Кто ведёт Корею к новой войне? В чём смысл ядерного потенциала КНДР?

Содержание
[-]

Урегулированию на Корейском полуострове нет альтернативы 

Пока США продолжают оставаться на позициях саботажа мирных предложений Москвы и Пекина, регион остается потенциальным очагом крупного военного конфликта. Представляется, что северокорейский ракетно-ядерный потенциал с международной точки зрения важен именно поэтому. По крайней мере до тех пор, пока стратегический потенциал Китая существенно уступает американскому и сдерживать последний в состоянии только российские СЯС.

Резко обострилась военно-политическая напряженность на Корейском полуострове. 13 сентября КНДР провела успешное испытание новой крылатой ракеты, сразу же получившей в журналистских кругах наименование «корейского Томагавка». Ракета дозвуковая, но с неизвестными общественности ключевыми тактико-техническими характеристиками. Северокорейская сторона заявляет, что запущенная крылатая ракета, с легкостью преодолевшая по сложной траектории, похожей на восьмерку, расстояние в 1,5 тыс. км и при этом не вышедшая за пределы территории КНДР и прилегающей к ней морской акватории, имеет стратегический статус. Однако что при этом подразумевается, непонятно. С одной стороны, это может быть признанием способности нести ядерную боеголовку малой мощности, которых у северокорейской армии пока нет, но их создание и постановка на вооружение объявлены важнейшей партийной и государственной задачей. Одновременно не исключено, что именно в этих целях в ядерном центре в Йонбене зафиксировано строительство нового технологического объекта; американские специалисты утверждают, что это комплекс, способный вместить до тысячи центрифуг, на четверть увеличив возможности Севера по обогащению урана. С другой стороны, под характеристикой «стратегическая» может скрываться и дальность. Международно признанная градация следующая: до 500 км дальности — тактический носитель, далее до 5 тыс. км — оперативно-тактический (это ракеты соответственно меньшей и средней дальности). Стратегической является характеристика дальности свыше 5 тыс. км, и известный российский военспец полковник Виктор Баранец уже высказался на этот счет в том смысле, что настоящую дальность северокорейцы могут не разглашать, а потому крылатая ракета КНДР — потенциальная угроза безопасности США. Это похоже на правду потому, что ядерные боезаряды, как и средства их доставки, также имеют градацию — по мощности. До 20 килотонн тротилового эквивалента — тактический, от 20 до 500 килотонн — оперативно-тактический, свыше — стратегический. Крылатые ракеты до стратегических недотягивают: тот же «Томагавк» имеет максимум «грузоподъемности» в 200 килотонн. 

Прошло еще два дня, и 15 сентября в КНДР был испытан аналог советского БЖРК — боевого железнодорожного ракетного комплекса. Две ракеты дальностью до 800 км, уже не крылатые, а баллистические, были выпущены в сторону Японского моря и, пролетев на высоте 60 км, упали в воду. Острее всего на это отреагировали в Японии. Минобороны этой страны поторопилось с заявлением о том, что обе баллистические пакеты упали в зоне исключительных экономических интересов островного государства. Покидающий вскоре свой пост премьер-министр Есихидэ Суга срочно созвал Совет национальной безопасности, на котором выяснилось, что военные ошиблись, и экономическая зона «не пострадала». С претензиями в адрес Пхеньяна выступили Париж и Лондон, а в ООН сообщили о срочном заседании по «ракетному» вопросу в тот же день Совета Безопасности.

Очень спокойно отреагировали в США. Индо-Тихоокеанское командование Пентагона считает, что пуски не представляют непосредственной угрозы. Позже появилось заявление спикера Госдепа Неда Прайса, в котором он осудил северокорейские пуски, ибо они-де противоречат резолюциями Совбеза ООН, а также создают угрозу соседям КНДР и другим членам международного сообщества.

В нашей стране, в противовес «дежурной» американской позиции, к действиям северокорейской стороны отнеслись с пониманием. Первый зампред Комитета Совета Федерации по международным делам Владимир Джафаров уверен, что территории России, одной из соседей КНДР, как раз ничего не угрожает, а в Госдуме вообще считают пуски вынужденными, продиктованными особенностями военно-политической обстановки в регионе. В Минобороны добавили, что у России на Дальнем Востоке надежная система ПВО. В МИД призвали всех участников конфликта на Корейском полуострове к сдержанности.

А в Китае наибольшее внимание уделили не северокорейским ракетным пускам, а утечкам из доклада спецкомитета Совета Безопасности ООН по санкциям против КНДР (комитет 1718), созданного в 2006 году. Не разъясняя детали этого эпизода, пресс-секретарь китайского постпредства при ООН обратил внимание на точное и строгое соблюдение его страной всех международных обязательств, включая резолюции Совбеза. «Китай будет продолжать играть конструктивную роль для содействия политическому урегулированию проблемы Корейского полуострова, достижению его денуклеаризации и обеспечению прочного мира и долгосрочной стабильности в регионе», — так звучит позиция официального Пекина.

Параллельно широко обсуждается и «эпистолярный» инцидент, произошедший в ходе обмена мнениями по «ракетному» вопросу между Пхеньяном и Сеулом. В адрес южнокорейского президента Мун Чжэ Ина жестко высказалась Ким Ё Чжон, сестра северокорейского лидера Ким Чен Ына, которая в руководстве ТПК и КНДР отвечает за американское направление. Вместо того чтобы оценить, возможно, слишком эмоциональное ее заявление с позиций Realpolitic, южнокорейские, а за ними и мировые СМИ принялись гадать, почему это заявление Ким-младшей, в отличие от предыдущих ее высказываний, не процитировали северные СМИ. Начали отыскивать у этого разные версии, включая возможную готовность Пхеньяна к разблокированию переговорного процесса уже в нынешнем году, а нынешние пуски принялись оценивать через призму пресловутого «повышения ставок» в предстоящем диалоге. Все как обычно в тех случаях, когда западная и союзная ей дипломатия, отстаивая заведомо сомнительную позицию, при этом стараются пустить окружающим в глаза пыль, создав иллюзию собственной правоты. Как у баснописца И. А. Крылова — «Но, делу дать хотя законный вид и толк…» Причем для полноты масштаба спекуляций на Юге по максимуму использовали тот факт, что момент северокорейского баллистического испытания совпал с пребыванием в Сеуле главы МИД КНР Ван И, который в ходе своего официального визита в Южную Корею был принят Мун Чжэ Ином.

Что происходит на самом деле и где оппоненты Севера лукавят? Очень просто. В том, что буквально через несколько часов после «железнодорожных» пусков с Севера из территориальных вод Южной Кореи последовал свой запуск, который кое-кто в Сеуле не постеснялся выдать за «ответный». Южнокорейская ракета была пущена с подводной лодки, и это первое такое испытание в этой стране, которая, следовательно, стала всего лишь седьмой по счету в мире, которая имеет на вооружении своего ВМС такие средства доставки. Но что здесь особенно важно? Четыре вещи. Первая: о предстоящем южнокорейском пусковом испытании было известно заранее, оно было плановым, и это не скрывалось. Да, конечно, зная об этом, на Севере решили подготовить этому подводному триумфу «сюрприз» и опередить Сеул, продемонстрировав свои инновационные возможности. Вторая. Именно в ответ на этот северный «сюрприз» уязвленный Сеул ответил откровенным выпадом в том смысле, что разработка и вооружение ВМС Юга БРПЛ — баллистическими ракетами подводного базирования — это ответ на якобы «северокорейские провокации». При этом как-то было «подзабыто» (или, что более вероятно, специально упущено), что большинство действий КНДР носят характер ответов на вызовы и угрозы противоположной стороны. И американцев, которые сохраняют на Юге военное присутствие, и самих южнокорейцев. Давайте вспомним, что дважды в год, в марте и в августе, проходят неизменные маневры американо-южнокорейских сил, которые на Севере считают репетицией нападения на КНДР, возможно ядерного. Не стал исключением и нынешний год; такие учения, пусть и в сокращенном формате и в виде КШУ — командно-штабных учений, в основном на картах, но прошли. Учитывая, что прекращение таких учений было такой же частью взаимных договоренностей, как и отказ КНДР от новых ядерных испытаний, то возникают закономерные вопросы: кто настоящий автор провокации, откуда эта провокация исходит и не является ли «перебором» в данном случае называть провокатором Пхеньян? Третье, самое главное в этом сюжете. С обвинением северян в «провокации» выступил не кто иной, как сам Мун Чжэ Ин, которому по каким-то непонятным причинам (эйфория или американский нажим?) изменила обычно присущая ему подчеркнутая сдержанность. Так «крепко» южнокорейский лидер не обострял, пожалуй, никогда, по крайней мере, припомнить трудно. Ну и в Пхеньяне за словом в карман в этом случае тоже не полезли; отсюда и появилось нашумевшее заявление Ким Ё Чжон, в котором она назвала президента Южной Кореи «глупцом». Кстати, может быть, именно поэтому, чтобы придать такому заявлению вид личной инициативы высокопоставленной чиновницы, а не официального Пхеньяна, СМИ КНДР и не стали его тиражировать. И четвертое. Главным «бенефициаром» этого скандала между двумя «берегами» 38-й параллели, разумеется, являются США, а также их японские марионетки. В обеих этих столицах, без сомнения, потирают руки, ибо нет ни для Вашингтона, ни для Токио худшего кошмара, чем сближение двух Корей. Но надо понимать: вопрос о разделенной нации в повестке дня если и не стоит сейчас, то в исторической перспективе, несомненно, встанет. Нам ли в России в этом не понимать корейцев? А вот когда две Кореи между собой ругаются, в Вашингтоне и Токио открывают шампанское.

Что в сухом остатке? Две вещи

Урегулированию на Корейском полуострове нет альтернативы. Не забудем: в январе 2018 года «кто-то» выпустил из близлежащей к нему акватории две ракеты по Японии и Гавайям, уничтоженные американской ПРО. Тяжело даже представить, что могло случиться, если бы противоракетчики США эти пуски проспали и пропустили. Главный урок того эпизода, подтолкнувший Дональда Трампа к непростому решению о переговорах с Ким Чен Ыном, — пока существует неурегулированная военно-политическая напряженность, и стороны смотрят друг на друга через прорезь прицела, кто угодно, воспользовавшись этим, может организовать что угодно. Это очень опасно не только для региона, но для всего человечества. У этого урегулирования имеется конкретный план, одобренный мировым сообществом, — российско-китайская «дорожная карта», требующая, чтобы северокорейская денуклеаризация проходила по мере исполнения Вашингтоном своих не зафиксированных документально, но произнесенных во всеуслышание обязательств: в обмен снять с КНДР санкции и дать Пхеньяну гарантии безопасности, то есть ненападения. Эти гарантии, из-за отсутствия которых КНДР вынуждена развивать ракетно-ядерную программу, могут дать только США, это не в компетенции Южной Кореи, лишенной полноценного суверенитета. К посреднической «шестерке» придется вернуться, и никаких иных вариантов, кроме балансирования на грани войны, не существует. Понятно, почему этого не хочет Вашингтон, но вызывает море вопросов, когда ему подыгрывает Сеул, под шумок «северокорейской ядерной темы» стремительно вооружающийся. Только вот ему, в отличие от Пхеньяна, за это никто претензий не предъявляет. И в Совбезе ООН вопрос о соответствующих ракетных пусках не ставит.

И вторая вещь. Пока США продолжают оставаться на позициях саботажа мирных предложений Москвы и Пекина, регион остается потенциальным очагом крупного военного конфликта. И любой специалист в военных вопросах подтвердит, что если он, не дай Бог, вспыхнет, эскалация с втягиванием в него соседей практически неизбежна. Но если так, то пока не существует процесса ограничений, для предотвращения войны необходим баланс. Представляется, что северокорейский ракетно-ядерный потенциал с международной точки зрения важен именно поэтому. По крайней мере до тех пор, пока стратегический потенциал Китая существенно уступает американскому и сдерживать агрессивные поползновения США и их сателлитов в АТР в состоянии только российские СЯС — стратегические ядерные силы. Да, это, если угодно, балансирование на уровне свойственного холодной войне «равновесия страха». Допустим. Ну, а кто инициатор того, что именно так происходит? И не пора ли Вашингтону набраться политического мужества и ответственности, чтобы, проявив добрую волю, разблокировать нынешний корейский тупик? Глядишь, и переменится в мире отношение к США, на которых сейчас большинство жителей планеты смотрят как на узурпаторов мировых полицейских функций.

Источник - https://regnum.ru/news/polit/3373981.html

***

Дополнение. На фоне сближения России, Китая и КНДР Вашингтон навязчиво следит за Сеулом

В течение недели проведены сразу три серии консультаций в треугольнике Москва – Пекин – Пхеньян, и все на высоком уровне; центральная тема, которая на них обсуждалась, — эскалация американской стороной напряженности на Корейском полуострове. Совокупный месседж противникам Пхеньяна, учитывая московское недавнее заявление северокорейского посла, прозвучал как требование вывода американских военных с Юга и отмены санкций.

Сложные и многоходовые маневры продолжаются вокруг Корейского полуострова. Общий сюжет следующий. После провала переговоров лидеров КНДР и США в феврале 2019 года в Ханое и последующей смены власти в Вашингтоне урегулирование в регионе, основу для которого составляет российско-китайская дорожная карта, застопорился. Выяснилось, что американская сторона начинала переговорный процесс из популистских соображений и, рассчитывая на односторонние уступки Пхеньяна, собиралась добиться его отказа от ракетно-ядерного оборонительного щита. Свои же обязательства по прекращению против КНДР санкций и гарантиям безопасности намеревалась, грубо говоря, «продинамить». В Вашингтоне привыкли получать преференции от самого факта переговоров, на которые «снисходят» в отношениях с другими странами. Дескать, должны радоваться уже тому, что с ними вообще разговаривают. Ну, а если заодно и по плечу еще похлопали — растаять от благодарности и быть готовыми на любую сдачу позиций.

Поскольку с северокорейским лидером Ким Чен Ыном в этом случился «облом», переговорный процесс был заморожен; вместе с этим США приступили к эскалации напряженности на полуострове, склоняя к этому своих южнокорейских сателлитов. У последних на КНДР собственные виды. Они далеко не всем совпадают с чуждыми разделенному корейскому народу американскими стратегическими интересами; в этом еще в марте убедились побывавшие в Сеуле новоиспеченные главы Госдепа и Пентагона Энтони Блинкен и Ллойд Остин. Однако игнорировать союзнические обязательства Юг тоже не может и одновременно занимает позицию как с Вашингтоном, так и между ним и Пхеньяном. Совершенно понятно, что инициатива американо-южнокорейских учений, которые начались 16 августа и проходят в «облегченном» формате — не только в форме КШУ (командно-штабных учений, где «воюют» без войск и не на местности, а на картах), но и в виртуальном формате взаимодействия штабов в режиме видеоконференции.

Тем не менее маневры провокационные; это подтверждается историей принятия решения об их проведении. Когда в конце июля Пхеньян и Сеул приняли решение о восстановлении линий связи между политическим руководством и военным командованием Севера и Юга, в Вашингтоне этому явно были рады только на словах. Эти слова были произнесены главой пресс-службы Госдепа с говорящей фамилией Н. Прайс, и в них содержались заверения об «оборонительном» характере маневров, которые якобы не направлены против КНДР и не преследуют к ней враждебных намерений. Правда, «говорящая голова» вашингтонского внешнеполитического ведомства не разъяснил, против кого тогда они направлены, если сухопутной границы у Южной Кореи, кроме КНДР, больше нет ни с кем. Кроме того, с самого начала было ясно, что учения нацелены против межкорейской договоренности о контактах, и надо признать, что американский расчет оправдался: Сеул от учений уклониться не смог, поэтому Пхеньян вновь оборвал связи по восстановленным линиям, что, безусловно, в интересах США. Ведь любые контакты двух сторон 38-й параллели ослабляют позиции Вашингтона, в первую очередь ограничивая американское влияние на Юг, который он, учитывая двойственность позиции южан, боится выпустить из-под плотного контроля. Цена вопроса для американской стороны действительно велика: воинский контингент США на Юге, который Север считает ключевым дестабилизирующим фактором, препятствующим нормализации и урегулированию обстановки на полуострове, это, наряду с базами в Японии и на Гуаме, важный форпост США в АТР. Лишиться его — значит, утратить позиции и заодно приблизить момент объединения двух Корей, что приведет к появлению в Северо-Восточной Азии новой сверхдержавы. Понимая неизбежность этого в исторической перспективе, Вашингтон стремится превентивно «вырвать» у Пхеньяна «ядерные зубы» (словесный эвфемизм, применявшийся американцами в 90-х годах в отношении России).

Ответ КНДР на эту, по сути, военную провокацию у своих границ ожидался жестким. Младшая сестра Ким Чен Ына, крупный функционер правящей ТПК, Ким Ё Чжон назвала маневры «репетицией ядерной войны», пообещав ответные меры. По информации, распространенной Объединенным комитетом начальников штабов южнокорейской армии, в конце предыдущей недели, то есть примерно 13 августа, Пхеньян объявил навигационное предупреждение для северо-восточных районов Японского моря действием на 15−16 августа; обычно такое происходит при подготовке тренировочных ракетных пусков в данную акваторию. Однако ничего не произошло, и ожидавшиеся пуски не состоялись, в то время, как маневры на Юге полуострова продолжаются. Что случилось? Ким Чен Ын сменил гнев на милость? Вряд ли: вопросы безопасности по понятным причинам у КНДР, как говорится, в фокусе и предметом компромисса или политического лавирования не являются.

Попытаемся распутать этот «узел». После нашумевшего заявления северокорейского посла в Москве Син Хон Чхоля, что мир на полуострове невозможен без вывода американских войск, лидеры России и КНДР Владимир Путин и Ким Чен Ын, по сообщениям из Токио, обменялись поздравлениями по случаю 76-й годовщины освобождения Кореи от японских захватчиков. Лейтмотивом обоих текстов стало упоминание о дружбе, скрепленной кровью, а также о реализации возможностей, заложенных встречей глав государств в 2019 году во Владивостоке. Надо понимать, что тема боевого братства не ограничивается 1945 годом, и разгром японской агрессии в общественном сознании тесно переплетен исторической последовательностью с совместными действиями КНДР с СССР и КНР в отпоре агрессии США, осуществленной в 1950 году под флагом ООН. Показательны две вещи: на официальном сайте российского президента об этом факте не сообщается, как нет информации и об аналогичном обмене поздравлениями Москвы с Сеулом. Там, где дипломатия уходит в тень, как правило, повышенное внимание уделяется вопросам военного сотрудничества. И планирования.

Еще до российско-северокорейского обмена поздравительными телеграммами посол КНДР в Пекине Ли Рён Нам дал интервью The Global Times, гонконгскому англоязычному официозу, тесно связанному с главным органом ЦК КПК «Жэньминь жибао». В нем дипломат подчеркнул, что действия США на Корейском полуострове угрожают также и Китаю, поэтому Пекину и Пхеньяну следует усилить координацию в противодействии этой политике, которая проявляет себя в том числе в виде учений, чтобы дать на нее ответ. Затем корейская тема стала предметом подробного обсуждения спецпредставителя правительства КНР по делам полуострова Лю Сяомина с российским послом в Пекине Андреем Денисовым. При этом надо понимать, что Лю — опытнейший дипломат, назначенный на этот пост в апреле текущего года, ранее работал послом КНР в Великобритании. По мнению китайского и российского собеседников, международное сообщество сможет создать благоприятные условия для переговоров с КНДР только если Совет Безопасности ООН начнет процедуру пересмотра своего решения о санкциях против Пхеньяна. Иначе говоря, помимо того, что Москва и Пекин подтвердили актуальность совместной дорожной карты по полуострову, они на фоне нагнетания напряженности со стороны Вашингтона и следующего в его фарватере Сеула предприняли шаги по углублению координации действий.

Получается, что в течение недели проведены сразу три серии консультаций в треугольнике Москва — Пекин — Пхеньян, и все на высоком уровне; центральная тема, которая на них обсуждалась, — все та же эскалация американской стороной напряженности. Совокупный месседж противникам Пхеньяна, учитывая московское заявление северокорейской дипломатии, прозвучал как требование вывода американских военных с Юга и отмены санкций. Американская сторона, в адрес которой был сделан основной упор, получила предупреждение, что альтернативой выполнению этих непременных условий мирного урегулирования, включающего также и денуклеаризацию КНДР, послужит все более тесное и всестороннее сближение России, КНР и КНДР. Включая, видимо, также и военный вопрос.

Показательно, что реакция противоположной стороны оказалась неоднозначной. На фоне этих консультаций Южная Корея объявила о пакете гуманитарной помощи КНДР, а США, наоборот, в пику всем, в том числе Сеулу, обвинили Север в уничтожении в стране христианского наследия. При этом, правда, почему-то не упомянули о собственной поддержке протестантской экспансии на Юге, осуществлявшейся в свое время по каналам известной тоталитарной секты Муна. Разумеется, было бы опрометчиво трактовать эти факты с позиций вбитого в американо-южнокорейские отношения клина. Однако поскольку наличие этого «клина» секретом ни для кого не является, можно констатировать, что консолидация Москвы и Пекина с Пхеньяном вызывает в Вашингтоне куда большую нервозность, чем в Сеуле.

Каков промежуточный итог, как говорится, «в режиме реального времени»? Пока известно, что с 21 по 24 августа состоится — уже начат — визит в Сеул спецпредставителя США по КНДР Сон Пака. Тема банальна до лапидарности: обсуждение ситуации на Корейском полуострове. Что же касается реальных целей вашингтонского засланца, который, отвечая за отношения с КНДР, тем не менее едет по этому кругу вопросов не в Пхеньян, что было бы логичнее, а в Сеул, то здесь «оговоркой по Фрейду» можно считать комментарий Госдепа. В нем говорится, что визит Сон Пака «демонстрирует приверженность США и Республики Корея тесному взаимодействию в вопросах, касающихся КНДР». Как и отмечалось, Вашингтон не спускает глаз со своего южнокорейского союзника, выдавая тем самым как хроническое ему недоверие, так и всю сумму комплексов собственного самолюбия, уязвленного в последнее время многочисленными провалами американской дипломатии, а в Афганистане — еще и военных. То ли еще будет!

Источник - https://regnum.ru/news/polit/3350067.html


Об авторе
[-]

Автор: Владимир Павленко

Источник: regnum.ru

Добавил:   venjamin.tolstonog


Дата публикации: 04.10.2021. Просмотров: 40

zagluwka
advanced
Отправить
На главную
Beta