Mировая экономика продолжает приближаться к катастрофе

Содержание
[-]

Современная глобальная экономика на пути к суперкризису

Решение существующих проблем больше нельзя откладывать в долгий ящик. Мировая экономика прибывает в опасном периоде и остро нуждается в более мудром и эффективном руководстве. Пока этого не будет сделано, риски вряд ли удастся уменьшить.

В минувшие выходные в Вашингтоне собрались министры финансов и главы центральных банков со всего мира, чтобы обсудить состояние мировой экономики, которая крайне нуждается в лечении. Большинство участников считают, что хорошо осознают, какие именно опасности угрожают мировой экономике, но, похоже, что это не совсем так. Необходимость внесения изменений в политику кажется очевидной для всех, но министры финансов и главы центральных банков продемонстрировали лишь некоторое ощущение срочности этих изменений и ещё меньше признаков необходимости конкретных действий. Побуждаемый, мягко говоря, неуравновешенной американской администрацией, мир может столкнуться с новой глобальной рецессией, говорится в редакционной статье издания Bloomberg.

Международный валютный фонд (МВФ) в очередной раз понизил свои прогнозы глобального роста. Ожидается, что в 2019 году глобальный объём производства вырастет всего на 3% (в отличие от весеннего прогноза, когда говорилось о 3,3%), а в 2020 — на 3,4% вместо 3,6%. Экономический импульс почти повсеместно снижается. В МВФ этот процесс назвали «синхронизированным замедлением темпов роста». Пересмотренный прогноз оказался самым слабым с момента мирового экономического кризиса 10 лет назад. Прогноз включает в себя серьёзные риски, которые, по мнению экономистов, указывают на возможность дальнейшего снижения.

Подобное положение вещей всегда является волнительным при любых обстоятельствах, но перспектива рецессии в нынешних условиях действительно настораживает. Неуверенное восстановление, которое продемонстрировала мировая экономика в течение последнего десятилетия, привело к истощению возможностей использования традиционных инструментов макроэкономической политики. Во многих странах — не в последнюю очередь в США — налогово-бюджетное стимулирование и постоянный дефицит бюджета привели к увеличению соотношения между государственным долгом и национальным доходом. В следующий раз правительства станут менее охотно использовать дополнительные государственные займы, чтобы поднять спрос, справедливо или ошибочно опасаясь нехватки фискального пространства. Возможности денежно-кредитной политики также практически исчерпаны: процентные ставки либо приблизились к своей «эффективной нижней границе» (как в США), либо опустились ниже этой границы (как в ЕС).

Ещё одним следствием предыдущего экономического кризиса и чрезвычайных мер, принятых для его сдерживания, стала усиленная финансовая неустойчивость. Принятые меры были необходимы, но следствием этих мер стали безрассудные оценки рыночной стоимости активов и рост кредитного риска. Безрассудно завышенные цены на жильё стали главной причиной крушения. Во многих странах мира цены на жильё вновь выросли на фоне дешевых кредитов. Банки смогли увеличить свой капитал с 2009 года, но этого может оказаться недостаточно для того, чтобы обезопасить себя в случае очередного большого экономического спада. Италия и другие страны до сих пор не смогли освободиться от «порочного круга» суверенного долга и банкротства банковских учреждений.

На фоне сохраняющихся рисков и ограниченного количества вариантов ответных политических действий, которые могут быть использованы в случае кризиса, президент США Дональд Трамп решил начать торговую войну против КНР и любой другой страны, которая привлекла к себе его внимание. Администрация Трампа проявила поразительное безрассудство при попустительстве со стороны Конгресса. Всё это уже привело к огромному экономическому ущербу, последствия которого на себе ощутили и США. Если «синхронизированное замедление темпов роста» приведёт к глобальному экономическому кризису, то большая часть вины за это ляжет на плечи американского правительства. Но другим также не стоило бы забывать о своей ответственности. Другие страны могли бы сделать гораздо больше, чтобы защитить себя от повышенных рисков.

Например, Китай слишком медленно реагирует на возникающие финансовые дисбалансы. Без сомнения, торговая война Трампа усложнила ситуацию, но китайское правительство добилось лишь незначительных успехов в восстановлении своей системы распределения кредитов. На фоне возникшего давления финансовая уязвимость может внезапно дать о себе знать, что, в свою очередь, может иметь последствия не только для КНР. Великобритания, похоже, намеревается разрушить свою экономику и правительственную систему, стремясь завершить процесс выхода из состава ЕС. Правительства многих стран по всему мира не торопятся проводить реформы, которые позволили бы сделать их экономику более продуктивной и устойчивой. На фоне практически повсеместного увеличения рисков политическая дисфункция может дополнительно усложнить ситуацию.

Если бы страны могли проявить политическую волю, многие проблемы удалось бы решить. Некоторые проблемы, безусловно, можно решить в два счёта. Например, сюда можно отнести риски, связанные с торговой войной Трампа, они исчезли бы, если бы президент США воздержался от разжигания бессмысленного конфликта. Другие риски будет удалить намного сложнее. Для возобновления макроэкономической политики в мире, в котором господствуют постоянно низкие процентные ставки, нужно новое мышление как в денежно-кредитной, так и в бюджетно-налоговой сферах.

Решение существующих проблем больше нельзя откладывать в долгий ящик. Мировая экономика прибывает в опасном периоде и остро нуждается в более мудром и эффективном руководстве. Пока этого не будет сделано, риски вряд ли удастся уменьшить.

Автор: Максим Исаев

https://regnum.ru/news/polit/2755362.html

***

Финансовый суперкризис на подходе: Аналитический отчет Банка международных расчетов

Минувший кризис капиталистическую финансовую систему не научил вообще ничему. В мировой финансовой системе закончились не только деньги, которые можно конвертировать в капитал, но и львиная доля суммы самого капитала загнана в токсичный пузырь, приемлемого выхода из которого уже не существует. Открытым остается лишь вопрос – когда?

Есть такая структура — Банк международных расчетов (Bank for International Settlements (BIS). Несмотря на привычное слово в названии банковской деятельностью в классическом представлении она не ведет. БМР специализируется исключительно на координации банковской деятельности в целом, контроле состояния мировых финансов, анализе складывающихся в отрасли тенденций и выработке коллективной стратегии реагирования на них. Так как его учредителями являются центральные банки ведущих государств (конспирологическая версия гораздо более занятна), его вполне заслуженно называют «центробанком центробанков» и обычно всегда внимательно следят за любыми его исследованиями.

Так вот, согласно новому аналитическому отчету БМР, мировая экономика начинает демонстрировать те же признаки, которые предшествовали ипотечному кризису 2008 года в США, уничтожившему в итоге все в мире созданное на протяжении почти десяти лет до того. Только в этот раз масштаб взрыва экспертами BIS прогнозируется на порядок больше.

Для тех кто не помнит, следует сделать историческое отступление. Когда-то, очень давно, банк выполнял всего три простые функции: кошелька, сейфа и аккумулятора денег для превращения их в капитал. То есть банк предоставлял защищенное от разных напастей место для физического хранения денег, помогал осуществлять бухгалтерские расчеты, особенно на больших расстояниях, и понемногу, в объемах размера свободных остатков, выдавал кредиты, зарабатывая на ссудном проценте.

Именно отсюда и вытекает системный смысл капитализма. Он не только в эксплуатации или отъеме прибавочной стоимости. Суть капитализма в постоянном превращении денег (шире — любых ресурсов вообще) в капитал, то есть в актив, приносящий прибыль. Его простейшей формой является кредит. Взяли рубль с обязательством через четко фиксированный срок вернуть, например, два. Пока деньги лежат под матрасом, даже если это банковский счет, капиталом они не являются. Это пассив, становящийся активом только будучи выданными в качестве кредита.

Пока банковская и финансовая деятельность происходила в рамках формулы деньги — товар — деньги капитализм жил неспешно, имея достаточно пространства для развития. Даже в очень капиталистических США в начале ХХ века в активном обороте находилось менее 15% всей суммы имевшихся в стране денег. Включая золото. Расти было куда. Опять же обязательность превращения денег в товар создавало серьезные риски. Завод мог сгореть, мог исчерпать доступный рынок и остановиться, у конкурентов мог появиться товар лучшего качества по лучшей цене и разное такое прочее. Спрогнозировать все многообразие рисков на длительный срок почти ни у кого не получалось, потому кредиты выдавались только на короткие сроки, для очень понятных проектов и под весьма серьезное обеспечение.

***

Все изменилось с изобретением ипотеки и появления чисто денежных инструментов — облигаций. Это когда заемщик берет деньги не под что-то конкретное, а вообще просто на свои надобности под гарантию собственного имени (имеющегося капитала).

Сначала результат выглядел прекрасно. Банк выдает очень длинный на 10−15−20−25 лет кредит под самое надежное обеспечение — недвижимость, чем обеспечивает себе что-то вроде постоянно действующей нефтяной скважины. Превратил все пассивы в капитал и четверть века спокойно стриги купоны. Но как всегда захотелось большего.

Вот, скажем, был у банка миллион. Его выдали на десять ипотек по сотне тысяч на 25 лет. И дальше что, закрываться, потому что свободный капитал назад в хранилище вернется только лет через 15? И все это время безучастно смотреть на очереди желающих взять ипотеку?

В классической модели капитализма все именно так и происходило. Темпы расширения экономики уравновешивались размером имеющегося капитала, выполнявшими роль обратной тормозящей связи. Даже если на рынке появился очень выгодный проект с огромной кредитной емкостью, то он тут же оттянет на себя все свободные деньги системы, лишив доступа к кредитам прочие отрасли, где тут же начнется кризис, убивающий не только эти отрасли, но и сам выгодный проект.

В новой версии капитализма (вторая половина ХХ века) механизм работал уже иначе. Кто-то умный сообразил, как обменять часть ипотечного дохода на возможность эти же деньги выдать в кредит еще раз. Ведь обеспечением под новые облигации может выступать сам ипотечный кредит! Условно говоря, вот, смотрите, у нас выдано 10 кредитов по 100 тыс. под 10% годовых на 25 лет. Давайте вы нам дадите, скажем, 800 тысяч, а мы будем перечислять вам или даже половину своей ипотечной прибыли? Не беспокойтесь, залогом в любом случае выступает реальная недвижимость. Полученные деньги снова выдавались в ипотеку, а заключенные договора опять превращались в залог под выпуск следующей партии облигаций.

Что в итоге позволило «выдать» один и тот же миллион несколько раз, параллельно повышая доходность в процентах за счет обналичивания и капитализации даже еще не полученных процентов по ипотечным договорам будущих периодов. Все это вело к эффекту саморазгона, известного из ядерной физики. Чем больше выдается ипотечных кредитов, тем выше спрос на жилье. Это стимулирует рост строительства и повышение цен, тем самым позволяя оплачивать проценты через перепродажу ипотечного жилья на вторичном рынке и даже оставаться в прибыли, за счет которой можно опять брать ипотеку на новые, более дорогие объекты. А рост спроса на ипотеку требовал новых денег и толкал выше спрос на жилье. И все вокруг читали в деловой прессе о сияющих перспективах рынка жилья и роста экономики.

Постепенно ресурс ипотечных договоров оказался исчерпан. Потом расследование вскрыло ряд случаев, когда один и тот же кредитный договор оказывался обеспечением эмиссии облигаций аж одиннадцати разных выпусков. Но процесс превращения репутации в деньги банкам уже понравился, и они изобрели субстандартные облигации (CDO), обеспечением которых являлись уже не сами ипотечные договора, а облигации первого уровня, выпущенные на их основе.

И строительство пирамиды продолжилось, одновременно окончательно запутывая схему обеспечения для инвесторов (впрочем, те особо не заморачивались, руководствуясь лишь репутацией эмитента) и критичными темпами перегревая рынок. Дело дошло до выдачи ипотек лицам без постоянного дохода вообще. Не парьтесь! Жилье в любом случае дорожает. Возникнут проблемы с обслуживанием, продадите, вернете банку кредит, да еще в плюсе останетесь.

А потом в 2008 году пузырь оглушительно лопнул. Похоронив под обломками пирамиды все, что мировой экономикой было заработано за предыдущее десятилетие. Причем зацепило не только Соединенные Штаты, одномоментно потерявшие 50% биржевой капитализации всех там котировавшихся компаний. Ушли в историю такие монстры финансового рынка как Lehman Brothers, Fanni Mae, Freddie Mac, AIG, а государственному бюджету США для спасения финансовой системы страны пришлось заплатить суммой почти в 2% ВВП страны. Досталось всем, включая как сильно связанные с Америкой рынки Европы, так и довольно от нее далеко стоящей России.

***

Так вот, из анализа BIS следует, что минувший кризис капиталистическую финансовую систему не научил вообще ничему. Будучи критично завязанной на необходимость постоянного повышения уровня капитализации прекратить превращать деньги в капитал (т.е. в кредиты), она требовала от банков найти другие варианты рынков взамен утраченного ипотечного.

Таковой стал рынок CLO (Collateralized loan obligations) — точно таких же облигаций, но обеспеченных не ипотечными домами, а ранее выданными коммерческими кредитами, от корпоративных до самых обычных потребительских. Остальное — один в один. И перемешивание бумаг, выпущенных на основе кредитных договоров, с бумагами, эмитированными на базе уже вторичных субстандартных облигаций. И ранжирование CLO на так называемые транши якобы на основе уровней кредитного риска. И даже местами отмеченная знакомая практика выдачи первичных кредитов и без того предельно закредитованным предприятиям и частным лицам, уже в принципе неспособным обслуживать долги.

Эксперты БМР отмечают наличие на балансах банковской системы обеспеченных кредитных обязательств (этих самых CLO) по меньшей мере на 1,4 трлн долларов. На фоне примерно 78 трлн долларов совокупного мирового ВВП — это пока не кажется опасным, если не учитывать три момента.

Во-первых, озвученная сумма является лишь вершиной айсберга. Когда в прошлый раз регуляторы столкнулись с признаками приближения кризиса ипотечного рынка, их оценки его реального масштаба отстали от фактического положения вещей в 14 раз.

Судя по всему, с CLO положение еще масштабнее из-за чрезвычайно высокой вовлеченности в пузырь капиталов финансовых фондов «первого и второго дивизионов». Есть основания полагать, что из-за прогрессирующих отрицательных ставок рефинансирования и минусовой фактической доходности трежерис, в той или иной степени не менее 15% всего мирового капитала уже вложено в CLO или получено под их обеспечение.

Во-вторых, лежащий в основе обеспеченных кредитных обязательство кредитный рынок на протяжении последних трех лет демонстрирует признаки ускорения деградации. Доля бумаг, эмитированных без ковенантного соглашения (то есть без ограничения права заемщика набирать потом еще кредиты, даже чреватые последующим банкротством) с 2012 года по настоящий момент увеличилась с 20 до 80%!

В переводе на русский это означает, что инвестор, покупающий CLO, даже близко не представляет реальное состояние компаний, кредитный договор с которыми служит обеспечением этих облигаций. Так что когда начнется череда банкротств, а она начнется неизбежно, кризис затронет не только самих заемщиков или кредитовавшие их банки, он обрушит балансы практически всех финансовых фондов планеты.

В-третьих, и это пожалуй самое важное, катастрофа такого масштаба не только вынудит все банки постараться как можно быстрее отозвать кредиты, в том числе досрочно, их руководство в первую очередь будет стремиться выдернуть деньги из наименее надежных клиентов, и без того с трудом балансирующих на грани обрушения. Чем лишь ускорит темпы и увеличит масштаб банкротства экономики в целом.

А хуже всего то, что возврат денег на банковский счет систему в целом уже спасти не сможет. Давно и окончательно лишившись функции накопления стоимости все нынешние фиатные деньги станут массово обесцениваться просто ввиду падения доверия к ним со стороны пользователей и отсутствия у них понимания что сколько будет стоить потом.

Причем, без разницы даже о конкретной национальной принадлежности валюты. Хотя доля доллара в мировых расчетах, по данным SWIFT, находится у отметки в 45%, в той или иной степени на него пока еще завязано не менее 55−60% всех торговых операций на планете.

А согласно отчета ФРС от 25 сентября текущего года на балансе этой организации по сей день числится на 1,46 трлн долларов еще тех, уже мусорных, ипотечных облигаций. Объем CLO там пока не раскрывается, однако он должен быть точно не меньшим, а скорее всего, пропорционально большим. Так что когда костяшки посыплются, проблемы с устойчивостью возникнут даже у него.

Ряд источников указывает на подготовку в США запуска четвертого раунда программы количественного смягчения, что, пусть и косвенно, свидетельствует о росте остроты проблемы до критического уровня. В мировой финансовой системе закончились не только деньги, которые можно конвертировать в капитал, но и львиная доля суммы самого капитала загнана в токсичный пузырь, приемлемого выхода из которого уже не существует. Открытым остается лишь вопрос — когда?

Автор: Александр Запольскис

https://regnum.ru/news/economy/2733199.html

***

B мировой экономике сложилась странная ситуация

Старые договорённости больше не работают. Институты, управляющие экономикой, должны адаптироваться к условиям странного нового мира.

В богатых странах мира проживает миллиард потребителей и находятся миллионы компаний, которые принимают самостоятельные решения. Однако также существуют мощные государственные институты, которые пытаются управлять экономикой, в том числе центральные банки, определяющие монетарную политику, и правительства, которые решают, сколько денег необходимо потратить и какой объём кредитов взять. В течение последних 30 лет данные учреждения придерживались установленных правил. Правительство всегда было заинтересовано в улучшении ситуации на рынке труда и завоевании новых голосов, однако если бы экономика перегрелась, это могло бы привести к инфляции. Поэтому нужны были независимые центральные банки, которые внимательно следили бы за ситуацией. Существовало определённое разделение труда: политики сосредотачивались на многочисленных приоритетных задачах государства, а банки пытались приручить цикл деловой активности, говорится в статье издания The Economist.

Однако сложившееся разделение труда начинает рушиться. В своём специальном отчёте мы показали, что связь между снижением уровня безработицы и ростом инфляции пропала. Большая часть богатых стран переживает бум на рынке труда, даже несмотря на то, что центральные банки не могут достигнуть целевых показателей инфляции. Уровень безработицы в США достиг 3,5% — это самый низкий уровень безработицы с 1969 года, при этом уровень инфляции составляет всего 1,4%. Процентные ставки настолько низки, что у центральных банков остаётся мало возможностей для снижения в случае рецессии. Даже сейчас некоторые все ещё пытаются поддержать спрос с помощью количественного смягчения, то есть за счёт покупки облигаций. Это странное положение дел раньше казалось временным явлением, но теперь оно стало нормой. В результате этого необходимо скорректировать правила экономической политики, в том числе деятельность правительств и центральных банков, иначе это чревато серьёзными последствиями.

Новая эра экономической политики уходит своими корнями в финансовый кризис 2007—2009 годов. Центральные банки задействовали временные и чрезвычайные меры, включая количественное смягчение, чтобы избежать депрессии. Но с тех пор стало ясно, что в движение пришли глубинные силы. Больше нет устойчивого роста инфляции, когда уровень безработицы снижается. В то же время избыток сбережений и нежелание фирм инвестировать в новые проекты снизили процентные ставки.

Экономисты и чиновники изо всех сил пытались приспособиться к новым условиям. В начале 2012 года большинство чиновников ФРС считали, что процентные ставки в США установятся на уровне более 4%. В течение уже почти восьми лет процентные ставки держатся на уровне всего 1,75−2%, при этом это самый высокий показатель среди стран «Большой семерки». Десять лет назад почти все политики и инвесторы думали, что центральные банки в конечном итоге активизируют свою деятельность, продавая облигации, что привело бы к росту активов. Совокупные балансы центральных банков в США, еврозоне, Великобритании и Японии составляют более 35% от их общего ВВП. Европейский центральный банк (ЕЦБ), отчаянно пытаясь повысить инфляцию, возобновил политику количественно смягчения. Какое-то время ФРС удалось сократить свой баланс, но с сентября 2019 года активы ФРС снова начали расти. 8 октября председатель Федеральной резервной системы Джером Пауэлл подтвердил, что этот рост продолжится.

Что готовит нам новая эра экономической политики? Учитывая то, что у центральных банков теперь меньше возможностей для стимулирования экономики, большая часть тяжёлой работы будет связана со снижением налогов и государственных расходов. На фоне низких или отрицательных процентных ставок государственный долг стал более устойчивым, особенно если новые заимствования идут на финансирование долгосрочных инвестиций, стимулирующих рост, например, сюда можно отнести инвестиции в инфраструктуру. Тем не менее недавняя фискальная политика приобрела запутанный характер и иногда приводила к разрушительным последствиям. Германия так и не смогла отремонтировать свои разрушающиеся дороги и мосты. Великобритании пришлось сильно сократить бюджет в начале 2010-х годов, когда её экономика оказалась слабой. Отсутствие государственных инвестиций является одной из причин хронически низкого роста производительности в Великобритании. В США дефицит бюджета оказался выше среднего, но он был связан со снижением налогов для компаний и состоятельных граждан, а не с ремонтом дорог или внедрением «зелёных» технологий.

Политики начинают рассматривать банки в качестве удобных источников денег. «Современная монетарная теория» — причудливое понятие — гласит, что увеличение государственных расходов не связано с новыми затратами, пока уровень инфляции остаётся низким. Что касается центральных банков, то они начинают посягать на фискальную политику, т. е. заходить на территорию правительства. Некоторые экономисты считают, что центральным банкам нужны фискальные рычаги, которые они смогли бы использовать самостоятельно.

Здесь кроется опасность слияния монетарной и фискальной политики. Подобно тому, как у политиков возникает соблазн вмешаться в дела центральных банков, так и у центральных банков появляется желание принимать решения, которые являются исключительной прерогативой политиков. Если они получат в свои руки фискальные рычаги, сколько денег они выделят малообеспеченным слоям общества? Куда они направят инвестиции? Какая доля экономики будет принадлежать государству?

Старые договорённости больше не работают. Институты, управляющие экономикой, должны адаптироваться к условиям странного нового мира.

Автор: Александр Белов

https://regnum.ru/news/economy/2745038.html

***

Кому спасать капитализм

Темпы мирового экономического роста находятся под угрозой из-за демографического спада в половине регионов планеты.

Множество неправительственных организаций с упорством, достойным лучшего применения боролись в ростом народонаселения на планете. Эта человеконенавистническая борьба, финансируемая миллиардерами, считающими необходимым сдержать рост потенциала развивающихся стран, ведется под лозунгами роста благосостояния тех, кого она оставит в живых. В действительности, ситуация обратная. Так, портал «Вести.Экономика» провел исследование, показавшее положительную зависимость между ростом численности населения и экономическим ростом.

Демографический рост стимулирует проекты инфраструктуры, расширение цепочек поставок, увеличение производства и окончательный рост потребительского спроса, пишут «Вести.Экономика». Экономический рост обусловлен растущим спросом на фоне роста населения трудоспособного возраста и присущим ему финансовым поведением.  Однако «замедление роста и резкое сокращение численности населения трудоспособного возраста ясно видны в любой части мира». Проблемы, пишет издание, наблюдаются повсеместно, вплоть до Китая, где этот спад входит в активную фазу. Но особенно демографические проблемы заметны в развитых странах.

В Восточной Азии, где население долго росло, Западной Европе, где рождаемость и так уже на низком уровне, как и в Восточной Европе (включая РФ), авторы исследования прогнозируют, с 2020-2030 годов, депопуляцию населения трудоспособного возраста. Некоторый рост его вероятен в Севернрй Америке вместе с Австралией и Новой Зеландией, заметный рост (+8%) прогнозируется в Южной Америке. В остальном мире вероятен рост численности населения трудоспособного возраста на 19%, но «эти бедные страны станут еще беднее, если будут следовать нынешней экономической системе».

Вызов капитализму в целом

Адекватно описать текущие социально-экономические проблемы  в мире с точки зрения современной монетаристской макроэкономической теории практически невозможно, констатирует главный аналитик Центра аналитики и финансовых технологий Антон Быков. И уж тем более невозможно искать решение проблем в рамках этой системы, а про прогнозирование будущего, наверное, и заикаться не стоит.

Зато происходящее неплохо вписывается в концепции политэкономии, рассказывает эксперт, где текущий момент в мировом развитии является следствием структурного изъяна капиталистической системы распределения добавленной стоимости. Суть этого изъяна заключается в том, что на длинной исторической дистанции, происходит постепенное аккумулирование капитала в руках небольшой группы крупного бизнеса (владельцев средств производства).

В этом, наверное, нет ничего плохого, но данный тренд автоматически и неумолимо ведет к сокращению покупательной способности наемных работников, коих большая часть населения планеты, признает Антон Быков. Этот тренд виден буквально во всем, начиная от бытовой семейной жизни, где теперь двое родителей вынуждены работать для обеспечения семьи, и заканчивая направлениями бизнеса, где главной идеей становится аренда и совместное использование.

Так же, такой тренд естественным образом ограничивает экономические рост, в основе которого лежит все возрастающее потребление. А также медленно отдаляет момент заведения семьей потомства, ведь теперь для достижения необходимого материального уровня требуется все больше времени. В итоге, указывает Антон Быков, темпы роста мировой капиталистической экономики сначала замедляются, а потом мировое хозяйство и вовсе начинает рассыпаться.

При этом, обращает внимание эксперт, крупнейшие развитые экономики мира и так смогли отдалить этот момент фрагментации с помощью потребительского кредитования, ультранизких ставок и бесконечных программ количественного смягчения, которые искусственно раздували покупательную способность наемных работников. И вот в этой системе наступает неизбежная развязка: долги астрономические, закредитованность феноменальная, ставки нулевые или отрицательные, экономика замедляется, идут торговые войны, а число трудоспособного населения, то есть условно молодых сокращается.

Что будет дальше? Вне зависимости от того, найдут ли решение структурных проблем или нет, в период 2020-2030-х годов очень вероятны дефолты целых стран, полагает Антон Быков. При этом необязательно, что это будут только лишь развивающиеся страны, возможно, что даже, напротив, при текущем уровне государственного долга крупнейших развитых стран, именно они находятся в зоне риска, и представляют наибольшую потенциальную угрозу для системы мирового хозяйства. Естественно, что все это будет сопровождаться турбулентностью и потрясениями на глобальных рынках и в экономиках. Но дальнейшее развитие событий уже будет зависеть от усвоенных уроков и принятых решений.

Можно предположить несколько вариантов преодоления этой структурной проблемы, говорит Антон Быков. Первый негативный, но исторический. В XX веке было два момента, когда разделение в доходах между самыми бедными и самыми богатыми достигало максимальных значений. Первый – перед Первой мировой войной, второй перед Второй мировой войной, в обоих случаях разрыв доходов схлопывался до приемлемой для дальнейшего развития величины. Очень хорошо, что в текущей ситуации вряд ли возможны подобные военные конфликты, так что этот вариант, скорее всего, отпадает либо он будет реализовываться в более мягкой форме – трансформации социальных конструкций с разделением мира на самостоятельные экономические зоны.

Второй вариант, продолжает Антон Быков, более позитивный и безболезненный подразумевает, во-первых, добровольное перераспределение капитала, возможно с помощью введения базового дохода или других социальных благ для наемных сотрудников. Во-вторых, это технологические прорывы, которые позволят мировой экономике, в рамках более социального капитализма, вновь начать рост. И в-третьих, необходимы ограничения на накопления капитала, а также на права его наследования.

Будем живы — не помрем

Как отмечается также в публикации «Вестей», спад рождаемости естественным образом приводит к росту численности пожилого населения. С экономической точки зрения у него, вообще говоря, немало преимуществ. Но, конечно, оно более консервативно в потреблении как с качественном, так и в простом количественном отношении. Однако, выражая тревогу по поводу низкой или падающей рождаемости, было бы безнравственно делать акцент на относительном, и там более на абсолютном росте числа пожилых людей как на негативном факторе. Так же можно сказать, что такой акцент не оправдан и экономически.

С одной стороны, население Земли действительно стареет, к 2035 году количество людей старше 65 лет перевалит за миллиард, комментирует управляющий партнер экспертной группы Veta Илья Жарский.. С другой стороны, к этому времени они составят всего 13% от общего числа, что не так уж много. Правда, будут отдельные страны, например, Япония, где доля людей старше 65 ко всем остальным будет примерно в 3 раза выше, чем в среднем по миру. Но не следует пугаться подобным прямолинейным трендам.

Старение населения, полагает эксперт, породит целую индустрию заботы о здоровье и нишу гаджетов, помогающих пожилым людям справляться с бытовыми проблемами, и люди старше 65 будут, хотя и не все, заняты в этих сферах. Все большую роль будет играть качественное образование, так как, статистически, шансы сохранить работу после 65 выше у тех, кто хорошо образован и владеет специальными навыками. Проще говоря, экономика, несомненно, «придумает», что продать состоятельным пожилым людям, как позаботиться о малоимущих пенсионерах и как их трудоустроить, либо предложить им кредитные программы с обратной ипотекой.

Другое дело, продолжает аналитик, что рост численности старшего населения должен привести к социальным изменениям и конфликтам, так как может появиться солидное число молодых людей с низким пока еще образованием и, по этой причине, безработных. Им сложно будет конкурировать с уже занимающими эти рабочие места пожилыми. Кроме того, добавляет Илья Жарский, нас ждет повсеместная автоматизация рабочих мест, которая тоже будет приводить к безработице для всех возрастных групп, но более всего — для малообразованных.

Автор: Анна Королева

https://expert.ru/2019/10/25/komu-spasat-kapitalizm/


Об авторе
[-]

Автор: Максим Исаев, Александр Белов, Анна Королева

Источник: regnum.ru

Добавил:   venjamin.tolstonog


Дата публикации: 15.12.2019. Просмотров: 165

zagluwka
advanced
Отправить
На главную
Beta