Приватизация в России: панацея или иллюзия?

Содержание
[-]

Догма о более высокой эффективности частника — это как минимум заблуждение, а как максимум — ложь

Многие из нас помнят, как приватизированные заводы немедленно продавались на металлолом, а деньги выводились в офшоры. Как новые собственники становились нелюдью, выжимавшей последние соки из людей и имущества. Как бездарно управляли компаниями, воруя, грабя и теряя позиции в бизнесе. В чём тут эффективность частника?

Алексей Кудрин — человек, сформировавшийся в пору иллюзий его поколения по поводу капитализма, носит свои юношеские убеждения через всю жизнь с упорством подвижника веры. Он убеждён в том, что государственная собственность в силу своей экономической природы хуже частной, потому что в госсекторе невозможно наладить эффективное управление. А в частной компании, мол, возможно — потому что там якобы меньше бюрократических барьеров, и мотивация собственников выше. 

Своё мнение Кудрин продолжает отстаивать и сегодня, когда подавляющему большинству населения после всех приватизационных экспериментов стало ясно на своём личном опыте, что догма о более высокой эффективности частника — это как минимум заблуждение, а как максимум — ложь, причём злонамеренная. Миф о более высокой эффективности частного сектора перед государственным опровергается все прошедшие 30 лет после распада Советского Союза. 

Зачем далеко ходить — пока частный сектор Москвы строил ковидные госпитали в количестве четырех штук, сколько за этот же срок построило Министерство обороны по всей стране? Подсказка — двадцать. Но Кудрин все равно настаивает, что лучше приватизации нет способа наладить управление крупной собственностью. Едва ли надо объяснять Кудрину, что частная собственность не отменяет неэффективного управления и коррупции. В силу жизненного опыта Кудрин знает об этом больше, чем кто-либо другой в России. А это значит, что цели Кудрина иные. Он не ищет повышения эффективности, а хочет «подтолкнуть падающего». Ничем иным его мнение о том, что именно в кризис надо проводить приватизацию, избавляясь от активов, не объясняется. 

Если у вас возникли трудные жизненные обстоятельства, и в этот момент к вам подходит ваш давний хороший знакомый и говорит, что сейчас лучшее время продать квартиру и машину, потому что они отвлекают ваши средства и силы от сбережения того, что у вас есть, что вы о таком человеке подумаете? А если он ещё предложит познакомить с хорошими покупателями, даже организовать аукцион и стать поручителем по сделке, поверите ли вы в его чистосердечие? 

Любой экономист знает: продавать надо не в кризис, а в рост. Когда цены растут, а не падают. Но если цены растут, возникает вопрос — а зачем продавать курицу, несущую золотые яйца? Ведь это логика не хозяина, а рейдера. К тому же мы уже слишком хорошо знаем, как организуются кризисы в наше время. Те самые, в результате которых обнищавшие собственники избавляются от имущества, ставшего непосильным. Как роняют курсы валют и биржевые котировки, как провоцируют банкротство, как втягивают в кредитную кабалу с последующими махинациями с залогом и принуждением к банкротству. Кризис — лучшее время для рейдера. И его покровителей и заказчиков во власти. 

Многие из нас помнят, как приватизированные заводы немедленно продавались на металлолом, а деньги выводились в офшоры. Как новые собственники становились нелюдью, выжимавшей последние соки из людей и имущества. Как бездарно управляли компаниями, воруя, грабя и теряя позиции в бизнесе. В чём тут эффективность частника? В том, что новые, кто купит бизнес у банкрота, будут лучше? 

А откуда им взяться, лучшим? Миф об эффективном частнике не учитывает, что эффективность — это продукт трудовой этики, то есть культуры. В пору, когда народ весь ХХ век не имел собственности, но считал правильным блат, воровство и взятки, приписки и показуху (они делают вид, что нам платят, а мы делаем вид, что работаем), откуда взяться трудовой этике частника? 

Многие наши крупные собственники — это продукты именно воровства, взяточничества, приписок и показухи. Все эти позднесоветские процессы определяли приватизацию. Все наши прощённые олигархи — это не эффективные собственники, а эффективные мошенники. Эффективные собственники выросли с нуля, а не через приватизацию госсобственности. Кроме того, наш ВПК выпускает продукцию лучшую в мире. А он тотально государственный. Значит, дело в том, как организовано управление, а не в том, кто собственник. А управление — это процесс социально-политический. Р. Хасбулатов как-то сказал, что в неэффективном государстве ни одна форма собственности не будет эффективной, и он был полностью прав. 

Рост количества частников не приводит автоматически к росту качества управления. Восточный базар не создаёт Фордов и Джобсов. Они — продукт длительной эволюции социума, в котором родились. Нет лучших торговцев, чем выходцы с Востока. Но ни одного известного предпринимателя среди них нет. Они умеют втекать в нужные кабинеты и давать взятки. Но не умеют организовать производство или торговлю так, как до них никто в мире не делал. 

Торговая цивилизация — далеко не самая эффективная из всех прочих. Раздать казённое имущество много ума не надо. Зато потом любую неудачу можно объяснять тем, что «собственность ищет своего эффективного собственника». Просто пока не нашла. Но вы подождите лет двести, может дождётесь. Ведь когда-то можно попасть в десятку даже с закрытыми глазами. 

Цивилизация, построенная Кудриным, способна только выводить деньги из экономики и закрывать целые социальные сектора как неэффективные. При этом Кудрин сбивает всех с толку тем, что в числе первых зовёт повысить расходы на здравоохранение и образование. Но деньги для этого он будет выводить из экономики в разные кубышки, сдаваемые в залог американцам. Ведь вклады должны приносить проценты, а у нас они только потратятся. 

Как-то в начале 90-х начальник кредитного отдела одного филиала московского коммерческого банка учил подчинённых: «Деньги надо держать вот так» — и показывал сжатый кулак. «Разожмёшь пальцы — и все разлетятся». Все кивали головой. Понимали, что вот он, рачительный хозяин. Потом банк лопнул, его председатель правления убежал в США, а начальник кредитного отдела филиала — в Германию. Жили они там очень небедно. Они знали, как раздавать кредиты так, чтобы они не разлетелись. Такие вот были эффективные собственники. Частники, конечно. 

Кудрин — это концентрированный портрет таких финансистов начала 90-х. Он соблазняет вас избавиться от активов — вам ведь трудно. Кризис на дворе. Не тратьте денег зря. Деньги надо держать в кулаке, едва разожмёшь пальцы — и все разлетятся. Но только почему-то после того, как вы по их советам избавитесь от имущества, выяснится, что ваши финансовые учителя прикупили ещё один дом в Майами и ещё две квартиры в элитном комплексе в Москве. Пересели с дорогой машины на ещё более дорогую. И вообще потеряли к вам всякий интерес. С вас ведь больше уже нечего взять. 

Эффективность управления — это не производная от собственности. Мотивация к эффективному управлению — это не обладание собственности. Крупнейшими ТНК на Западе управляют не собственники, а менеджеры. И эффективны они не потому, что владеют какой-то частью акций, а потому, что жестоки, циничны, прозорливы и быстры. Уходя из компании, они отдают акции, но уносят опыт — главный их капитал. Их главное богатство — записная книжка. С телефонами тех, кто решает любые проблемы. Связи и кадры (то есть опыт) решают всё. Как вы понимаете, к собственности это не имеет вообще никакого отношения. 

В России нельзя сейчас начинать приватизацию, так как это умножит повреждённый первородным грехом компрадорства и коррупции корпус распорядителей ключевых национальных ресурсов. Крупный сектор должен быть государственным. Это уже поняли все. Частным должен быть малый и средний бизнес. Тут он да, эффективней госсектора.

Но Кудрин вовсе не его имел в виду, говоря о приватизации. Он говорил о крупных госактивах, созданных на деньги общества и его трудом. Вот что хочет приватизировать Кудрин. Точнее, не он, а те, кто через него говорит с президентом России. И если с Кудриным согласятся, то плохо будет нам всем. Кроме начальников кредитных отделов, сумевших насобирать денег на эмиграцию в Германию. Или руководителей банков, сумевших переехать после банкротства банка в США, Израиль или Канаду. Обманутые дольщики — это не по их части. Не вписались в рынок. Кто же виноват, что они оказались такими неэффективными и поверили мошенникам?

Источник - https://regnum.ru/news/economy/3364076.html

***

Путин между Кудриным и Патрушевым

Путин, занимая место между Кудриным и Патрушевым, не просто балансирует систему, но и даёт ей шанс на выживание. С какого бы поста он ни осуществлял контроль, его арбитражная и стабилизирующая функция необходима. Пока даже согласованный преемник первые три-четыре года переболеет всеми детскими боязнями вхождения во власть, он будет крайне уязвим.

В конце апреля в российских СМИ практически одновременно появилось два информационных повода, пройти мимо которых невозможно.

Первый — это комментарии по поводу статьи исполнительного директора Школы общественных и международных отношений Университета Балтимора, профессора Ивана Саши Шихана. Статья опубликована известным американским консервативным журналом The National Interest и, по оценкам комментаторов, «наделала много шума в тихих коридорах на Старой (Площади)».

Второй — интервью секретаря Совета Безопасности России Николая Патрушева, опубликованное в электронной версии самой многотиражной российской газеты «Аргументы и факты».

Оба источника являются предельно репрезентативными для выражения позиций правящих групп в США и России. То, что в США комментарий давал университетский профессор, а опубликован он в органе республиканцев, не имеет значения — в отношении России в США существует прочный двухпартийный консенсус, и The National Interest публикует мнение «глубинного государства», которое не меняется столетиями. То, что в России содержание интервью видного идеолога блока государственников было отражено даже в главной газете государства Российского «Российской газете», по сути, похоже на сообщение в газете «Правда» на первом развороте в советский период. Структура такой медийной поддержки означает стремление озвучить позицию правящего альянса в новом российском «Политбюро».

Теперь к содержанию заявлений. Американский профессор (по сути просто парламентёр или диктор, зачитывающий требования США к России) заявил, что «США должны инициировать в России новую перестройку и привести к власти либерального политика». Приводятся имена предпочтительных для США кандидатов на замену Путина: Дмитрий Медведев, Анатолий Чубайс и Александр Волошин. Но самым предпочтительным является Алексей Кудрин. Он — сторонник «свободной торговли» (так англосаксы традиционно называют принудительное открытие чужих рынков для их монопольного вторжения), авторитетный реформатор, либерал и «независимый (от кого?) мыслитель». После замены Путина на Кудрина всё у России с США наладится, сообщает рупор американских правых.

Понятно, что после таких откровений в кругах, приближённых к власти, возникло, как бы это сказать, некоторое оживление. Там сложили поддержку Кудрину из-за океана с ростом его собственной активности и сделали вывод, что всё это очень неспроста. И уже не важно, Кудрин подтолкнул американцев к такому мнению или американцы сами так думают, но факт остаётся фактом. Медведев и Кудрин с точки зрения США — лучшие кандидаты на пост президента России вместо Путина. И это заявлено публично.

Николай Патрушев в это же время даёт на страницах главной газеты государства Российского оценку Западу как исконно враждебной в отношении России силы. И восходит это ещё ко временам правления Ивана Грозного, о котором Запад изобрёл некий «чёрный миф» и навязал его сначала своему населению, а потом, через агентов влияния в российской интеллектуальной и политической элите, и населению России. Патрушев проводит прямую аналогию, как в те времена и сейчас Запад давил всех, кто не согласен принимать его абсолютное господство и русофобскую установку. При этом Москва всегда видела, что творится на Западе, и иллюзий в отношении него не питала и не питает сейчас.

После всего этого нужно отметить, что Д. Медведев является заместителем председателя Совета Безопасности, а Н. Патрушев — секретарём. Оба они подчиняются В. Путину и дают рекомендации по поводу того, что считают для России безопасным. Медведев на своём новом посту осторожно меняет акценты в оценке поступков Запада, — но не его сути в целом. Патрушев в силу всего предшествующего опыта является принципиальным противником Запада и склонен к более широким обобщениям.

Но если А. Волошин и А. Чубайс — это откровенная фантастика, то А. Кудрин для Запада является самым предпочтительным кандидатом, о чём и было сказано прямым текстом. Причина проста — Кудрин более упрям и амбициозен, более жёсток и принципиален. Если Медведев являлся общим управленцем, то есть лицом без особых узких квалификаций, то Кудрин «сидел на финансах». Он больше включён в доктрину либерального управления и не может менять позицию. Если Медведев следует туда, куда его направляет Путин, то Кудрин с Медведевым находится в конфликте, помня, кто его уволил из правительства и поставил крест на его политических перспективах. Кудрин всеми силами пытается превратить Счётную палату из технического в политический институт.

Если Кудрина уволить отовсюду, он создаст институт влияния на голом месте, потому что сам уже давно стал таким институтом. И ему уже не важно, где он — в правительстве, на Болотной площади, в Центре стратегических разработок или в Счётной палате. Все его инициативы есть не только знаки самопозиционирования в элите, но и сигналы Западу о том, что есть ещё порох в пороховницах и списывать его со счетов рано. Сейчас в России системные либералы остаются на ключевых экономических местах — это Медведев, Силуанов, Набиуллина и Кудрин. За ними стоит фигура А. Волошина. Они могут совершать колебательные движения в сторону государственников, но они остаются их принципиальными конкурентами. Если они объединятся в единый скоординированный политический центр, это станет мощным центром силы в предвыборный период.

За системными пределами либерального и консервативного флангов политического спектра располагаются несистемные либералы и либертарианцы, дрейфующие влево, и к ним периодически совершают разведывательные визиты предстатели системных сил: Кудрин, Рашкин, представители партии Миронова прежнего состава. Справа это движения левых и правых консерваторов и прочие подобные ему группы. Вся эта политическая конструкция сдержек и противовесов характерна тем, что её удерживает только В. Путин в статусе президента. Он в этой ситуации из власти абсолютно неустраним. Любая попытка заменить его на преемника, обрушит баланс сил и ввергнет страну в хаос, где выигрывает тот, кто бьёт первым. Кто бы ни стал преемником, потребуется полная пересборка всей властной конструкции.

Однако сменяемость власти — это одно из условий её адекватности и легитимности. Печальный опыт Лукашенко показывает, что происходит, когда власть не понимает пределов разумного. И в то же время опыт Назарбаева показывает обратное — это пример адекватной трансформации власти с сохранением принципов, а значит и устойчивости политической системы. Именно для сохранения устойчивости политической системы в момент передачи власти новым её представителям и проводилась в России конституционная реформа. Это создание предпосылок для опоры не на личности и их альянсы, а на институты. Переходный период потребует переходных моделей и вопрос устойчивости здесь важнее всего.

Ещё неясно, в каком качестве В. Путин будет контролировать систему в переходный период, пока она не сможет самостоятельно решать стоящие перед страной задачи. Будет ли это Госсовет или Совбез, или возникнет какая-то другая ситуация, но подготовка к переменам началась, и именно потому так активизировались все игроки как в стране, так и за её пределами. В элитах России проявляется конфликт не только интересов, но и мировоззрений. Линия разлома — отношение к Западу. Кто для Запада друг — для России враг. И наоборот. Кланы и семьи сложились в консорциумы — прозападный и антизападный. Сейчас уже всё сложнее удерживать в одном контуре разнонаправленные силы. Только понимание общей угрозы удерживает их от «нарушения конвенции».

Под ударом в России пост президента. Кто бы его ни занимал, от какого бы клана ни выдвигался, атака на него будет просто бешеная. Казахстанский сценарий трансфера может быть положен в основу процесса, так как в политических системах очень много общих моментов, но сути это не меняет. Все понимают, что тот, кто уцелеет в новом раскладе сил, тот сохранится на ближайшие 20−25 лет. Чем прочнее будет позиция, тем больше ресурс. Путин, занимая место между Кудриным и Патрушевым, не просто балансирует систему, но и даёт ей шанс на выживание. С какого бы поста он ни осуществлял контроль, его арбитражная и стабилизирующая функция необходима. Пока даже согласованный преемник первые три-четыре года переболеет всеми детскими боязнями вхождения во власть, он будет крайне уязвим.

Перехват власти возможен только через провокацию кризиса. Для либералов трансфер — это шанс на реванш, для государственников — на добивание либералов. Радикализация противостояния неизбежна, но именно в этот период и под её давлением будут создаваться основные системные балансиры и формироваться пропорции сочетания нового и старого в политическом курсе. По сути, происходит институциональная трансформация политического центра, и от его конфигурации зависит будущее России.

Источник - https://regnum.ru/news/polit/3265087.html


Об авторе
[-]

Автор: Александр Халдей

Источник: regnum.ru

Добавил:   venjamin.tolstonog


Дата публикации: 12.10.2021. Просмотров: 44

zagluwka
advanced
Отправить
На главную
Beta