Ближневосточный разлом
Ближневосточный разлом
Впервые за 34 года после победы Исламской революции в Иране в феврале 1979 года на 68-й сессии Генеральной ассамблеи ООН состоялись встречи между высшими руководителями Исламской Республики Иран и США. Так, 27 сентября 2013 года в Нью-Йорке глава МИД ИРИ Мохаммад Джавад Зариф встретился с Государственным секретарем США Джоном Керри.
Мохаммад Зариф оценил встречу как положительную. По словам же Керри, он дал понять иранцам, что до полной нормализации отношений между Тегераном и Вашингтоном еще далеко, а «США не будут отменять санкции, пока не будет создан надежный и прозрачный механизм, благодаря которому США будут в точности знать, что делает Иран со своей ядерной программой».
***
Чуть позже, в тот же день, президенту Ирана Хассану Роухани, который находился в Нью-Йорке для участия в работе сессии Генеральной Ассамблеи ООН, позвонил президент США Барак Обама. В ходе короткой телефонной беседы стороны затронули вопросы относительно будущего двусторонних отношений между государствами и, конечно же, проблему иранской ядерной программы.
Ранее в своем выступлении в ООН Обама подчеркнул, что США не допустят создания Ираном ядерного оружия, но при этом поспешил заверить, что они «не стремятся к смене режима в Исламской Республике» и склоняются к разрешению своих разногласий с Тегераном исключительно дипломатическими методами. «У обеих сторон есть обеспокоенность, которую необходимо развеять», — заявил он, призывая использовать «уникальную возможность добиться прогресса с новым руководством Ирана». Признав, что успех вовсе не гарантирован, глава Белого дома пообещал приложить максимум усилий для достижения всеобъемлющего решения. Б.Обама также отметил, что приветствует более умеренный политический курс нового президента Х.Роухани.
Президент ИРИ, в свою очередь, сообщил о готовности Ирана немедленно начать переговоры по своей ядерной программе и о готовности вести диалог с США.
Президент Франции Ф. Олланд 25 сентября первым из западных лидеров встретился с Х. Роухани, заявив, что хотя его и воодушевляют заявления нового иранского правительства, но он хотел бы увидеть за ними и конкретные действия.
Не отстает от своих союзников и Великобритания. Лондон и Тегеран уже начали переговоры о нормализации отношений.
Уступки Ирана по ядерной проблеме должны сопровождаться снятием санкций, считает также глава МИД России С. Лавров.
***
Но не всем по нраву столь стремительное развитие отношений между Ираном и США и, тем более, весьма вероятное достижение положительных результатов уже в скором будущем.
Так, прибывший в США премьер-министр Израиля Б. Нетаньяху намерен пролить свет на истинную политику Ирана и «снизить уровень эйфории» по этому поводу.
Он намерен доказать, что под прикрытием разговоров о мирном атоме Тегеран пытается выиграть время для завершения создания ядерного оружия. В израильские СМИ попали выдержки из речи премьера. Ссылаясь на неназванного представителя правительства, газета «The Jerusalem Post» сообщает: Биньямин Нетаньяху намерен сравнить ядерную политику Ирана с программами Северной Кореи, которая «прикрывалась разговорами о приверженности режиму нераспространения, чтобы ослабить режим санкций и выиграть время для развития ядерных программ».
Израильское издание оказалось близко к истине. В ходе своего выступления премьер выдвинул Тегерану заведомо неприемлемые требования:
Во-первых, Иран должен прекратить все работы по обогащению урана; во-вторых, необходимо убрать с иранской территории все запасы обогащенного урана; в-третьих, необходимо ликвидировать в Иране инфраструктуру для производства ядерного оружия; в-четвертых, Тегеран должен прекратить работу над реактором по производству тяжелой воды и отказаться от создания реактора по производству плутония.
А вот что опубликовала влиятельнейшая израильская газета «Маарив» 1 октября 2013 года: «Парадоксальным образом нынешняя разрядка напряженности и телефонный разговор между президентами США и Ирана увеличивают шансы на то, что Израиль будет вынужден нанести удар по ядерным объектам Тегерана в недалекой перспективе. С точки зрения израильской оборонной системы, нынешние события являются частью одного из заранее предусматривавшихся сценариев под названием «иранский блеф». Министр обороны Моше Яалон всегда был скептиком, однако не только он один ставит под сомнение неожиданные изменения в иранской риторике. В израильской армии распространено мнение, что аятоллы решили назначить президентом Хассана Роухани — человека, обладающего умеренными, по иранским меркам, взглядами лишь для того, чтобы избавиться от экономических санкций. В Израиле не верят, что результаты иранских выборов являются подлинными и что Тегеран отказался от своих ядерных амбиций. Иными словами, Иран может якобы приостановить свой атомный проект, не отказываясь от него, и возобновить тогда, когда сочтет нужным, или тайно продолжит развивать проект — вдали от любопытных глаз инспекторов ООН. «Это именно то, — отмечает «Маарив», — что и произойдет после того, как Иран уже создал всю инфраструктуру, необходимую для производства ядерного оружия, и находится на расстоянии вытянутой руки от своей первой атомной бомбы».
В прошлом США могли бы «не заметить» израильской атаки на атомные объекты Тегерана, однако теперь ситуация некоторым образом изменилась. Мировое сообщество не примет израильские военные действия до того момента, пока не будут исчерпаны все дипломатические возможности. По всей видимости, у Тель-Авива есть всего две возможности — либо атаковать иранские объекты в одиночку и навлечь на себя гнев мирового сообщества, либо смириться с превращением Ирана в ядерную державу.
***
Под удар критики попал и сам Хассан Роухани. Консервативная часть иранской элиты, недовольная его общением с президентом Обамой, обвиняет своего президента в сдаче национальных интересов, а наиболее агрессивно настроенные забросали Роухани яйцами во время его прибытия в аэропорт Тегерана.
Пытаясь успокоить страсти, заместитель главы МИД Ирана Аббас Арагчи заявил: «Учитывая крайнюю напряженность между Тегераном и Вашингтоном, к нормальным отношениям нельзя перейти благодаря телефонному звонку, встрече или переговорам. Мы никогда на 100% не будем верить Америке. И в будущем останемся на том же пути».
Антиамериканские выступления и нападки на президента Ирана могли бы продолжаться, если бы за него не вступился Верховный лидер ИРИ аятолла Хаменеи,заявивший 6 сентября, что одобряет действия президента, но «до конца не верит в положительный исход» переговоров с Вашингтоном.
Начав диалог с Ираном, президент Обама рискует сорвать потребовавшую от него немалых усилий перезагрузку отношений с Израилем. Тем более, что личные отношения Барака Обамы и Биньямина Нетаньяху складываются совсем непросто. В ходе прошлогодней президентской кампании в США глава израильского правительства не скрывал своих симпатий к республиканцу Митту Ромни. Только в марте текущего года, во время своего первого визита в Израиль, американский президент сумел снять напряженность, но, как оказалось, ненадолго.
Недовольство американо-иранским потеплением высказывают также в Саудовской Аравии и других странах Персидского залива — традиционных соперниках Тегерана в регионе.
***
Зададимся вопросом — кому же невыгодна нормализация отношений между США и ИРИ и кто же подстрекает Израиль, начиная с 2009 года, к нанесению ударов по иранским ядерным объектам? Ответ, как говорится, лежит на поверхности — это Саудовская Аравия.
Опасаясь роста иранского потенциала в Персидском заливе, а также «озаботившись» заявлениями Тегерана о готовности закрыть Ормузский пролив для иностранных танкеров, которые вывозят нефть из КСА, Кувейта, ОАЭ и сжиженный газ из Катара в случае угрозы для его ядерной программы, Эр-Рияд решает, что пора уничтожить Иран чужими руками.
Еще в 2010 году в США и Великобританию направляются члены королевской семьи, требуя «примерно наказать» Тегеран за его амбиции в зоне Персидского залива, умело разыгрывая карту «ядерной опасности». Активно задействуются телеканалы «Аль-Джазира» и «Аль-Арабийя». Более того, через спецслужбы ваххабитского королевства, возглавляемые принцем Бандаром бен Султаном, осуществляется передача израильской разведке данных, полученных из якобы разведывательных источников в Иране, будто Тегеран вплотную подошел к созданию ядерного устройства и, минимум через год, получит не менее 4-х боеголовок.
Аналогичная дезинформация передавалась Тель-Авиву и по ракетам среднего и дальнего радиуса действия, будто бы способных легко достичь территории не только еврейского государства, но и ряда стран НАТО на южном фланге. А иранские ВМС якобы имеют не менее 200 специальных торпед, изготовленных по северокорейским технологиям, которые можно пускать с борта кораблей и с суши, и которые способны потопить корабли всего 5-го флота ВМС США в Персидском заливе, а заодно и все флоты стран ССАГПЗ.
Фантастика, вроде бы, но не тут-то было. С авиабазы «Аль-Удейд» в Катаре, начиная с февраля 2010 года, ежедневно поднимаются в воздух боевые самолеты ВВС США, а также «АВАКСы» для ведения радиоэлектронной разведки. В ряде стран ССАГПЗ размещаются батареи американских ЗРК «Пэтриот» для защиты этих государств от ударов «возмездия» со стороны Ирана в случае нанесения Израилем ударов по его ядерным объектам.
В Израиле говорят о подготовке к возможным ударам по Ирану. Распространяются слухи о том, что ракетно-бомбовые удары по ядерным объектам ИРИ могут перерасти в широкомасштабную операцию с сухопутным компонентом с целью свержения правящего иранского режима. И, наконец, самое главное — периодически, вплоть до июля 2010 года, саудиты через арабские СМИ «вбрасывают» информации о том, что воздушное пространство королевства на севере страны будет открыто то на день, то на два, а то на неделю, якобы для учебных тренировок саудовских средств ПВО. Почему на севере, а не на побережье Персидского залива? Так все просто — Израилю посылаются открытые сигналы о том, что его боевые самолеты и беспилотники могут спокойно пересечь воздушное пространство КСА и нанести удар по Ирану.
Но кое-кто оказался умнее саудитов, поняв, чем грозит подобная эскалация в Персидском заливе. Тегерану нет необходимости наносить удары по флотам и авиабазам США в регионе, чтобы осуществить акты возмездия. Достаточно блокировать Ормузский пролив и нанести удары силами ВВС и ракет малой дальности по нефтяным полям и инфраструктуре Восточной провинции Саудовской Аравии, скважинам Кувейта и Северному газовому месторождению с его терминалами сжиженного природного газа (СПГ) в Катаре, чтобы обрушить весь мировой энергетический рынок, а заодно и экономически уничтожить арабские монархии Аравийского полуострова.
И этот кое-кто — ни кто иной, как бывший премьер-министр Катара Хамад бен Джассем, срочно полетевший в Эр-Рияд, чтобы убедить отказаться от удара по Ирану. Надо сказать, что это ему удалось, и угроза военной операции в то время была устранена.
В Израиле тоже несколько успокоились. Но в КСА продолжали подобные «вбросы» ядерной дезинформации для Израиля и в 2011, и в 2012 годах. Лишь исламистская «арабская весна» несколько отодвинула иранскую тему для КСА на второй план.
***
Следует отметить, что как ни парадоксально, эти планы КСА самым активным образом поддерживало другое ваххабитское государство — Катар (главный конкурент КСА в суннитском мире ислама). Ответ ясен — саллафитско-ваххабитским государствам выгодно ослабить Иран путем силовой акции США и Израиля. Так что антисионистская риторика Эр-Рияда и Дохи — это пустые слова и всего лишь пропаганда, рассчитанная на широкие массы арабских и исламских народов. Саудовской Аравии просто необходимо господство на рынке нефти, а Катару — исключительное положения для своего СПГ на мировом газовом рынке.
А тем временем катарская авиакомпания «Катар Эйрвейз», которой на 40% владеет упомянутый выше Хамад бен Джассем, ежедневно развозит из Аммана израильских туристов по всей Азии и Африки транзитом через аэропорт Дохи. И иврит можно часто услышать в самых фешенебельных отелях катарской столицы. Так что ХАМАСу и Палестине не следует строить иллюзий относительно некой общеарабской солидарности и готовности ССАГПЗ оказать помощь в создании независимого палестинского государства.
Но как бы то ни было, эксперты и мировые СМИ назвали «историческим» разговор лидеров двух стран, не имеющих дипломатических отношений с 1979 года.
Главным итогом беседы президентов стало поручение — в ускоренном режиме подготовить соглашение по ядерной проблеме. Эта договоренность должна быть выработана в рамках переговорного механизма между Ираном и «шестеркой» (пять постоянных членов Совета Безопасности ООН и Германия).
***
Итак, прямые переговоры между США и Ираном сегодня становятся реальностью. Как к этому относиться и чем это грозит региону Ближнего и Среднего Востока?
Столь стремительное сближение США и Ирана, безусловно, объективно необходимо Б. Обаме, и победившим в Иране осторожным реформаторам. Как у Америки, так и у Ирана слишком много разноплановых, и в тоже время, схожих проблем.
Иран находится в очень сложном положении. Оно вызвано совокупностью факторов системного характера. Жесточайший дефицит электроэнергии, вынуждающий власти ограничивать ее потребление, не позволяет проводить индустриальное строительство.
Экономика Ирана в основном и далее остаётся производителем нефти и газа. Другие отрасли находятся в устойчиво тяжелом состоянии. Уже поэтому ядерная энергетика для Ирана — высшая ценность, и он не намерен отказываться от нее даже под угрозой войны.
Вторая проблема современного Ирана связана с демографией. На сегодня Иран одна из самых молодых стран в мире. Миллионы молодых людей в условиях депрессивной экономики не могут найти работу. То есть, накапливается взрывоопасный материал, и такой же материал уже ясно доказал свою опасность в странах «арабской весны».
Предыдущий президент Ирана Махмуд Ахмадинежад отложил эту проблему «в долгий ящик», запустив внушительную по масштабам программу образования. Иран стал одной из самых образованных стран, иранские студенты на время были выключены из трудовой деятельности. Но теперь они возвращаются на рынок труда. Главное — запросы выпускника вуза существенно выше запросов вчерашнего школьника. А рабочих мест как не было, так и нет. 40 % женщин-выпускниц вузов и 20 % мужчин не могут найти работу в стране, и многие вынуждены искать ее за пределами Ирана.
Третья проблема — острый финансовый кризис. За годы правления Ахмадинежада денежная масса выросла почти в 7 раз — с 50 до почти 350 триллионов риалов, притом, что экономика увеличивалась в среднем на 4 % в год. Значительные средства были выделены для субсидирования жилищного строительства, выполнения социальных программ. Теперь все эти триллионы легли на плечи больной экономики.
Санкции, введенные год назад, добавили новых проблем, и поэтому опытный и дальновидный Верховный лидер ИРИ аятолла Хаменеи предпочел видеть на посту президента не ультраконсерватора, а человека, способного системно подойти к решению тяжелого наследия предыдущего правления и вывести страну из тупика. Несомненно, Роухани получил санкцию «если потребуется, то пойти на заключение договора с Дьяволом», которым аятоллы вполне резонно считают Соединенные Штаты. Правда, при этом сам Роухани прекрасно понимает, что ультраконсерваторы «всегда будут дышать ему в затылок», не получится у него, и они его сменят. Крайне недружелюбная встреча президента в аэропорту Тегерана по прилету из Нью-Йорка должна была напомнить ему, что не все ему тут рады.
Свои резоны к переговорам есть и у Обамы. Ставка на умеренных исламистов, как силу, которая зачистит ближневосточное пространство от союзников его политических противников в самих США, не оправдалась. «Братья-мусульмане» оказались неспособными идейно и организационно повести за собой массы в странах «арабской весны». Египет тому яркий пример.
Давайте предположим, что Обама осознал провал сценария с «братьями» и готов отвести Ирану другую роль — роль мощной замены «братьям», способной довести начатое до конца. «Арабская весна» должна продолжаться, но уже иначе, с другими игроками. Цель остается прежней — переформатирование Ближнего Востока. США хотят и должны уйти от прямого присутствия на Ближнем Востоке, высасывающего из них триллионы долларов, оставив вместо себя возвращенный в средневековье и поверженный в руины регион.
Да, Иран не слишком управляем, но в том и состоит искусство политики — создать условия, при которых США останутся в выигрыше при любых вариантах развития ситуации. Вашингтон, обладая передовыми технологиями управления социальными субъектами, вполне может рассчитывать на успех своего предприятия.
***
В общем, интересы переговорщиков пересеклись и совпали по ряду наиболее важных позиций. Ирану нужно освободиться от санкций, крайне нужны иностранные инвестиции и новые технологии. Ему нужна интенсификация энергетической программы и успешная реализация программы занятости молодежи. Вот, собственно, его требования к переговорам с США.
Для Обамы от Ирана требуется его готовность стать жандармом Ближнего Востока и зачистка региона от излишне самостоятельных и вышедших из-под контроля аравийских монархов, в первую очередь, Саудовской Аравии.
Провокация с химическим оружием в Восточной Гуте (пригород Дамаска) стала для Обамы своеобразным сигналом — саудиты способны в любой момент разрушить скоординированные планы США, поставив их на грань войны, которой они всеми силами хотят избежать.
Впрочем, этот расклад вполне вписывается и в далеко идущие планы Тегерана по достижению лидерства в зоне Персидского залива. Стратегия Саудовской Аравии, направленная на создание исключительно суннитского радикального халифата на обломках стран Ближнего Востока, разрушенных «арабской весной», означает для Ирана прямое столкновение в недалеком будущем с хорошо вооруженными западным оружием силами исламистов. То, на что они способны, прекрасно демонстрирует сегодняшняя война в Сирии и повторять ее судьбу у иранских аятолл нет ни малейшего желания.
Единственный способ избежать уготованной участи — разрушить спонсора терроризма — династию Аль-Саудов.
В этом случае террористы, лишившись мощнейшей финансовой подпитки, превратятся в разобщенные банды, и воевать с ними будет значительно проще. Именно тогда победитель Аль-Саудов, с позиции лидера региона, сможет предложить Ближнему Востоку новую парадигму развития, исключающую внешнюю экспансию.
Однако, все это только смелые предположения. Их воплощение — процесс нескорый, хотя и времени остается не так уж и много. Саудовская Аравия и Израиль совершенно не согласны с предложенным им вариантом развития региона. Поездка Нетаньяху на Генеральную ассамблею, его переговоры с Обамой и недавняя речь говорят о том, что Израиль категорически против переговоров США с Ираном. Под любым предлогом он готов их сорвать.
Саудовская Аравия целиком и полностью поддерживает в этом Израиль, правда, саудовские спецслужбы давно плюнули на все правила, идя напролом. Химические атаки в Алеппо, Восточной Гуте — это только начало.
Если потребуется, провокации могут быть перенесены хоть в Штаты. Теракт уровня «9/11» (теракт 11 сентября 2001 года) способен разрушить любые планы Обамы и вынудить его действовать так, как того захотят его политические противники.
***
На этот раз проблему решала Россия, предложив для выхода из положения ликвидировать сирийские химические арсеналы. В следующий раз провокация может коснуться Ирана и то, что он ничего не будет сокращать, думается понятно всем.
Предложение России как раз «полностью и разрушило» кажущееся единство оппозиции в Сирии, а смягчение отношений между Ираном и США может, как это ни парадоксально, усложнить ситуацию в этой стране.
Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил в том виде, в каком она появилась и существовала почти весь последний год, больше нет: 13 радикальных джихадистских группировок, составляющих костяк антиправительственных сил, отказались ее поддерживать. Это означает, что даже если Запад окажет всевозможную, в том числе и военную, поддержку Национальной коалиции и в итоге приведет ее к власти в Дамаске, гражданская война на этом не закончится, а просто вступит в новую фазу. Причем, противостоять джихадистам, ни минуту не скрывающим, что представляют в Сирии «Аль-Каиду» и воюют отнюдь не за торжество демократии, а за установление исламского, шариатского государства, в этом случае будет не имеющее определенную общественную поддержку правительство Асада, а горстка политиков, которые не смогли утвердить свой авторитет даже внутри оппозиционного движения.
Демарш джихадистов был более чем предсказуем. Оставалось только ждать повода. Начало переговоров США-ИРИ стали этим поводом. Пока сохранялась вероятность нанесения ударов по режиму Асада, оппозиция боялась сказать хоть слово против Вашингтона. Но как только стало ясно, что Штаты на самом деле ищут возможность избежать втягивания в военный сценарий разрешения сирийского кризиса и с явным облегчением воспринимают предложения относительно постановки сирийского химического оружия под международный контроль, все вернулось на круги своя. Разумеется, «Аль-Каида» не будет поддерживать Национальную коалицию, учрежденную, к слову, при поддержке американцев, если эта поддержка перестает гарантировать вмешательство в конфликт американских самолетов и ракет на ее стороне. И Национальная коалиция повисает в воздухе…
Похоже, что ближайшие месяцы, а возможно, и ближайшие годы станут цепью стремительных событий и процессов, идущих по «лезвию бритвы».
Конечно же, набор позитивных сигналов, которыми обменялись президенты Обама и Роухани, пока не позволяет считать, что в ирано-американских отношениях наступил стратегический разворот. Но новая риторика, включающая, к слову, миролюбивое обращение президента Ирана Хассана Роухани к американцам на английском языке посредством канала CNN говорит о многом. Не факт, что наметившаяся динамика получит развитие. И не факт, что она, эта динамика, вместе с внешнеполитической разрядкой, не принесет внутреннего коллапса Ирану. Но пока то, что происходит в американо-иранских отношениях, выглядит весьма многообещающе. Если это действительно окажется началом прорыва, администрация Обамы сможет записать себе в актив достижение, которое с лихвой «выкупит» затянувшуюся сирийскую двусмысленность и нерешительность.
В какой-то мере это шанс Обамы. Достичь «разрядки» с Ираном — значит сломать целую систему стереотипов, накопившихся в обеих странах. Примирение с заклятым врагом, страной «оси зла» — вот то, что, скорее всего, не запишет в свою предвыборную программу ни один из кандидатов на следующих президентских выборах. Следующая администрация, скорее всего, будет республиканской, а республиканцы смотрят на иранскую проблему явно иначе, чем Барак Обама и Хассан Роухани. Это значит, что шанс в руках Обамы. И если он будет реализован, это действительно многое поменяет на всем Ближнем Востоке.
Если Иран в результате наметившегося потепления выйдет из изоляции, перестанет восприниматься как «абсолютное зло», он сможет стать новым полюсом в исламской части западной Евразии. Он уравновесит Саудовскую Аравию и Эмираты, коим при любых условиях придется продолжать сотрудничество с США — это их основной покупатель, и Турцию, все активнее пытающуюся претендовать на собственную самостоятельную роль в региональной политике.
Поскольку война в Сирии во многом является не только внутренней гражданской войной, но и периферийным конфликтом между Ираном и суннитскими монархиями Персидского залива, Иран получил бы шанс превратиться из стороны конфликта в заинтересованного участника его урегулирования.
Такое развитие событий, вероятно, устроило бы и Асада: у него в тылу появился бы союзник, присутствие и участие которого не требовалось бы больше скрывать. Иран, находящийся на грани конфликта со всем миром, и Иран, пытающийся наладить отношения со всем миром — это ресурсы абсолютно разного порядка.
Асад не выглядит приемлемым для Запада, и это всерьез осложняет открывающиеся американо-иранские перспективы. Этим перспективам сирийский конфликт объективно мешает. Но одно, увы, неотделимо от другого. Тем выше мотивация Ирана принять легальное участие в разумном умиротворении Сирии — в конечном счете, не принципиально, с Асадом или без него. И тем, разумеется, выше уровень ненависти джихадистов, еще недавно уповавшие чуть ли не на прямую военную поддержку американцев, а теперь ставшие свидетелями еще не дружеского рукопожатия, но уже относительно доброжелательных контактов двух своих злейших врагов — Ирана и США.