К вопосу национальной идентичности в Германии и в России

От редакции:

В целом об эмиграции в Германию миллионов русскоязычных жителей из бывшего СССР написано уже немало. Но очень редко можно встретить настолько научно аргументированные тезисы, которые по нашей просьбе прислала Светлана Иванова, профессор, доктор философских наук, главный редактор журнала «Ценности и смыслы», Москва

Изучение проблемы национальной идентичности в России привело к мысли исследовать этот вопрос в сравнении с Другим, то есть другой страной. Таким значимым Другим для нас ощущается Германия, с нашей исторической общностью-противостоянием, с коренными ментальными различиями, с взаимопроникновением народов и нередко разделенной судьбой при отсутствии ассимиляции.

В наших рассуждениях мы исходим из того, что Россия – многонациональное государство с государствообразующим этносом – русскими, Германия – фактически страна единой нации. Здесь проходит глубокий водораздел, однако тем интереснее рассмотреть другие позиции в этих разных условиях. Различия начинаются с момента определения понятия «нация»: в Германии (как и во всей Европе) это общество и государство, а в России – народ (этнос).

Несмотря на то, что свои позиции по поводу гражданской нации и российского народа как цельного, исторически обусловленного понятия выразила верховная власть в лице В.В.Путина и Д.А.Медведева, несмотря на схожее мнение большинства российских ученых, сегодня тем не менее вопрос «Кто мы?» для нас второй - после вопроса «На чем стоим?»

Россия – многонациональная страна с сильной идентификацией граждан по этническому принципу. Это сильно усложняет механизмы государственно-политической идентификации. Верную мысль высказал профессор П.К.Гречко о том, что лучше было бы, если бы граждане России в первую очередь идентифицировали себя как россияне, а во вторую – по этнической принадлежности. Свою лепту внесли история развития российского государства на протяжении веков с имперской, гегемонистской политикой, и новое рождение России после распада СССР. Ситуация такова, что надо «переформатировать» позиции о своей национальной идентичности, заявить о своем месте, хотя бы потому, что Россия – новая страна. Это позитивным образом могло бы влиять как на осмысление места государства в мировой политике, так и на позитивную самоидентификацию граждан страны. Важно продолжить политическое развитие этой уже высказанной властью позиции, потому что только этот шаг является единственно верным и особенно необходимым в условиях постоянного раздувания сторонними силами этнического национализма.

Национальная, государственно-социальная идентичность Германии также непросто формировалась и родилась не так давно – в 1871 году в правление канцлера Бисмарка. Она неоднократно подвергалась испытаниям, к примеру, взглянем на ближайшее прошлое. Однако ни поражение во Второй мировой войне с последующим чувством вины, ни передел страны – разделение на две Германии на карте послевоенной Европы, ни массовая миграция представителей различных стран и народов, ни вхождение в Евросоюз – пока еще ничто не привело к разрушению национальной идентичности. Любые победы и испытания Германия переживает как немецкое государство, а граждане страны - как немцы. За пределами страны немцы – всегда немцы, а внутри страны – немцы, но со своей спецификой: саксонцы, баварцы, вестфальцы, швабы… В Германии довольно сильна региональная идентичность, отражающаяся в языке (разные диалекты немецкого), кухне, укладе жизни в целом, порожденная своеобразной историей создания единого немецкого государства. Сегодня региональная специфика, судя по фактическому состоянию экономики и социальной сферы Германии, скорее позитивна для государства, нежели обратное.

Германия – сегодня самая большая по численности населения страна Евросоюза и самая благополучная в финансовом отношении. Особая миссия Германии в Евросоюзе, снижение влияния США способствует росту национального самосознания в Германии.

Итак, все замечательно? Не сказать...

Присутствие в Евросоюзе не всегда вызывает удовлетворение у граждан Германии, роль главного кредитора и «палочки-выручалочки» для не таких успешных стран Евросоюза нередко вызывает взрывные ситуации внутри страны и раскачивает политическую систему. Особые сложности порождаются и наличием значительного числа мигрантов (около 9% населения), и до сих пор существующей «границей» между «западными» и «восточными» немцами.

Угрозы настоящего времени, влияющие на вопросы национальной, государственно-политической идентичности, достаточно серьезны и многообразны. Состояние мироустройства сегодня не отличается стабильностью, нас захлестывает волна кризисов не экономического, иного порядка, сам финансово-экономический кризис порожден геополитическими ситуациями и нравственной эрозией, разъедающей мировое сообщество. Глобализация, информационный бум, опасности техногенных и природных катастроф, спекулятивные политические технологии гегемонистского толка, осознание конечности запасов недр, грядущее переустройство мира на расовых, политических и религиозных, судя по лозунгам, а на самом деле экономических и геополитических основаниях – вот тот не полный перечень внешних вызовов национальной идентичности любой страны.

Таким образом, на переломе находятся многие страны Европы, США, южноамериканские страны и страны восточно-азиатского региона, Россия и Германия – в этих процессах вовсе не исключение. Вопрос в следующем: какими правилами воспользуются страны? От этого зависит национальная идентичность, геополитическое и экономическое место в мире, сохранение «лица» и территорий, что в итоге означает – сохранение государства.

Здесь особо следует отметить влияющие на Германию в большей степени, но и – опосредованно - на Россию процессы идентификации, начавшиеся в Европейском Союзе. С одной стороны, мультикультуральные процессы и иммиграция разрушают идентичности стран Европы и способствуют созданию единой идентичности (см. Бьюкенена: «Смерть Запада»), но, с другой стороны, есть мнение, что адаптационные механизмы сработают и, следовательно, предсказание о гибели западноевропейской цивилизации сильно преувеличены. И эти же не всегда «полезные» процессы в Европе, в частности, в Германии, могут оказаться весьма полезны для России уже даже тем, что они обратят особое внимание на необходимость разрешения вопроса идентичности России и помогут направить усилия государственно-политической «машины» в эту сторону.

Большой вопрос: какая страна – с более стабильной идентичностью, как Германия, или с нерешенным сегодня до конца вопросом идентичности, как Россия, - справится с этой сложной ситуацией, с этими угрозами? Что означает «справиться»? В данном случае, это означает - сохраниться как государство и народ. Механизм вроде бы ясен, но очень труден в исполнении. Понятно, что выстоит государство, точнее, тот народ сохранит свою государственность, который обладает общей, не столько национальной, сколько государственно-политической идентичностью. Как ее сформировать – в случае с Россией, и не разрушить – в случае с Германией? Особенно в условиях, когда в вопросе о самих понятиях царит путаница, чреватая опасностями для общества и государства (акад. В.А.Тишков).

Некоторая обеспокоенность наблюдается у немецких исследователей по вопросу влияния на национальную идентичность приехавших в Германию немцев из России и стран СНГ. Неслучайно, до сих пор в Германии эти люди имеются обычно «русскими», хотя зачастую приехали не только из России, но и из Украины, и из Казахстана и т.д. В основном, они русскоязычные, хотя тот язык, на котором говорят переселенцы из Казахстана в «русской колонии» в Баден-Бадене русским можно назвать весьма условно. Видимо, можно предположить, что и немецкий у них такой же. Какова ментальность этих людей? Ощущают ли они себя немцами? Увы, нет. Не секрет, что часто переселение связано было не с поиском духовной общности с родной землей, с исконной Родиной, а с иными, в первую очередь, материальными вопросами. К сожалению, страна, где эти люди родились, не предоставила им желаемых условий жизни, а подчас остро стояли вопросы не только достойной жизни, а фактического выживания (и в сталинскую эпоху, и в разгульные 90-е). Однако они выросли в других условиях, в другой ментальности, для большинства из них не становятся легитимными («своими») правила жизни граждан Германии, их стремление жить строго по установленному порядку, твердым правилам. Им в основе своей чуждо ощущение причастности к заботам, делам, политике Германии, если это не касается их лично. Приезжие часто живут в своем кругу, имеют свои СМИ, пользуются своей информацией, доверяя больше тому, что сказали соседи, нежели чем власти по TV.

К этой ситуации в Германии не относятся равнодушно, обилие программ, способствующих «включению» в жизнь Германии говорит само за себя. Однако сам процесс длителен и сложен, потому что нужно не просто начать жить в Германии, найти работу, учиться, пользоваться правами граждан Германии, надо изменить психологическую идентичность личности. И здесь речь идет уже о других программах, о другом обучении, влияющем на глубинные структуры личности.

Учитывая почти критическое количество приехавших в Германию из других стран относительно собственного населения, вопрос требует своего решения. Среди исследователей имеется мнение (например, А.Угера), что только следующие поколения переселенцев смогут адаптироваться в Германии и изменить идентичность. Таким образом, надо понимать эту задачу как проект со всеми вытекающими вопросами по разработке его задач и механизмов решения на государственном уровне. Проект – сложный, но очень интересный в научном и практическом плане, связанный с формированием общегражданских позиций, актуализацией коренной связи с немецким народом, более плотным освоением (а не проживанием в «резервации») культурного и языкового пространства новой страны, с цивилизационной идентификацией. И на основе всего этого в комплексе - изменением личностной идентичности.

Разумеется, это нелегкие задачи, некоторые могут на первый взгляд показаться взаимно исключающими друг друга, но это не так, все дело в подходах и механизмах. Важно, что это необходимо не только переселенцам, но и самой Германии, чтобы это не было дестабилизирующим фактором цивилизационной, государственно-политической идентичности государства.

Что касается России, то хочется завершить на оптимистической ноте и согласиться с исследователем С.В.Кортуновым, который назвал три страны: Китай, Индию и Россию, в которых заложен, мы бы сказали, «запас прочности», позволяющий выстоять в условиях глобализации, перемалывающей даже культурные ядра национальных идентичностей.

Светлана Иванова