О политике России в СНГ
Москва остается на одной параллели с Киевом
(Россия не намерена сворачивать поддержку стран СНГ)
О том, что происходит в Украине, все узнают из Интернета и информаций украинских, российских, западных СМИ. «НГ» попросила статс-секретаря – заместителя министра иностранных дел Российской Федерации Григория КАРАСИНА поделиться своим взглядом на ситуацию в соседней и близкой нам стране, а также рассказать о политике России в других государствах СНГ. Господин Карасин ответил на вопросы обозревателей «НГ» Светланы ГАМОВОЙ и Юрия СИМОНЯНА.
- «НГ»: Украина переживает непростое время, и не исключено, что страна будет расколота. Россия будет за этим наблюдать со стороны или попытается каким-либо образом воздействовать на ситуацию? В Сирии это удалось. Почему не получается в Украине?
- Григорий Карасин: Российским интересам отвечает целостное украинское государство, в котором соблюдаются права и интересы всех граждан различных регионов страны. Решение вопроса о том, как может быть устроено это государство, – это должно быть легитимным выбором граждан Украины. К сожалению, противоправные действия радикальных оппозиционных сил в некоторых западных областях Украины, создающих незаконные органы власти, ведут не к укреплению единства Украины, а только разобщают население государства. Это недопустимо. Российская сторона будет оказывать содействие позитивным усилиям по урегулированию политического кризиса в Украине.
Кратко остановлюсь на общей оценке ситуации в Украине. Мы озабочены ее развитием. Деятельность украинской оппозиции вышла за рамки мирного легитимного протеста и превратилась уже не в проявления демократии, а в беспорядки и нарушения закона. Дело дошло до прямых антиконституционных действий – захватов зданий министерств, областных администраций, попыток формирования параллельных органов власти. Характерно, что подобные незаконные действия не получили какого-либо осуждения со стороны наших западных партнеров.
Мы считаем, что Украине в первую очередь нужно успокоение, а не эскалация. А внешним силам, по сути, курирующим нынешнюю украинскую оппозицию, не стоит подзуживать ее на дальнейшую дестабилизацию для достижения собственных политических целей.
Главная задача сегодня – прекращение противоправных действий, насилия, возврат ситуации в конституционное поле. Это внутреннее дело украинских политиков, в котором они вполне в состоянии сами, при отсутствии непосредственного вмешательства извне, разобраться.
Мы слышим от наших партнеров в Европе и США различные предложения о некоем посредничестве в разрешении украинского кризиса, которое ими, однако, видится лишь как уступки президента и правительства требованиям оппозиции. На наш взгляд, для посреднической миссии нужны прежде всего согласие и готовность к этому самих сторон конфликта, наличие четко артикулированного приглашения, сбалансированность и объективность.
Украинские власти, пойдя на переговоры с оппозицией, сделав ей серьезные кадровые предложения, демонстрируют конструктивный настрой, готовность к диалогу. Подобный же подход требуется на деле и от оппозиции. Не стоит срывать начавшийся процесс ультимативными максималистскими требованиями, откровенным внешним давлением.
Мы продолжаем экономическое сотрудничество с Украиной, в том числе и в кредитной сфере, в сфере энергетики, в газовых делах. Не намерены сворачивать финансовую и иную поддержку Украины в том случае, если новое правительство, которое предстоит сформировать в Киеве, будет серьезно настроено на продолжение кооперационного сотрудничества с Россией, реализацию имеющихся масштабных программ взаимодействия в различных отраслях.
– Исходя из общей ситуации в Украине, можно предположить, что оппозиция, или скрывающаяся за этим понятием группа людей, попытается захватить и местные советы в Крыму. Но там российский флот. И если вспомнить Южную Осетию, где гарантия, что сценарий не повторится? Учитываются ли имеющиеся риски в Москве и что может быть предпринято для защиты и российских моряков, и граждан РФ на полуострове?
– Повторю, что захваты местных органов власти, где бы они ни имели место, – это нарушение закона. И нарушители его должны караться тоже по закону. Уверен, что власти Украины и Автономной республики Крым не допустят сценария, который имеет место на западе страны. Исходим из того, что права граждан России, постоянно или временно проживающих в различных регионах Украины или проходящих службу на Черноморском флоте, будут соблюдаться в соответствии с международным правом.
– В последнее время серьезно обострились отношения в Зоне безопасности на Днестре. Ситуация в Бендерах, городе, где находится российская комендатура и штаб миротворческих сил, выходит из-под контроля и российского военного коменданта, и Объединенной контрольной комиссии и напоминает ситуацию 1992 года. Тогда, как известно, начался приднестровский вооруженный конфликт, и начался он в Бендерах. Что может сделать в этой обстановке Россия, сможет ли она защитить своих граждан и миротворцев, которые становятся заложниками ситуации? Подлежит ли пересмотру мирное Соглашение от 1992 года, которое помогло установить в свое время мир в регионе?
– Положение в Зоне безопасности приднестровского конфликта, включая город Бендеры, неизменно в поле нашего внимания. Могу подтвердить, что ситуация там находится под контролем российских миротворцев и Объединенной комиссии. Другое дело, нас не могут не беспокоить известные попытки одностороннего увеличения численности разного рода силовых структур, размещенных в Зоне безопасности, выставления явочным порядком новых постов и т.п. Уверен, что у Объединенной контрольной комиссии имеются все необходимые полномочия для того, чтобы урегулировать возникающие разногласия. Одновременно это доказывает стабилизирующую роль и актуальность нынешнего формата миротворческой операции. Для нас очевидна преждевременность раздающихся призывов в пользу ее трансформации в некую «гражданскую миссию». Что касается Соглашения 1992 года, то оно, как и прежде, остается краеугольным камнем продолжения миротворческой операции как основы для политического урегулирования конфликта на Днестре.
– Приднестровье, которое считают зоной российских интересов, выживает за счет помощи России. Но ранее, до экономической блокады 2006 года, регион обладал хорошим промышленным потенциалом, который позволял Приднестровью жить без внешней помощи, а местные заводы экспортировали свою продукцию на Запад. Дмитрий Рогозин обещал приднестровцам, что этот потенциал будет восстановлен с помощью России. Это возможно?
– Помощь России Приднестровью социально ориентирована. Она нацелена на поддержание социально-экономической стабильности в интересах простых жителей Приднестровья – исторически близкого для нас края, где проживают 180 тысяч российских граждан. Сейчас по линии ряда российских НПО ведется строительство 12 современных объектов в сферах здравоохранения и образования. Приднестровцам они будут переданы «под ключ» и надлежащим образом оснащенными до конца 2014 года. В нарастающих объемах продолжает оказываться помощь по линии пенсионного обеспечения. Поступательно развиваются связи с Приднестровьем субъектов Российской Федерации. Наконец не нужно забывать, что большинство крупных приднестровских предприятий принадлежит российским собственникам. Словом, наша помощь Приднестровью имеет разносторонний характер и нацелена на конкретные результаты для живущих там людей.
– Россия восстановила торговые отношения с Грузией. Улучшаются отношения в гуманитарной сфере. Возможно, Россия облегчит визовый режим для граждан Грузии. Все это не может не радовать, но для полномасштабного восстановления отношений Россия и Грузия выставляют неприемлемые условия. Москва призывает смириться с независимостью Абхазии и Южной Осетии, чего Грузия не собирается делать, а Тбилиси – отозвать признание суверенитетов своих бывших автономий. Есть ли выход из этого тупика?
– Во-первых, никто никого не призывает к несбыточному. Но отношения России и Грузии надо выводить из тупика. А тупик возник в результате многолетней политики конфронтации с Россией, которую целенаправленно проводил режим Михаила Саакашвили. Кульминацией стало вооруженное нападение на Цхинвал в августе 2008 года, убийство наших миротворцев и мирных граждан. Мы прожили сложный период, но, похоже, сумели сделать выводы и совместно работаем над практическими вопросами отношений.
Пришедшее к власти в конце 2012 года новое грузинское правительство проявило готовность совместно искать пути нормализации. И это, разумеется, сразу встретило благожелательный отклик в Москве. Вы справедливо упомянули об уже достигнутых позитивных результатах: росте торговли, гуманитарных обменов, либерализации визовой политики. Можно добавить еще и восстановление международного автомобильного сообщения, реальную перспективу полномасштабного возобновления регулярных авиарейсов. Все это как раз говорит о том, что российско-грузинские отношения постепенно выходят из тупика.
Другое дело, что наши партнеры по-прежнему не готовы довести процесс нормализации до логического завершения, выдвигая условие отзыва официального признания Абхазии и Южной Осетии. Что ж, такую половинчатую позицию грузинской стороны мы принимаем как данность. Будем налаживать отношения в той мере, в какой к этому готов Тбилиси.
Нельзя, однако, не заметить с сожалением, что попытка «втащить» в нашу двустороннюю повестку не относящиеся к ней вопросы Абхазии и Южной Осетии указывает на сохранение фундаментального изъяна грузинской политики последних двадцати с лишним лет. Речь идет о хронической неспособности принять ответственность за последствия собственных действий и упорном стремлении переложить эту ответственность на других.
Постоянные заявления о намерении Грузии решать с Россией вопросы, касающиеся Абхазии и Южной Осетии, демонстрируют нам две вещи. Во-первых, в Тбилиси по-прежнему не допускают, что у самих абхазов и югоосетин может быть право голоса в отношении собственной судьбы. Второе (самое удивительное) – свой сильно отдающий шовинизмом подход грузинские политики считают настолько естественным и правильным, что не стесняются его высказывать публично, в том числе на авторитетных международных форумах. А уж такая «мелочь», как оскорбительность постановки вопроса для жителей Абхазии и Южной Осетии, вообще в расчет не принимается.
Вот где настоящий тупик – остаточный тупик грузинского политического мышления. Для его преодоления недостаточно разучить новый лексикон и начать называть «братьями» тех, кого вчера называли «сепаратистами» и «марионетками». Мало сменить вывеску на Министерстве реинтеграции, подобрав этому ведомству новое, благообразное наименование. Грузинским руководителям (да и всему обществу) надо прежде всего набраться мужества посмотреть правде в глаза, отдать себе ясный отчет в том, что вовсе не мифическая российская «оккупация» препятствует возвращению Абхазии и Южной Осетии в состав Грузии, а воля и выстраданное решение их народов. А осознав это, следует всерьез заняться наконец примирением и выстраиванием равноправных добрососедских отношений с Сухумом и Цхинвалом.
– Какими видятся отношения России с опекаемыми Абхазией и Южной Осетией, при том что Сухум все чаще демонстрирует тягу к большей самостоятельности, а Цхинвал, наоборот, периодически заговаривает о вхождении в состав РФ путем объединения с Северной Осетией?
– Начнем с того, что тягу к самостоятельному государственному существованию на протяжении последнего исторического периода проявляли обе эти республики, и в августе 2008 года давние чаяния их народов получили официальное признание со стороны России. Мы последовательно выстраиваем межгосударственные отношения с молодыми республиками на основе равноправия, дружбы и сотрудничества, как это закреплено в «больших договорах», подписанных в Москве 17 сентября 2008 года. Все вопросы, в том числе касающиеся порядка оказания и использования масштабной российской помощи социально-экономическому восстановлению этих стран, решаются совместно, в процессе предметных консультаций и с учетом взаимных интересов. Неизменно исходим из стратегической задачи – помочь Абхазии и Южной Осетии стать экономически самостоятельными и самодостаточными.
Знаю, что в Южной Осетии порой озвучиваются идеи вхождения в состав России путем объединения с Северной Осетией. В то же время, по моим впечатлениям, в югоосетинском обществе и руководстве Цхинвала преобладает понимание того, что на нынешнем этапе абсолютным приоритетом является «обустройство» нового субъекта международного права.
– Недавно президент Азербайджана Ильхам Алиев заявил, что Таможенный союз не интересен и будущее Азербайджана с ним не связано. Может ли такая позиция отразиться на российско-азербайджанских отношениях?
– Не знаком с подобными высказываниями Ильхама Алиева, поэтому мне трудно их комментировать. В принципиальном же плане мы всегда исходили и исходим из того, что участие или неучастие в тех или иных интеграционных процессах на пространстве СНГ – предмет самостоятельного суверенного решения наших соседей. Замечу, что мы в этом не похожи на наших западных партнеров. Они, например, в ситуации вокруг Украины даже не скрывают, что готовы уважать лишь такое решение этого суверенного государства, которое считают правильным на Западе.
Азербайджан – стратегический партнер России в регионе. Наши отношения обладают огромным потенциалом развития. Не сомневаюсь, что их значимость для обеих сторон имеет самостоятельную ценность, не зависящую напрямую от их линии в делах многостороннего сотрудничества. Вместе с тем очевидно, например, что участие обоих государств в СНГ придает новые важные грани и измерения их двустороннему сотрудничеству. Это позитивный момент.
– В ходе недавнего визита в Армению президента РФ Владимир Путин заявил, что Россия в Закавказье намерена укреплять позиции. Но в той же Армении – стратегическом партнере РФ – в последнее время «популярность» России снизилась. Стоит ли Еревану надеяться на некую «особую лояльность» Москвы? В связи с заявлением Путина – насколько реально формирование геополитической оси Москва–Ереван–Тегеран (возможно, и Дамаск) в противовес Баку–Тбилиси–Анкара?
– Мы не ощущаем некоего «снижения популярности». Независимые соцопросы говорят о том, что в Армении чрезвычайно сильны дружественные чувства к России. По данным армянской общественной организации «Интеграция и развитие», например, 82% респондентов назвали Россию в числе дружественных стран, а за приоритетное развитие отношений с Россией высказались от 67 до 75% опрошенных.
Такие показатели не удивительны. В ходе государственного визита Владимира Путина в Армению 2 декабря 2013 года был подписан внушительный пакет из 12 двусторонних документов, затрагивающих все сферы сотрудничества. Особое значение имеют соглашения, которые предусматривают снятие Россией в одностороннем порядке экспортной пошлины на поставляемые в Армению природный газ, нефтепродукты и необработанные природные алмазы, фиксируют порядок формирования цен при поставке природного газа в республику. Упомяну и о том, что Россия и Армения являются членами ОДКБ. В Армении размещается российская военная база. Новые перспективы для развития отношений открываются в связи с решением Армении вступить в Таможенный союз.
Что касается вашего вопроса о геополитических «осях», то мы уходим от подобных категорий. Россия заинтересована в мире и стабильности в регионе, хочет взаимовыгодно сотрудничать со всеми государствами региона. За соответствующими балансами мы постоянно и внимательно следим.
– После того как Владимир Путин стал президентом Российской Федерации в 2012 году, заметно активизировались внешнеполитические усилия нашей страны в Центральной Азии. Мы были свидетелями целого ряда визитов в этот регион. Что происходит сегодня в наших отношениях с «пятеркой» близких нам стран?
– Если кратко, то мы наращиваем сотрудничество с нашими ближайшими соседями. Договоренности по итогам визитов президента России в ЦА придали импульс всему комплексу нашего многопланового сотрудничества как в двустороннем плане, так и в формате интеграционных объединений, прежде всего СНГ, ЕврАзЭС, ТС, ОДКБ.
Крайне важно, что совместными усилиями нам удается не только сохранить многолетние традиции дружеских отношений, но и поднимать их на современный, качественно новый уровень, который достоин названия стратегического партнерства.
Последний год ознаменовался высокой динамикой политического взаимодействия. Только в 2013 году состоялось более 30 контактов президента России с руководителями стран ЦА, осуществлено более 20 других встреч на высоком уровне. Заключены важные межправительственные договоренности. Особо хотелось бы выделить подписанный 11 ноября 2013 года Договор между Российской Федерацией и Республикой Казахстан о добрососедстве и союзничестве в ХХI веке. Сегодня МИД России проводит большую работу по переводу достигнутых на высшем уровне договоренностей в практическую плоскость. В целом наше взаимодействие развивается на основе солидной договорно-правовой базы. Сегодня между Россией и странами ЦА действует более 890 двусторонних договоров и межправительственных соглашений.
Мы заинтересованы в укреплении социально-политической и экономической стабильности в странах ЦА. От успеха совместных усилий во многом зависит наша способность сообща противостоять новым вызовам и угрозам, особенно распространению терроризма, экстремизма и организованной преступности, наркотрафику и нелегальной миграции.
В комплексе нашего стратегического партнерства все больше места занимает экономическая «повестка дня». Товарооборот между нашими странами растет из года в год. Его общий объем сегодня превышает 30 млрд долл. Прежде всего растут кооперационные связи на приграничном и межрегиональном уровнях. В государствах ЦА действует порядка 6600 компаний с российским капиталом, а количество осуществляемых в регионе проектов с участием России превышает 7500. За нами по-прежнему остаются позиции крупнейшего инвестора в ЦА. Накопленные инвестиции России в регионе составляют 16,1 млрд долл. В транспорт и энергетику, например, вложено более 1 млрд долл. В процессе проработки находятся проекты еще на 1,5 млрд долл.
Предмет особой заботы – гуманитарные связи, контакты между людьми. Сегодня в России из ЦА обучается за счет средств федерального бюджета 2250 человек. В частном порядке – почти 52 700 студентов.
Все это говорит о приоритетности Центральной Азии как зоны жизненно важных интересов России на южном направлении нашей внешней политики.
– Много говорится о значении ОДКБ для поддержания мира и стабильности ее государств-членов. Не кажется ли вам, что в этом больше слов, чем дела?
– Вы правильно выбрали тему. Об эффективности структуры, тем более антикризиской и многофункциональной, следует судить по конкретным делам. Не буду углубляться в «послужной список» ОДКБ. Обращу внимание на два «сюжета».
Во время кризисных событий на юге Киргизии в 2010 году Организация проявила себя как осязаемая стабилизирующая сила. По линии ОДКБ был проведен комплекс специальных мероприятий – от информационных до оперативных. Они позволили правительству Киргизии взять ситуацию под контроль, успокоили страсти в регионе. Другой пример – недавние посреднические усилия генерального секретаря ОДКБ Н.Н. Бордюжи по урегулированию пограничного инцидента на таджикско-киргизской границе 11 января с.г. Эти действия не были случайными, они опираются на Устав Организации, в соответствии с которым предусмотрены в том числе и такие функции. Решение, безусловно, будет найдено. Ведь речь идет скорее о недоразумении между дружественными соседними государствами, связанными союзническими обязательствами в ОДКБ.
Словом, за ОДКБ закрепляется репутация реальной силы, которая при необходимости способна прийти на помощь, причем не только «железными мускулами», но и просто умиротворяющим влиянием на застарелые проблемы. А к ним, конечно, относятся неурядицы в связи с многолетней несогласованностью участков государственных границ в Ферганской долине.
Несмотря на попытки отдельных стран как бы «не замечать» ОДКБ, эта организация, ее генеральный секретарь, по сути, в ежедневном режиме выполняют важную работу, зачастую в весьма непростых условиях. Принципиально, что заинтересованные государства охотно принимают миссию «добрых дел» ОДКБ. Доверие к Организации, благодаря накопленному опыту и постоянному повышению эффективности, растет на всем пространстве ее ответственности. Россия, наши союзники по ОДКБ продолжат выполнять важные решения своих руководителей с тем, чтобы страны – члены Организации оказались во всеоружии при любом развитии ситуации на ближних и дальних подступах, в том числе с актуального афганского направления.