Кто воюет против Асада в Сирии?
Кто воюет против Асада в Сирии?
(вторая сказка о том, как Москва борется за мир на Ближнем Востоке)
Откуда взялись десятки разношерстных вооруженных формирований в Сирии и за что они сражаются? На этот вопрос никто толком не может ответить. Ни в Дамаске, где говорят о бандитах и наемниках, ни в Вашингтоне, где никак не могут понять, кто это такие: друзья Америки или враги?
Сирия становится ключевым звеном в новом арабском газопроводе, протяженность которого составляет 1200 км. Он предполагает экспорт египетского газа для стран арабского востока и Европы. Проект строительства от г. Ариш, что на севере Синая, который будет идти до г. Акабы, что на юге Иордании. Вторая ветвь пролегает между г. Акаба и иорданским г. Рихаб, что в 24 км от сирийско-иорданской границы. Третья ветвь проекта протяженностью 324 км, из Иордании вплоть до Дир-Али в Сирии и будет протянут до села Раян. Напомним, что в 2006 году было достигнуто соглашение между Египтом, Сирией, Иорданией, Ливаном, Турцией, Румынией, чтобы протянуть газопровод до турецко-сирийской границы, соединив его с «Набуккой» и связав его с континентальной Европой. С другой стороны, стоит упомянуть, что аналогичные соглашения были уже достигнуты в 2004 году между Египтом, Иорданией, Ливаном и Сирией, чтобы связать газопровод с Ираком, с целью экспортировать иракский газ в Европу. Именно проросийская позиция Сирии была до самого последнего времени причиной для не реализации этих проектов.
”Проблема” Сирии имеет довольно очевидный нефтегазовый подтекст и взаимосвязана в том числе как с иракской, так и с иранской. Гигантские объемы иракской нефти нужно не только добыть – ее необходимо вывезти. Экспорт нефти из Ирака осуществляется двумя путями. Во-первых, морским – через Ормузский пролив. Однако этот путь в значительной степени проходит через территориальные воды Ирана, вдобавок контролирующего три стратегически важных острова в акватории. Обходной вариант – использование нефтепровода, ведущего из Ирака к Средиземному морю через Турцию. Однако его пропускные возможности несопоставимы с ормузским вариантом, маршрут неоптимален и к нему прилагаются курды. При этом ситуация с Ираком – типичный случай всеобщей проблемы стран Персидского залива. Мощность действующих нефтепроводов покрывает нынешний поток нефти через Ормузский пролив лишь на 40%.
Однако есть и третий путь. Еще один иракский нефтепровод ISLP (Ирак-Сирия-Ливан) соединяет Киркук с сирийским портом Банья. Существует еще и Трансаравийский нефтепровод, ведущий от саудовского побережья Персидского залива через Сирию в ливанский Сидон. Этот вариант оптимален – так, трансаравийский нефтепровод дает примерно 40% снижения стоимости транспортировки по сравнению с традиционной “дорогой” через Ормузский пролив. Неудивительно поэтому, что после наращивания добычи в Ираке проекты транссирийских трубопроводов возникли практически молниеносно – в конце 2010-го Сирия подписала протокол о намерениях с Багдадом, предусматривающий строительство двух новых нефтепроводов и газопровода. При этом заинтересованность в них проявил не только Ирак – наиболее амбициозный проект предусматривал прокладку газопровода из Ирана через Ирак в Сирию, как альтернативу Ормузу и дополнение к “транстурецкому” NABUCCO. Более года назад между Ираном, Ираком и Сирией было заключено соглашение Трубопроводистана на 10 миллиардов долларов о строительстве к 2016 году газопровода с гигантского иранского месторождения “Южный Парс”. С этого момента Асад в одночасье превратился из лучшего друга Москвы в фактически её злейшего врага. Несмотря на идущую гражданскую войну, 19 ноября 2012 года Иран приступил к строительству этого газопровода в Сирию. Газопровод длиной 1.500 км должен связать месторождение Южный Парс с Сирией через Ирак. Информационное агентство “Фарс” сообщило, что работы планируется завершить во второй половине 2013 года. Таким образом Иран сделал ставку на Асада и на форсированное строительство антироссийского газопровода еще до окончания войны. Министр иностранных дел Исламской республики Иран Али Акбар Салехи заявил 16 декабря 2012 года, что Тегеран не позволит западным государствам свергнуть президента Сирии Башара Асада. Он подчеркнул, что попытка сменить сирийский режим без учета воли сирийского народа грубо нарушает международное право и что Иран сделает все возможное для предотвращения такого развития событий. Спасти Москву от конкуренции с иранским газом в Европе теперь может только длительная гражданская война в Сирии или крупная война с участием самого Ирана. Благо, что Москва сделала всё возможное как для вооружения Ирана (заблокировала контракт на поставку систем ПВО С-300, как бы предлагая кому-нибудь атаковать Иран), так и для его атомного потенциала.
Ключевой экспортный рынок: Европа. Очевидно, что кратчайший путь в Европу лежит через Турцию. Турция не планирует участвовать в проекте “Южный поток”, сообщил министр энергетики и природных ресурсов Турции Танер Йылдыз. “На текущий момент у нас нет намерений становиться акционерами “Южного потока”, так как на повестке дня у нас участие в проектах Nabucco-West и TANAP”, – отметил он. От реализации “Южного потока” во многом зависит сохранение за Россией монополии на реэкспорт газа из Центральной Азии. Не будет “Южного потока” – будет Nabucco, и каспийский газ попадет в Европу, минуя Россию. Турция является вторым крупнейшим клиентом “Газпрома”. Вся конфигурация энергетической безопасности Турции зависит от газа из России и Ирана. Турция мечтает стать новым Китаем, придавая Анатолии конфигурацию решающего стратегического перекрёстка Трубопроводистана для экспорта российского, каспийско-центральноазиатского, иракского и иранского нефти и газа в Европу. Турция, как никто другой заинтересована в мирной и процветающей Сирии. Дамаск и Анкара было взялись за дело – интегрируя свои газораспределительные системы и соединяя их с “Арабским газопроводом” и, что важно, планируя продолжение “Арабского газопровода” из Алеппо в Килис в Турции; он затем может быть соединён с неувядаемой оперой Трубопроводистана – “Набукко”, предполагая, что для него ещё не всё потеряно (а это далеко не данность). Однако, помешала вспыхнувшая война в Сирии. При этом “дальние” цели Турции в Сирии фактически совпадают с целями Запада – если Вашингтону и Брюсселю нужны транссирийские нефтепроводы в “комплекте” с цивилизованным режимом в Дамаске, то Анкаре они нужны для увеличения транзита нефти и газа по ее территории.
Ираку необходимо наращивать экспорт нефти, а транссирийский вариант является для этого оптимальным. Ирак в начале декабря 2012 года запустил новый стратегический нефтепровод, связывающий южные месторождения в провинции Басра с провинцией Аль-Анбар на северо-западе страны. Об этом агентству Trend сообщил официальный представитель Министерства нефти страны Асым Джихад. По его словам, реализация проекта обошлась в 450 млн долл. На нефтепроводе протяженностью 669 км были построены четыре компрессорные станции. Нефтепровод создан взамен аналогичного нефтепровода, который был построен в 70-е годы и уничтожен в 2003г. в ходе войны в стране. Столь же очевиден возможный выигрыш монархий Залива от строительства нефтепроводов в обход Ормуза и Суэцкого канала. Для России реализация концепции “четырех морей”, предполагающую превращение Сирии в крупнейший узел нефте- и газо-транспортных путей, означает прямые финансовые потери из-за конкуренции как с ее собственной трубопроводной системой, так и с ее нефтедобычей. Ираку, Ирану и Турции транзит через Сирию нужно увеличить (Россия с этим, естественно, не согласна), но это должна быть дружественная и стабильная Сирия. Война в Сирии с одной стороны решает вопрос, кто будет ее контролировать, а с другой стороны препятствует реализации трубопроводных проектов, в которых никак не заинтересована Россия. В 2011-м Башар Асад озвучил концепцию “четырех морей”, а через два месяца начался мятеж.
Недавно ливанское телевидение сообщило, что небольшая норвежская компания, несколько лет назад по секретному контракту, заключенному с сирийскими властями, проводила геологическую разведку в территориальных водах страны. Геологи обнаружили там 14 нефтяных бассейнов. Среди них находится четыре очень крупных месторождения. Они расположены на территории Сирии, простирающейся от ливанской границы до сирийского города Баниас. Эти месторождения могут обеспечить объемы добычи нефти, сравнимые с объемами, добываемыми в Кувейте. По данным норвежских специалистов, общие запасы других четырех, тоже достаточно крупных нефтяных бассейнов, по объему содержащейся в них нефти равны суммарным запасам нефти Кипра, Ливии и Израиля вместе взятых. Геологи утверждают, что Сирия могла бы добывать от 6–7 млн. баррелей нефти в день, что только в два раза меньше тех объемов, которые извлекает из своих недр крупнейший поставщик этого природного продукта Россия (11 млн. баррелей). Норвежские геологи нашли в Сирии и огромные залежи природного газа. Если суммировать все разведанные запасы сирийского газа, то Сирия может выйти на 4 место в мире по объему его добычи и сильно подорвать позиции российского Газпрома. В случае подтверждения этих данных о нефтяных и газовых богатствах Сирии действия Москвы, направленные на углубление и затягивание гражданской войны, избавляющие Москву от конкуренции, станут еще понятнее и активнее.
12 апреля 2013 г. российский государственный пропагандонский телеканал Russia Today (RT) с целью отвести подозрения от России и ГАЗПРОМА вбросил дезинформацию, что якобы “правительство Башара Асада отказало Катару в размещении на сирийской территории газопровода в Европу, на что очень рассчитывал катарский эмир. В случае положительного решения вопроса стоимость катарского газа для европейцев была бы значительно ниже, чем российского”, а также, что “в Сирии норвежские специалисты разведали колоссальные объемы газа, что в перспективе могло быть невыгодно Катару”, хотя очевидно, что прежде всего это невыгодно и опасно для ГАЗРОМА и России.
Иными словами, стратегия России на Большом Ближнем Востоке целиком определяется “нефтяным фактором”. Прикидываясь другом Асада в Сирии и режима аятолл в Иране, Россия на деле делает все возможное для разжигания и затягивания войны в Сирии, а также для обеспечения военных и ядерных амбиций аятолл в Иране, тем самым препятствуя увеличению поставок углеводородов в Европу по территории Сирии и Турции из Ирана, Ирака и других стран Персидского залива и Ближнего Востока. На данном этапе никто не знает, как Дамаск после Асада переформатирует свои отношения с Анкарой, Багдадом и иракским Курдистаном – не говоря уже про Тегеран. Но Сирия в любом случае продолжит играть в игру Трубопроводистана, а Россия продолжит разжигать партизанскую войну и подталкивать к войне Иран.
Полковник Андреев, 16 декабря 2012 года
***
Интересы России и Китая полностью совпали в деле разжигания конфликта в Сирии и втягивания Ирана в конфронтацию с Западом. На фоне этих событий Китай скупает иранскую нефть по бросовым ценам. И Пекин совершенно не заинтересован ни в раскупорке сирийской “пробки” на пути нефти из Залива в Европу, ни в примирении Ирана с США и Евросоюзом.
Политика Путина по втягиванию Ирана в конфликт уже привела к бюджетному кризису в России. На фоне эмбарго Китай скупает всю иранскую нефть по цене 12-25% от мировой цены. Это позволяет Китаю выкручивать руки России. За российские нефть и газ Китай платит не более 50-60% от мировой цены.
Открывая экстренное совещание в Ново-Огарево 11 сентября 2013 года, Владимир Путин обратился с молитвой к Господу: “Слава богу, это пока не кризис. Будем надеяться, что ситуация не разовьется в кризис…” Доклад главы Минэкономразвития Алексея Улюкаева планировали сделать публичным, но присутствовавшие журналисты смогли услышать лишь первое предложение: “Рост промышленности нулевой, отрицательные показатели инвестиций в основной капитал”. Нынешняя ситуация в российской экономике худшая с момента кризиса 2008 года — заявил глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев на “Правительственном часе” в Госдуме 18 сентября 2013 года. Исходя из минфиновских ожиданий крушения несырьевой части экономики, в Кремле обсуждали более масштабное сокращение бюджетных расходов. Так, 5%-ное сокращение каждые три года может обернуться и 10%. В текстовой части документов Минфина указано “сокращение расходов на 5%”, но расчеты явно приведены, исходя из 10% сокращения.
Действительно, самый короткий путь в Европу для строительства газопроводов и нефтепроводов из стран Залива лежит через Сирию, а Россия сделала всё, что могла, для затягивания войны в Сирии на десятилетия.
Однако, на всякую хитрую задницу всегда найдется своя дубинка. Нашлась она и для Москвы даже в этом случае. При внимательном взгляде на глобус нефтяные шейхи (они ведь учились в западных университетах) обнаружили, что еще более короткий и оправданный маршрут для газа и нефти можно “пробить” через Иорданию, Палестинскую автономию и Израиль. Всего-то делов, их временно помирить на почве зарабатывания немеряных бабок. К географическим соображениям неожиданно прибавились и экономические. После обнаружения в Израиле гигантских месторождений шельфового газа и сланцевой нефти Израиль в одночасье превратился для эмиров в перспективного и выгодного технологического и военного партнера. Ради такого дела можно и вековую вражду засунуть куда-нибудь в задницу, да хоть в московскую.
И вот руками светоча всех политических ананистов Барака Обамы уже усаживают за стол переговоров палестинцев и израильтян, которым грозит такое “предложение” американских, европейских, а главное нефтегазовых долларов эмиров и шейхов, от которого не смогут отказаться ни Аллах, ни Моисей, не говоря уж о Христе.
***
«Газпром» может нарастить поставки газа в Европу из-за роста напряженности в Алжире после захвата исламистами заложников на управляемом британской BP месторождении In Amenas, считает аналитик Societe Generale Терри Броса. «Европе придется обратиться к России. В случае остановки In Amenas “Газпром”, вероятно, воспользуется этой возможностью и увеличит свой экспорт в Европу», — написал Брос в обзоре для клиентов, который цитирует Bloomberg.
Vedomosti.ru, 18.01.2013
***
Исход войны в Сирии может серьезно повлиять на развитие европейского газового рынка. Стороны конфликта поддерживают две конкурирующие державы, которые рассчитывают проложить новый газопровод в ЕС через сирийскую территорию,— Иран и Катар. Судьба “Газпрома” и доходов российского бюджета во многом решается в битвах за Алеппо и Дамаск.
В этих условиях кризис на Ближнем Востоке может сыграть на руку России. Ведь Москву вполне устраивает именно нынешняя ситуация в Сирии, когда ни одна из сторон не близка к победе. Если оппозиция так и не сумеет свергнуть режим Башара Асада, то ни о каком газопроводе из Катара в Турцию и Европу не может идти и речи. Но и безоговорочная победа Асада Москве сейчас не очень нужна. В условиях продолжающейся гражданской войны об альтернативном иранском варианте трубы в Сирии говорить не приходится. Вполне возможно, именно этим расчетом можно объяснить то, что помощь Москвы последнему союзнику на Ближнем Востоке ограничивается непримиримой позицией в Совбезе ООН, не позволяющей Западу начать легальную интервенцию или установить бесполетную зону по ливийскому сценарию.
Пока Катар, Иран и ЕС бьются вокруг Сирии, “Газпром” продолжает развивать свои мегапроекты Nord Stream (обсуждается строительство третьей и четвертой веток) и South Stream (строительство подводной части еще не начато). Если России удастся их построить быстрее, чем закончится война в Сирии, вероятно, Москва имеет шанс сохранить позиции на европейском газовом рынке, роль которого для наполнения российского бюджета сложно переоценить.
Журнал “Коммерсантъ Власть”, №3 (1008), 28.01.2013