НАТО в Украине — миф или реальность? Что еще может противопоставить Запад агрессии России против Украины?
НАТО в Украине — миф или реальность?
Вопреки всем соглашениям и договоренностям относительно мирного урегулирования конфликта на Востоке Украины, в последнее время ситуация на Донбассе в очередной раз обострилась. При этом наблюдается в регионе переход вооруженного противостояния на новый уровень напряженности почти так, как это происходило накануне введения российских войск на Донбасс во второй половине 2015 года при истерическом крике сепаратистско-террористических сил «ДНР»/«ЛНР».
В первую очередь, подразумевается усиленный обстрел позиций сил АТО российско-террористическими войсками из тяжелого вооружения, запрещенного Минскими договоренностями (в т. ч. ствольной артиллерии и минометов калибром более 100 мм, а также реактивных систем залпового огня). Кроме того, активизируются и локальные наступательные действия российской стороны на отдельных направлениях в Донецкой и в последнее время — в Луганской областях.
Цель таких провокаций России и сепаратистов неизменна и хорошо известна по характеру и содержанию, что уже неоднократно упоминалось и обсуждалось в материалах независимого аналитического центра «Борисфен Интел» и других украинских и иностранных СМИ. Среди прочего, они принуждают Украину к выполнению, в первую очередь, российских условий «урегулирования» конфликта на Донбассе, в частности, к принятию «закона о выборах» и проведению «выборов» в т. н. «ДНР» и «ЛНР».
Москва пытается расширить территорию самопровозглашенных республик и установить контроль над важными для них объектами экономической, энергетической и транспортной инфраструктуры, находящихся на подконтрольных украинской стороне территориях этих областей. В то же время, именно таким образом Россия пытается существенно ослабить украинские позиции на Донбассе, поскольку все из упомянутых объектов очень важны также для экономики подконтрольных Украине районов Донецкой и Луганской областей.
Однако настоящей стратегической целью России является продолжение войны на истощение Украины для того, чтобы создать предпосылки для смены украинской власти вследствие социально-экономического и внутриполитического кризисов. Режим В. Путина полагает, что возникнет благоприятная для него ситуация уже вследствие имеющихся сегодня проблем у правящей коалиции в парламенте и нового состава правительства Украины.
В таких условиях вполне возможно, что Россия активизирует боевые действия на Донбассе, расширит их масштабы, включительно с проведением большой наступательной операции по захвату всей территории Донецкой и Луганской областей, а также созданием плацдарма, откуда будет организовано наступление в направлении Крыма и Приднестровья. При этом, как показывает имеющийся опыт (в частности, по захвату российскими войсками города Дебальцеве), никакие политические решения в рамках «Нормандской четверки» или предостережения США и ЕС о введении новых санкций против РФ не образумят режим В. Путина.
***
Единственным инструментом гарантированного сдерживания России от дальнейших агрессивных действий является ответное применение вооруженной силы. Именно сейчас на Балтийском и Черноморском направлении к этому прибегают США и НАТО с тем, чтобы предотвратить российскую агрессию против стран данных регионов. В частности, разворачиваются новые военные командования (штабы) и подразделения вооруженных сил США и Североатлантического союза в Польше, Литве, Латвии, Эстонии, Румынии и Болгарии. Одновременно создается база, как для развертывания Сил быстрого реагирования НАТО на уровне батальонных тактических групп, так и более масштабных соединений (объединений) дивизионного и корпусного звеньев.
В целом это объективно свидетельствует о правильных и актуальных мерах руководства Украины, выступающего за размещение международных миротворческих сил в зоне конфликта на Донбассе, при этом не исключающих участия в их составе и военных контингентов от стран-членов ЕС и НАТО. Считается, что позитивное решение данного вопроса предотвратит дальнейшее военное вторжение России вглубь территории Украины, поскольку это обязательно выльется в вооруженный конфликт между Российской Федерацией и Североатлантическим союзом, что вовсе неприемлемо для Москвы, невзирая на все усилия режима В. Путина по укреплению российской армии. Как еще год назад признал министр иностранных дел России С. Лавров (в мае 2015 года), военный потенциал Российской Федерации нельзя сравнивать с НАТО, так как Москва никоим образом не может противостоять Альянсу.
Таким образом, демонстрация ведущими странами мира четкой, активной и последовательной поддержки идеи ввода международной миротворческой миссии на Востоке Украины стала бы реальной и наиболее действенной поддержкой нашему Государству в противостоянии с Россией. Именно этого Украина ожидает от своих союзников и партнеров, в первую очередь: США — как ведущего государства мира, и ФРГ — как лидера ЕС и участника «Нормандской четверки» Минского переговорного процесса.
Безусловно, с развертыванием международных миротворческих сил на Донбассе категорически не будет согласна Россия, поскольку это знаменует окончательный провал планов Кремля по установлению его политического контроля над Украиной. Вместе с тем, просто постоянное и активное выдвижение данной инициативы, а также обсуждение ее на всех уровнях (включительно с ООН, ОБСЕ, ЕС, НАТО, G-20, G-7 и тому подобное), даже при негативной реакции Москвы, может быть достаточно мощным дополнительным фактором дискредитации России как страны, сознательно препятствующей установлению мира на Донбассе и поддерживающей (экспортирующей) терроризм. Одновременно это будет привлекать внимание международного сообщества к вооруженной агрессии России против Украины. Эта агрессия уже начинает как-то «отходить на второй план ключевых международных событий» в связи с ростом угроз исламского экстремизма и терроризма в Европе.
В то же время лишь обсуждение мировым сообществом упомянутых выше проблем (как это, по большей части, наблюдается сегодня) никоим образом не гарантирует безопасность Украине, на которую посягает путинская Россия. По сути, невозможность введения международной миротворческой миссии на Донбассе под эгидой ООН, ЕС или ОБСЕ из-за позиции России вынуждает изыскивать другие действенные меры силового (военного) сдерживания режима В. Путина.
***
Одной из таких мер может и должно быть полномасштабное включение Украины в коалиционную систему евроатлантической безопасности, как в военно-политической, так и непосредственно в военной сферах. Этим должна предусматриваться не только реализация разного рода программ военного и военно-технического сотрудничества между Украиной и НАТО, но и постоянное военное присутствие штабов и войск (сил) Североатлантического союза на украинской территории.
Конечно, это не положит конец российским провокациям в зоне конфликта на Донбассе, включительно с атаками на силы АТО и обстрелами мирных населенных пунктов. Вместе с тем, присутствие подразделений НАТО (в той или иной форме) в тылу украинских войск на Востоке Украины станет таким же сдерживающим фактором для России, как и развертывание международных миротворческих сил на линии столкновения сторон вооруженного противостояния в Донецкой и Луганской областях.
Сегодня отдельные элементы такого подхода уже реализуются в рамках деятельности в Украине тренировочных центров и групп НАТО, куда входят военные инструкторы вооруженных сил США, Великобритании, Канады, Польши, Литвы и ряда других стран Альянса. Кроме того, на украинской территории систематически проводятся совместные военные учения и тренировки с участием подразделений Вооруженных Сил и Национальной Гвардии Украины, а также стран-членов НАТО.
Это позволяет расширять масштабы применения полученного опыта. При этом может быть использован также и опыт военного сотрудничества НАТО и Грузии — первого (на просторах бывшего Советского Союза) объекта, на который была направлена вооруженная агрессия России.
Исходя из этого, целесообразно увеличить на первом этапе количество центров подготовки украинских военнослужащих при участии инструкторов — представителей вооруженных сил стран-членов НАТО, а также разместить их в некоторых северных, восточных и южных регионах Украины, в первую очередь Харьковской, Днепропетровской (или Запорожской), Херсонской, Одесской, а также Черниговской (или Сумской) областях. В то же время можно существенно увеличить численность их инструкторского состава. С целью полномасштабного обеспечения эффективного учебного процесса центры должны быть оснащены полноценными комплектами вооружения и военной техники (в т. ч. тяжелой), а также располагать соответствующими полигонами для проведения разнообразных военных учений и тренировок.
Такие учения будут повышать уровень боевой подготовки украинских войск, демонстрировать поддержку Украины странами НАТО и готовность украинских Вооруженных Сил вместе с союзниками и партнерами дать отпор Российской Федерации. К этим учениям, плановым (систематическим) по характеру, будут привлекаться силы и средства авиации, ПВО, артиллерии и бронетанковой техники, выполняющие боевые стрельбы. Обязательное и важнейшее условие — проведение совместных украинско-натовских учений, «симметричных» военной активности России вблизи украинской границы.
***
На втором этапе центры подготовки Вооруженных Сил и Национальной Гвардии Украины на украинской территории при участии стран-членов НАТО могут быть дополнены другими объектами и учреждениями уже сугубо Североатлантического союза. В частности, в этом плане можно использовать прецедент создания: Центра совершенствования контрразведки НАТО в Польше; Центра совершенствования мастерства по разминированию и обезвреживанию боеприпасов в Словакии; Центра по кибернетической защите в Эстонии, а также центров (баз) авиационных транзитных перевозок США/НАТО в Румынии, Киргизстане и Узбекистане.
Исходя из украинских реалий, основной спецификацией такого рода структур в Украине может быть создание, например, Центра по обмену опытом ведения боевых действий в условиях «гибридной» войны. Кстати, западные партнеры Украины именно к этому и проявляют свой главный интерес.
Кроме того, Украина имеет достаточно развитую аэродромную сеть, которая может служить передовой базой, как для тактической, так и для стратегической авиации США и НАТО. Возможность такого использования украинской аэродромной инфраструктуры, в т. ч. стратегической авиацией, была продемонстрирована еще в 1994 году в рамках чествования 50-й годовщины операции «Фрэнтик» (англ. — Operation «Frantic») — совместных действий Соединенных Штатов Америки, Великобритании и бывшего СССР по обеспечению «челночных» полетов/перелетов тяжелых американских бомбардировщиков B-17 «Flying Fortress» между украинской Полтавой (авиабаза «Полтава-4») и британскими аэродромами во время Второй мировой войны.
Так, еще в сентябре 1994 года полтавский аэродром принимал три самолета ВВС США: два стратегических бомбардировщика В-1В и В-52Н, а также самолет-заправщик КС-10. Впоследствии, в июле 2011 года, во время международных учений «Безопасное небо-2011» на аэродроме Миргород под Полтавой выполнили посадку и взлет американские истребители F-16D из состава истребительного авиакрыла ВВС Национальной гвардии штата Алабама. Американские и украинские летчики впервые вместе отрабатывали задачи по охране воздушного пространства Украины.
На этом же (втором) этапе учебные центры НАТО на территории Украины могли бы стать и базой для развертывания штабов и подразделений обеспечения для принятия Сил быстрого реагирования НАТО — в случае такой необходимости. По примеру европейских стран Альянса, тяжелое вооружение для них также можно складировать («законсервировать») на украинской территории.На третьем этапе все вышеупомянутое можно было бы использовать для размещения в Украине полноценных баз НАТО на постоянной основе. И хотя Украина не является членом Североатлантического союза, данный вопрос может быть решен на основе соответствующих двухсторонних соглашений, при наличии политических решения и воли обеих сторон. Прецедентами этого является создание баз НАТО в Косово, Афганистане и Ираке в рамках проведения миротворческих и стабилизационных операций Альянса в отдаленных регионах.
Реализация такого подхода даст возможность не только избежать дальнейшего военного вторжения России в Украину, но и замкнуть «кольцо безопасности» НАТО от Балтийского до Черного моря. В частности, будут гарантированы условия для проведения на территории Украины того же комплекса мероприятий, которые сейчас выполняются в балтийских и черноморских странах Североатлантического союза. Фактически, будет заложена полноценная основа для интеграции Украины в НАТО. В отличие от 2007-2008 годов, когда Украина так и не смогла получить статус участника Плана действий по членству в НАТО, нынешняя ситуация является для этого вполне подходящей.
Принятие соответствующих решений по упомянутым выше вопросам потребует твердой (четкой) и непреклонной политической решительности и воли, как руководства Украины, так и ведущих стран-членов НАТО, в первую очередь США и особенно ФРГ.
Украина на самом деле очень надеется, что активное участие Германии в «Нормандском формате» и ее нынешнее председательство в ОБСЕ практически поспособствует решению конфликта на Донбассе. При этом, именно Украина должна стать «лакмусовой бумажкой» успеха как ОБСЕ, так и немецкого председательства в организации.
***
В начале 2016 года Германия объявила о своих приоритетах председательства в ОБСЕ на шести ключевых направлениях: управление кризисами и конфликтами; усиление возможностей ОБСЕ во всем цикле конфликта; использование ОБСЕ как платформы для диалога; содействие постоянному объединению и надлежащему управлению в регионе ОБСЕ; фокусировка на человеческом измерении; усиление взаимодействия между общественностью и государством. Из этого перечня наиболее интересны для нас первые три, поскольку они непосредственно имеют отношение к конфликту на Донбассе.
На первый взгляд, Украина — главный приоритет Германии, председательствующей в ОБСЕ. Но на практике, из-за принципа консенсуса в принятии решений, ОБСЕ не способна принимать решения вопреки воле одной из стран-членов и вынуждена искать компромиссы. Подавляющее большинство ведущих западных и украинских экспертов считают, что для того, чтобы одолеть эту проблему, организация должна была бы трансформироваться из «площадки для диалога» в более действенный механизм, а именно — полноценную международную организацию безопасности.
Кто может приступить к решению этой крайне важной задачи кроме Германии — признанного лидера ЕС, да еще и в период ее председательства в ОБСЕ? Ответ однозначен — никто, кроме Германии! Или, может быть, есть другие кандидаты? К сожалению, нет!
Циничной агрессией против Украины Россия не только нанесла удар по принципам ОБСЕ, но и сделала тройной вызов Германии — сначала как лидеру Евросоюза, а в дальнейшем — члену «Нормандского формата» Минского переговорного процесса, а теперь уже и как председательствующей стране в ОБСЕ.
Следовательно, как считают независимые эксперты, Берлин должен еще приложить немало усилий и найти новые и, главное — действенные рычаги влияния на агрессора, чтобы справиться с этим вызовом.
Именно в этой связи поддержка Берлином идеи создания и усиления военного присутствия Альянса на украинской территории, а также непосредственная роль и участие Германии в воплощении ее в жизнь выведет эту страну на принципиально новые лидирующие позиции как в Европейском Союзе, так и среди европейских стран НАТО.
То есть, как полагают, реализация вышеупомянутого может стать одним из наиболее важных шагов Федерального канцлера Германии А.Меркель и возглавляемого ею партийного союза ХСС/ХДС за все время их нахождения у власти, что реально может сказаться на европейской Истории. В свою очередь, это заметно повысит рейтинг альянса ХСС/ХДС в глазах немецкого, европейского и международного электората, а также, соответственно, поможет этому партийному союзу одержать победу в предстоящих парламентских выборах в Германии в 2017 году.
Что же касается негативной реакции режима В. Путина, то сегодня, прежде всего в отношении ведущих стран НАТО и ЕС, он в состоянии лишь озвучить громкие (амбициозные) заявления и угрозы, выступить с провокациями возле границ стран-членов Североатлантического и Европейского союзов, а также продемонстрировать остатки военной силы бывшего СССР, дополненные определенным потенциалом современных Вооруженных сил России.
Для примера: действительная сила и возможности стратегического авиационного компонента российской армии были наглядно продемонстрированы в Сирии. Так, стратегическая (дальняя бомбардировочная) авиация ВС РФ смогла реально функционировать не более трех-четырех суток — один раз в два-три месяца. При этом большинство ракет почти не причинило вреда исламским террористам, попадая в гражданские объекты или падая в пустыне, в т. ч. на территории соседних стран (в частности, Ирана).
Еще более причудливыми представляются возможности каких-то экономических действий России против западных стран. Москва уже почти полностью использовала весь имеющийся у нее «потенциал» контрсанкций, удостоверилась в невозможности переориентации своих связей на Китай и другие страны «третьего мира», а также осознала бесперспективность энергетического давления на Европейский Союз.
Более того, в результате увеличивающихся негативных последствий западных санкций В. Путин и его все окружение, уже почти не скрывая, демонстрируют «заинтересованность» в снятии западных санкций с России и в возобновлении торгово-экономического сотрудничества с США и ЕС и, по оценкам независимых экспертов, вряд ли решатся на дополнительное обострение отношений с ними. Надо быть одиночкой-смертником, чтобы отважиться на такое. А В. Путин не так уж и похож на смертника, потому что мечтает о более-менее безопасной и, без сомнения, обеспеченной старости.
Таким образом, все это фактически полностью «развязывает руки» странам Запада, включительно с Германией, в вопросе предоставления необходимой гуманной и реальной помощи Украине.
То есть, сейчас «…мяч находится на поле ведущих стран Запада и, в первую очередь, на поле Германии».
Воспользуется ли она своим шансом и правом надежного исторического друга Украины?
Опять же — время покажет…