О политических и иных проблемах путинского режима
О политических и иных проблемах путинского режима
Ночное (не хватило нескольких дней) обращение президента РФ по поводу катастрофы пассажирского «Боинга» лишний раз говорит о наличии серьезных внутренних и внешних проблем, с которыми столкнулся В. Путин, реализуя неоимперский проект и «вынуждая» Украину переориентироваться с европейскости на евразийство.
Трагедия с малазийским MH17 смешала все карты новоогаревского стратега по введению «миротворческого» контингента, или, по крайней мере, по нанесению «точечных» ударов по территории Украины. Он даже не пытался сказать, что Украина сбила самолет, поскольку хорошо осведомлен о том, кто совершил это преступление. Поэтому аналитики близки к мысли, что это начало конца политической (и не только) карьеры питерского чекиста.
Даже лояльные к Кремлю экспертные центры вынуждены констатировать, что формируются стойкие кризисные признаки внутри российской политической системы, в частности:
– углубление противоречий между ключевыми группами влияния РФ, образовавшимися вокруг помощника президента страны В. Суркова, главы АП С. Иванова, премьер-министра Д. Медведева, мэра Москвы С. Собянина, министра обороны С. Шойгу, генерального директора «Рособоронэкспорта» С. Чемезова, главы «Газпрома» О. Миллера, президента компании «Роснефть» И. Сечина, главы инвестгруппы «Volga Group» Г. Тимченко. При этом конфликты интересов между этими группами и отдельными их участниками обусловлены, прежде всего, их желанием усилить свою роль в освоении бюджетных средств, используя для этого личные связи с В. Путиным и выдвигая собственные креатуры на ключевые государственные посты;
– культивирование в высшем политикуме РФ инертности и покорности как «образцовых» личностных черт высокопоставленных должностных лиц в контексте перспектив их длительного пребывания у власти и дальнейшего карьерного роста. Это обусловливается, прежде всего, стилем управления В. Путина, не допускающего чрезмерной инициативы и нешаблонного мышления в своем ближайшем окружении;
– чрезмерная бюрократизация и масштабная коррупция в самых высоких и средних управленческих звеньях России, что негативно сказывается на эффективности российской политической системы, в т. ч. оперативности ее реагирования на внешние/внутренние раздражители, обусловливает низкое качество административных услуг и способствует росту социальной напряженности;
– недовольство значительной части региональных элит бюджетной политикой федерального центра, когда у их представителей отсутствуют реальные возможности влиять на механизм распределения средств. Также имеет место низкое качество управления в регионах и незначительная поддержка населением большинства действующих губернаторов;
– фактическое «выпадение» из правового поля России отдельных республик Северного Кавказа (в частности, Чечни, Ингушетии и Дагестана), вследствие чего Кремль постепенно теряет ряд базовых прерогатив, перехватываемых региональными руководителями, прежде всего Р. Кадыровым;
– динамичное укрепление позиций политического ислама, формирующего «социальную российскую антисистему», пребывающую в состоянии территориальной экспансии;
– создание этнократий практически во всех республиках РФ и усиление тенденции к правовому партикуляризму (в первую очередь в Татарстане, Башкортостане, Якутии и Туве). С учетом этого, попытки федерального центра осуществить деэтнизацию власти будут провоцировать всплеск национализма, инспирированного правящими кланами, как формы недопущения утраты контроля над доступом к региональным активам;
– наличие опережающего характера реальных проблем населения над ограниченными во времени и масштабах возможностями Кремля по их эффективной нивелировки посредством информационных технологий (раздувание с помощью подконтрольных СМИ дискуссий вокруг периферийных тем, прежде всего поиск внутренних/внешних врагов, борьба с аморальностью, ксенофобией, неофашизмом и тому подобное, как фактора сдерживания социальных протестов);
– использование противниками внутриполитического курса В. Путина на «закручивание гаек» латентных методов борьбы как одного из проявлений информационной войны. Цель таких действий — выдвинуть на государственный уровень резонансные гиперболизированные инициативы для того, чтобы продемонстрировать абсурдность политики Кремля. Наибольшей активностью в этом направлении нынче отличаются маргинализированные ЛДПР и «Справедливая Россия» (так, представитель последней в Госдуме О. Михеев 19 июня выступил с инициативой запретить в России высокие каблуки, кеды и иную популярную обувь из-за якобы ортопедических противопоказаний?!);
– периодический «слив» в Интернете компрометирующей отдельных высокопоставленных должностных лиц РФ информации, к чему могут быть причастны как их оппоненты/конкуренты из властной вертикали, так и иностранные спецслужбы (активная деятельность сайта «Шалтай-Болтай»);
– невосприятие частью населения РФ, в т. ч. госслужащими и представителями деловых кругов, наступательно-агрессивной внешней политики Москвы, которую российская власть позиционирует как ключевой элемент возобновления «исторической справедливости» в форме собирания «земель русских». При этом оппоненты такой политики Кремля особенно отмечают ее чрезмерные финансовые издержки, а также то, что такая политика провоцирует внутри страны сепаратистские настроения, создает вокруг РФ т. н. «пояс враждебно настроенных государств».
Кроме этих системных подтверждений существенного ослабления режима необходимо обратить внимание и на непрямые признаки такого процесса.
Кремль уверенно приближается к финансовому банкротству, подтверждением чего стало основание на саммите БРИКС «альтернативы МВФ и Мировому банку» — Нового банка развития. На самом деле это замаскированная попытка В. Путина занять средства у Бразилии, Индии, Китая и Южной Африки под поставки им в будущем оружия или газа.
Даже широкий пиар трубы в Китай не спас «путинский кошелек» О. Миллера, которого кремлёвско-рублёвский глава решил поменять на С. Шматко из-за провальных финансовых итогов 2013-2014 годов.
По данным агентства Bloomberg, по меньшей мере, 47 млрд. долл. было выведено инвесторами из российского рынка на прошлой неделе (и это самая большая цифра за последние четыре месяца). Российский фондовый рынок падает уже шестой день подряд. 21 июля акции «Газпрома» упали еще на 2,4 %.
Есть также все основания утверждать, что кризис не обошел стороной и других финансовых доноров режима В. Путина — российский ОПК и ракетно-космическую отрасль, управление коими ультра-патриотом Д. Рогозиным не спасает их от развала: уже обедневшие рядовые сотрудники федерального центра им.М. Хруничева не находят иного способа протеста, кроме как умышленно повредить узлы ракеты-носителя «Протон-м», из-за чего с ним случилась авария на Байконуре в мае с. г.
Дошло до того, что Кремль не может даже гарантировать безопасность своей «достойной» смене — участникам пропутинского лагеря «Селигер», которого федеральное агентство по делам молодежи профинансировало не хуже «новороссийских» террористов, — рекордными 340 млн. российскими рублями.
Полагаем, что ни попытки путинского окружения переложить ответственность за феодализацию России и её экономический крах на «внешнего врага» (Украину, США, ЕС), ни навязывание кремлевской администрацией российскому сообществу так называемого «нового курса В.Путина», замешенного на неосталинизме, национализме и антикризисной/антисанкционной автаркизации не спасут их лидера от необходимости держать ответ за свои действия перед мировым сообществом и российским народом.