Как Пхеньян оказался законодателем глобальной политики?
Корейский катализатор
Москва и Токио влиять на ситуацию не могут, а игра по чужим правилам чревата неприятными последствиями.
На прошлой неделе Южная Корея избирала себе нового президента, но исход голосования мало кого за пределами этой страны волновал: куда важнее было оценить градус ситуации вокруг другой Кореи — Северной. Последние месяцы ситуация вокруг нее накалена до предела. Возможность любезной доставки северокорейской ядерной бомбы в Японию и даже в США становится все более реальной, поэтому и нажим на Пхеньян был как никогда жестким. США не скрывают: им хотелось бы физически ликвидировать Кима и его бомбы, но приходится воздерживаться, поскольку не все ясно с местонахождением целей и существует вероятность ответного удара по Южной Корее и Японии, что принесет опасность и американским войскам, расположенным в этих странах. В итоге стало понятно: американской превентивной акции сейчас не будет. А что будет? Будет жесткий торг двух ключевых игроков, имеющих реальный вес в корейском сюжете,— США и Китая.
Президент Трамп давит на китайского руководителя Си Цзиньпина: мол, "вы как-нибудь обезвредьте Кима, а то я введу санкцию против вашего огромного торгового профицита". Китай как никогда суетится, и уже демонстрирует готовность выполнять желания непредсказуемого Трампа: в Совете Безопасности ООН Пекин уже не считается с Москвой и допускает прохождение инициатив США в отношении КНДР и Сирии, а кроме того, оказывает нажим на Северную Корею до такой степени, что обе страны теперь открыто ругаются.
Подвижка стала столь очевидной, что пришлось объясняться с Москвой: господин Си направил руководителя канцелярии ЦК Компартии Китая Ли Чжаньшу в российскую столицу с особой миссией — заверить руководство РФ в том, что в доверительных отношениях между Россией и Китаем нет никаких изменений. Очевидно, Си нервничал: для него было очень важно, чтобы товарищ Путин принял участие в пекинском "саммите Шелкового пути" в середине мая, который должен зафиксировать господствующую позицию Китая на всем евроазиатском континенте.
Для России Северная Корея не является приоритетом во внешней политике, да и рычагов, чтобы оказывать на нее влияние, у Москвы нет. Но оставаться на обочине некомфортно, важно поддерживать диалог и с Пекином, и с Вашингтоном. Поэтому президент Путин позвонил Трампу, подчеркнув важность переговоров в ситуации с Северной Кореей, поэтому едет к товарищу Си на саммит.
Небогатый выбор вариантов и у Токио: реальных рычагов воздействия на ситуацию нет, а статистом оставаться не хочется. Реакция, правда, несколько иная: премьер-министр Синдзо Абэ делает акцент на укрепление союзнических связей с США и Южной Кореей. Японские ракетные крейсеры и новый вертолетоносец (водоизмещением 30 тысяч тонн) впервые участвовали в масштабных маневрах с американским флотом. Токио поддержал размещение американской противоракетной системы в Южной Корее вопреки сильным возражениям со стороны Китая и заключил соглашение об обмене военной информацией с Сеулом, что является предпосылкой для трехстороннего (Южная Корея — США — Япония) военного сотрудничества.
Возвращение шерифа
Залпом "томагавков" по аэродрому ВВС Сирии президент Трамп объявил о возвращении "дипломатии канонерок". Успокоит ли это разбушевавшийся регион и перед какими новыми рисками может его поставить? Взгляд из Израиля.
После нескольких недель жесткой эскалации пришло понимание: война не возникнет в этот раз, а заинтересованные страны, наверное, договорятся о сохранении режима Кима в обмен на замораживание дальнейших разработок северокорейских ядерных ракет. Японию это устраивает: Северная Корея с неусовершенствованной ядерной бомбой для нее меньшее зло, чем объединенная Корея — ядерная держава с серьезным экономическим потенциалом, в которой сильны антияпонские настроения. Уместно вспомнить: в древние времена, когда Корея была разделена на две части — Бохай и Силла,— Япония установила тесные отношения с Бохаем, уравновесив тем самым союзничество между Силлой и китайской империей Тан. Такой баланс обеспечил тогда региону стабильность.
Между тем снижение нынешнего витка эскалации хоть и успокаивает, но оставляет открытым вопрос о перспективах. А они тревожны и для Токио, и для Москвы.
Для Японии последние события продемонстрировали плачевную уязвимость в обороне: Токио вместе с США разрабатывает противоракетную систему, но она еще не усовершенствована, а в настоящее время страна не располагает потенциалом, чтобы нанести превентивный и ответный удары по Северной Корее. Премьер-министр Синдзо Абэ, правда, воспользовался нынешним кризисом: 3 мая он выступил с предложением добавить параграф в антивоенную, 9-ю, статью Конституции, повышающий легальный статус Сил самообороны. Учитывая, что правящая коалиция в парламенте имеет более двух третей мест в обеих палатах, шансы на принятие этого предложения высоки, может быть запущен референдум. В случае его успеха вопрос наращивания военной мощи встанет в полный рост. Ядерный аспект пока не в повестке дня, но аллергия к дебатам и по этому вопросу в стране слабеет.
Балансировка на грани: Как новый американский стиль входит в клинч с китайскими церемониями
Не радужны перспективы и для России: нельзя исключать изменений в отношениях с Китаем. Маленькая трещина в ее квазисоюзничестве с КНР уже пошла: поведение господина Си после встречи с Трампом свидетельствует, что Китай может пожертвовать отношениями не только с Северной Кореей, но также и с Россией, чтобы оберегать свои экспорты в США. Но это далеко не все. Северокорейский кризис может привести к наращиванию китайской сухопутной армии, ведь необходимо защищать границу с КНДР. Очевидно, что границей дело не ограничится: под боком и Центральная Азия, и российский Дальний Восток. Китайские сухопутные войска, к слову, чувствуют себя "обделенными": когда господин Си приходил к власти, армия примыкала к его сопернику Бо Силаю и Си сменил заместителя председателя Военного совета ЦК КПК Сюй Цайхоу, фактического главу сухопутных войск, перераспределив армейский бюджет в пользу флота и военно-воздушных сил. Теперь возникает соблазн вернуть утраченное — рапсодия Ким Чен Ына может превратиться в марш китайской армии.
И что тогда будет делать Россия?..
Снижение нынешнего витка эскалации хоть и успокаивает, но оставляет открытым вопрос о перспективах. А они тревожны и для Токио, и для Москвы.