Прививка от коронавируса: вакцинация растянется на год, предупреждают в ФРГ. Нобелевская премия-2020 по медицине
Постоянная комиссия по вакцинации Stiko: рекомендации независимых экспертов
Быстро обеспечить всех вакциной не получится чисто технически. Кого прививать в первую очередь? Медперсонал? Пожилых? Молодежь? Детей? В Германии это решит независимая комиссия.
Не ждите чуда, появление даже нескольких разных вакцин от коронавируса не приведет к быстрой вакцинации населения, настоятельно предупреждают в последние дни немецкие эксперты и настраивают жителей Германии на то, что им еще довольно долго придется принимать каждодневные противоэпидемические меры - носить маски, ограничивать контакты, соблюдать дистанцию, избегать людных мест.
"Я считаю, что бороться с пандемией нам предстоит еще и в следующем году", - заявил в популярной утренней телепередаче ZDF Morgenmagazin широко известный в Германии политик Карл Лаутербах (Karl Lauterbach), в прошлом - эпидемиолог, а ныне - депутат бундестага. Его прогноз: в Северной Америке и в Европейском Союзе прививать группы риска начнут весной - в марте-апреле, а широкие слои населения - будущей осенью.
Специалист по детской и юношеской медицине Мартин Терхардт (Martin Terhardt) полагает, что процесс добровольной массовой вакцинации от COVID-19 населения ФРГ, насчитывающего 83 миллиона человек, может занять порядка восьми месяцев (для сравнения: в России, где вакцинация должна начаться в ближайшие недели, примерно 146 миллионов жителей). Поэтому к нормальной жизни, предположил он в беседе с газетой Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung, Германия вернется не раньше, чем через года полтора, а то и два.
***
Сборная афиша анонсов и событий в вашей стране и в мире на ближайшую неделю:
Сфокусируйтесь на своем городе и изучайте.
Мы что-то пропустили? Присылайте, мы добавим!
***
Мартин Терхардт вместе с 17 другими медиками входит в Постоянную комиссию по вакцинации (Stiko) при берлинском государственном Институте имени Роберта Коха (RKI), который координирует в Германии борьбу с инфекционными заболеваниями. Комиссия была создана по решению правительства ФРГ в 1972 году и работает на общественных началах. Ее задача - давать независимую экспертную оценку поступающим на рынок зарегистрированным вакцинам и высказывать рекомендации по их использованию. На эти рекомендации больничные кассы опираются при расчетах с врачами.
Нескольких миллионов доз вакцины в любом случае не хватит
На Stiko возложена и важная этическая задача - в случае временного дефицита вакцин принимать решение, кому делать прививки в первую очередь. Газета Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung, побеседовавшая сразу с несколькими членами комиссии, свидетельствует: они уже работают над концепцией распределения того ограниченного количества доз, которые окажутся в распоряжении ФРГ в ближайшие месяцы сразу после регистрации одной или нескольких вакцин. Ведь их производители окажутся чисто технически не в состоянии в сжатые сроки удовлетворить гигантский глобальный спрос: им просто не хватит производственных мощностей.
"Большинство разрабатываемых в данный момент вакцин предполагает две прививки. Поэтому для того, чтобы привить всех жителей Германии, потребуются свыше 160 миллионов доз", пояснил газете член Stiko, профессор медицины Майнцского университета Фред Цепп (Fred Zepp). Так что если взять в качестве ориентира 5 миллионов доз, на которые, по мнению многих экспертов, Германия может сразу же рассчитывать, то на первом этапе защиту от коронавируса получат всего лишь 2,5 миллиона человек.
Тогда предположим, пишет далее газета, что Германия получит 18 миллионов доз - именно столько ФРГ закупила в этом году для обычной осенней вакцинации от гриппа. Но и такого количества даже близко не хватит для того, чтобы обеспечить хотя бы три группы риска: тех, кому за 60 (их в стране 18 миллионов), тех, у кого имеются хронические болезни (почти 22 миллиона), и медицинский персонал (только штаты больниц насчитывают сотни тысяч человек).
Этический вопрос: кого прививать в первую очередь?
Кому же отдать предпочтение? Комиссия Stiko, продолжает Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung, может оказаться и перед такой дилеммой: кого первым делом прививать, если выяснится, что данная вакцина вызывает наиболее сильный иммунный ответ у молодых людей? Отдать ее все же пожилым, у которых обычно не такой широкий круг общения? Или сосредоточиться на молодежи? Ведь это может существенно замедлить распространение вируса, но в то же время оставит без защиты наиболее уязвимое старшее поколение.
По мнению министра здравоохранения ФРГ Йенса Шпана (Jens Spahn), комиссии Stiko следует принимать подобные решения совместно с Немецким советом по этике (Deutscher Ethikrat) и с Национальной академией наук Leopoldina. Совет по этике существует в Германии с 2001 года, его задача - консультировать высшие органы власти по сложным морально-этическим проблемам. Он состоит из 26 членов, одну половину из которых на четыре года номинирует правительство, другую - парламент. В состав совета входят эксперты разных специальностей: юристы, философы, медики, католические и протестантские теологи, деятели культуры.
Однако массовая добровольная вакцинация населения Германии растянется на многие месяцы не только по техническим причинам - из-за ограниченных производственных мощностей фармацевтических фирм, выполняющих заказы со всего мира. Очень серьезным вызовом является организация столь масштабной общенациональной кампании, ее логистика.
Массовая вакцинация: понадобятся не спортзалы, а павильоны
Председатель комиссии по вакцинации, директор Института вирусологии клиники Ульмского университета Томас Мертенс (Thomas Mertens) привел в беседе с Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung такой пример: если 150 дней ежедневно делать прививки 100 000 человек (что, по словам профессора, весьма амбициозная задача), то в стране появятся 15 миллионов вакцинированных.
Но это будет означать, что почти за полгода защиту от вируса получила лишь пятая часть населения страны. А для того, чтобы в стране возник коллективный иммунитет, способный действенно остановить распространение вируса, привиться должны как минимум 60 процентов населения, напомнил ученый.
Охватить в сжатые сроки такое количество населения будет нелегко даже в Германии с ее очень высокой, по сравнению с Россией, плотностью населения. Поэтому министр здравоохранения ФРГ Йенс Шпан заговорил о крупных центрах вакцинации, уточнив, что имеет в виду "не столько спортзалы, сколько выставочные павильоны".
Ключевое значение будет иметь, конечно, готовность населения сделать себе прививку от SARS-CoV-2. Летом о таком намерении говорили 55 процентов жителей Германии, так что вакцинация может растянуться еще и из-за необходимости убеждать колеблющихся. Правда, после предстоящей первой зимы с ковидом эта цифра может вырасти. Но она может и снизиться.
Задачу выйти на требуемые 60 процентов осложнит и то, что в Германии детей и подростков прививать пока не будут. Из этого исходят собеседники Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung в комиссии Stiko, указывая на то, все тестируемые сейчас вакцины от коронавируса испытываются только на взрослых, а потому применять их к несовершеннолетним не разрешат уже при регистрации.
Автор Андрей Гурков
https://p.dw.com/p/3jT4X
***
Приложение. Нобелевскую премию – 2020 по медицине получили трое ученых за открытие, которое касается каждого из нас
5.10.2020 было объявлено о присуждении Нобелевской премии по медицине. Ее получили Харви Алтер, Майкл Хаутон и Чарльз Райс за открытие вируса гепатита C.
Почему это действительно открытие нобелевского уровня и как это оно может повлиять на каждого из нас, мы беседуем с заведующим лабораторией биотехнологии и вирусологии Факультета естественных наук Новосибирского государственного университета членкором РАН Сергеем Нетесовым.
«Новa»: — Что такое гепатит С, чем он отличается от других гепатитов, чем он опасен?
Сергей Нетесов: — Есть два вируса гепатита, В и С, которые определяют 90% всех случаев хронических гепатитов. Причем гепатит С в большей степени, чем гепатит В, потому что против гепатита В разработана вакцина уже почти 40 лет назад, и она введена в государственные национальные календари прививок практически всех развитых и развивающихся стран. Что касается гепатита С, то он открыт существенно позже гепатита В, в 1989 г., против него не удалось разработать вакцину до сих пор. Но это был первый вирус, открытый не вирусологическими методами, а молекулярно-биологическими.
Это означает, что его «компоненты» нашли в виде РНК в первую очередь в клетках шимпанзе и человека и после этого, разработав диагностику, подтвердили, что действительно, этот вирус вызывает хронические гепатиты у большинства людей. После разработки диагностикумов было выяснено, как он передается. После этого были разработаны путем долголетних исследований специальные клеточные системы, имитирующие заражение человека этим вирусом. И после того, как они были разработаны, т.е. тем самым были разработаны системы тестирования, за последние 10 лет был разработан ряд эффективных лекарств, с помощью которых можно вылечить более 95% больных гепатитом С.
Эти лекарства сейчас уже введены в национальные страховые системы целого ряда европейских стран. По итогам 2018 года 9 центрально-европейских стран приняли государственные программы по ликвидации гепатита С за счет этих лекарств. Это означает, что придется лечить очень много людей, потому что в Европе от 3 до 4% людей инфицировано этим вирусом гепатита, это больше, чем ВИЧ.
Что касается России, то, к сожалению, у нас пока такой программы нет, но ее серьезно рассматривают в Минздраве. Надо сказать, что сейчас квотированное лечение идет, но я могу сказать, что идет оно не очень большими темпами, мягко говоря, потому, что на Новосибирскую область, например, выделяется от 50 до 100 курсов лечения. Лекарство очень дорогое. При этом население Новосибирской области — около 3 млн человек, 4% примерно инфицированных — это 120 тыс. Выделяется 50–100 курсов лечения, т.е. эта программа будет у нас завершена лет через 500, но нынешние носители вируса к тому времени просто умрут и появятся новые.
Я считаю, что то, что дали Нобелевскую премию этим людям, простимулирует и наш Минздрав, который наконец-то, может быть, и рассмотрит такую программу по всеобъемлющему лечению этого заболевания.
— А насколько гепатит С опасен? Как быстро его нужно лечить, чтобы человека спасти?
— Это хроническая болезнь. После 10–15 лет хронической болезни у более половины больных начинает развиваться либо цирроз печени, либо рак печени.
— А каковы обычно пути заражения?
— Раньше, когда его впервые выявили и начали выяснять пути заражения — кстати, в этом приняли участие Майкл Хаутон и Харви Алтер, — выяснили, что передается он с донорской кровью, потому что кровь тогда еще не тестировали, и диагностика нужна была в первую очередь для тестирования донорской крови. Второй наиболее распространенный путь передачи — внутривенный у наркоманов. И спустя несколько лет выяснилось, что половой путь тоже имеет значение при передаче вируса. И, кроме того, был отмечен целый ряд случаев, когда, например, инфицированный татуировщик заражал своих клиентов. Инфицированные зубные врачи тоже заражали своих клиентов. Акупунктура тоже оказалась довольно значительным фактором в передаче этого заболевания. ...Как правило, 90% акупунктурщиков — это люди без медицинского образования, и они гордо не мыли иглы.
— Вообще?
— ... потому что те заряжены какой-то невиданной энергией.
— Тут даже комментировать страшно. То есть они были не просто не одноразовые, а даже не стерилизованные?
— Да-да, я просто знаю людей, которые так заразились.
— А вы могли бы пояснить немного: в чем был вклад каждого из этих троих ученых, которым дали премию?
— Так получилось, что я одного из них лично знаю и сам руководил группой российских ученых в исследованиях гепатита С более 10 лет, поэтому я знаю их роли.
Майкл Хаутон — это один из наиболее известных ученых фирмы «Кайрон», «Кайрон корпорейшн» (Chiron corporation). Он сам не сделал бы эти работы, потому что для того, чтобы найти этот вирус, надо было проклонировать и проанализировать несколько миллионов проб. И он со своими сотрудниками это сделал, причем именно его воля к победе явилась решающей в поиске этого возбудителя.
Харви Алтер — человек, который натолкнулся на неизвестный тогда вирус и потом изучил пути распространения этой инфекции.
А Чарли Райс — это один из тех, кто доказал, что именно выявленный компанией «Кайрон» вирус и вызывает неизвестный гепатит, а также он — один из ключевых разработчиков той самой системы «Вирус-клетка», с помощью которой потом удалось разработать удобные тесты для тестирования противовирусного препарата.
— Кстати, в работе Райса, которую цитирует Нобелевский комитет в своем пресс-релизе, я вижу довольно много русских имен, например, Александр Колыхалов и Евгений Агапов. Есть ли вклад русских ученых в те коллаборации, в которых работали сегодняшние нобелиаты?
— Конечно, вклад есть, они — соавторы одной из ключевых статей Чарли Райса. Более того, эти двое — бывшие сотрудники государственного центра «Вектор» в Новосибирске и мои бывшие коллеги по лаборатории, уехали они оттуда в самые тяжелые годы — в середине 90-х годов.
— А в том, что касается разработки противовирусных препаратов, которые сейчас широко применяются от гепатита С, их кто разрабатывал, чья заслуга?
— Смотрите, Нобелевская премия дается максимум трем людям. Препараты эти разрабатывало очень много организаций. Но, как вы сами понимаете, там были и небольшие стартапы, и просто маленькие компании. Но, когда разработка становится перспективной, в нее для доведения до лечебной практики надо вложить несколько сотен миллионов долларов. И вот здесь подключаются крупные фирмы.
Фирмы никогда не награждали Нобелевскими премиями, поэтому они остаются за кадром. Одна из фирм, которая впервые разработала эти препараты, называется Gilead Sciences. Вторая фирма, которая разработала, — это подразделение фирмы Abbott, которая называется Abbvie. Компания Abbott laboratories — это очень известный фармгигант в США. Gilead Sciences — тоже фармгигант. Их годовой объем — несколько миллиардов долларов. Вот они сейчас и производят лекарства на весь мир. Но, кроме того, Gilead Sciences разрешила, к примеру, Индии, как развивающейся стране, производить дженерики своих препаратов, что существенно ниже по цене для ее населения.
— Исходя из того, что вы рассказали про историю этих открытий и из дат ключевых публикаций, которые цитирует Нобелевский комитет, в общем-то это открытие уже не то чтобы «старое», но ему как минимум четверть века уже есть.
— А всегда есть такая задержка. Потому что открытие должны всесторонне оценить современники. И надо сказать, что немалое число нобелевских потенциальных лауреатов просто не дожило до вручения, потому что умершим ее не дают. Открытие надо оценить.
Ранее ведь, хоть и очень редко, были «проколы», когда давали премию, а потом выяснялось, что это не совсем значимое открытие или масштаб не так велик, как казалось. Редко, но было. Но здесь, я считаю, премия совершенно заслуженная, потому что благодаря этим людям мы сейчас знаем 90% причин возникновения заболеваний гепатитом, а главное — знаем, как его диагностировать и эффективно лечить.
Автор Андрей Заякин, сооснователь «Диссернета», редактор data-отдела «Новой газеты»
https://novayagazeta.ru/articles/2020/10/06/87403-nagrada-so-znakom-s