История СССР: 60 лет катастрофе на Тоцком полигоне страны. Трагедия продолжается
60 лет катастрофе на Тоцком полигоне СССР: трагедия продолжается
14 сентября 2014 года исполнилось 60 лет страшной трагедии, уроки которой свидетельствуют о нежелании российского государства отвечать за последствия катастроф, связанных с военным и мирным атомом.
Утром того дня на Тоцком полигоне Оренбургской области провели испытание ядерного оружия на гражданах СССР – военных и гражданских. И те и другие стали подневольными «подопытными кроликами». Военные не могли ослушаться приказа, а большинству гражданских просто ничего не сказали.
Атомная бомба, мощность которой оценивают от 10 до 40 килотонн (в 2 раза больше бомбы, сброшенной на Хиросиму и Нагасаки), была взорвана над полигоном, где сосредоточились военные подразделения численностью от 45 до 60 тысяч человек. Они участвовали в учениях по прорыву фронта условного противника. Сколько гражданских лиц стало невольным участником этих «учений» неизвестно до сих пор.
Район Тоцкого был выбран как малонаселённый, соответствующий рельефом, растительностью и грунтами Европейскому ТВД. Испытаний в такой среде в СССР ещё не проводилось, целью испытаний было изучить воздействие атомного взрыва на инженерные сооружения, военную технику, животных, выявить влияние рельефа местности и растительного покрова на распространение ударной волны, светового излучения и проникающей радиации. Узнать, насколько проходимыми будут лесные завалы в типичной европейской местности, уровень запылённости и задымления, и т.д.
***
Для исключения поражения войск световым излучением личному составу было запрещено смотреть в сторону взрыва до прохождения ударной или звуковой волны, а подразделениям, наиболее близко расположенным к эпицентру атомного взрыва, для защиты глаз были выданы специальные затемненные пленки к противогазам. Для предотвращения поражения ударной волной войска, располагающиеся наиболее близко (на удалении 5-7,5 км), должны были находиться в укрытиях, далее 7,5 км - в траншеях в положении сидя или лежа.
Для проведения мероприятий по обеспечению безопасности населения район учения в радиусе до 50 км от места взрыва был разбит на пять зон: зона № 1 (запретная зона) - до 8 км от центра взрыва, зона № 2 - от8 до 12 км, зона № 3 - от 12 до 15 км, зона № 4 - от 15 до 50 км в секторе 300- 110 градусов и зона № 5 - расположена к северу от цели по боевому курсу самолета-носителя в полосе шириной 10 км и глубиной 20 км, над которой пролет носителя осуществлялся с открытым бомбоотсеком. Зона № 1 полностью освобождалась от местного населения. Жители населенных пунктов, скот, фураж и все движимое имущество выводились в другие населенные пункты, расположенные не ближе 15 км от эпицентра. В зоне № 2 за 3 ч до атомного взрыва население отводилось в естественные укрытия (овраги, балки), расположенные вблизи населенных пунктов; за 10 мин до взрыва по установленному сигналу все жители должны были лечь на землю лицом вниз. Общественный и личный скот заблаговременно был отогнан в безопасные районы. В зоне № 3 за 1 ч до взрыва население выводилось из домов на приусадебные участки на удаление 15-30 м от строений, за 10 мин до взрыва по сигналу все ложились на землю. В зоне № 4 предусматривалась защита населения только от возможного радиоактивного заражения местности по пути движения облака главным образом в случае наземного взрыва. За 2 ч до взрыва население этой зоны укрывалось в домах в готовности к эвакуации. Население зоны № 5 было вывезено за ее пределы в безопасные районы за 3 ч до взрыва.
***
В общей сложности на учение привлекалось около 45 тысяч человек личного состава, 600 танков и самоходно-артиллерийских установок, 500 орудий и минометов, 600 бронетранспортеров, 320 самолетов, 6 тысяч тягачей и автомобилей.
За 10 мин до нанесения атомного удара был дан сигнал «атомная тревога», по которому личный состав участвующих в учении войск ушел в укрытия и убежища. Экипажи танков и самоходно-артиллерийских установок заняли свои места в машинах и задраили люки. В 9 ч 33 мин самолет-носитель с высоты 8 тыс. м сбросил атомную бомбу, через 45 с на высоте 350 м от поверхности земли последовал взрыв. Через 5 мин после атомного взрыва началась артиллерийская подготовка, затем был нанесен удар бомбардировочной авиацией.
Всего во время учений было сброшено три бомбы, из них одна бомба - среднего калибра (атомная бомба мощностью около 40 кт) и две бомбы-имитаторы малого калибра.
По окончании артподготовки, в направлении эпицентра взрыва атомной бомбы, на танке (чья броня снижала радиацию в 8-9 раз) были высланы дозоры радиационной разведки, прибывшие в район эпицентра через 40 мин после взрыва. Они установили, что уровень радиации в этом районе через 1 ч после взрыва составлял 50 Р/ч, в зоне радиусом до 300 м - 25 Р/ч, в зоне радиусом 500 м - 0,5 Р/ч и в зоне радиусом 850 м - 0,1 Р/ч. Команда отметила специальными флажками зоны «более 25 Р/ч», «0.5-25 Р/ч», «0.1-0.5 Р/ч». Обозначение границ зон заражения было полностью закончено через 1,5 ч после взрыва, т.е. до выхода наступающих войск в районы заражения. Данные дозоров так же проверялись дистанционным гамма-ренгеномером, установленным на расстоянии 750м от эпицентра. Только эта команда находилась в зоне заражения более 25 Р/час и только эта команда теоретически могла получить сколь-нибудь заметную дозу облучения. Однако находилась она в эпицентре менее получаса, не выходила из-за брони танка (установка флажков осуществлялась автоматически, методом отстрела) и даже чисто теоретически не могла бы получить дозу более 2-3 ренген. Хотелось бы напомнить, что лучевая болезнь 1-й степени происходит при единовременном получении дозы облучения 100-200 рентген.7)
***
Около 12:00 передовой отряд механизированной дивизии «восточных», двигаясь впереди боевых порядков первого эшелона и преодолевая очаги пожаров и завалов, вышел в район атомного взрыва. Через 10-15 мин за передовым отрядом в тот же район севернее эпицентра взрыва выдвинулись подразделения стрелкового полка, а южнее - подразделения механизированного полка. Войска двигались по дорогам колоннами. Впереди колонн следовала войсковая радиационная разведка, которая установила, что уровень радиации на местности на удалении 400 м от эпицентра взрыва к этому времени уже не превышал 0,1 Р/ч. Войска преодолевали район атомного удара со скоростью 5 км/ч, а передовой отряд механизированной дивизии в районе эпицентра еще быстрее - 8-12 км/ч. В момент взрыва в воздухе находились самолеты-истребители на удалении 30-35 км, а бомбардировщики - в 100 км от эпицентра взрыва. Ко времени их выхода на цель радиоактивное облако переместилось на 30 км от эпицентра взрыва.
Всего в районе реального ядерного взрыва было задействовано около 3 тысяч человек, то есть не более 10% от всего привлекавшегося к учению личного состава войск, при этом непосредственно через эпицентральную зону прошло около 500 человек.
Некоторые самолеты, нанося удар по наземным целям через 21-22 мин после атомного взрыва, пересекали ножку «атомного гриба» - ствол радиоактивного облака. Дозиметрический контроль летчиков и техники после посадки показал крайне незначительный уровень их заражения. Так, на фюзеляже он составил 0,2-0,3 Р/ч, внутри кабины - 0,02-0,03 Р/ч.
Для проведения санитарной обработки личного состава, а также дезактивации боевой техники, вооружения, обмундирования и снаряжения в войсках предусматривалось развертывание обмывочно-дезактивационных пунктов в заранее намеченных районах. Через 6 часов после входа в область заражения началась полная дезактивация техники, помывка личного состава и тотальная смена верхней одежды. До этого прямо в войсках была проведена частичная дезактивация и санитарная обработка.
***
Объективной официальной информации о последствиях тех учений почти нет, но есть захватывающие свидетельства участников, которые смогли говорить после того, как прошло 25 лет, и окончился срок действия «подписки о неразглашении».
Одно из самых ярких свидетельств – рассказ латвийца Михаила Аренсбурга, который был младшим сержантом в инженерно-саперном батальоне Тоцкого полигона:
«Хотя взрыв был надземным и мы были так далеко, все равно почувствовали, как через какое-то мгновенье земля под нами заходила, как волна на море… Наши приборы зашкалило, они вышли из строя… К месту взрыва рванули танки и солдаты, с криком «Ура!», разумеется… Башню одного из танков после взрыва отнесло на целых 150 метров. А дубовый лес с вековыми деревьями лег на землю, как трава под осенним ветром… Высокие чины разъехались сразу после завершения действа буквально за несколько минут. Никаких обедов и торжественных речей за мир во всем мире. А на полигоне остались валяться не только груды скота с оторванными конечностями и обуглившимися боками. Но и трупы людей. Акция была настолько плохо спланирована, что нередко танки во время инсценированной атаки наезжали на палатки в кустах, где находились солдаты. Естественно, об этих потерях умолчали. Мне кажется, что в первую очередь хотели поставить опыт на людях и животных… Я, может быть, только сейчас понял, что все мы были в роли подопытных кроликов». («Час» 27 января 2001)
***
Свидетели, кому довелось дожить до сегодняшнего дня, говорят о том, что эвакуация и оповещение было довольно избирательным. Те деревни, которые были слишком уж близко от эпицентра – в нескольких километра – эвакуировали. Тем же, кто жил подальше, советовали убрать горючее, пищу подальше и накрыть землей, а самим лечь в огороде между грядок. Живущих в отдалении вообще не предупреждали ни о чем.
В день испытания шестнадцатилетний Евгений Васильевич Панферов сидел на уроке русского языка: «Мы все выбежали на улицу, смотрели на этот гриб. Понимаете, нам интересно было. Нас никто не предупреждал, что это нельзя делать, что это вредно. И вообще никто никогда ничего нам не говорил и не предупреждал, что нужно спрятаться в этом время, в погреб залезть или там что-то такое, защититься».
Смертоносное облако от взрыва поднялось более чем на 10 км и пошло на северо-восток. Исследования, проведенные в 90-е годы показали, что в результате испытания пострадали жители почти пятисот населенных пунктов Бузулукского, Грачевского, Сорочинского, Тоцкого и других районов Оренбургской области. О заражении других регионов данных нет. Однако некоторые источники указывают на то, что последствия Тоцкого взрыва обнаружились в Омской и Новосибирской областях.
***
По свидетельствам очевидцев, жители многих поселков и деревень ничего не знали ни об испытании, ни о его опасности и средствах защиты. Поэтому нельзя сказать, чтобы кто-то сильно испугался, хотя взрыв стал неожиданностью.
Военные быстро уехали, бросив оплавленную технику. А местные жители быстро вернулись к обычной жизни. Они пользовались привычными водными источниками, вели традиционное сельское хозяйство. Снесенные взрывом деревья пустили на дрова. Вскоре закрытый полигон стал доступен, и местные стали ходить туда в поисках нужных в хозяйстве «железок». Они не знали ничего о незримой опасности, и никто их не предупреждал. И вдруг, вроде бы ни с того, ни с сего люди начали умирать.
***
Одна из свидетельниц этой трагедии, Светлана Фроловна Астафьева, проходила с 1960 года 2-летнюю практику в Тоцком в качестве фельдшера-лаборанта. Она навсегда запомнила, как много было людей, которые болели неизвестно чем, и которым не помогало ни одно лекарство кроме сильного обезболивающего: «Может у них рак был, или лучевая болезнь, или еще что-то, что вызывает поражения костей, мышц, суставов и сильнейшие боли. Пошли слухи, люди стали уезжать от страха, потому что, например, был сосед Ваня 35-летний, раз и нет Вани. В 9-ом классе кто-то умер, в 10-ом классе. Очень запомнилась одна девочка, которая в институт поступила и через месяц умерла от белокровия».
Как рассказывают местные старожилы, в пострадавших от Тоцкого взрыва районах все эти 60 лет не проводились необходимые реабилитационные мероприятия. Лишь сравнительно недавно выяснилось, что земли, где растили хлеб, пасли скот и заготавливали сено, заражены цезием-137, стронцием-90 и плутонием-240. Необходимых данных об этом нет до сих пор, потому что практически вся информация по испытанию остается закрытой. К тому же военные так или иначе препятствуют исследованиям последствий взрыва.
Первой серьезной попыткой пролить свет на последствия взрыва стала работа ученых Оренбургской области, которые в 1991 году примерно очертили границы Тоцкого радиоактивного следа. После того, как ученые вышли на первые конкретные и пугающие результаты, финансирование закончилось.
В этой сложной ситуации пострадавшее население не может найти помощи у государства, потому что оно не считается пострадавшим. Налицо ситуация, когда бумажка становится важнее человека. Льготы, компенсации и прочее предоставляются только тем, кто непосредственно участвовал в испытании бомбы. Судьба же более чем 10 000 человек, которые испытали на себе воздействие взрыва, государство не волновало и тогда, не волнует и сейчас. Те немногие, кто дожил до 60-летней годовщины атомного взрыва, не получают компенсаций, не могут пользоваться льготами и не могут доказать связь своих болезней с воздействием радиации.
Тоцкая трагедия продолжается не только в судьбах еще живущих свидетелей, но и в судьбе их детей и внуков. За эти 60 изменилось очень многое, но не изменилось недопустимое отношение государства к своим гражданам, которые страдали и страдают от последствий военных и мирных ядерных проектов.