Индия: Язык неповиновения
Индия: Язык неповиновения
Премьер-министр Индии Нарендра Моди мечтает заставить чиновников забыть английский.
Новый премьер-министр Индии Нарендра Моди вызывает в мире огромный интерес своей непохожестью на прежних глав "самой большой демократии мира". Газеты наперебой отмечают его подчеркнуто индийский костюм. И пишут о стакане теплой воды: на обеде, который в его честь дал Барак Обама во время сентябрьского визита Моди в США, индийский лидер ничего не ел, так как соблюдал индусский пост и не пожелал его прервать даже ради американского президента. А это при том что повара Белого дома специально расстарались, чтобы угодить традициям индусских гостей, не едящих мясо: были поданы салат из авокадо, палтус в хрустящей корочке и рис с шафраном.
И еще, конечно, темой разговоров стал язык индийского премьера — Моди везде подчеркнуто общался только на хинди.
На этом языке Моди выступил перед Генассамблеей ООН с речью, наполненной отсылками к "древней мудрости Индии" (в числе прочего он призвал объявить Международный день йоги). На хинди Моди выступил и в знаменитом нью-йоркском зале Madison Square Garden, где собрались 18 тысяч "индо-американс". Они дружно приветствовали премьера, пообещавшего превратить Индию в техническую державу так, чтобы о ней "больше не говорили как о стране заклинателей змей".
Новый премьер заверил, что Индия стремится вперед и "не будет оглядываться назад". Очевидно, речь идет о колониальном прошлом страны, частью которого, в его глазах, является и английский язык. В Вашингтоне, в других столицах Запада привыкли видеть индийских политиков, прекрасно говорящих по-английски и часто носящих отлично сшитые европейские костюмы. Моди тоже знает английский, но говорить на нем отказывается, поскольку уверен, что политики миллиардного государства, которое готовится к середине века войти в число мировых сверхдержав, должны говорить на своем языке.
Изгнание английского
Политическая лингвистика от нового премьера пришлась не по душе многим в его собственной стране.
Придя к власти в мае этого года, новый кабинет практически сразу начал с языковой революции. В специальном письме, направленном региональным чиновникам, было настойчиво рекомендовано сделать хинди основным официальным языком, предписывалось общаться на хинди со СМИ, готовить на нем документы... Даже в Twitter и Facebook чиновникам отныне следует писать на хинди. Главная цель этой кампании, очевидно, в том, чтобы вытеснить английский: мол, пора забыть про колонизаторов!
Но в Индии английский — уже давно не язык "колонизаторов", а один из двух государственных языков страны. К тому же это язык чиновничества, бизнес-элиты, интеллигенции. Знание английского — важнейший показатель статуса и уровня образования любого жителя Индии.
О том, что английский язык уйдет из Индии, мечтали многие участники индийского национально-освободительного движения. Как только колонизаторы покинули страну в 1947 году, просветители тут же принялись за язык. Но чем его заменить? Многие были уверены, что независимая Индия должна говорить на хинди, но уже в 1940-е было ясно, что английский просто так не выкинуть: юридическая, политическая, экономическая лексика — все это было на английском, а собственных слов не хватало.
— Мой отец, который в 1940-е был школьником, рассказывал, как от них требовали называть самолет "хаваи джахаз" (воздушный корабль), библиотеку — "домом для книг", канализацию — "отводом для грязной воды" и так далее. Часть этих терминов осталась (тот же "хаваи джахаз"), но большинство не прижилось, выяснилось, что совсем отказаться от английского сразу не выйдет,— объяснял мне как-то индийский журналист Бхану Пандеи.
Тогда-то и придумали промежуточный вариант: статья 343 индийской Конституции, вступившей в силу в 1950 году, гласит, что официальным языком Индии является хинди в написании на алфавите деванагари. Но в той же статье отмечается, что "в течение пятнадцатилетнего периода со дня введения в действие настоящей Конституции английский язык продолжает применяться для всех официальных целей". Словом, английскому дали время, но к середине 1960-х он должен был уйти. Однако сдаваться он не захотел, и помогли ему... другие индийские языки.
Дело в том, что на хинди в Индии говорит около 40 процентов жителей. Поэтому хинди как самый распространенный и был, очевидно, выбран на роль единого официального языка. Однако на уровне штатов официальный статус имеют еще 22 языка, в том числе и английский. Попытку навязать хинди, который распространен на севере и в центре страны, окраины восприняли в штыки. В 1960-е по Индии прокатились волнения сторонников местных языков. Особенно недовольны были жители штата Тамилнад (где говорят на тамили), Джамму и Кашмира (где говорят на кашмири и урду), Западной Бенгалии (где в ходу язык бенгали) и ряда других. Дошло до столкновений с полицией, в ходе которых даже были жертвы. Тогда власти предпочли на время забыть про языковой вопрос, и английский остался одним из официальных языков. Но новый премьер, как видно, решил довести дело до конца.
Бунт окраин
Нарендра Моди выиграл выборы с огромным отрывом от конкурентов и, видимо, считал, что ему многое будет позволено. Это действительно яркий политик и прекрасный оратор. Он поразил Индию блестящими выступлениями и новыми политтехнологиями (например, в те города, которые он не смог посетить лично, возили его голограмму). Моди говорил, и справедливо, о коррупции, поразившей страну, о проблемах бедных. И, конечно, о традиционных индийских ценностях.
Моди — лидер "Бхаратия джаната партии" (Индийской народной партии), провозгласившей защиту интересов индусского большинства (при том что среди индийцев индусы, конечно, в большинстве, но есть и мусульмане, и парсы, и христиане) и хиндутвы — верности традиционным индусским ценностям. Его партия решительно намерена "покончить с остатками колониализма".
Можно по-разному относиться к британской колониальной власти, которая и впрямь была весьма жестокой, но отрицать ее вклад в развитие Индии просто смешно. Впрочем, у индусских националистов свое представление об истории. Они рассказывают о том, что до эпохи христианства большинство людей в мире поклонялись индуистским богам (только теперь это скрывают западные колонизаторы). И что на месте собора Святого Павла в Лондоне на самом деле был индусский храм "Гопал Мандир", посвященный Кришне, Кааба в Мекке — древний храм Вишну, а собор Парижской Богоматери древние индусы построили как храм богини Дурги.
Неизвестно, как новый индийский премьер относится к европейским храмам. Однако в его биографии есть непростые страницы: Моди был главным министром штата Гуджарат, когда в 2002 году там произошли межрелигиозные столкновения и в результате мусульманских погромов убито, по разным данным, боле тысячи человек. Некоторые правозащитники тогда обвинили главного министра, не скрывавшего своих проиндусских симпатий, в потворстве погромщикам. Именно тогда Вашингтон внес Моди в "черный список" нежелательных для въезда лиц. Теперь эта история позади — Моди охотно принимают в Белом доме. Однако ясно, что многие в Индии с настороженностью восприняли его победу на выборах.
Поэтому не удивительно, что стоило Моди объявить о введении хинди вместо английского, это сразу вызвало открытое недовольство. Для национальных окраин английский — не язык колонизаторов, а удобное средство общения в пестрой и разноликой стране, а вот хинди представляется навязанным языком центральной власти.
По Тамилнаду тут же прокатились выступления протеста, объединившие практически все местные политические силы. А известная тамильская женщина-политик Джаялалита немедленно выступила с ответным требованием "сделать древний тамильский язык одним из государственных языков Индии". По мнению местных политиков, "навязывание хинди превращает тех, кто не говорит на нем, в граждан второго сорта".
Выступления против введения хинди прошли и в других штатах, причем не только на улицах, местная бюрократия продемонстрировала готовность противостоять "языковому давлению". Например, в Джамму и Кашмире власти заявили, что по-прежнему будут использовать урду и английский, несмотря на все директивные письма. Парламентарии из восточного штата Орисса потребовали от выступающих говорить только на местном языке ория или по-английски, а депутату, который начал выступать на хинди, потом пришлось долго оправдываться.
— Решение Моди объединить Индию единым официальным языком, наоборот, вызвало сильнейший раскол,— говорит журналист Пандеи.— Он, очевидно, хотел поддеть европеизированную англоговорящую элиту страны, которая поддерживала его политических конкурентов. Но эта история продемонстрировала, как осторожно нужно решать языковые вопросы — один грубый шаг и до настоящих бунтов недалеко!
Пока в Нью-Дели сдали назад: новый премьер не хочет сразу ссориться с региональными элитами. Власти теперь рассылают письма, в которых объясняют, что, мол, правительство, конечно, поддерживает хинди, но готово уважать и развивать все языки.
Однако история еще не окончена. Моди, как видно, настроен решительно, не случайно все свои речи за рубежом он демонстративно произносит только на хинди. А в ООН и других международных организациях, говорят, теперь вырос спрос на переводчиков с этого языка, все ждут, что высокие индийские чиновники теперь позабудут английский, во всяком случае, на время премьерства Моди. А оно только начинается...