Экономические проблемы ЛДНР и пути их решения

Содержание
[-]

***

В самоопределившихся республиках Донбасса простаивают сотни заводов и фабрик

В самоопределившихся республиках Донбасса простаивают сотни заводов и фабрик, которые могли бы обеспечить ЛДНР практически всеми необходимыми товарами и тем самым способствовать восстановлению экономики.

ЛДНР живут в надежде если не на воссоединение с Россией, то хотя бы на роль сателлита, по аналогии с Абхазией и Осетией. Все расчеты в республиках происходят в рублях, законодательство постепенно унифицируется с российским, а бизнес с тоской смотрит на юго-восток, ожидая, когда появится возможность для полноценного сотрудничества. Тем не менее, годы, проведенные в составе Украины, не прошли даром, и сегодня местные власти зачастую демонстрируют стиль управления, унаследованный от киевского политикума, с присущими ему трагикомическими чертами.

Любовь к громким словам и декларациям намерений, которым никогда не суждено превратиться в реальные действия, стали визитной карточкой украинской власти. Эти манеры наследуют на Донбассе — несмотря на все вызовы, которые бросает республикам полувоенная обстановка и сложная политическая и экономическая ситуация, местные руководители порой предпочитают скучной и тяжелой работе куда более приятную фестивально-ярмарочную активность, а ответственным поступкам — громкие и часто несбыточные обещания.

Вместо того, чтобы всерьез работать над восстановлением промышленности и развитием экономики, чиновники ограничиваются голословными заявлениями или проведением мероприятий, сакральный смысл которых не известен даже самим организаторам — то ли пустить пыль в глаза, то ли продемонстрировать свои язвы и попросить милостыни.

Так в ЛНР с завидной периодичностью запускают патронный завод, эвакуированный в 2014 году на территорию РФ, или загружают работой Стахановский вагоностроительный, который сейчас пробавляется производством мусорных баков и скамеек; в ДНР грозятся выпускать свои автобусы, пугают недругов продукцией местных оружейников или же обещают затопить Крым дешевой молочной продукцией, позабыв, что на полуострове поголовье крупного рогатого скота в десятки раз больше, чем на Донбассе.

Не менее печально выглядит активность, направленная на поддержку местной промышленности, вернее, той ее части, которая не попала под внешнее управление, войдя в сферу влияния таинственного ООО «ВТС». Безусловно, металлургия, химическая и добывающая отрасли — это сердце экономики Донбасса, однако сталеварам и шахтерам, как и любым людям, нужно что-то есть, одеваться, строить свои жилища и обставлять их. Все эти промышленные отрасли также важны для экономики ЛДНР, в особенности, в условиях экономической блокады со стороны Украины. Тем не менее, в правительстве республик говорят об их поддержке или развитии не часто, а если и говорят, то в рамках проведения выставок и форумов с минимальным КПД или же принятия законов, воплощение которых в жизнь вызывает серьезные вопросы.

В ЛНР и ДНР приняты программы социально-экономического развития республик, состоящие из общих моментов — «углубим», «улучшим» и т. д. Периодически в республиках объявляют крестовый поход против некачественной продукции. В начале сентября в Донецке объявили о создании рабочей группы по разработке программы импортозамещения и стимулирования отечественного производителя.

Доподлинно неизвестно, что и кому собираются стимулировать участники рабочей группы, однако стоит сказать, что помощь республиканской промышленности неплохо бы начать с борьбы с украинским контрафактом. Достаточно зайти в любой магазин, включая республиканские сети супермаркетов, чтобы обнаружить там десятки наименований украинских товаров. Во многих магазинах без труда можно разжиться шоколадом фирмы «Roshen», ассоциирующейся с экс-президентом Украины Петром Порошенко, или молочной продукцией, что предполагает налаженную доставку товаров.

Формально в ЛНР с 2016, а в ДНР с начала 2017 года запрещено ввозить из Украины более 50 кг. продуктов (разрешено ввозить масла и мяса не более 5 кг., молока — 3 кг). На практике украинские товары повсеместно присутствуют на полках магазинов, что однозначно не идет на пользу местным производителям. Не говоря уже о том, что неизвестно, какими путями, в каких условиях и в каком состоянии, какого качества эти продукты доставляются в ЛДНР.

Вместе с шахтами и металлургическими предприятиями ЛДНР унаследовал от Украины развитый комплекс заводов и фабрик, способных практически полностью удовлетворить потребности республик. Куш достался серьезный — на февраль 2016 года в ДНР работало 113 предприятий пищевой промышленности, в ЛНР — 85 предприятий. В сфере сельского хозяйства в ДНР работает более 570 предприятий. В ЛДНР немало месторождений песка, щебня, строительного камня, гипса, а также цементного сырья. Уцелело примерно 50% легкой промышленности — в основном фабрики занимаются пошивом униформы. В целом, республики способны практически полностью удовлетворять собственные потребности. Тем не менее, более половины товаров народного потребления приходится импортировать.

Казалось бы, климат в республиках более чем благоприятный для того, чтобы открыть свое дело с нуля или же запустить ранее действовавшее предприятие. Налоги в ЛДНР низкие, стоимость энергоносителей тоже невысока. ГСМ стоит столько же, сколько в России — разница в несколько рублей. Арендная плата смешная — вокруг столько пустующих помещений или даже законсервированных производственных линий, что глаза разбегаются. Зарплаты копеечные — неквалифицированный работник получает около 100 у. е., квалифицированный — 150, а начальник цеха или бригадир — 200. Правоохранительные органы, арбитражные суды — все работает.

Что же мешает наводнить прилавки в Донецке и Луганске собственными товарами? Почему, к примеру, практически вся обувь и одежда, которая продается в республиках, ввозится извне? Причем и цены, и качество не выдерживают никакой критики — неизвестно, где предприниматели находят эти изделия, но даже в подвальной артели, наверное, сшили бы лучше.

Почему республикам, которые производили, а кое-где и сейчас производят шахтное оборудование и электронику, а также ремонтировали сложнейшие агрегаты, сегодня вынуждены ввозить все, до последней розетки? Проблем немало, и виновата в них не только разруха и политическая сутолока вокруг Минских соглашений, но также власти республик и кураторы в Москве. Немало проблем создало разделение Новороссии на Луганскую и Донецкую республики, в какой-то момент отгородившиеся друг от друга таможней и даже вводившие друг против друга заградительные пошлины. Например, ЛНР вводило в 2016 году ограничительные меры против донецких производителей продуктов питания.

Размежевание Донецка и Луганска привело к разрыву производственных цепочек и нарушению связей между предприятиями, которым и без того приходится работать в крайне непростых условиях. Вместо того, чтобы провести инвентаризацию оставшейся на территории ЛДНР промышленных объектов и попытаться сообща наладить их запуск или поддержать уже работающие, власти в ЛНР и ДНР кооперировались лишь в том случае, когда речь шла об объектах, интересных для ООО «Внешторгсервис» — то есть, готовых дать прибыль здесь и сейчас.

Немало вреда принесла деятельность бывшего главы Министерства доходов и сборов ДНР Александра Тимофеева (позывной «Ташкент»), которого в республиках и за их пределами обвиняли в давлении на предпринимателей, поборах, рейдерстве и чуть ли не рэкете. Аналогичные претензии, хотя и в значительно меньшем количестве, звучали в отношении правительства экс-главы ЛНР Игоря Плотницкого. Даже если сегодня в республиках царят законность и порядок, негативный имидж уже создан, а зерна сомнения посеяны — не каждый решится рисковать капиталами.

В ЛДНР полностью отсутствует система кредитования. Частных банков здесь нет, а действующий на территории республик «банк» скорее является сетью терминалов и операционных касс, при помощи которых население получает зарплату и может оплатить услуги ЖКХ и мобильную связь. Республиканских программ кредитования для бизнеса также пока не существует (попытки предпринимались, но весомых результатов власти не достигли). Отсутствует даже сколь бы то ни была внятная программа поддержки крупного и среднего бизнеса — проблематично даже получить на льготных условиях площади, хотя количество пустующих и никому не нужных объектов исчисляется тысячами.

В целом, правительство республик мало входит в непростое положение промышленности и бизнеса: фискальные и контролирующие органы казнят безжалостно, без оглядки на чехарду, которая царит в законодательстве, налогообложении и прочих сферах.

К сожалению, на сегодняшний день сколь бы то ни было внятной и последовательной поддержки промышленности и бизнеса в ЛДНР не существует. Есть лишь бесконечные обещания и показательные мероприятия, на которых подписываются невыполнимые меморандумы и бессмысленные декларации.

Чтобы промышленность и бизнес ожили, необходимы комплексные усилия руководства ЛДНР и, разумеется, России, направленные на восстановление предприятий и производственных цепочек, сохранение квалифицированных кадров, организацию сбыта и т. д. К сожалению, в данный момент какое-то движение сохраняется только в двух направлениях: металлургии и угледобывающей отрасли.

Автор: Юрий Ковальчук

https://regnum.ru/news/polit/2733263.html

***

Поставки угля из ОРДиЛО - преступное промедление

Новая власть и дальше игнорирует все очевиднее сигналы опасности, к которой привела монополия России в импорте энергетического угля для украинских электростанций. Несмотря на шестой год войны, сохраняется практически стопроцентная зависимость от российского антрацита.

А также срыв всех планов диверсификации источников его импорта или создания условий для его замещения углем газовых марок, отмечает издание Тиждень.

В последнее время основное внимание СМИ и чиновников в энергетической сфере сосредоточено на возможном прекращении транзита российского газа с января 2020 года, изменении тарифов на голубое топливо и ценах на электроэнергию в связи с введением рынка электроэнергии. Одновременно и дальше игнорируются «мины замедленного действия», заложенные в украинскую энергетику, связанные с сохранением и даже ростом монопольных позиций РФ в импорте угля на украинские электростанции. В частности, не оцененен должным образом с точки зрения вызовов, которые эта зависимость предвещает для страны в целом, уже повторный сигнал, который получила Украина с поставкой антрацитового угля на Луганскую ТЭС.

Старые грабли

После оккупации Россией южной части Луганской области в 2014 году подконтрольная Украине часть осталась почти полностью отрезанной от остальной энергосистемы страны: основные линии электропередач, которые до сих пор соединяли их, сейчас находятся на территории ОРДиЛО. Те же, которые остались, способны были обеспечить переток электроэнергии в объемах, которые покрывали менее половины потребностей подконтрольных Украине районов. Теплоэлектростанция в Счастье, которая продолжает производила основную часть электроэнергии для подконтрольной Украине территории Луганщины, вынуждена была работать или на природном газе, или на антрацитовом угле, который поступал с территории врага. И не только потому, что эта марка угля не добывалась на подконтрольной Украине территории. А прежде всего потому, что железнодорожное сообщение с остальной страной до сих пор тоже осуществлялось через ныне оккупированный юг Луганской области.

Пока Луганская ТЭС поставляла электроэнергию, кроме подконтрольных Украине районов, да еще и бесплатно в ОРДиЛО, РФ не препятствовала поставкам угля. Однако все изменилось, когда в 2017 году станция прекратила бесплатно поставлять электроэнергию на занятые врагом территории. Тиждень неоднократно обращал внимание на то, что поскольку оккупированные территории больше не зависят от ее работы, то нельзя исключать шантажа Украины прекращением поставок угля в разгар очередного отопительного сезона. Поэтому именно эту ТЭС и соответствующую логистическую инфраструктуру надо было уже давно подготовить для использования газового угля или хотя бы обеспечить условия для поставки туда антрацита из альтернативных источников. К примеру, построив транспортную перемычку для соединения ж/д путей восточной части Луганщины, подконтрольной Украины, с другими путями Укрзализныци. Однако это так и не было сделано.

Уже перед началом отопительного сезона 2018 года Россия заблокировала поставки антрацита на Луганскую ТЭС, поэтому с 6 ноября того же года станция перешла на сжигание природного газа. Тогда этот «сигнал» продлился всего неделю, однако в Украине выводов не сделали. Летом в этом году ситуация повторилась: 29 июля станция снова вынуждена была перейти на газ из-за исчерпания запасов угля, поставки которого до сих пор не восстановлены.

Однако производить электроэнергию из природного газа ТЭС может только при условии государственных дотаций, ведь в противном случае из-за убыточности работы станция может просто остановиться. А значит, подконтрольная Украины часть Луганщины останется без электроснабжения, по крайней мере, в необходимых объемах. Дотирование может происходить различными способами. Например, 14 августа правительство попыталось обязать Нафтогаз продавать газ Луганской ТЭС на 2 грн за 1 м3 дешевле, чем другим потребителям. Впоследствии это решение пришлось отменить. Можно переложить высокую стоимость «газовой» электроэнергии на остальных потребителей по тем же «лекалам», как это сейчас происходит с «зеленой» электроэнергией. Или компенсировать целевым субсидированием из бюджета.

Но во-первых, в любом случае цена вопроса измеряется сотнями миллионов гривен в месяц (по оценкам Нафтогаза, от 120 до 300 млн грн в зависимости от объемов сжигания голубого топлива и его стоимости в разное время года). А во-вторых, это довольно значительные объемы дополнительного потребления, а следовательно, и импорта природного газа. К примеру, за неделю работы на голубом топливе в ноябре 2018 года ТЭС сожгла 20 млн м3 газа. Годовое же дополнительное потребление может достигать 0,8-1 млрд м3. Это, кстати, больше, чем удалось нарастить добычи голубого топлива по всей стране за несколько последних лет.

Для решения локальной проблемы с Луганской ТЭС руководству страны надо сосредотачиваться не на декларациях о возвращении оккупированных территорий, а на том, чтобы энергетически и транспортно интегрировать с остальной страной хотя бы подконтрольные районы. Необходимо ускорить достройку подстанции «Креминская» и связанных с ней линий электропередач.

Это дало бы возможность поставлять электроэнергию на подконтрольную Луганщину из общей энергосистемы страны. Несмотря на очевидную актуальность и возможность выполнить работы значительно быстрее, их возведение представители предыдущей власти растянули почти на три года (начали тоже лишь в 2017-м). В то же время это не снимает необходимости строительства железнодорожного сообщения между станциями Белокуракино и Сватово, которое соединит восточную часть Луганской области с железнодорожной сетью страны. Хотя строительство этой ветки Укрзализныця признала инвестиционно непривлекательным (2,5 млрд грн вложений при окупаемости за 30-35 лет), этот вопрос по важности выходит за пределы одного предприятия и является составной частью национальной безопасности и экономического развития прифронтовых территорий. Или же их упадка. Тем более, что финансовые потери, которые несет государство по любому варианту дотирования газа для ЛТЭС только в течение одного года, сопоставимы со всей стоимостью подключения восточной Луганщины к железнодорожной сети страны:

Симптом большой проблемы

Однако проблема монопольной зависимости Луганской ТЭС от поставок российского антрацитового угля, которая на протяжении всего 10 месяцев актуализировалась уже второй раз, - это лишь симптом похожей проблемы, однако уже в общенациональном масштабе. Хотя Нафтогаз последнее время значительно активнее наращивает закачку голубого топлива в газовые хранилища, чтобы «запас прочности» на 4-5 млрд м3 был больше, чем обычно (на случай, если Россия прекратит поставлять газ в украинскую ГТС), фактор антрацитовой зависимости от РФ способен нивелировать весь положительный эффект от такой подготовки.

Несмотря на шестой год войны, сохраняется практически стопроцентная зависимость от российского антрацита, срыв всех планов диверсификации источников его импорта или создания условий для его замещения углем газовых марок, доступным как внутри страны, так и на мировом рынке. Более того, как показывает проведенный нами анализ, в последнее время такая зависимость только усилилась (хотя во втором полугодии 2017 года, после транспортной блокады ОРДиЛО, уже был достигнут существенный прогресс в диверсификации источников импорта антрацитового угля).

Но с тех пор, наоборот, мы видим регресс. Из 3,87 млн т всего ввозимого в 2018 году антрацитового угля, который остается безальтернативным топливом для части украинских ТЭС и ТЭЦ, 3,62 млн т поступило из России и только 0,25 млн т из Южной Африки. А в первом полугодии 2019-го на РФ пришлось уже 99,7% всего импорта антрацита! Его объем существенно вырос, что вредит внутренней добыче угля газовых марок и производству электроэнергии на АЭС из топливных сборок американской компании Westinghouse.

Кроме Луганской ТЭС, на которой зависимость от российского импорта антрацита уже проявила себя в полной мере, такие энергетические проблемы присущи и некоторым другим станциям на территориях, прилегающих к занятым врагом. И прежде всего Славянской ТЭС на севере Донецкой области, которая также является одним из существенных потребителей российского антрацита. Именно она в 2018 году сожгла его больше всего - 1,63 млн т. Хотя критической потребности в ее работе вообще не было. В марте - апреле 2017 года она простаивала, однако ее мощность успешно компенсировали станции, которые работали на газовом угле внутренней добычи, а также Запорожская АЭС.

Наконец, стоит напомнить и о том, что большая часть Киева зимой обеспечивается Дарницкой ТЭЦ, которая на шестом году войны в Украине (!) и дальше работает на антраците, приобретенном исключительно у страны-агрессора. А перевод станции на газ создаст серьезную дополнительную нагрузку на газовые резервы страны.

Вполне вероятно, что в пик отопительного сезона РФ может спровоцировать блокаду поставок в Украину антрацита, но уже не локально, то есть в луганском масштабе, а в общегосударственном. И таким образом не только создаст проблемы в украинской электроэнергетике, но и заставит тратить накопленные в хранилищах дополнительные миллиарды кубометров дефицитного газа на замещение антрацита для ТЭС. Эта угроза, которая годами игнорировалась предыдущей властью, похоже, так и не привлекла должного внимания новой. Более того, недавно в СМИ появилась информация, что государственная компания «Центрэнерго» подписала договор на поставку угля из РФ на 400 млн грн с ООО «Нефть Форс», основатель и директор которого имеет непосредственное отношение к деятельности группы «Приват» Игоря Коломойского.

Коррупционно-олигархический откат, который активизировался после частичных успехов прошлых лет, особенно весной 2017 года, уже отбросил страну назад на пути укрепления энергонезависимости. Даже учитывая уровень, достигнутый в начале 2017 года.

Выход - в демонополизации

Деформированная логика внутренней борьбы с монополией Ахметова (которая, похоже, имеет целью лишь прикрыть лоббирование схем импортеров угля из РФ), в последнее время активно играет на руку тем, кто стремится усилить зависимость украинской энергетики от российского антрацита. Например, неоднократные попытки Минэнергоугля протащить норму о приоритетности использования угля отечественной добычи перед импортным наталкиваются на противодействие под предлогом, что это, мол, лоббирование интересов Ахметова. Аргументы противников инициативы, которая уменьшила бы зависимость страны от импорта топлива с территории агрессора, довольно примитивны.

Отказ от импорта антрацита с одновременным наращиванием внутренней добычи угля газовых марок и переоборудование под него всех ТЭС страны - это оптимальный выход из проблемной ситуации. Однако этот процесс невозможен без демонополизации угледобычи и тепловой электроэнергетики. Ведь пока внутренняя добыча угля газовых марок (пока основного топлива для большинства украинских ТЭС) сплошь монополизирована ДТЭК Рината Ахметова. По данным Минэнергоугля, из 27,5 млн т такого угля 23,9 млн т в 2018 году добыли именно шахты ДТЭК. Также электростанции этого предприятия сжигают более 80% всего газового угля в стране. На пути от добывающих предприятий до ТЭС он проходит через оффшорные «прокладки», которые в конечном итоге и концентрируют сверхприбыли. Поэтому ДТЭК не заинтересован в наращивании объемов добычи угля, поскольку это приведет к перенасыщению рынка и снижению цены на него.

Поэтому ситуацию спасет только демонополизация внутренней добычи через принудительное распределение угледобывающих и генерирующих активов ДТЭК на, по крайней мере, три-четыре действительно независимые компании. Они будут конкурировать между собой и будут заинтересованы в наращивании добычи, чтобы вытеснить конкурентов. А это приведет к снижению цен на уголь и, в свою очередь, на электроэнергию, произведенную ТЭС, и создаст предпосылки для реального подъема угледобывающей отрасли в стране и преодоления монопольной зависимости от энергоимпорта с территории агрессора. ДТЭК действительно является монополистом, но глупо решать вопросы демонополизации внутреннего рынка угля формированием полной зависимости от импорта российского антрацита. Особенно тогда, когда она и так критична.

Автор: Александр Крамар,  опубликовано в издании  Тиждень, Перевод: Аргумент

http://argumentua.com/stati/postavki-uglya-prestupnoe-promedlenie


Об авторе
[-]

Автор: Александр Крамар

Перевод: да

Добавил:   venjamin.tolstonog


Дата публикации: 06.10.2019. Просмотров: 942

zagluwka
advanced
Отправить
На главную
Beta