Потеряет ли Московский патриархат в Украине свою парафию?
Потеряет ли Московский патриархат в Украине свою парафию?
К сожалению, в Украине нет четких юридических механизмов перехода религиозных общин из одной конфессии в другую. Нет и желания со стороны власти, политических сил справедливо урегулировать эти вопросы. Нет и понимания того, что в религиозной жизни нашего государства — вопиющие конфессиональные диспропорции, которые надо менять.
В последнее время гибридная война в Украине становится не столько внешней, сколько внутренней. В конце концов, если бы не внутренние факторы, прежде всего активное развитие «русского мира», внешней войны могло бы и не быть. Другое дело, что у нас многие этого не понимают. Не хотят понимать.
Далеко не последнюю роль в этой войне играют религиозные структуры, или, как мы часто их именуем, церкви. Деятельность этих структур никогда не сводилась к чисто религиозной деятельности. Заметное место в ней занимали и занимают вопросы политики, культуры, экономики и т. д. Поэтому закономерно, что государство так или иначе должно регулировать деятельность этих структур.
Нужно ли государству вмешиваться в церковные дела?
В Украине достаточно распространенен среди экспертов в области религий и политиков тезис, что государство не должно вмешиваться в церковные дела. На это ориентировано и украинское законодательство. Это как бы отвечает практике, которая существует в развитых странах Запада, в частности, в США. При этом забывается, что многие страны Запада пришли к нынешнему положению вещей в сфере религии после длительных религиозных конфликтов, когда были сбалансированы интересы различных конфессий. А США как с самого начала формировались как поликонфессиональное государство. Поэтому здесь единственной возможной политикой было невмешательство государства в религиозные дела. Но даже при этом конфессии США демонстрируют лояльность к своему государству.
У нас же существуют другие традиции и другая ситуация. В Украине, несмотря на существование различных конфессий, преобладающим является православие, которое, в свою очередь, является конфессионально раздробленным. При этом количественно доминирует т. н. Украинская православная церковь (УПЦ), которая на самом деле является филиалом Русской православной церкви (РПЦ), управляемой Московским патриархатом (УПЦ МП — А.). Эта конфессия фактически является агентом другого государства. К тому же государства, оккупировавшего нашу территорию и ведущего против нас войну.
Парадоксальность ситуации заключается еще в том, что, по разным оценкам, большинство православных в Украине высказываются за то, чтобы иметь свою независимую церковь. А для многих из них таковой является Украинская православная церковь Киевского патриархата (УПЦ КП).
Почему сложилась такая ситуация?
Начнем с того, что УПЦ (Московского патриархата) является следствием нашей колониальной зависимости от России. В начале существования украинского государства была возможность создать в Украине независимую православную церковь. Тем более, что это поддерживали и тогдашний киевский митрополит Филарет (Денисенко), и президент Украины Леонид Кравчук. Но они не смогли противостоять давлению российских церковных и правительственных кругов, а также многочисленной российской агентуре в Украине. В результате мы получили УПЦ (МП) и независимую от России УПЦ КП.
При этом часто на местах бывшая коммунистическая номенклатура, в руках которой оказалась власть, преимущественно поддерживала УПЦ (Московского патриархата). Это, а также поддержка со стороны России, в том числе и финансовая, позволила этой конфессии значительно перестроить свою структуру. Доходило даже до силового захвата храмов и монастырей. Например, бывший настоятель Почаевской лавры Иоанн (Бондарчук) поддержал митрополита Филарета и УПЦ КП. Но присланные из России «монахи» выгнали его и захватили монастырь.
Реально со стороны государственных структур во времена независимости Украины осуществлялась и осуществляется поддержка именно УПЦ (МП). Особенно это четко прослеживалось во времена президентства Виктора Януковича. Последний на большие религиозные праздники демонстративно посещал только храмы УПЦ (Московского патриархата), осуществлял со своей чиновничьей ратью «паломничества» в «канонические» монастыри.
Однако поддержка УПЦ (МП) была не только со стороны политических сил, которые откровенно демонстрировали свою пророссийскость. Часто эту поддержку демонстрировали и представители сил, которые декларировали проукраинскость. Почему это они делали? Некоторые надеялись, что УПЦ (МП) обеспечит им электоральный ресурс. Некоторые, прикрываясь украинским патриотизмом, работали на Москву. А некоторые априкидывались просто «кполезными идиотами».
Хождение по мукам
Конечно, столь ненормальное положение вещей вызвало и будет вызывать сопротивление. Например, после Оранжевой революции бывали случаи, когда отдельные общины УПЦ (МП) изъявляли желание перейти в УПЦ Киевского патриархата. Да и мне пришлось быть свидетелем одного такого перехода. Ровно 10 лет назад община Воскресенской церкви в Остроге явила такое желание, которое поддержал и священник. Далее события развивались следующим образом. Появилась небольшая группа людей, которые были против этого перехода. Большинство из них не ходили в эту церковь.
Но они как бы представляли «законную», юридически зарегистрированную общину УПЦ (МП). К Воскресенской церкви на акции протеста «канонические» батюшки начали свозить свои «боевые дружины» отовсюду — не только из ближних приходов, Почаевского монастыря, а также из Крыма. Далее дело дошло до суда. А суд принял решение в пользу фиктивной общины УПЦ (МП), при этом сославшись ... на законы Российской империи. Скажете: абсурд.
Но такого абсурда у нас хватает. Тем более, когда за ним стоят вполне реальные интересы, в том числе финансовые. Показательно, какую позицию заняли проукраинские политические силы в этом конфликте: фактически они умыли руки, а иногда даже подыгрывали «каноническим». Через пять лет после этого конфликта состоялось празднование 100-летия Острожской Воскресенской церкви, которая оказалась в руках УПЦ (МП). Так вот, на этот юбилей пришли не только представители администрации, которые представляли тогда регионалов (что было вполне понятно), но и представители Острожского городского и районных советов, представленных БЮТ и «Нашей Украиной».
Сегодня у нас в Украине немало подобных ситуаций. После того, как Россия оккупировала Крым и развязала войну на Донбассе, УПЦ (МП) не скрывает своей пророссийской позиции, а отдельные ее священнослужители откровенно поддерживают пророссийских сепаратистов. Закономерно, патриотически настроенные верующие не хотят дальше оставаться в этой церкви. Наибольшее количество приходов, которые изъявили желание перейти из УПЦ (МП) в УПЦ КП, сейчас зафиксировано на территории Ровенской области, а также других районах Большой Волыни. Именно здесь наибольший процент сторонников независимой православной церкви в Украине.
Но события развиваются по апробированному сценарию. Выглядит он примерно таким образом. Церковная община изъявляет желание перейти из УПЦ (МП) в УПЦ Киевского патриархата. Тут же находятся несколько «несогласных» (в основном это люди, прикормленные «каноническим» священником). Вдруг появляется извне группа поддержки этих «несогласных». Например, для этого часто используют различных «канонических» титушек — семинаристов и «монашествующих». Провоцируется межконфессиональный конфликт. Появляются «православные журналисты», которые специально этот конфликт раздувают и представляют в соответствующем свете. Далее следуют заявления высокопоставленных иерархов. Например, о конфликте в селе Птича Дубенского района Ровенской области говорил сам патриарх РПЦ Кирилл (Гундяев).
Власти Украины при этом преимущественно пытаются сохранять нейтралитет. А «патриотические» партии, которые при власти, традиционно умывают руки. Находятся также «полезные идиоты» (если не агенты Кремля), которые начинают что-то разглагольствовать о религиозной толерантности, о невмешательстве государства в дела церковные и другие «правильные» вещи. Подключаются правоохранительные органы. И тогда ситуация преимущественно или «заходит в тупик», или ... решается в пользу так называемого «канонического» меньшинства.
Будут ли общины УПЦ (МП) хотеть переходить в УПЦ КП, наблюдая за такими ситуациями? Думаю, ответ очевиден. К сожалению, в Украине нет четких юридических механизмов перехода религиозных общин из одной конфессии в другую. Нет и желания со стороны власти, судебной в частности, политических сил справедливо урегулировать эти вопросы. В конце концов, нет и понимания того, что в религиозной жизни нашего государства есть вопиющие конфессиональные диспропорции, которые надо менять. Но они так и не решаются.