Чем ответит КНР на новые торговые пошлины США?

США наказывают Китай санкциями за покупку вооружений у России

За покупку вооружений у России США «наказали» Китай санкциями. Конечной целью подобных шагов является Россия.                                  

США отреагировали на приобретение Пекином у Москвы десяти истребителей Су-35 в декабре 2017 года и нескольких систем С-400, которые были закуплены в январе 2018 года. Вашингтон решил наказать Китай и ввёл новые санкции. Об этом сообщается на сайте минфина Соединённых Штатов.

Отмечается, что ограничительные меры затронули департамент подготовки войск и снабжения Центрального военного совета КНР и его руководителя Ли Шанфу. Санкции предполагают отказ на выдачу экспортных лицензий этому ведомству, также запрет на проведение операций с американской финансовой системой, кроме того, Вашингтон заблокируют активы, которые находятся под юрисдикцией Соединённых Штатов.

Как отметил представитель администрации США, это первый раз, когда Вашингтон вводит санкции в рамках раздела 231 CAATSA: «Это является значимым шагом». Также поясняется, что конечной целью санкций является не Китай, а Россия. Как сообщало ИА REGNUM, договор на поставку четырёх дивизионов С-400 между Москвой и Пекином был заключен в 2015 году. Предположительно сумма сделки составит $3 млрд.

Источник - https://regnum.ru/news/2486231.html

***

«США наказывают не Китай, а Россию»

Пекин не почувствует новых санкций, а вот Турция и другие страны теперь подумают, покупать ли наше оружие.

Военный обозреватель «Новой газеты» Павел Фельгенгауэр объяснил, почему США наказали Китай, купивший российские комплексы С-400, но не ввели санкции против Индии, Индонезии или других стран, покупающим у России вооружение.

— Американцы ввели вторичные санкции за сотрудничество с Россией в соответствии с законом, принятым около года назад. Впервые применить его решили в отношении Китая за закупки российского вооружения и техники. Скорее всего, потому что эти санкции ни на что серьезно не влияют: Китай в Америке никакое вооружение не закупает. Да и находится под ограничениями уже давно — после студенческих протестов на площади Тяньаньмэнь в Пекине в 1989 году. Санкции до сих пор действуют: западным странам запрещено продавать Китаю военную технику и технологии двойного назначения.

Китай от новых санкций ничего особенно не потеряет и от сотрудничества с Россией совершенно точно отказываться не будет. В санкционный список внесли Департамент развития оборудования китайской армии Центрального военного совета и его главу Ли Шанфу. Санкции заключаются в том, что если у них есть собственность в Америке, то она будет заморожена (но, скорее всего, ее нет), и в том, что нельзя будет пользоваться долларами, что также никаких существенных проблем для Китая не создаст. Страна и так находится с Америкой в состоянии торговой войны.

США наказывают не Китай, а Россию. Цель американцев – уменьшить российский вооруженный экспорт, нанести России ущерб и наказать за то, что она вмешивается в американские выборы.

Проблемы могут появиться у российских торговцев оружием. Кроме того, вторичные санкции — это сигнал и «послание» для других стран, которые одновременно сотрудничают и с западными странами, и с Россией. Прежде всего, для Турции, которая является членом НАТО и покупает вооружение в Америке и Европе. В то же время Турция собирается закупать российские зенитные ракетные системы С-400. Есть Индонезия, Вьетнам, Индия, Сербия, страны в Латинской Америке и Африке, однако американцы пока их в список не включили. Насколько долго так будет продолжаться, пока не понятно.

Повлияют ли санкции против Китая на решение других стран сотрудничать с Россией — зависит от них. Например, Ирак закупается в России, причем расплачивается деньгами, а не обещаниями, как сирийцы. Одновременно Ирак закупается в США и получает от американцев помощь. Однако там недавно прошли выборы, и новое правительство до конца не сформировано. Не понятно, кто придет к власти в этой расколотой стране: анти- или проамериканские силы. Так что странам, сотрудничающим с Россией, придется решать, чего они хотят: американских санкций или российского вооружения. А сотрудничество с Россией, между прочим, имеет свои конкурентные преимущества.

Во-первых, Россия охотно участвует в коррупционных схемах. В западных государствах существуют законы, в которых давать взятки третьей стране, чтобы та покупала оружие или технику, в том числе самолеты, — это уголовное преступление.  А у нас это законно. Об этом мне несколько лет назад говорил экс-глава одной федеральной службы. Он сказал, что взятки действительно являются нашим преимуществом и что это законно — платить государственным чиновникам через посредников «комиссионные» минимум в 10% от суммы сделки (а бывает и больше — 20%). Реже эти взятки выплачиваются авансом, причем за счет российского госбюджета.

В некоторых случаях, насколько можно судить, есть обратный откат в Россию. Это уже незаконно, но тоже работает: в другую страну перечисляют взятку, а потом ее половина приходит назад российским чиновникам. Торговля оружием выгодна: речь идет о суммах до 3 миллиардов долларов в год. По-видимому, в США хотят «прижать» поставки вооружения, чтобы в Кремле, откуда они курируются, задумались и больше не лезли в американские выборы.

Авторы: Павел Фельгенгауэр, Елизавета Кирпанова, «Новая газета»             

https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/09/21/77910-ssha-nakazyvayut-ne-kitay-a-rossiyu

***

Если Китай предпримет действия в ответ на новые американские пошлины, отказавшись от экспорта промежуточных товаров американским производителям, экономике США будет нанесен серьезный ущерб, однако экономика КНР в этом случае понесет еще большие издержки, пишет Минксин Пай в статье для издания Project Syndicate.

Теперь, когда администрация президента США Дональда Трампа ввела 10-процентные пошлины на китайские товары на сумму в $200 млрд, можно сказать, что торговая война между США и КНР перешла в новую фазу. Если Китай нанесет ответный торговый удар, то понесет большие потери, чем США. В 2017 году Китай экспортировал в США товары на сумму в $506 млрд, в то время как американский импорт КНР составил всего $130 млрд. Это указывает на то, что в торговой войне Китай быстро начнет уступать США, не имея шансов на мощное противодействие.

Внимание СМИ привлекала идея, которую предложил бывший министр финансов КНР Лу Дживэй, который в настоящий момент возглавляет национальный пенсионный фонд. В своей речи на Форуме по развитию Китая Дживэй предложил отказаться от экспорта товаров, в которых нуждаются американские компании, чтобы нанести серьезный удар по цепочкам поставок. Такой маневр стал бы достаточно болезненным для экономики США.

Действительно, многие товары, произведенные в Соединенных Штатах, сильно зависят от импорта китайских промежуточных товаров. Если КНР перекроет эти поставки, то американские компании, по крайней мере в краткосрочной перспективе, не смогут найти альтернативные источники промежуточных товаров, чтобы удовлетворить свои потребности. Однако экономика КНР может столкнуться с еще большим ущербом, поскольку китайские предприятия также критически нуждаются в промежуточных товарах из США, альтернативу которым Китай вообще не сможет найти.

Конечно, сторонники Дживэя хорошо понимают, что Китай серьезно пострадает, но они верят в принцип «взаимного гарантированного уничтожения», согласно которому нападение может привести к взаимному уничтожению страны, которая подвергается нападению, и страны, которая это нападение осуществила.

Принцип взаимного гарантированного уничтожения помог сохранить мир в период холодной войны между США и СССР, поскольку обе державы понимали, что в случае ядерного удара неминуемо последует ответный ядерный удар. Однако торговля — это не ядерная война, к тому же США обладают гораздо более крупным торговым арсеналом, чем КНР. Если есть хоть малейшее сомнение в неминуемости взаимного уничтожения, то данный принцип перестает работать.

Наиболее значимым промежуточным продуктом для китайских компаний являются американские усовершенствованные полупроводниковые чипы. В апреле 2018 года США запретили продажу таких чипов китайскому телекоммуникационному гиганту ZTE из-за нарушений американских экспортных правил. Практически сразу все операции ZTE были заблокированы. Если бы компания ZTE не выплатила штраф в размере $1 млрд и не согласилась строго соблюдать экспортные правила США, то компания ZTE прекратила бы свое существование.

Помимо блокирования поставок продвинутых микрочипов, правительство США может приказать Boeing и United Technologies отказаться от продаж КНР реактивных двигателей и деталей к ним. Такое решение существенно подорвало бы позиции флота коммерческих самолетов КНР. США также могут запретить Google осуществлять поддержку программного обеспечения для смартфонов Android в Китае. Все это вместе взятое нанесло бы гораздо более серьезный ущерб экономике Китая, чем США.

Однако прямые экономические издержки подобных действий — это только начало. Дальнейшие ответные шаги, предложенные бывшим министром экономики КНР, лишь ускорят процесс экономического разъединения двух стран и уменьшение их зависимости друг от друга. Этот процесс мог бы порадовать американских военных и представителей национальной безопасности США, полагающих, что такой «развод» ограничит рост китайской мощи. Однако этот процесс несет миру серьезную опасность, поскольку разворачивающийся стратегический конфликт между США и Китаем больше не будет сдерживаться совместными экономическими интересами.

Хорошей новостью является то, что лидеры КНР — это реалисты, которые, вероятно, придут к выводу, что, столкнувшись с гораздо более сильным противником, не стоит делать ставку на принцип взаимного уничтожения. Вместо этого Китай должен инициировать прекращение огня и начать мирные переговоры.

Автор: Максим Исаев

https://regnum.ru/news/polit/2486224.html

***

Комментарий: На что рассчитывают в Вашингтоне, угрожая Пекину? И что они в реальности получат в ответ

В китайско-американских отношениях, которые резко испортились весной этого года из-за повышения Вашингтоном торговых пошлин на товарный импорт из Поднебесной и продолжают ухудшаться, о чём говорит введение санкций за военное сотрудничество с Россией против департамента развития вооружений Центрального военного совета (ЦВС) КНР, наметилось дальнейшее обострение.

Источники в Белом доме сообщили ряду СМИ о готовящейся «фронтальной атаке» на Пекин, в которой, наряду с Белым домом, примут участие ключевые экономические ведомства — министерства финансов и торговли, а также Пентагон. Китай собираются обвинить в «подрывной» кибердеятельности, вмешательстве в выборы и краже американской интеллектуальной собственности. Власти США, по этим данным, не склонны преувеличивать роль России как новой «империи зла», а намерены отныне поделить эту роль между Москвой и Пекином.

Ожидаемые сроки информационной атаки, по словам источников, составляют ближайшие несколько недель. При этом предполагается использование против КНР иезуитской тактики. Дональд Трамп собирается и дальше «тепло отзываться» о Си Цзиньпине, оставляя тем самым «каналы для диалога», то есть для диктовки китайскому лидеру своих условий. На роль же «говорящей головы» в этих нападках Белый дом отряжает советника президента по торговой и экономической политике Питера Наварро.

У происходящего имеется ряд аспектов, как тактических, так и, возможно, стратегических. Прежде всего, следует подчеркнуть избитость предполагаемого перечня обвинений. В Вашингтоне не «заморачиваются» инновациями, а тиражируют то, что уже не первый год применяется против России. Уж каким образом в американские выборы мог «вмешиваться» Китай, если Трамп еще в ходе предвыборной кампании, не скрывая желания на него нажать, носился с идеей «восстановления паритета» в китайско-американской торговле? Китай «вмешивался» за Клинтон?

Но тогда что общего у него с Россией, если Москва в американской логике «вмешивалась» за Трампа? И если интересанты самой Клинтон уже обвиняют Пола Манафорта в связях с экс-главой президентской администрации на Украине Сергеем Левочкиным и работе вместе с ним в интересах США против России, то не рушится ли конструкция, выстроенная спецпрокурором Робертом Мюллером?

И не собирается ли этот экс-директор ФБР в этом случае с помощью нового, теперь уже антикитайского «расследования» отвертеться от выдвинутых против него Трампом еще в мае обвинений в «конфликте интересов»? А также спасти пресловутую «честь мундира» в весьма запутанной истории связей с находящимся под американскими санкциями олигархом Олегом Дерипаской?

Ясно ведь, что Вашингтон интересует не истина. И обещания «фронтального наступления» на Пекин это только подтверждают. А что его интересует? Разумеется, главная его цель, это и есть стратегическая сторона вопроса, — поссорить две ключевые евразийские столицы, запустив между ними «черного кота», создав мизансцену, в которой Китай якобы «страдает» из-за России.

Не получилось. В Пекине очень хорошо разобрались в ситуации, ответив американцам, что это не их дело, у кого именно и что именно суверенный Китай покупает в целях укрепления своей обороноспособности, тем более что эти закупки полностью соответствуют международному праву и стандартам прозрачности военно-технического сотрудничества.

Теперь, с помощью обсуждаемой информации, которая, кстати говоря, вполне может оказаться «зондирующим вбросом», провоцируют уже Москву, чтобы здесь сказали: «Ага! Штаты выдвигают Китай на «линию огня» вместе с нами? Так давайте договоримся с американцами за китайский счет»…

Сомнений нет: и в китайской, и в российской элите хватает тех, кому куда ближе альянс с США друг против друга. И в этих кругах нет понимания, что на самом деле это будет не альянс, а участие на правах пешек в грязной американской геополитической игре, в которой преуспеть невозможно ввиду изначально отведенной нам роли «расходного материала».

Отличительная черта этих «западников» — тех и других — в том, что они всех вокруг считают глупее себя, а еще, вопреки логике происходящего и просто здравому смыслу, свято верят в то, что могут стать Вашингтону не вассалами, а «равноправными партнерами». Чего не будет никогда. По определению. «Хуже вражды с англосаксами может быть только дружба с ними», — учил видный дореволюционный российский геополитик, генерал-майор военной разведки А.Е.Едрихин-Вандам. В его правоте и Китай, и Россия за последние полтора века убеждались неоднократно — и порознь, и вместе.

Однако, к счастью, эти верхогляды сегодня не правят бал ни в Москве, ни в Пекине. И «санкционная» война против всех, кто не признает самопровозглашенного, присвоенного себе американского экстерриториального гегемонизма, имеет в своей перспективе обратную сторону.

Когда она потерпит крах, разбившись о твердую принципиальность двух столиц, выбранных ее объектами, она непременно бумерангом ударит по своим организаторам. Ибо ничто так не сплачивает и не консолидирует общества обеих стран изнутри и не способствует укреплению их взаимодействия, как постоянно усиливающаяся угроза внешней политической и военной конфронтации. А она и для Пекина, и для Москвы — налицо.

Автор: Владимир Павленко

https://regnum.ru/news/polit/2487990.html

***

Комментарий: Санкции вредны и для самих США. Они подрывают интересы Вашингтона, отталкивая от него его союзников

В Вашингтоне только и разговоров об американской исключительности: политики настаивают на том, что у США есть уникальная миссия, заключающаяся в том, чтобы обеспечивать чаяния всего человечества. Это высокомерие уже стало фундаментом американской внешней политики, особенно когда дело касается экономических санкций, пишет Даг Бендоу в статье для американского издания The American Conservative.

Сторонники санкций обычно превозносят предполагаемые преимущества своей политики, не предоставляя значительных доказательств. Тем не менее исследования показали, что санкции могут быть эффективными тогда, когда ограничения носят международный характер, применяются к ограниченному списку продукции и направлены на достижение скромных целей. Даже тогда правительства редко жертвуют фундаментальными интересами в ответ на экономическое давление. Скорее, они реагируют так же, как реагировал бы Вашингтон в подобной ситуации, — сопротивляются еще яростнее.

Разочарование неэффективностью этих средств заставляет должностных лиц США действовать с удвоенной силой. Поэтому Вашингтон регулярно наказывает отдельные иностранные компания и граждан. Так, за прошлый год министерство финансов США внесло примерно 1 тыс. человек и организаций в Список лиц особых категорий и запрещённых лиц. Американские политики в настоящее время используют главенствующую роль своей страны в мировой финансовой системе в качестве оружия даже против дружественных государств, лишая их доступа к своему рынку. В свою очередь, третьи стороны сталкиваются с многомиллиардными штрафами за то, что ведут дела с теми, кто находится в списке непослушных Вашингтона.

Даже крупные, процветающие страны уязвимы для американского давления, часто достаточно одних угроз санкций, чтобы изолировать ту или иную маленькую страну. Например, в течение многих лет правительство Судана было вынуждено использовать за границей исключительно наличные деньги, перебрасывая валюту в США для работы своих дипломатических представительств. После же того, как администрация президента США Дональда Трампа ввела санкции в отношении Ирана, из исламской республики ушла целая группа иностранных компаний.

Однако даже такие усиленные санкции редко приводят к изменению правящих групп, на которые они нацелены. Так, главенствующей идеологией на Кубе по-прежнему является коммунизм, правительство Судана остается авторитарным и исламистским, тогда как немногие специалисты по Корее считают, что Пхеньян когда-либо откажется от своего ядерного оружия. Со своей стороны, несмотря на экономическое давление, Россия так и не отказалась от своего курса. Вместо этого иностранные государства ищут неэкономические способы воздействия на интересы США.

Международное экономическое давление сыграло определенную роль в том, чтобы подтолкнуть Мьянму, Иран, Ливию и Северную Корею к переговорам с Западом. Однако тогда санкции сопровождались позитивными стимулами. И даже тогда успех все еще был ограниченным. Нейпьидо по-прежнему проводит репрессивную политику, подавляя целую этническую группу — мусульман рохинджа. Тегеран пошел на подписание Совместного всеобъемлющего плана действий — ядерной сделки, достижение дальнейшего прогресса по которой маловероятно после выхода из соглашения США. Кроме того, свержение ливийского лидера Муаммара Каддафи отобьёт у других желание идти на серьезные уступки в будущем. КНДР, скорее всего, будет обладать своим ядерным арсеналом на протяжении многих лет и даже десятилетий.

Санкции хуже, чем неэффективны: они могут иметь далекоидущие экономические последствия. Ограничение продаж нефти в Иране подталкивает цены на энергоносители во всем мире. Запрет на продажу определенных технологий Москве непропорционально сказывается на европейских фирмах. Даже более мелкие рынки имеют значение. Как отметил специализирующийся на санкциях юрист Питер Харрелл, введенные против Турции пошлины стимулировали резкую распродажу на рынке, что не только затронуло Анкару, но и привело к падению стоимости акций крупнейших европейских банков, ведущих свои дела с Турцией. Из-за беспорядочного использования Вашингтоном экономических санкций глобальную экономику больше либеральным рынком считать нельзя.

Более того, экономические санкции почти всегда бьют по самым незащищенным слоям населения. Наиболее известный пример этого — в результате санкций США в Ираке погибли около полумиллиона грудных детей. Вполне возможно, что это число преувеличено, но когда по этому поводу тогдашнему постпреду Вашингтона в ООН Мадлен Олбрайт был задан вопрос, она не стала оспаривать, подчеркнув лишь, что «цена того стоит».

В последние годы США стали полагаться на «умные санкции», которые обычно применяются к лидерам режима и его сторонникам, но и они показали свою малую эффективность: если лишить северокорейского лидера Ким Чен Ына возможности отдыхать или пользоваться банковскими услугами на Западе, это едва ли заставит его пойти на разоружение. С помощью умных санкций можно добиться морального успокоения, но не заставить пойти тот и иной режим на попятную.

Кроме того, как и многие другие правительственные программы, в рамках стратегии экономического давления появляются заинтересованные группы, из-за которых впоследствии отказаться от санкций становится попросту невозможным. Так, кубинское эмбарго длилось полвека, несмотря на резко изменившиеся обстоятельства, Вашингтон не отказался от политики давления на Судан даже после того, как Хартум пошел навстречу требованиям Вашингтона и согласился на отделение Южного Судана. Санкции в отношении Москвы стали ударом для экономики России, не смогли изменить ее политики.

При этом вводить санкции против кого-либо очень просто, из-за чего это становится излюбленным средством многих конгрессменов, чающих однажды стать государственным секретарем. Американские законодатели предпочитают этот метод давления потому, что он предполагает незначительные обстоятельства и не требует балансировать конкурирующие интересы или разрабатывать эффективные средства правовой защиты. Иными словами, санкции — легкие, громкие действия, которые привлекают всеобщее внимание. Конгрессмены могут требовать все более жестких мер, несмотря даже на призывы чиновников исполнительной власти к осторожности и продуманности. Санкции — инструмент показухи, а не государственной деятельности.

Возможно, самая большая проблема с экономическим давлением заключается в том, что оно раздувает высокомерие Вашингтона, поскольку создается впечатление, что можно принудить к своей воле весь остальной мир. Повышение же давления осуществляется просто и без каких-либо проблем для Вашингтона.

Это высокомерие привело к ошибочной политике администрации Трампа в отношении Ирана. Во время своего визита в Эр-Рияд Трамп, по всей видимости, получил заказ от местных властей, в результате чего он отказался от ядерной сделки, благодаря которой Тегеран согласился на самый жесткий международный контроль своей ядерной деятельности. Теперь Вашингтон стал требовать того, чтобы Тегеран прекратил свою независимую внешнюю политику, отдав региональное господство Эр-Рияду.

В Вашингтоне заявили, что применят силу в полном объеме против любой страны, враждебной или дружественной США, если та не прекратит торговлю с Ираном. И в ответ Вашингтон столкнулся с необычным сопротивлением. Так, Китай и Индия, по-видимому, продолжат, по крайней мере, некоторые коммерческие сделки с Ираном, бросая вызов США. Более того, страны ЕС стали искать пути продолжения коммерческой деятельности с Ираном. Подобно тому, как ошибочная политика США в отношении Москвы подтолкнула Россию к Китаю, поставив крест на знаменитой стратегию бывшего президента США Ричарда Никсона, широкомасштабные американские санкции теперь подталкивают ЕС к Китаю и России.

И если страны ЕС не особенно стремились воспрепятствовать давлению США на такие страны, как Куба или Судан, Иран — совсем другая история. Вашингтон отказался от международного соглашения, проигнорировал европейские интересы, нарушил растущую торговлю, еще больше дестабилизировав Ближний Восток и потребовав унизительного послушания. Европейские страны, привыкшие сдаваться, теперь более злобны и менее охотно соглашаются со свершившимся фактом решения администрации Трампа. В частности, министр финансов Франции Бруно Ле Мэр указал на то, что Европа должна быть «суверенным континентом, а не вассалом» США.

В свое время секретарь казначейства в администрации Барака Обамы Джек Лью предупреждал, что «усиление санкций» может ослабить доллар и побудить иностранные компании искать альтернативы финансовой системе США. Действительно, все большее высокомерие Вашингтона может в конечном счете положить конец его способности навязывать свою волю другим государствам, что будет иметь значительные экономические и политические последствия для Америки.

Неудача США неудивительна. Как сказал историк Джон Дальберг-Актон, власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Не имеет значения, хороши ли намерения вашингтонских политиков, поскольку последствия их действий плохие, а часто катастрофические. Будучи кандидатом, Трамп обещал изменений в политике. Став президентом, он должен воплотить это в реальность, и начать он может с введения в мир внешней политики, основанной на сдержанности и осторожности.

Автор - Максим Исаев

https://regnum.ru/news/polit/2485513.html

***

Комментарий: Гонка опережений.

У американо-китайского санкционного конфликта не торговая, а технологическая природа.

Дело было в Шанхае на международном форуме по инновациям и развитию новых отраслей. Переводчик по фамилии Ван захотел заработать немножко дополнительных денег и устроил скандал, обвинив своего нанимателя — одну из инновационных компаний — в том, что она украла запись его перевода и выдала ее за синхронный перевод человеческой речи, сделанный машиной. И вдобавок нигде не упомянула никакого Вана, будто его и не было (обидно, да?). Компания же говорит, что ни разу не утверждала, что переводчик был неживой…

Они разберутся, кто кому должен и что полагается за шантаж. А нам интереснее вот что: компания, о которой речь, местная, из Шэньчжэня, называется iFlytek, и она на полном серьезе занята созданием искусственного интеллекта, способного на синхронный перевод речи. Выглядело на форуме это так: выступает японский профессор, а некая потусторонняя сила переводит его одновременно на китайский и английский. Да, это была, видимо, лишь демонстрация того, к какой цели идет и уже приблизилась компания: синхронный перевод на два языка одновременно — пока никто в мире такого не может.

Скандал с якобы обиженным переводчиком, однако, приобрел общенациональный масштаб, потому что в стране это очень горячая тема — сами ли китайцы что-то изобрели или использовали чужие наработки (пусть и с их «дотягиванием»). По сути, в Китае идет общенациональная дискуссия на тему того, станет ли страна мировым лидером хай-тека, в том числе обогнав США.

В России эта идея применительно к Китаю еще не проникла в народное сознание. Я недавно был на телепередаче, где четверо профессиональных китаеведов добивали нашего типичного «человека из 90-х годов», который попросту никогда не сможет сочетать в голове «Китай» и «мировое лидерство в технологиях». Ему наперебой приводили цифры и факты, говоря, что Китай уже лидирует в мире по части числа зарегистрированных патентов, что в нем работает больше сделанных в стране суперкомпьютеров, чем в США… а он держался. Потому что обгона Америки не может быть никогда — китайцы умеют только копировать (причем плохо), и точка.

А заодно, как выразить в цифрах невыразимое, то есть как в точности определить технологическое лидерство? Это все равно что точно сказать, какая нация внесла больший вклад в мировую музыку: Италия или Австрия. Как считать будем? В штуках чего?

Но китайцы считают, в том числе в цифрах. И получается такая картина: их экономика перепрыгнула через технологическую ступеньку, начав осваивать — и не без успеха — сегодняшний высший пилотаж. То есть искусственный интеллект, «умные дома», робототехнику и облачные технологии (они же — технологии распределенной обработки данных).

И здесь достижимость Китаем мирового лидерства никто не оспаривает, вопрос скорее в том, когда именно оно придет. Госсовет (правительство) страны намечает в ближайшие годы создание целой отрасли стоимостью в 150 млрд долларов и статус мирового инновационного центра по искусственному интеллекту к 2030 году. Не единственного такого центра, понятно, но вопрос первого, второго или третьего места в мире по этой части настолько же сложен, как идея музыкального соревнования между Италией и Австрией.

Однако перепрыгивание — смотри выше — через технологическую ступеньку даром не проходит. Называется эта ступенька «элементная база». Это то, что создали у себя США в Силиконовой долине, которая потому и силиконовая, точнее — кремниевая, что чипы (полупроводники) делаются из этого материала. И делаться они там начинали еще тогда, когда голодный и несчастный Китай никакого мирового лидерства себе и представить не мог. Какие-то процессы требуют времени и долгого выращивания сада. В США такой сад есть, лучший в мире. В итоге сегодня Китай подошел к начатой с ним Америкой торговой войне за мировое превосходство практически только с одной, но ключевой слабостью: отсутствием собственной полноценной элементной производственной базы.

Задача создать такую базу и избавиться от чиповой зависимости была поставлена в Пекине еще в 2015 году в рамках программы «Сделано в Китае – 2025». Речь о полном цикле, от дизайна до производства чипов любой сложности. Но пока что страна обеспечивает себя таковыми лишь на 16 процентов и тратит на закупку чипов (не только в США, но преимущественно там) 260 млрд долларов, а на импорт нефти — только 162 млрд (данные за прошлый год).

Истории с «полупроводникового фронта» ключевые китайские издания публикуют регулярно. Из них мы узнаем, что в этом году страна потратила на 43 процента больше, чем в прошлом, на покупку оборудования для производства своих чипов. Речь о сумме в 11,8 млрд долларов, что выводит Китай на второе место в мире по такому импорту. Но до независимости еще далеко.

Ни одна страна в мире, кроме Китая, не затрачивает таких громадных ресурсов на развитие своего полного цикла элементной базы. Но по крайней мере одно из направлений этого «развития» уже замечено и встретило жесткое сопротивление. Несколько попыток китайцев попросту купить компании, делающие чипы из серии высшего пилотажа, были заблокированы властями США без особого уважения к законным процедурам. И это было еще до начавшейся в этом году полноценной торговой войны между двумя странами. Собственно, из-за технологий она прежде всего и началась, а уже потом — из-за невыносимых для Америки дефицитов торгового баланса.

В принципе, все, происходящее сегодня в мире, можно свести к судорожной, явно запоздалой попытке США остановить или затормозить выход Китая на положение первой в мире технологической державы. То же, кстати, происходит в военной сфере, а также и по части ценностей, философии и прочей привлекательности.

Торговая война Вашингтона против Пекина сводится к попытке США разорвать американо-китайские деловые связи, что кажется невозможным, потому что никто в мире не связан таким объемом торговли и инвестиций. А дальше для США есть надежда вернуть мир к соревнованию двух экономически изолированных лагерей и выиграть его именно за счет превосходства в технологиях. Так, как это произошло между Западом и Востоком во второй половине прошлого века.

В ответ звучат разговоры, что мировая экономика стала единой навсегда, и что в прошлое никто еще не возвращался, и что единственным гарантированным последствием такой политики будет глобальный кризис с непредставимым спадом производства. Но республиканская команда явно исходит из мысли, что лучше делать что-то с неясными последствиями, чем ничего.

***

Автор: Дмитрий Косырев

https://www.kommersant.ru/doc/3751303