День независимости Индии: новый виток политической эволюции
74-я годовщина независимости Республики Индия празднуется в достаточно непростых как для страны, так и для мира условиях
Каждый год – это возможность подвести итоги, заглянуть в будущее. В свою очередь, в Индии произошло достаточно событий, одни из которых можно рассматривать как угрозу нации, другие — в качестве ответа на появившиеся вызовы. В этом отношении можно отметить постепенную трансформацию политической системы Индии, которая как раз и приспосабливается к новой реальности.
В 2021 году на политический климат Республики Индия повлияло несколько факторов. Прежде всего — это эпидемия коронавирусной инфекции в государстве с населением более чем 1 млрд 380 млн человек. Второй фактор, длительное нахождение у власти «Бхаратия джаната парти» (Индийская народная партия, BJP), организации с консервативной социальной повесткой, основанной на хиндутве — доминировании индуизма в общественной и политической жизни при либеральной экономической программе. Третьим фактором можно назвать энергичную трансформацию Индо-Тихоокеанского региона, название которого по историческим меркам появилось совершенно недавно.
COVID-19 — влиятельный агент
Уже упомянутые аспекты являются мощным генератором перемен во многих сферах индийской нации. Рассматривая каждый из упомянутых факторов, можно отметить и взаимосвязь этих факторов, что порождает стабильные изменения в социально-политическом ландшафте субконтинента Индостан.
Итак, в 2020 году первая волна COVID-19 была достаточно успешно локализована усилиями федерального правительства и региональных властей, тогда как вторая волна 2021 года в сравнении с прошлым годом представила из себя гигантское цунами. Если за весь 2020 год в стране заболело 10 286 329 граждан, то только к первым числам августа с начала 2021 года заболели 21 608 154 человека. Пик ежедневного прироста в сентябре прошлого года составил «всего» 97 859 случаев в сравнении с 414 433 случаями в начале мая текущего года, что ожидаемо привело в конце месяца к наиболее высокому показателю ежедневной смертности: свыше 5000. В августе цифры ежедневного прироста стали ниже: порядка 40−45 тысяч, что также не позволяет говорить о победе над коронавирусной инфекцией. Плюс к этому добавилась мутация вируса SARS-CoV-2. Так называемый штамм «Дельта» обладает большей контагиозностью и вирулентностью, а это ведёт и к росту заболеваемости, и к более тяжёлому течению, и присоединению других инфекций, типа «чёрной плесени». Только краткое описание течения эпидемии в Индии и приведённые цифры позволяют утверждать: COVID-19 стал наиболее влиятельным агентом политических и социально-экономических изменений в государстве.
Взлёты и падения кабинета министров
Естественно, что все проблемы и достижения в борьбе с распространением нового инфекционного заболевания соотносились с деятельностью кабинета министров Индии и его главы, премьер-министра Нарендры Моди, а также правящей BJP или, как её называют, «Шафрановой партии». В свою очередь, действующее руководство страны находится у власти уже второй срок, что даёт основания другим политическим силам обвинять федеральную власть во всех смертных грехах. Это и неэффективное противодействие распространению коронавирусной инфекции, и экономический спад, и недостаточная социальная ответственность, и просчёты в решении приграничного конфликта с КНР, равно как и многие другие структурные и тактические проблемы.
Конечно, действующая федеральная власть и представители партии в штатах совершали не только ошибки, но и достаточно конструктивно действовали в сложившихся обстоятельствах. Неудивительно, что в мае 2021 года, когда исполнилось семь лет с прихода «Бхаратия джаната парти» к власти, и Нарендра Моди, и его правая рука, министр внутренних дел Амит Шах, уделили большое внимание достижениям «партии и правительства» в неюбилейную дату. В этом контексте закономерно выглядело как переформирование кабинета Моди, так и назначение новых государственных министров (не входящих в кабмин).
Всё перечисленное предваряли выборы в местные ассамблеи в четырёх штатах: Ассам, Западная Бенгалия, Пудучерри и Тамил Наду. Вне зависимости от результатов избирательной кампании общество продемонстрировало несколько новых тенденций, которые и предполагают изменение социально-политических механизмов общественного взаимодействия. Прежде всего, граждане Индии устали от навязывания «индийскости» в редакции «Шафрановой партии». Даже те из индийцев, кто не сомневается в основных постулатах хиндутвы как общественно значимой идеологии, отрицают необходимость поддерживать BJP на политическом поле. Этим эффективно воспользовались региональные партии «Тринамул конгресс» (Всеиндийский конгресс, TMC) в Западной Бенгалии и «Дравида мунетра кажгам» (Федерация дравидского прогресса, DMK) в Тамил Наду. Причём тезисы, выдвигаемые обеими партиями, пришлись по душе и адептам иных религий и, прежде всего, мусульманам, которые, как считается, из всех религиозных меньшинств в большей степени страдают от радикализации индуизма. Даже предтеча «Шафрановой партии» — организация с достаточно экстремистской идеологией «Раштрия сваямсевак сангх» (Союз добровольных слуг Родины, RSS) — очевидным образом попыталась изменить свою нетерпимую позицию к религиозным меньшинствам. По словам главы RSS Мохана Бхагвата, в его организации верят в «единство в многообразии». В какой-то степени это можно считать попыткой вернуться к религиозному синкретизму, который, по мнению ряда индийцев, был нарушен с приходом к власти BJP в 2014 году. А всё перечисленное говорит не столько о типичном со времён Джавахарлала Неру противостоянии религиозного фундаментализма и секуляризма, сколько о трансформации индуистской идеологии и формировании новой светской этики в политике.
Зарождение новых политических союзов
Другая составляющая эволюции политической жизни Республики Индия выразилась в зарождении пока ещё не до конца оформленных новых политических союзов. Так, знаковым стало заявление вновь избранной на новый срок главы Западной Бенгалии Маматы Банерджи о том, что она не видит ничего плохого в политической деятельности коммунистов, являясь политическим оппонентом Компартии Индии. При этом глава TMC с начала своей политической карьеры находилась в непримиримой вражде с любыми политиками коммунистического толка. В период выборов та же Банерджи обратилась с письмом ко всем ведущим оппозиционным партиям страны с предложением «объединиться против партии Моди-Шаха», забыв о претензиях ко многим политическим соперникам.
Глава же тамильской партии «Дравида муннетра кажагам» Мутхувел Карунанидхи Сталин на прошедших выборах в ассамблею штата вполне успешно реализовал союз с Индийским национальным конгрессом (INC) и местными коммунистами, добившись победы на выборах. При этом старейшая партия Индии на этих выборах шла «вторым номером», уступая организации Сталина.
Следует отметить, что речь идёт не столько о конкретных фигурах на поле индийской политики, сколько о примерах, которые показывают очертания общественно-политических процессов Индии в ближайшие два-три года. А именно: происходит трансформация индийского национализма, основанного на базовых принципах индуизма; происходит расширение светских общественных движений, которые никак не связаны с INC, долгие годы доминирующим на этом поле; неолиберальная экономическая повестка времён первого кабинета Моди сменяется социальным либерализмом в духе реформ 44-го президента США Барака Обамы.
Внешнеполитическая повестка
Внешняя политика Индии в силу внутриполитического давления, связанного и с эпидемией коронавируса, и с протестами фермеров, выглядит «более региональной». Такого рода состояние, прежде всего, определяют столкновения на индийско-китайской границе 2020−2021 годов и выводом американских войск из Афганистана. Эти события стали значимым фактором определения внешнеполитического вектора на текущий год. Поэтому контакты Индия — Россия, Индия — ЕС и Индия — США прямо или косвенно затрагивали проблематику межграничных противоречий. И если использование натянутых отношений Нью-Дели и Пекина со стороны Вашингтона достаточно сдержанно воспринималось индийской стороной в 2010-х годах и ранее, то в настоящее время большинство индийских политиков оценивает шаги Соединённых Штатов в регионе как «отвечающие интересам Индии». Формирование изначально аморфного Quad (Четырёхсторонний диалог по безопасности, включающий Австралию, Индию, США и Японию) в структуру, которая готова проецировать силу в Индийском океане, сгладило многие вопросы американо-индийских отношений. У Нью-Дели гораздо меньше противоречий с Канберрой и Токио, что в рамках четырёхсторонних отношений предполагает «замораживание» некоторых проблемных зон между американской и индийской сторонами. Quad поддерживает Индию в приграничном конфликте с Китаем, что демонстрируется внутри государства как значимое достижение Нарендры Моди.
Всё описанное, равно как и многие события, оставшиеся за рамками статьи, дают основания предполагать, что республика Индия пытается сбалансированно и действенно разрешать как внутренние, так и внешние противоречия. Так или иначе, в годовщину независимости Индии можно с большой долей уверенности говорить о дальнейшей эволюции государства в быстро меняющемся мире. Трансформация политической системы и структур общества позволяет утверждать о готовности страны к переменам. Поиск новых решений во внешней политике демонстрирует то, что Индия остаётся великой цивилизацией, состоялась как региональная держава и вполне может претендовать на глобальный статус уже в текущем десятилетии.