Основные проблемы Евросоюза в связи с реализацией целей достижения климатической нейтральности к 2050 году
Подготовка к новой эре энергополитики Европы
16–17 марта в Берлине в помещениях немецкого МИДа прошла VII Международная конференция «Берлин – Диалоги энергетического перехода 2.1». Конференция была посвящена проблемам достижения климатической нейтральности в Европе к 2050 году и проводилась частично в офлайн- и частично в онлайн-режиме. По словам модератора конференции Эмилии Крейн, именно пандемия коронавируса вынудила организаторов к ее виртуальному проведению.
Наверное, подобный формат позволил принять участие и высказать свое мнение более значительному количеству известных экспертов, чем это было во время проведения подобных конференций ранее. В частности, в ней приняли участие глава Комиссии ЕС Урсула фон дер Ляйен, спецуполномоченный президента США по климату Джон Керри, американский министр энергетики Дженифер Грэнхолм, а также (если верить немецкому министру иностранных дел) более 50 министров иностранных дел и министров энергетики различных стран мира.
Конференцию открыл федеральный министр иностранных дел Германии Хайко Маас. По сути, немецкий министр обозначил основные проблемы, которые стоят перед Европой в связи с реализацией целей достижения климатической нейтральности к 2050 году. Для России важно его понимание отношений с соседями Германии в ходе реализации данных целей.
Министр начал свое выступление с упоминания двух кризисов, с которыми столкнулось человечество сегодня, – это коронавирусная пандемия и климатический кризис. Но, по мнению министра, человечество в состоянии справиться с обоими вызовами. Однако преодоление климатического кризиса, как считает министр, обусловлено необходимостью для всех действовать сплоченно и решительно. Он напомнил собравшимся слова спецуполномоченного президента США по климату Джона Керри, что решение климатической проблемы лежит в энергетической политике. В конечном счете речь идет о проведении «правильной», с точки зрения министра, энергетической политики. И сегодня для человечества важно, по мнению министра, разработать и проводить в жизнь подобную политику в глобальном масштабе. Министр упомянул, что именно Европа первой поставила перед собой цель стать к 2050 году климатически нейтральным континентом. И во время председательства Германии в Совете Европы этот процесс был существенно ускорен. К 2030 году выброс парниковых газов будет снижен на 55% по сравнению с уровнем 1990 года.
Для понимания будущего экономических, да и политических отношений России с ЕС важно отметить, что министр усматривает климатическую нейтральность не только в ветряках, электромобилях и колонках для их заправки. Речь идет об изменении глобального соотношения сил. Министр понимает эти изменения как обеспечение надежности энергоснабжения, энергетического структурирования торговых потоков. И, что важно для России, пограничное выравнивание выбросов двуокиси углерода, которое многими понимается как введение трансграничного углеродного налога. Правда, он делает оговорку относительно изменений, которые должны быть ВТО по меньшей мере одобрены. Министр назвал эти изменения «совместимыми с требованиями Всемирной торговой организации».
Для понимания будущей политики Германии и, следовательно, Европы важен акцент, который министр сделал на водороде как альтернативе «катастрофе, в которую втягивает мир использование ископаемого топлива». Водород, по мнению министра, создает новые партнерства, поскольку Европа в будущем будет нуждаться в импорте водорода, который может производиться буквально в любой точке земного шара. И поэтому Германия будет нуждаться в кооперационных отношениях со странами всех регионов. Как считает министр, такие страны, как Чили, Марокко или Австралия, уже с помощью ветровых и солнечных электростанций создали значительные мощности для производства зеленого водорода и построили пилотные установки для этого. И Германия, по словам министра, будет делать на это ставку. Поэтому Берлин намерен инвестировать в ближайшие годы 2 млрд евро, чтобы стимулировать создание мирового рынка водорода.
Задачей, стоящей перед Германией, считает министр, является диалог со странами, добывающими и экспортирующими ископаемое топливо, такими как, например, Россия и Саудовская Аравия, чтобы они могли своевременно приспособиться к происходящим изменениям. Для этого будут открываться «водородные бюро» в Москве и в Эр-Рияде. Создание глобального водородного рынка потребует, по мнению министра, международных договоренностей. Прежде всего возникает вопрос, что следует понимать под зеленым водородом.
Сейчас Германия ведет об этом переговоры с Международным энергетическим агентством (IEA), с Международным агентством по возобновляемым источникам энергии (IRENA) и группой G20. Эти переговоры должны привести к созданию международных инструментов, механизмов содействия и сертификации данного процесса, который проложит путь для зеленого водорода на мировые рынки. В качестве дополнения к программному выступлению немецкого министра иностранных дел заслуживает внимания речь федерального министра экономики и энергетики Петера Альтмайера. С его точки зрения, создание условий для повсеместного применения зеленого водорода представляет собой значительный технологический вызов, и этот вызов может быть принят Европой только при участии США. Министр назвал это новым трансатлантическим энергетическим партнерством. Несомненно, такое партнерство укрепит союз Европы и США и, несмотря на все усилия России по налаживанию газового сотрудничества, еще более ослабит нынешние российско-германские связи.
Еще более четко обозначила цели ЕС в своем выступлении нынешний председатель Комиссии ЕС Урсула фон дер Ляйен. Ее выступление для России интересно в двух отношениях. Прежде всего ею были названы конкретные цифры необходимого Европе водорода (заметим, что она говорила только о зеленом, или декарбонизированном, водороде). Водород, по словам председателя Комиссии ЕС, необходим Европе для реализации целей европейской «зеленой сделки» (Green Deal), которая и позволит достичь климатической нейтральности континента к 2050 году. Заметим, что сейчас в ЕС водород используется в очень ограниченных масштабах и добывается главным образом из (или с помощью) ископаемого топлива. Поэтому европейская цель состоит в том, чтобы на первой фазе водородной стратегии (до 2024 года) производить до 1 млн т зеленого водорода в год, а на второй фазе – до 2030 года – 10 млн т в год. Понятно, что зеленый водород производится путем электролиза за счет использования возобновляемой энергии. А это потребует на первой стадии до 1 ГВт мощностей для электролиза, а на второй – уже до 40 ГВт.
Применение водорода должно быть, по мнению председателя Комиссии ЕС, постепенно распространено на такие секторы, как производство стали. Заметим, что в стратегии Green Deal речь идет о производстве с помощью водорода грузовых автомашин, использовании в железнодорожном и морском транспорте. Кроме того, на третьей стадии, о которой Урсула фон дер Ляйен пока предпочла не говорить (с 2030 до 2050 года), технологии производства зеленого воорода должны быть настолько усовершенствованы, что его применение охватит уже все секторы экономики, включая те, где сейчас реализация декарбонизации сталкивается с значительными трудностями, а альтернативные решения пока либо невозможны, либо связаны со значительными расходами.
Почему Урсула фон дер Ляйен сосредоточилась в своем выступлении именно на производстве стали? Дело в том, что пока во всем мире наблюдается перепроизводство стали, и, по данным ОЭСР, излишние мощности по производству стали достигают более 500 млн т. Введенные в ЕС сертификаты на торговлю выбросами парниковых газов усугубляют ситуацию для европейских производителей и делают их неконкурентоспособными по сравнению с импортом из-за рубежа. По мнению Юргена Керкхоффа, президента экономического объединения производителей стали в Германии, «европейское регулирование эмиссионной торговли угрожает европейским производителям стали в период 2021–2030 годов потерями в размере 3,5 млрд евро». Эту цифру он привел на так называемой сталелитейной встрече в верхах в Саарбрюккене еще в 2018 году. Ясно, что пандемия коронавируса несколько сгладила приведенные цифры, но восстановление экономики затронутых пандемией стран идет быстрым темпом, и к 2022 году ситуация полностью восстановится. А уже сейчас тонна стали, произведенная в Европе, по оценке Урсулы фон дер Ляйен, стоит на 100 евро дороже, чем импорт. Как известно, сейчас в Германии планируется повышение цены выброса за тонну парниковых газов, что, естественно, еще более снижает конкурентоспособность и германских, и европейских производителей. А крупнейшими поставщиками стали в Европу являются Китай, Россия и Турция. Поэтому становится понятным, что председатель Комиссии ЕС вынуждена в складывающихся условиях говорить о выравнивании положения местных, европейских производителей и импортеров за счет снижения углеродоемкости импортируемой продукции. Другими словами, о введении трансграничного углеродного регулирования.
Какие выводы можно сделать России из выступлений высокопоставленных чиновников Германии и ЕС?
Прежде всего Европа будет настаивать на законодательном оформлении своей антиуглеродной позиции на международных форумах. И скорее всего это произойдет уже на следующей, 26-й сессии Конференции ООН по изменению климата, которая пройдет в ноябре текущего года в Глазго. России необходимо подготовиться к таким шагам, и поэтому в Глазго от России должны быть представлены не только экологи, но и экономисты. Европа планирует значительные инвестиции в производство зеленого водорода с его последующим импортом из различных стран мира. Для российских производителей представляется уникальный шанс принять участие в подобных проектах, и они не должны отвергаться по причинам иного подхода Москвы к зеленой тематике. Однако вопрос активизации сотрудничества Европы с США снова выходит (по крайней мере на ближайшие четыре года) на первый план. И военно-политическое сотрудничество будет дополнено энергетическим. Поэтому планы России по отрыву Европы от США и превращению ее в самостоятельного игрока на мировой арене Кремлю придется отложить в долгий ящик.