонны драматизировать ситуацию. В своем докладе «Социальная политика в России: проблемы и решения» ученые ИНП РАН вскользь упоминают об аналогичных трендах, существовавших в 1960—1980-х годах, когда страна уже сталкивалась со значительным ростом общего коэффициента демографической нагрузки. Но эти аналогии и настораживают, во-первых, потому, что позднее произошел распад СССР, во-вторых, потому, что как такового анализа воздействия проводимых в 1980—1990-х годах экономических реформ, которые, как подмечают в своем докладе ученые, привели к снижению уровня жизни значительной части населения, не приводится. Ученые указывают, что произошедшее в те годы перераспределение собственности привело к существенному расслоению общества и формированию экономики, устойчиво воспроизводящей уровень дифференциации по доходам.

Однако, заметим, что огромный разрыв между бедными и богатыми произошел во всем мире, в частности, в тех самых развитых капиталистических странах, по указке которых Россию ставили на капиталистические рельсы. В январе прошлого года издание «Ведомости» со ссылкой на данные доклада о неравенстве, подготовленного благотворительной организацией Oxfam к Всемирному экономическому форуму в Давосе, сообщало, что неравенство вышло из-под контроля: 1% самых состоятельных людей богаче остальных 6,9 млрд человек. И одной из причин такого сверхбогатства эксперты Oxfam называли снижение налоговых ставок для богачей и крупнейших корпораций и их уклонение от уплаты налогов: с 1945 года максимальная ставка подоходного налога в США достигала 90%, уже к 1980 г. она снизилась до 70%, а сейчас не превышает 40%. Богачи обеспечивают только 4% мировых налоговых поступлений, уклоняясь от 30% своих налоговых обязательств. Эксперты Oxfam заявляли, что чрезвычайно мягкое корпоративное налогообложение помогает акционерам увеличивать дивиденды, но на благосостояние рядовых граждан никак не влияет: за 2011−2017 гг. средняя зарплата в странах G7 выросла только на 3%, а дивиденды — на 31%. А главный экономист Renaissance Capital Чарльз Робертсон отмечал, что в среднем цикл роста или сокращения неравенства доходов длится 40 лет, и нынешний цикл может закончиться только в 2050 году.

Оговоримся, судя по всему, таким образом международные эксперты подводили разговор к появлению того самого корпоративного налога для транснациональных компаний. Возвращаясь же к публикации «Ведомостей», напомним, что издание также приводило оценку Всемирного банка, согласно которой, если бы страны ежегодно сокращали неравенство в доходах на 1%, то удалось бы вывести из крайней нищеты 100 млн человек к 2030 г. Например, страны могут повысить ставки налогов: если собирать с 1% богачей лишние 0,5% налогов следующие десять лет, то это позволит создать 117 млн рабочих мест в сфере образования, здравоохранения и помощи пожилым людям. Цель как декларируемая задача, в общем-то, несомненно, благородная. И возможно, показалось, но, похоже, ученые ИНП РАН взяли этот пример как универсальный рецепт или подход за основу своих предложений по изменению вектора социальной политики в России. И хотя в России, как и в целом в мире, существует разрыв между бедными и богатыми, что видно невооруженным глазом и периодически подтверждается сводками Forbes по росту состояния российских богачей, но всё же возникает один вопрос: подходит ли тот самый универсальный рецепт абсолютно всем странам мира, ведь одни государства экономически сильнее (они как раз и выращивали очень много лет подряд транснациональных гигантов) и привлекательней для инвестиций, как и численность населения в них гораздо выше, чем в постсоветских странах, в том числе России, а другие — это, в частности, те самые собственно постсоветские государства? Но, безусловно, декларируемые цели, которые должны быть достигнуты в результате предлагаемых мер по борьбе с неравенством, вполне справедливы, тем более, если на практике они скажутся на росте инвестиций и в целом экономики России, а, главное, позволят повысить благосостояние граждан страны.

В целом же, если исключить описанные учеными ИНП РАН способы перераспределения нагрузки имеющихся трудовых ресурсов, очевидные риски, а также очевидную необходимость технической модернизации производств, что должно повысить производительность труда, их предложения сводятся к необходимости перераспределения государством части доходов экономики в пользу бюджетной системы, увеличивая, таким образом, объем социальной поддержки населения и обеспечивая постепенное снижение ограничений развития, связанных с низким уровнем и качеством жизни значительной части населения. А одним из способов такого перераспределения, как указывают ученые, может стать модернизация системы налогообложения доходов физических лиц.

Правда, повышение налогов для наиболее богатых граждан, по мнению ученых, должно частично компенсироваться расширенной системой налоговых вычетов, стимулирующих расходы на недвижимость, товары длительного пользования, высокотехнологичные виды услуг и т. д. «В 2020 г. были сделаны первые шаги по увеличению налога на доходы наиболее обеспеченных граждан (с уровнем годового дохода свыше 5 млн. руб.). Наши оценки показывают, что у 20% наиболее богатых граждан норма сбережения в настоящее время достигает 25%. В этих условиях, например, увеличение ставки налога на НДФЛ для 20% наиболее богатых граждан до 25% способно привести к такому перераспределению доходов, которое увеличит спрос, а соответственно и ВВП как минимум на 2%. Конечно, в данном случае речь должна идти не просто о росте налоговой нагрузки, но и о модернизации всей бюджетной системы, обеспечивающей не только рост ее доходов, но и формирование каналов использования этих средств в пользу решения задач социальной политики», — говорится в докладе.

На фоне оценок международных экспертов по уходу бизнеса от справедливого налогообложения, что мешает государствам проводить эффективную социальную политику, в частности, по сокращению неравенства доходов, ученые ИНП РАН говорят о том, что в 2016—2019 годах динамика чистого финансового потока от государства в пользу населения была достаточно высокой, но ниже динамики потока от бизнеса к государству. Таким образом, потенциал наращивания поддержки населения в условиях значимого восстановления нефтяных цен и нефтегазовых доходов бюджета был использован не в полной мере. При этом наиболее стабильно наращивался объем финансирования социальных выплат домохозяйствам, тогда как для выплат заработной платы и трансфертов в натуральной форме прирост финансирования произошел только в 2018 году.

Поскольку считается, что наиболее обеспеченные слои населения потребляют больше импортных товаров, как и могут расходовать средства за рубежом, очевидно, что предлагаемая модернизация налоговой системы позволит нарастить внутренний потребспрос на российские товары, следовательно, в теории повлечь развитие, расширение промпроизводства таких товаров, став точкой роста для экономики. Собственно, на это ученые указывают напрямую. Но опять же, судя по ежемесячному анализу центробанка отраслевых финансовых потоков, в отличие от добычи нефти и газа, ряд отраслей, являющиеся основными драйверами экономической активности, поддерживают ту самую активность за счет кредитных ресурсов, в том числе субсидируемых государством, а также в ход шли сбережения. Возможно, не стоит брать в пример данные пандемийного периода, но тем не менее его последствия для экономики до конца еще не ясны, особенно с учетом повторяющихся волн, взывающих те или иные ограничения, как и не ясно, когда государства с развитой экономикой прекратят оказывать поддержку своей экономике, экспортируя инфляцию по миру. Непонятно и то, каким образом введение международного корпоративного налога, которым, как предполагается, будет облагаться прибыль компаний, полученная от экспорта, следовательно, для национальных бюджетов, полученная от импорта, скажется на российской экономике. Более того, технологическое развитие или техническая модернизация — та, которая позволит в условиях демографической ямы повысить производительность труда, частично или в полной мере зависима от импортного оборудования, приобретение которого сдерживается санкциями, и даже если предположить, что покупать его можно в обход санкций через третьи руки, то с введением корпоративного налога возникает еще один большой вопрос: какой ценой обойдется подобный обход санкций.

Ну и не менее интересным на этом фоне было бы обратиться к опубликованному изданием «Бизнес Online» в 2015 году интервью академика РАН Абела Аганбегяна, который в то время сетовал на отток капитала из страны из-за внешних долгов, указывая при этом на высокий уровень задолженностей крупных российских нефтегазовых корпораций, которым, заметим, с ростом затрат на добычу трудноизвлекаемых ресурсов требуются инвестиции, а с введением санкций перекредитование в западных банках стало невозможным, в то время как развиваться за счет внутренних источников инвестирования, как констатировал академик, невозможно. Однако по сути предлагаемая сейчас в докладе ИНП РАН модернизация налоговой системы как раз и предполагает образование новых точек роста экономики за счет внутренних инвестиционных источников. Вопрос только в том, откуда уверенность, что рост промпроизводства в результате перераспределения доходов, которое должно повлечь рост спроса на товары российского производства, обернется ростом доходов граждан. Напомним, что в своем квартальном прогнозе экономики от 10 июня специалисты ИНП РАН указывали, что рост финансово-экономических показателей предприятий пока не трансформировался в рост заработных плат. Когда ждать «трансформации» и при каких условиях?

Автор Галина Смирнова

https://regnum.ru/news/polit/3322112.html

***

Мнение эесперта: Бедные и послушные. Наши доходы падают, а вера в государство растет

Какой минимальный месячный доход необходим вашему домохозяйству, чтобы свести концы с концами, то есть оплатить все необходимые ежедневные расходы?» — такой вопрос задали аналитики Росстата в ходе масштабного исследования «Комплексное наблюдение условий жизни населения» за 2020 год (в опросе участвовало более 100 тысяч семей).

Меньше всего денег нужно было семьям, «состоящим только из пенсионеров» — для них минимальным доходом было 41 200 рублей в месяц. Чтобы «свести концы с концами» больше всего требовалось семьям с детьми-инвалидами — 88 400 рублей. Чуть меньше просили просто «многодетные семьи» — 84 900 рублей, а «молодые семьи без детей» оценили свои минимальные расходы в 75 500 рублей в месяц.

В результате, как сообщил Росстат «средней российской семье» нужно минимум 60 900 рублей в месяц, чтобы «свести концы с концами». Два года назад для решения той же задачи домохозяйству хватало 58 400 рублей. По мнению Росстата, раньше было хуже. В 2016 году трудности с деньгами испытывали 84,6% семей, в 2018 году — 79,5%. По итогам 2020 года, «показатели улучшились» — финансовые затруднения испытывают 75,7% российских семей, легко «сводят концы с концами» 24,3%.

Если двоим нужно 60 000 в месяц, значит, одному должно хватать и 30 000 (это не совсем так, но не будем мелочны). Логично предположить, что это и есть тот самый «настоящий» минимальный размер оплаты труда (или прожиточный минимум), на который можно «минимально» существовать. Напомним, официально МРОТ в России составляет в 2021 году 12 792 рубля или 172 доллара.

В рамках опроса люди не просят для себя ничего запредельного: в восточноевропейских странах с сопоставимым подушевым ВВП «минимальная работа» оценивается дороже раза в полтора. Это не значит, что в этих странах «высокий» МРОТ. Это значит, что в России прожиточный минимум выглядит подозрительно «низким».

В поисках справедливой зарплаты

Если мы согласимся, что 30 000 рублей это «минимальная зарплата», позволяющая сводить концы с концами, то какой тогда должна быть зарплата «обыкновенная»? Ответ можно, к примеру, найти в исследовании страховой компании «Сбербанк Страхование», проведенном в июне 2021 года в 37 российских городах с населением свыше 500 тысяч человек по выборке, отражающей социально-демографический состав их населения. Согласно его результатам, для обретения «финансовой независимости» большинство россиян считают необходимым иметь доход в среднем в 74 900 рублей. (В столицах этот показатель выше — жители Москвы оценивают необходимую зарплату в 104 400 рублей, петербуржцы — в 98 500 рублей.)

В пересчете на валюту — от тысячи долларов до тысячи евро — не самые высокие европейские заработки. Но в три раза выше «желаемого МРОТ». И примерно в пять раз выше «официального» МРОТ в России. Не много ли хотят люди? Нет, совсем не много. Такое соотношение «зарплаты» и «прожиточного минимума» полностью согласуется с данными российских ученых, представляющих Всероссийский научно-исследовательский институт труда Министерства труда и социальной защиты РФ. В статье «Уровень благосостояния трудоспособного населения как концентрированное выражение качества трудовой жизни», опубликованной журналом «Мир новой экономики» (издается Финансовым университетом при Правительстве РФ), говорится следующее: «…если размер средней заработной платы (СЗП) превышает прожиточный минимум (ПМ) трудоспособного населения меньше чем в 2 раза, это может позволить наемному работнику лишь влачить жалкое существование на уровне удовлетворения только собственных физиологических потребностей.

Если данный показатель составляет от 2 до 3 раз, это несколько расширяет так называемый «коридор возможностей» и потенциально содержит некоторый ресурс хотя бы для простого воспроизводства рабочей силы на минимальном уровне. Но качество трудовой жизни (КТЖ) при таком размере средней заработной платы все равно следует считать низким.

…только при соотношении СЗП и ПМ, равном 3–5 раз, можно говорить о наличии некоторого социально обоснованного экономического ресурса для осуществления простого воспроизводства рабочей силы, предполагающего в перспективе рождение и воспитание хотя бы одного ребенка. …только при соотношении СЗП и ПМ свыше 5 раз может быть создан необходимый «стартовый капитал» для расширенного воспроизводства рабочей силы, что позволит оценивать КТЖ с более высоких позиций…»

То есть в желании человека получать зарплату в 3–5 раз выше «официального» (и сильно заниженного МРОТ) правительственные эксперты не видят ничего необычного.

Но как же «рентабельность» отечественного бизнеса, которая так тревожит российских министров — они, бывало, даже объясняли, каким образом снижение зарплат означает рост производительности российских производителей? А кто сказал вам, что низкие зарплаты людей — синоним конкурентоспособности ваших предприятий? Это кажется интуитивно очевидным, но экономисты с этим не согласятся. Например, Джанет Йеллен, нынешний министр финансов США, одна из самых авторитетных исследователей «экономики труда», в свое время доказала чрезвычайно интересную гипотезу — каждый человек точно знает, сколько стоит именно его труд «на самом деле». И если работодатель платит ему меньше этой справедливой цены, человек работает меньше и хуже.

«Желаемую сумму зарплаты» можно вычислить и другим способом. «Известия» приводили данные опроса НПФ Сбербанка «Сколько надо денег пенсионеру для комфортной жизни?» Медианное значение получилось 45 600 рублей, а от города к городу картина выглядела так: Москва — 65 100 рублей, Петербург — 55 400 рублей, Рязань — 38 500 рублей. Но это «желаемая пенсия», скажете вы. А при чем тут «желаемая зарплата»?

Согласно конвенции Международной организации труда (МОТ), ключевой параметр в пенсионном обеспечении — так называемый «коэффициент замещения, который должен быть не менее 40% от утраченного заработка (0,4). То есть если вы получали зарплату в 100 рублей, пенсия не может быть ниже 40 рублей, утверждает МОТ. Разделив желаемую «медианную пенсию» на 0,4, мы получим 114 000 рублей — чуть больше «желаемой зарплаты», но не намного — 1200 евро. Обычная средняя зарплата для стран, в которых уровень подушевого ВВП сопоставим с российским уровнем. Около 1000 евро для России это, видимо, и есть средняя «справедливая зарплата», о которой писала Джанет Йеллен, и занижение которой оборачивается потерями производительности труда, а не ростом.

Денег хватит на еду

Пока что зарплату россиян справедливой назвать трудно. ЮНИСЕФ в своем докладе The State of Food Security and Nutrition in the World 2021 настаивает, что 400 тысяч граждан РФ находятся в группе «экстремальной уязвимости» по продовольственной безопасности. В эту категорию, согласно методологии ЮНИСЕФ, попадают те, кто вынужден ограничивать количество еды, пропускать приемы пищи или не есть вообще из-за отсутствия денег или других ресурсов. Еще 8,8 миллиона россиян, по данным ЮНИСЕФ, находятся в группе «умеренной» уязвимости». Им не приходится полностью отказываться от еды, но они вынуждены экономить, сокращая потребление пищи и употребляя продукты низкого качества.

Что, в России у людей нет денег на еду? Есть, но по отношению к доходам еда стоит дорого. Как сообщало РИА «Новости», со ссылкой на исследование Аналитического центра университета «Синергия» (данные июня 2021 года), только 8,8% граждан тратят на еду не более 20% своего бюджета, а 14,8% россиян расходуют на продукты примерно 33% дохода. Зато для 60,4% россиян оплата питания забирает примерно 50% ежемесячного дохода. Ну а 16% респондентов «работают за еду» — у них на питание уходит почти весь заработок.

Дальше будет дороже — 77,1% респондентов считают, что в ближайший месяц продуктовые цены продолжат расти, 21,5% граждан надеются, что стоимость продуктов не изменится, и только 1,4% опрошенных считают, что цены снизятся. По данным Росстата, на конец июня темпы роста цен на продукты достигли 8,7% и вышли на пик за шесть лет, а по отдельным товарам рост стал двузначным или кратным.

Абсолютные цифры доходов, которые публикует Росстат, тоже не внушают оптимизма. Так, лишь 6,4% населения имеют доход от 75 000 рублей в месяц, в то время как 80,1% зарабатывают меньше 45 тысяч. Больше половины россиян — 53,7% — живут на сумму меньше 27 000 рублей в месяц, или $12 в день. 34,5% — каждый третий — имеет доход до 19 000 рублей, то есть вынужден жить на 633 рубля, или $8,4 в день. Каждый пятый — 20,4% — получает до 14 000 рублей, или $6,2 в день, а у 9,7% населения доходы не превышают 10 000 рублей в месяц.

Что тревожит россиян?

Нехватка денег в сочетании с ростом цен раздражает людей. В новейшей коллективной монографии «Социальное государство и гражданское общество в условиях реализации национальных проектов», изданной Институтом социально-политических исследований РАН (ИСПИ), читаем: «Результаты социологического исследования показали, что тревожность гражданского общества в сентябре 2020 года по поводу своего экономического положения оставалась на довольно высоком уровне… Доминирующей тревогой массового сознания являлась «дороговизна жизни» (61%). За ней со значительным отрывом следовали «экологическая обстановка» (39%), «безработица» (34%), «повышение цен на продукты питания» (32%), «повышение тарифов на услуги ЖКХ» (31%)…

Далее структура тревожности сложилась следующим образом: «разделение общества на богатых и бедных» (29%), «произвол чиновников» (28%), «безопасность близких» (25%), «страх перед будущим» (19%), «преступность» (17%), «ухудшение положения пенсионеров в обществе» (16%)…» Но и те, у кого есть деньги, начинают ограничивать себя в расходах. По данным исследовательской компании NielsenIQ, опубликованным «Коммерсантом», сокращают свои траты — 71% россиян. В частности, 68% экономят на развлечениях, 67% — не торопятся обновлять гардероб, 61% — сокращают походы в рестораны, 54% — отказывают себе в отпуске, а 41% — выбирают дешевые бренды.

Логично было бы предположить, что российские начальники, узнав от ситуации с доходами граждан, сосредоточатся на решении их социальных проблем? Тем более, что деньги у них есть — по итогам первого полугодия власти собрали 11,264 триллиона рублей налогов и сборов — на 2,1 триллиона, или 23% больше, чем годом ранее, следует из статистики Минфина.

Бесперспективное население

Нет, вопреки официальной риторике, расходы на социальную поддержку людей сокращаются второй месяц подряд: в июне они оказались на 9% меньше майских и на 26% ниже, чем в 2020 году. За шесть месяцев на социальную политику бюджет потратил 3,046 триллиона рублей — на 149 миллиардов (4,8%) меньше, чем годом ранее.

Да и люди в заботу со стороны власти, кажется, тоже не очень верят — в монографии «Социальное государство…» мы читаем: «…В сентябре 2020 года 36% россиян считали, что государство выражало и защищало в первую очередь интересы «богатых». По мнению 28% граждан, государство выражало интересы «государственной бюрократии», 29% респондентов убеждены в защите государством интересов «всех граждан России», 4% — «средних слоев». Только лишь 1% россиян считали, что российское государство защищало интересы «бедных слоев». Затруднились ответить на вопрос 25% россиян».

И что, из всего перечисленного выше, можно сделать вывод, что бедные и «ограниченные в средствах» граждане недовольны социальным расслоением, своим материальным положением и действиями государственной бюрократии, которая не выражает их интересы? Нет, ничего подобного! Люди в большинстве всем довольны (и чем дальше, тем больше довольны), и возражать начальству не собираются, объясняют социологи ИСПИ РАН.

«…за годы мониторинга в сентябре 2020 года зафиксировано наименьшее число граждан, которые считали, что сегодня российское государство выражает и защищает интересы «богатых», «государственной бюрократии» и «средних слоев». В то же время наблюдалось наибольшее количество россиян, затруднившихся ответить на вопрос…» При этом растет число людей, считающих, что государство действует в их интересах: «…в сентябре 2020 года, по сравнению с июнем 2019 года, сократилось число граждан, считавших, что сегодня российское государство выражает и защищает интересы «богатых», «государственной бюрократии», на 10 п.п. и на 7 п.п. соответственно.

Одновременно зафиксирован рост количества россиян, утверждавших, что государство является выразителем интересов «всех граждан России» (на 8 п.п.)». И свою лояльность люди готовы доказать делом: «За все годы мониторинга в сентябре 2020 года зафиксировано наименьшее число россиян, готовых подписать обращение к властям, участвовать в забастовках и акциях протеста в защиту своих интересов». Исследователи уточняют масштаб этого меньшинства. «Менее десяти процентов респондентов … готовы подписать обращение к властям…». Пятая часть россиян сказали, что ничего не будут делать в защиту своих интересов.

Тем более, пишут социологи, в сентябре 2020 года 73% россиян утверждали, что «большинство из нас не могут повлиять на политические процессы в стране». Только 11% высказали точку зрения о том, что «большинство из нас могут повлиять на политические процессы». Затруднились ответить 16% респондентов. Поэтому власти, сокращая масштабы социальной поддержки, действуют совершенно логично. Зачем же в ситуации такой демонстративной лояльности людей тратить на них лишние деньги, рассуждает начальство?

Автор Дмитрий Прокофьев, специально для «Новой газеты»

https://novayagazeta.ru/articles/2021/07/21/bednye-i-poslushnye