Антироссийские санкции оказались в центре предвыборной кампании в Германии

Добро пожаловать в ГДР!

1 сентября в Саксонии и Бранденбурге антисистемная партия «Альтернатива для Германии» впервые добилась крупного успеха  в земельных парламентах, получив 27,5% в Саксонии и 23,5% - в Бранденбурге. А одним из центральных вопросов кампании стало снятие санкций с России.

Вряд ли, покидая Саксонию, тонувшую 30 лет назад в демонстрациях против властей ГДР, подполковник Владимир Путин думал, что в 2019-м его фотография будет украшать зал, где выступает премьер-министр этой самой Саксонии Михаэль Кречмер. А сам премьер (запечатленный на парадном фото рядом с президентом РФ) с гордостью будет рассказывать почтенной публике на предвыборной встрече в газете Leipziger Volkszeitung о своей беседе с лидером России на Петербургском международном экономическом форуме.

Основанием для той июньской беседы на ПМЭФ стал, напомню, призыв Кречмера свернуть санкции против России как неэффективные и вредные для экономики восточной Германии (Саксония — ее часть). Аргументы? В 2018-м экспорт из Саксонии в Россию был на 60 процентов меньше, чем в 2013-м, до санкций. Объясняя позицию Путину, Кречмер подчеркнул и другое: «Восточные немцы по-прежнему относятся к России лучше, чем западные».

Тем, кто видел события 1989-го, в это трудно поверить. Ведь восточные немцы (это население исчезнувшей ГДР, возникшей на территории Восточной Германии, занятой Красной армией в 1945-м) в 1989-м взбунтовались против режима, установленного освободителями. В Дрездене, помнится, даже собирались громить местное отделение КГБ, в котором в ту пору работал нынешний президент России.

Скажу больше. Во времена ГДР это было не столь заметно, но после объединения Германии на востоке, в той же саксонской глубинке, могли запросто напомнить, что русских тут не все рады видеть. Даже в Дрездене, роскошном и благополучном, коллегам из Москвы, как-то заговорившим по-русски в лифте солидной гостиницы, попутчик зло бросил: «Вы не в России, здесь говорят по-немецки».

Нельзя исключать, конечно, что времена снова переменились. Вероятно, премьер Кречмер знает, о чем говорит. Да и опросы фиксируют: на востоке 75 процентов за сближение с РФ, в среднем по стране — каждый второй. За отмену санкций и союзы предпринимателей, и общественные организации, вроде «Германо-российского форума», председатель которого Маттиас Платцек еще три года назад предлагал вынести за скобки спорные вопросы и думать о будущем, дабы не разрушать уже созданное.

Наконец, главный аргумент: Кречмера после его разговора с президентом РФ поддержали главы всех пяти восточных земель, независимо от партийной принадлежности. К ним присоединился и глава Нижней Саксонии. Это значит: 6 из 16 глав федеральных земель ФРГ открыто заняли позицию, противоречащую линии правительства Меркель по «русскому вопросу».

Канцлер же, как и новый председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, готова ослабить санкции лишь после выполнения Минских договоренностей. Так что же заставляет правящие элиты восточной Германии идти поперек генеральной линии?

«Внезапная любовь к России»

Spiegel анализирует это новое явление немецкой политики в большом материале и в итоге приходит к выводу: инициативы по смягчению санкций объясняются главным образом страхом перед грядущими выборами в ландтаги (региональные парламенты) Саксонии, Бранденбурга и Тюрингии. По итогам этих выборов в регионах будут созданы местные правительства, вот Кречмер с коллегами и сражаются за сохранение власти.

А единственным соперником для них — как для партий, так и для каждого политика в отдельности — является правопопулистская «Альтернатива для Германии» (АдГ), объявившая, по сути, войну Ангеле Меркель. «Мы будем охотиться на нее, чтобы вернуть народ и страну» — дословный перевод слов лидера партии Гауланда в день выборов 2017 года.

«Любовь жителей восточной Германии к России объясняется не борщом и "калинкой", а нелюбовью к Меркель… Если ты против Меркель и традиционных партий (христианских демократов, социал-демократов, "зеленых"), то ты должен быть за Путина, Орбана, Сальвини, против климатической истерии и миграции… Россия оказалась на линии фронта между обоими лагерями, которые сложились сейчас в Германии»,— уверен комментатор крупнейшего в Европе таблоида Bild.

Из этих же соображений, уловив нарастающее раздражение избирателя к Меркель и истэблишменту, та же АдГ в 2014-м и решила стать адвокатом России в ФРГ. В благодарность в России, отмечают здешние комментаторы, не замечают все более сильный крайне правый крен в АдГ, который в самой Германии все чаще называют неонацистским.

Очень похоже, что встреча с Путиным, фото с которым облетело все немецкие СМИ, а также заявления Кречмера по поводу сворачивания санкций нужны прежде всего для того, чтобы убедить какую-то часть избирателей голосовать 1 сентября не за АдГ, а за местную ветвь Христианско-демократического союза (ХДС), которая хоть и является частью общегерманского ХДС, но не боится противостоять Меркель. Spiegel констатирует: «Россия, особо не напрягаясь, сумела разобщить немецких политиков и показать канцлеру, что у ее жесткого курса есть серьезные противники даже в рядах ее партии».

Что касается самой Ангелы Меркель, то она в ходе нынешней кампании не была, да и вряд ли будет в Саксонии. Хватило и прошлогоднего визита: тогда у входа в ландтаг в Дрездене канцлера встретили сотни три недовольных с традиционными для Саксонии лозунгами: «Долой Меркель», «Здесь правит АдГ», «Предатели» и т.д. Фракция АдГ вывесила из окна лозунг, клеймящий Кречмера и Меркель как врагов ФРГ. А из толпы в сторону Меркель кто-то швырнул пару флаконов с масляной кислотой (отличается омерзительным запахом). До канцлера ни бутылки, ни запах не долетели, но полиция открыла расследование по факту попытки нанесения телесных повреждений. Позже Меркель описала историю так: «Знаю, что здесь сильны противоречивые и эмоциональные настроения. Но это не мешает мне по-прежнему любить Саксонию».

Сверхосторожность канцлера лучше всего объясняют опросы: по прогнозам всех социологических институтов, ХДС (партия Меркель и Кречмера) сейчас идет ноздря в ноздрю с АдГ — по 25 процентов. Для сравнения: на западе за АдГ сейчас не больше 13 процентов, за ХДС — до 28 процентов. Понятно, что в таком контексте в зачет идет все. «Фотография с Путиным может принести Кречмеру решающие проценты на выборах в парламент Саксонии»,— говорит председатель «Германо-российского форума» Маттиас Платцек.

Саксонский перекресток

Похоже, это первая региональная предвыборная коллизия в ФРГ, за которой следит — без преувеличения — вся Европа. «Если Михаэль Кречмер и "его" ХДС победит, это сильно изменит Германию. Если проиграет — тем более,— объясняет берлинский журналист Йонас Шайбле.— Ведь в первом случае Кречмер покажет, как надо побеждать АдГ, не вступая с нею в коалицию, не уподобляясь ей, не перехватывая ее расистские лозунги и не отказываясь от либеральных демократических принципов».

Последнее — камешек в огород баварского ХСС, обогнавшего осенью АдГ благодаря обещанию ужесточить миграционную политику. Но речь не только о тактике. Комментаторы полагают, что победа Кречмера, пусть даже и минимальная, поможет решить также вопрос о том, кто и когда сменит Меркель на посту канцлера. Нельзя, однако, исключать и второй вариант — если ХДС проиграет и впервые за все 70 лет существования ФРГ победа достанется правопопулистской (по собственному определению вождей АдГ) партии. Показательно будет и то, что она опередит ХДС, который правил в Саксонии все 30 лет после объединения.

Кстати, списывать все эти перипетии на бедствия экс-ГДР в этом случае не приходится: в случае победы в Саксонии АдГ впервые опередит ХДС в экономически благополучном регионе, где четверо из пяти в опросах говорят, что довольны жизнью и хорошо зарабатывают, где безработица упала до 6 процентов, школьное образование по всем показателям на самом высоком в ФРГ уровне, а население впервые за семь лет начало расти — такого нет больше нигде в Германии. При этом беженцев здесь разместили не больше, чем у соседей, а депортация тех из них, кому запрещено оставаться в ФРГ, организована даже лучше, чем в других землях. Короче: экономических и социальных причин для недовольства правительством Кречмера нет. Да и работает он там всего полтора года.

Между тем все наиболее крупные насильственные правоэкстремистские, неонацистские и антииммигрантские выступления за последние 30 лет происходили именно в Саксонии. Пока немецкие аналитики гадают, с чем же связаны истоки высокой активности ультра в не самой бедной земле, политики должны действовать. Кречмер, понимая, что в регионе со времен ГДР силен региональный национализм, постоянно делает упор на саксонскую идентичность, на интересы Саксонии, ее жителей и предпринимателей: «Саксония прежде всего». Он готов подстраиваться и под популистские требования: пообещал закон, дающий народу право на референдум, блокирующий региональные законы (нечто подобное существует в Швейцарии).

Назад, в будущее

И тем не менее не исключено, что Кречмер потерпит поражение даже со всей его хитрой политикой. В Германии все знают: понять саксонцев вообще непросто. Причем речь не только о произношении, но и о логике. Историки и политологи напоминают: на демонстрациях, начавшихся осенью 1989 года именно в Саксонии, в Лейпциге, и приведших к исчезновению ГДР, люди требовали «лишь» права принимать решения. Им не нравилось, что существовавшая тогда власть действует от их имени. И первый лозунг тех дней «Wir sind das Volk» в контексте того времени надо было понимать так: «Народ — это мы», хватит решать за нас. Короче: «власть — народу». Лозунг «Wir sind ein Volk» («Мы — один народ») появился позже — «по подсказке» запада и лишь в конце 1989 года.

Слушая саксонцев сейчас, понимаешь: они снова хотят, чтобы их услышали и повели бы куда-то назад, но не в ГДР, где они уже были, и не в третий рейх (многие ведь воспитаны антифашистами), а в какое-то и вовсе иллюзорное прошлое. В этой новой объединенной Германии для них все слишком либерально, разномастно, мультинационально, как и повсюду в Европе.

Упрощения и этикетки тут не помогут. Саксонцы — не коммунисты и не нацисты (по крайней мере, в основной массе), но они слишком консервативны для нашего времени. Почему? Молодежи в этой четырехмиллионной земле почти не осталось. Возрастная группа 19–25 лет здесь — всего 11 процентов населения. 68 процентов старше 50 лет. Они по статистике и голосуют за АдГ.

При этом далеко не все могут объяснить мотивы такого выбора. Часто это диктует чувство противоречия или опасения: кто-то ищет новых (вместо обанкротившихся социал-демократов) проводников социальной политики, кто-то выступает против новомодных запретов и ограничений. Кречмер все эти недовольства и опасения пытается учесть. Он категорически против налога на выброс СО2, предлагаемого «зелеными», против скорого отказа от бурого угля, как требуют «экологисты» и дети на демонстрациях Fridays for Future. И это понятно: в Саксонии — один из трех немецких угледобывающих разрезов, отказ от «бурого золота» лишит работы разом тысяч 50 человек.

Готовясь объяснить причины возможного поражения ХДС в Саксонии, эксперты ставят и более конкретные диагнозы: мол, это расплата за политику канцлера Коля и его команды, проводившей объединение страны поспешно и необдуманно. Институт экономики (IFO), впрочем, доказывает, что причины и того глубже и это результат всего, что происходило с немцами в ХХ веке. Приводят цифры: численность населения на западе ФРГ на 60 процентов выше, а на востоке — на 15 процентов ниже, чем до 1939 года. До войны демографическое развитие обеих частей страны шло синхронно. Если бы саксонские Дрезден и Лейпциг развивались, как города на западе, то были бы миллионниками. Сейчас в каждом из них менее 600 тысяч.

После 1945-го население на западе росло волнами, туда бежали миллионы немцев, изгнанных из Восточной Пруссии, Судетов, Силезии. Затем, в 1945–1961 годах, миллионы людей, в основном молодых, с востока, из ГДР. Собственно, это и стало причиной возведения в 1961-м стены между ФРГ и ГДР. В 1960–1970-е бурно шел завоз гастарбайтеров. После воссоединения (30 лет назад) с востока хлынула новая молодежь — предприятия, оставшиеся после ГДР, не могли конкурировать с западными и были закрыты. 80 процентов остались без работы.

На запад переехало бы еще больше людей, но вот потребности в них там уже не было: многие отрасли перекочевали в Азию, бросив своих рабочих в Германии. Сейчас Саксония оказалась в наилучшем положении, но в IFO не сомневаются: ситуация на востоке в ближайшие 10 лет будет лишь ухудшаться. Занятость сократится на треть просто потому, что там нет людей. А завоз гастарбайтеров чреват социальными и политическими последствиями (это понятно уже по тому, что происходит сейчас, хотя иммигранты составляют лишь 1,8 процента населения, в то время как на западе 5,4 процента).

К тому же в бывшие территории ГДР никто не хочет вкладывать деньги, поскольку любое производство на востоке сегодня надо начинать с нуля. А это куда дороже, чем модернизировать производства на западе. Конечно, все могли бы изменить государственные вливания. Но денег в бюджете на это нет, ведь Германия Меркель упорно придерживается принципа жить без долгов. Отсюда и нынешние политические коллизии. Это — запрограммированный эксперимент на себе.

К чему он приведет — вопрос открытый. А в электоральной плоскости и вовсе… нерешаемый. Смотрите. В той же Саксонии проблема в том, что даже победа с 25 процентами не позволит АдГ создать свое правительство. Объединяться с этой антисистемной партией пока никто не готов, а других коалиций, судя по опросам, не получается. Кречмер не хочет работать не только с АдГ, но и с Левой партией, и с «зелеными». А СДПГ так слаба, что коалиция с нею бессмысленна. Больше вариантов нет.

Но и это не все. 1 сентября выборы пройдут не только в Саксонии, но и в Бранденбурге. Это регион вокруг Берлина. Там у власти сейчас социал-демократы и левые. Но на выборах, набрав свыше 20 процентов, победит АдГ, которая свое правительство не создаст по той же причине — работать с нею никто не хочет. Других коалиций и тут не просматривается.

Ну а 27 октября выборы в Тюрингии, где победителем, судя по опросам, станет местная АдГ. Там на первых ролях крайне правое крыло этой партии, считающее демократию и вовсе немцам не очень нужной…

В теории (да и на практике тоже) в ФРГ достаточно рычагов, чтобы изолировать все эти земельные неурядицы. Однако месседж все равно слышен: всеми этими голосованиями за тех, кому истэблишмент все равно не даст править, избиратели словно напоминают своим политикам истину, которую те с 1989-го забыли, а они все еще помнят: «Wir sind das Volk» («Народ — это мы»). В Германии, какой бы век ни стоял на дворе, эти напоминания звучат грозно…

Автор: Виктор Агаев

https://www.kommersant.ru/doc/4066134

***

Приложение. Итоги выборов в Бранденбурге и Саксонии

Итоги выборов в Бранденбурге и Саксонии, где крупного успеха добились правые популисты, тем не менее снизили риск развала правящей в ФРГ коалиции консерваторов и социал-демократов.

ХДС и СДПГ на земельных выборах едва не сдулись

Правопопулистская партия "Альтернатива для Германии" (АдГ) сильно укрепила свои позиции по итогам выборов 1 сентября в двух федеральных землях на востоке страны. В Саксонии - по сравнению с голосованием пять лет назад она утроила свой результат, получив 27,5%, в Бранденбурге - удвоила, набрав 23,5%.

Но и обе партии, представители которых занимают посты премьер-министров в этих землях - Христианско-демократический союз (ХДС) в Саксонии и Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) в Бранденбурге - хотя и понесли серьезные потери, также довольны итогами земельных выборов. Могло быть и хуже. Причем не только для положения этих партий в двух федеральных землях, но и для центрального правительства Ангелы Меркель (Angela Merkel).

Скромный успех правящих в Германии партий

Предвыборные опросы в Саксонии и Бранденбурге сулили правым популистам еще больше: в обеих землях у них были реальные шансы выйти на первое место. Лишь на последних метрах предвыборной гонки христианским демократам в Саксонии и социал-демократам в Бранденбурге удалось вырваться вперед. А ведь речь идет о партиях, которые формируют так называемую "большую коалицию" Ангелы Меркель. И обе партии переживают не лучшие времена.

В ХДС и с новым председателем партии Аннегрет Крамп-Карренбауэр (Annegret Kramp-Karrenbauer), сменившей на этом посту Меркель в декабре прошлого года, продолжаются споры о выборе правильного политического курса.

А среди социал-демократов, стремительно теряющих свою прежнюю электоральную базу, все громче голоса ратующих за выход из правительства и переход в оппозицию. Уступи эти две партии - или даже только одна из них - правым популистам на прошедших земельных выборах, центробежные силы могли и в самом деле привести к развалу правительства Меркель. Теперь такой риск стал чуть меньше.

Тот факт, говорит профессор политологии дрезденского университета Ханс Форлендер (Hans Vorländer), что ХДС еще раз сумел отстоять лидирующие позиции в Саксонии, укрепляет позиции Крамп-Карренбауэр в собственной партии. А социал-демократы, которые не только сохранят пост премьер-министра Бранденбурга, но и, скорее всего, войдут в состав саксонского правительства, указывает профессор, "поймут, что могло быть существенно хуже".

Решение о том, оставаться ли в правительстве Меркель или уйти в оппозицию "зализывать раны", СДПГ будет принимать на съезде в декабре. При этом многое будет зависеть от того, чем закончатся в конце октября выборы еще в одной федеральной земле на востоке Германии - в Тюрингии.

АдГ останется без министерских портфелей

Что же касается земельных правительств в Саксонии и Бранденбурге, то сформировать их будет теперь - из-за успеха АдГ - довольно трудно. Дело в том, что с правыми популистами никто иметь дела не хочет, они остаются изолированными, даже переговоры о возможном их участии в правящей коалиции все прочие партии исключают.

Но создать правительство только из двух партий будет и в Бранденбурге, и в Саксонии невозможно. Без АдГ нет такой пары партий, которые в сумме имели бы абсолютное большинство в том или в другом ландтаге. В Саксонии к тому же АдГ намерена через суд добиваться аннулирования выборов и проведения повторного голосования. Об этом объявил 2 сентября председатель земельной организации этой партии Йорг Урбан (Jörg Urban). Он считает, что местная избирательная комиссия не имела права ограничивать численный состав кандидатов АдГ, которые шли на выборы в ландтаг Саксонии по партийному списку. А дело вот в чем.

Почему отказали в регистрации правым популистам?

В немецких законах очень подробно прописан порядок выдвижения кандидатов, которых та или иная партия считает достойными для включения в партийный список. По партийным спискам в Германии избирается половина депутатов и бундестага, и земельных ландтагов. Вторая половина - по одномандатным округам.

Список же кандидатов АдГ на выборах в Саксонии был составлен в нарушение некоторых процедурных правил. Список, в частности, формировался не на одном, как полагается, а на двух партийных съездах. К тому же уже в процессе голосования на втором съезде был изменен регламент. За кандидатов в первой части списка голосовали в отдельности, за остальных - пакетом. После долгих препирательств между АдГ и избиркомом Конституционный суд Саксонии в конце концов постановил ограничить партийный список АдГ 30 первыми кандидатами.

За список этой партии, однако, проголосовало так много саксонцев, что ей причиталось не 30, а 39 депутатских мест из 120 имеющихся в ландтаге Саксонии. Но есть еще и одномандатные округа. И 15 кандидатов от АдГ в них одержали победу. Правда, 7 из них числились и в партийном списке. Остаются 8 прошедших в ландтаг как бы сами по себе. Они получают мандаты в дополнение к тем 30, которые были в списке. Итого - 38 мест. Таким образом, не занятым в соответствие с решением Конституционного суда осталось только одно. Но для АдГ это дело принципа.

Усиление правопопулистов - проблема имиджа для востока Германии

Многих в Германии тревожит резкое усиление правых популистов на востоке Германии. Экс-глава Центрального совета евреев в Германии, председатель еврейской общины Мюнхена и Верхней Баварии Шарлотта Кноблох (Сharlotte Knobloch) по собственному признанию "шокирована" тем фактом, что "такая открыто праворадикальная, антидемократическая и часто выступающая с антисемитскими позициями партия" столь успешно выступила на выборах в Бранденбурге и Саксонии.

Руководитель Федерального объединения союзов немецких работодателей (BDA) Инго Крамер (Ingo Kramer), в свою очередь, опасается, что сильные позиции АдГ на востоке Германии и "вербальные заявления ведущих членов этой партии" негативно скажутся на имидже обосновавшихся здесь фирм, поставляющих товары и на мировой рынок. Мол, с фирмами из региона с такой дурной славой зарубежные партнеры не захотят иметь дела.

Автор: Никита Жолквер   

https://p.dw.com/p/3OtHJ

***

Комментарий: Почему "Альтернатива для Германии" так популярна на востоке ФРГ

Многие жители бывшей ГДР чувствуют себя "брошенными" и считают, что на западе страны не замечают их проблем. Партия "Альтернатива для Германии" успешно использует эти настроения.

Без движения за гражданские права в бывшей ГДР нынешний облик Германии был бы другим. 30 лет назад десятки тысяч активистов внесли свою лепту в падение Берлинской стены и объединение страны, разделенной на протяжении нескольких десятилетий. Люди, вышедшие тогда на улицы, требовали свободы и соблюдения прав человека. Теперь же, на пороге парламентских выборов в трех восточногерманских землях, те же лозунги звучат из уст правых популистов. 1 сентября голосование пройдет в Бранденбурге и Саксонии, а 27 октября - в Тюрингии.

"Вставай на защиту прав человека", "Восток пробуждается" - с помощью таких призывов правопопулистская партия "Альтернатива для Германии" (АдГ) надеется заручиться поддержкой как можно большего числа избирателей. Подобные лозунги должны напомнить им о первых годах после объединения Германии, ставшие для многих символом разочарований и несбывшихся надежд.

"Я снова чувствую себя, как в ГДР"

В ходе избирательной кампании АдГ сравнивает нынешнюю Германию с бывшей ГДР. "Сегодня инакомыслие подавляется точно так же, как при "штази", - указано на сайте партии. Так неофициально называли министерство госбезопасности бывшей ГДР, чьи сотрудники шпионили за оппозиционерами, запугивали инакомыслящих и нарушали их гражданские права.

"Я снова чувствую себя, как в ГДР", - заявил недавно председатель отделения АдГ в Тюрингии Бьорн Хёкке (Björn Höcke). На самом деле он не может помнить, что происходило там 30 лет назад: сам Хёкке родом из Западной Германии. Однако это не помешало ему обратиться к жителям восточных земель со следующим заявлением: "Это не то, ради чего мы совершили мирную революцию, дорогие друзья".

Рекордный рейтинг АдГ на востоке страны

На выборах в Саксонии и Бранденбурге, а также в Тюрингии АдГ вполне может одержать победу. Согласно результатам опроса Sonntagstrend, проведенного в середине августа социологическим институтом Emnid, рейтинг правых популистов на востоке Германии составлял 24 процента. Для сравнения: в западных землях за АдГ были готовы проголосовать лишь 12 процентов избирателей.

"Многие жители бывшей ГДР разочарованы и считают, что на западе их не понимают и не замечают", - отмечает социолог Юдит Эндерс (Judith Enders). Это связано, в том числе, и с тем, что восточные немцы составляют всего 17 процентов от населения ФРГ. Вдобавок, что еще важнее, эта группа населения недостаточно представлена в общественной жизни и органах власти.

Отток населения, безработица и низкие зарплаты

На сегодняшний день в руках восточных немцев находятся только 1,7 процента ключевых позиций в немецкой экономике, политике и госуправлении. После объединения Германии места социалистической элиты ГДР заняли люди из западной части страны. Такое положение вещей сохраняется и по сей день, даже через 30 лет после объединения, подчеркивает Юдит Эндерс. Она сама выросла в ГДР и впоследствии стала соучредителем инициативы, направленной на то, чтобы помочь восточным немцам действовать более уверенно.

Однако далеко не все жители бывшей ГДР способны изменить свою жизнь. "Некоторые ведут себя слишком пассивно", - рассказывает социолог. На сегодняшний день зарплаты на востоке страны по-прежнему ниже западногерманских.

Кроме того, после падения Берлинской стены сотни тысяч восточных немцев - в основном молодые люди - уехали на запад. Со времени воссоединения страны число жителей восточногерманских земель (за исключением Берлина) уменьшилось примерно на 15%, а в земле Саксония-Анхальт даже на 22%. Те же, кто остался, были вынуждены бороться с крахом местной экономики и высоким уровнем безработицы. В 2019 году безработными на территории бывшей ГДР числились 6,6 % населения. В западных землях этот показатель составил 4,7%.

Антимиграционная политика - конек АдГ

Росту популярности АдГ в восточных землях способствует и жесткая позиция партии в отношении мигрантов. Согласно исследованию Лейпцигского университета, почти половина респондентов в Восточной Германии с предубеждением относятся к людям с миграционными корнями, усматривая в них угрозу. В целом по стране этот показатель составляет около 33%. Кроме того, исследователи Фонда имени Бертельсманна установили, что 30 процентов опрошенных на востоке страны не хотели бы жить по соседству с мусульманами. Это вдвое больше, чем на западе.

При этом ненависть к иностранцам, мусульманам, синти и рома, на самом деле, не имеет прямого отношения к перечисленным группам, считает сотрудник Центра по изучению правого экстремизма и демократии в Лейпцигском университете Оливер Деккер (Oliver Decker). Он объясняет это тем, что плохое экономическое положение способствует накоплению злобы и агрессии среди населения. Для выхода этого пара требуется клапан - и таким клапаном для людей стала ксенофобия, отмечает эксперт.

Массовые акции против расизма и дискриминации

В последние годы имидж восточногерманских земель был основательно подпорчен антимиграционными настроениями. Немецкие СМИ регулярно сообщают то о ксенофобском движении Pegida, то о нападениях на мигрантов, то об акциях правых радикалов в Хемнице.

Между тем многие жители бывшей ГДР не хотят, чтобы восточную Германию считали оплотом ультраправых. 24 августа в Дрездене прошла акция против расизма и дискриминации под названием "Unteilbar", что переводится как "неделимый". В шествии приняли участие около 40 тысяч человек. "Саксония не является пятном на карте Германии. Здесь есть много людей, которые выступают за многообразное, открытое, мирное и свободное государство", - подчеркнула министр по вопросам равноправия и интеграции этой федеральной земли Петра Кёппинг (Petra Köpping). Схожее мероприятие в Берлине в октябре 2018 года собрало 240 тысяч человек.

Авторы: Марина Штраус, Александра Елкина

https://p.dw.com/p/3Od3x

***

Приложение. Где в мире нужно защищать демократию: цифры и факты

В странах с устойчивой демократией живет всего пять процентов населения всего мира. Но порой и прочно укоренившаяся в обществе парламентская демократия нуждается в защите и обновлении.

В Лондоне премьер-министр Великобритании Борис Джонсон отправляет парламент в вынужденный отпуск, в Германии растет обеспокоенность ростом популярности правопопулистской партии "Альтернатива для Германии" (АдГ), в России последние недели прошли под знаком массовых протестов, поскольку оппозиционные кандидаты даже не были допущены к коммунальным выборам, и задержаний участников акций протеста.

Демократии во всем мире подвергаются все большему давлению. Об этом свидетельствует исследование "Индекс демократии", результаты которого не так давно были опубликованы британской аналитической компанией Economist Intelligence Unit (EIU). Лишь в 20 странах мира по-прежнему действует полноценная система демократического правления. Население этих стран составляет менее пяти процентов от общего числа жителей на Земле.

"Если правительства не будут проводить ту политику, которую ожидали от них избиратели, и последние в результате утратят доверие к демократии, у нас возникнет серьезная проблема", - говорит эксперт EIU Фиона Макки.

Кто заседает в парламентах?

Во многих странах все больше традиционных политических партий теряют поддержку избирателей. Некоторые социальные группы не обладают избирательным правом и не имеют своих представителей в парламентах.

"Если внимательно посмотреть, кто именно заседает в парламентах, можно заметить существенный дисбаланс. Депутатами становятся, прежде всего, люди с высшим образованием или те, кто может позволить себе политическую активность", - рассказывает Норма Тидеман (Norma Tiedemann), научный сотрудник факультета политологии в университете Касселя.

В большинстве стран состав парламентов не является отражением социального состава общества. Подобная диспропорция, продолжает эксперт, наблюдается не только в европейских парламентах. Во всех демократических государствах - вне зависимости от того, классифицируются они как страны с полной или частичной демократией, - состав парламентов не является отражением социальных срезов общества. По мнению Тидеман, этот факт также влияет на решения, принимаемые правительствами или парламентами. "Избранные депутаты, которые должны представлять все слои населения, зачастую принимают решения, не отвечающие интересам всех граждан страны или низших и средних слоев населения", - говорит она.

Почему избиратели не хотят голосовать

Многие избиратели отказываются от участия в голосовании, когда они чувствуют, что их голос не имеет никакого влияния. Явка избирателей на последних коммунальных выборах в Москве, например, была ниже 22 процентов. На недавних выборах в земельные парламенты в Бранденбурге и Саксонии на избирательные участки пришло более 60 процентов избирателей. Второе место на выборах в оба ландтага заняла правопопулистская "Альтернатива для Германии", и для многих наблюдателей этот факт стал свидетельством протестных настроений электората.

При этом в поведении избирателей есть социальные различия. "Результаты большинства исследований о явке избирателей, проведенных в последние десятилетия, говорят о том, что люди с более низким уровнем доходов и образования пользуются своим избирательным правом реже", - говорит политолог Тидеман.

Избирательное право. Все еще не для всех

Но кто вообще может голосовать? В подавляющем большинстве стран избирательное право дается в 18-20 лет. В Бразилии, Эквадоре, Никарагуа, Аргентине и на Кубе можно голосовать с 16 лет, на Сейшельских островах, в Восточном Тиморе и Судане - с 17. Есть и особые правила: в Сербии и Черногории, например, с 16 лет разрешено голосовать наемным работникам, а в Индонезии избирательное право есть у всех, кто состоит в браке.

Почти во всех странах мигранты не могут участвовать в выборах - избирательное право дается человеку лишь в том государстве, гражданином которого он является. Только в Чили, Уругвае, Новой Зеландии, Малави иностранцы, постоянно проживающие в стране, могут избирать парламент. В Германии граждане страны могут участвовать в выборах с 18 лет, в некоторых федеральных землях голосовать на коммунальных выборах и выборах в ландтаги разрешено с 16 лет.

Граждане стран - членов Евросоюза, проживающие в Германии, могут голосовать на коммунальных выборах и выборах в Европарламент. У живущих в ФРГ граждан государств, не входящих в состав ЕС, избирательного права нет - его лишены около восьми миллионов человек без немецкого гражданства.

С тех пор как Саудовская Аравия последней в мире в 2015 году разрешила голосовать женщинам, продолжавшаяся более ста лет борьба за избирательное право для женщин подошла к концу. Однако число женщин-депутатов в парламентах по всему миру по-прежнему мало. 20 процентов уже считаются успехом. "Уровень участия женщин в парламентских выборах в целом невысок, - говорит Фиона Макки из аналитической компании EIU, оценивая результаты последнего исследования "Индекс демократии". - Но участие в выборах - это еще не все. Это должно быть значимое участие. К примеру, в Руанде доля женщин-депутатов довольно высока, но парламент там не обладает большой властью".

Сфера влияния демократии ограничена

Но несмотря ни на что, существующие демократические институты - это огромный успех, который, по мнению политолога Тидеман, необходимо защищать любой ценой. "Поскольку за этим стоит обещание равенства, обещание коллективного самоопределения, того, что мы как общество рационально организуем нашу жизнь и сообща управляем ею".

Восемь из десяти немцев считают демократию лучшей формой правления

Согласно недавнему опросу, восемь из десяти немцев сходятся во мнении о том, что демократия - это лучшая форма правления для Германии. Однако, по данным того же опроса, четверо из десяти немцев недовольны реализацией демократических принципов на практике. Прежде всего, их не устраивает то, что у них слишком мало возможностей для участия в совместном принятии решений.

Но в глобализованном мире все больше важных решений принимается не парламентами, а компаниями, ориентированными на приватизацию, получение прибыли и конкуренцию. "Все это ведет к тому, что в мире появилось огромное число областей, оказывающих сильное влияние на нашу повседневную жизнь, в то время как мы лишены даже формального права участвовать в процессах, имеющих долгосрочные последствия, - говорит Норма Тидеман из университета в Касселе. - Демократия дает нам обещания, которые затем не в состоянии выполнить, поскольку сфера ее влияния невероятно ограничена".

Как укрепить демократию на местном уровне?

Но научный сотрудник Кассельского университета не теряет надежды. Тема ее нынешней диссертации - "Новый муниципализм - демократическое сопротивление на местном уровне авторитарной государственности" - свидетельствует о том, что появились новые возможности укрепления демократии. "В Испании, к примеру, после массовых акций протеста против кризисного управления, которое привело к разрушительным социальным последствиям, люди объединились для поиска и реализации старых традиций организации на местном уровне", - рассказывает политолог.

В Хорватии, по ее словам, существует инициатива по созданию так называемого "этического" кредитного института, в котором демократическим путем решается, какие местные проекты следует поддерживать - среди них создание новых компаний. Таких примеров по всему миру немало. "Думаю, важным моментом является то, что люди в повседневной жизни самоорганизуются и пытаются ежедневно жить по демократическим принципам", - уверена Норма Тидеман.

Эксперт британской аналитической компании Economist Intelligence Unit (EIU) Фиона Макки подтверждает: вовлеченность граждан в политические процессы растет во всем мире - и это одна из немногих положительных тенденций, выявленных актуальным исследованием "Индекс демократии". "Речь идет не только об участии в выборах. Речь идет об интересе к политическим новостям, о желании участвовать в политических процессах и о том, что люди всерьез воспринимают политику и демократию", - говорит политолог Макки.

Авторы:  Хелле Джеппесен, Марина Барановская

https://p.dw.com/p/3PYmt