Американские и европейские ценности: общность и отличия

Содержание
[-]

О некоторых фундаментальных различиях между американцами и европейцами

Основанная в 1950-х годах западногерманским канцлером Конрадом Адэнауэром и французским премьер-министром  Антуаном Пине, Le Cercle  это группа, состоящая из американских и европейских парламентариев, дипломатов, сотрудников разведывательных органов, банкиров и бизнес лидеров. Выступая на встрече Le Cercle в Вашингтоне в июне 2007 года, судья Верховного суда США Антонин Скалиа обрисовал некоторые фундаментальные различия между американцами и европейцами.

Вопрос, к которому я решил обратиться сегодня, следующий: "Имеет ли США отличные от Европы ценности?".  Мой ответ прост: "Безусловно". Но перед тем, как подойти к вопросу ближе, позвольте мне уточнить. Прежде чем я начну, я хочу сделать два предварительных замечания. Первое: я американец. Поэтому, замечания, которые я сделаю с непозволительной благосклонностью к своей стране, вы можете принять с долей скептицизма. Ничто в моей речи, включая и её прямолинейный характер, не должно умалять многовековые теплые отношения, которыми наслаждаются наши страны. Второе: я не буду присваивать себе идеи, которые я буду оглашать. Моя речь будет заимствовать идеи других, включая идеи одного проницательного француза, который посетил США в начале 1800-х годов.

Многим американцам нравиться думать, что американцы это прототипичная западная нация, кульминация европейского опыта и мудрости. И многие европейцы любят думать, что американцы их близкие кузены - пусть даже и безрассудные, крикливые кузены, о которых они не хотели бы вспоминать за ужином. Тем не менее, легко забыть, что Соединенные Штаты были основаны прежде всего людьми, которые, так или иначе, бежали из Европы. Люди, которые основали нашу республику ни в коей мере не хотели подражать европейцам - наоборот, проект американской Конституции в основном заключался в обеспечении того, чтобы американский народ не попал под пяту правительства, устроенного по европейскому образцу. Отцы основатели объединились, чтобы исправить многочисленные излишества и злоупотребления, которые они видели в монархиях Старого света, кодифицируя уникальные американские ценности, которые поселенцы привезли из-за океана.

Токвилль объяснял этот феномен в 1835 году в своей книге "Демократия в Америке": "Я уже говорил ранее, что первой, самой важной причиной, которой можно объяснить нынешнее процветание Соединенных Штатов, является происхождение американцев, то, что я назвал их началом. На заре существования американцам повезло: когда-то их отцы установили на земле, где они теперь живут, равенство условий и способностей, что послужило естественной основой для возникновения демократической республики. И это еще не все. Кроме республиканского общественного устройства, они оставили своим потомкам привычки, идеи и нравы, необходимые для процветания республики. Когда думаешь о последствиях этого первоначального факта, то кажется, что судьба Америки была предопределена тем первым ступившим на ее берег пуританином, так же как судьба человечества была предопределена первым человеком.

***

Если и существует какая-либо мысль, абсолютно чуждая Отцам основателям, так это безусловно мысль о том, что мы, американцы, должны находиться под управлением европейского типа. И несмотря на то, что с момента ратификации нашей Конституции прошло больше 200 лет, вера американцев во всеобъемлющие ценности, лежащие в основе этого документа, значительно не изменилась. В течении тех же 200 лет, европейские монархии трансформировались в республики и парламентские демократии, но фундаментальные ценности, лежащие в основе эти обществ, остались теми же самыми, которые отличали их от американских. Разумеется, на поверхностном уровне, мы разделяем многие общие цели: свободу, права человека, верховенство права. Но легко согласиться в ярлыках; дьявол же кроется в деталях. И когда мы переходим к существу этих высоких идеалов, американцы и европейцы всегда неизбежно уходят в разные стороны.

Нужно только взглянуть на американский Билль о правах, который читается как список американских ценностей, преимущественно правовых, чтобы понять наше отличие от европейских коллег. Первая поправка, которую американцы часто называют бриллиантом в короне под названием Американская Конституция, решительно защищает свободу слова. Американцы доказали себе, что готовы защищать эту свободу от любых недоброжелателей; американцы доказали, что имеют толстую кожу, которую требует эта поправка, и осознали, что право говорить гораздо важнее права не быть обиженным на то, что говорится. Поэтому, например, когда Нацистская партия Америки планировала пройтись маршем по улицам Скоки, Иллинойс в 1977 году, её право поддержал Американский союз защиты гражданских свобод и это право было подтверждено судами, несмотря на отвращение к посланиям этого марша.

Безусловно, европейцы тоже ценят свободу слова и признают её важность для функционирования демократии. Но они более склонны подавлять высказывания говорящего, когда это может повлечь за собой волнения в обществе или, даже, идти против национальной культуры. Так, например, законы, которые запрещают нацистскую пропаганду, которые никогда не пройдут конституционную проверку в Соединенных Штатах, являются довольно типичными в Европе. В ноябре 2002 года Совет Европы одобрил "Дополнительный протокол к Конвенции о киберпреступности", который запрещает распространять в интернете что-либо, что "защищает, пропагандирует либо подстрекает к ненависти или дискриминации". Представитель Департамента юстиции США, в свою очередь, сказал (совершенно правильно), что наша страна не может быть частью этого международного договора из-за Первой поправки.

***

Первая поправка также решительно защищает свободу исповедовать свою религию и свободу от правительственного учреждения государственной религии. Таким образом, в то время, как американцы твердо убежденны, что религиозные ценности лежат в основе любого общественного правления, и следует это признавать, они также решительно убеждены, что государство не должно контролировать религию ни на индивидуальном уровне, ни на институциональном. Европейцы как правило придерживаются абсолютно противоположных воззрений на эти две позиции, будучи убежденными, что политики должны держать свои религиозные воззрения при себе, и в тоже время (парадоксально) закрывают глаза на вмешательство государства в дела религии или соединение государства и церкви - например государственная Церковь Англии или конкордат Италии и Ватикана в пользу католической церкви. И когда дело доходит до индивидуальной свободы исповедания религии, европейцы менее склонны противостоять законам, которые это право ограничивают, как например законы, которые запрещают мусульманским девушкам носить платки в школе.

***

Вторая поправка, которая защищает право на ношение оружия, другой источник культурных отличий американцев и европейцев. Наши Отцы Основатели, ставшие свидетелями того к каким злоупотреблениям и насилию приводит чрезмерное правительство для своих граждан, верили в то, что граждане имеют право носить оружие, чтобы защищать себя, среди прочего, и от своего собственного государства. В 46 номере "Записок федералиста" Джеймс Мэдисон презрительно отзывается о европейских правительствах, которые "боятся доверить своим гражданам оружие". Даже сегодня американцы, будь-то хобби, или для охоты, или для самозащиты, крепко верят в право на ношение оружия. Сегодня у нас около 200 миллионов оружия в частных руках, или около одного на человека, рассредоточенных от трети до половины американских домовладений. Напротив, европейцы отказались владеть оружием, доверив государству монополию на оружие.

***

Третья поправка говорит, что солдаты не могут быть расквартированы в домах граждан без их согласия. Окей, на счет этого, я думаю, мы все можем согласиться. Но наши различия снова проявляются в отношении поправок с четвертой по шестую, в которых очерчены наши краеугольные принципы уголовного судопроизводства: право на суд присяжных, право не свидетельствовать против себя, право, защищающее против необоснованного обыска или ареста, право на обязательный судебный процесс, право на очную ставку со свидетелями, дающими показания против обвиняемого. Несколько лет назад, я написал в Верховном суде отдельное мнение в деле об  отмене более раннего дела, в котором утверждалось, что очная ставка может не проводиться, если свидетельские показания "дают конкретные гарантии надежности". В своем мнении я указал, что очная ставка со свидетелем была разработана именно для предотвращения процедур проверки надежности свидетельских показаний, которые были приняты в континентальной Европе и следовали гражданско-правовой традиции. "Анонимные свидетельские показания" - писал Джон Адамс - "известны только в гражданском праве. Они не известны в общем праве, и англичане, и вообще все, кто живут по общему праву, испытывают неприязнь, если не отвращение, к ним". Еще совсем недавно, в 1993 году Франция защищала использование анонимных показаний перед Европейским судом по правам человека, аргументируя это тем, что свидетели в делах о торговле наркотиками "имеют законный интерес оставаться анонимными" и что права обвиняемого были защищены, поскольку "судья провел слушания и убедился в надежности показаний". Я могу сказать с полной уверенностью, что немногие американцы хотели бы подчинить свою свободу и жизнь французскому или итальянскому уголовному правосудию - не потому что они не справедливы, а потому мы считаем, что наше лучше.

***

Седьмая поправка, предусматривающая жюри присяжных для гражданских дел, еще один источник значительных отличий между европейскими и американскими правовыми ценностями. Из всех ценностей, которые охраняет Билль о правах, право на жюри присяжных в гражданских делах является наименее принятым другими нациями. Европейцы - даже британцы, несмотря на свою давнюю традицию общего права, в значительной степени отказались от этого права - обнаружили, что жюри присяжных в гражданских делах являются откровенно ненадежными (или как минимум неприятным явлением), предпочитая, чтобы их дела решались судьями или профессиональными присяжными заседателями. Но наша правовая культура основана на убеждении, что наши конфликты должны быть решены нашими соотечественниками, этой десяткой добропорядочных мужчин и женщин, с немного смущенными лицами, сидящими на местах для жюри и добросовестно пытающихся разобраться в доказательствах и пытающихся ответить на вопросы, которые не нуждаются в профессиональном юристе для их разрешения: Кто говорит правду, а кто лжет? К кому отнеслись несправедливо? Кто имеет право на компенсацию?  Действительно, стороны по делу, которые выросли на фильмах "Перри Мэйсон", "Законы Лос Анджелеса", "Закон и порядок", были бы шокированы и встревожены, если бы им отказали в представлении их дела перед жюри присяжными и им пришлось бы представлять свое дело суду европейского типа.

***

Наконец, мы подходим к Восьмой поправке, которая защищает американцев от жестоких и необычных наказаний. Удивительно, но при всем презрении, которое испытывают европейские правительства к существованию в США смертной казни, это одна из немногих областей, где взгляды среднестатистических европейцев и американцев совпадают: исследования показывают, что "общественное мнение относительно смертной казни в Европе имеет такие же показатели как и в США". Отличие в том, что США позволяют её использовать, а в Европе она запрещена, потому что в США этот вопрос решается демократическим путем, в то время как в Европе это решение навязано элитами против общественного мнения.

***

За пределами правовых ценностей, я считаю, что существуют три основных области, в которых существует значительное отличие между американцами и европейцами: религиозная вера, зависимость от государства и вера в настоящую демократию.

Наиболее ярко выражены отличия между американцами и европейцами, вне правового контекста, в области веры. Многие поселенцы, которые прибыли на континент, были глубоко религиозны и искали свободу практиковать свой вид религии без государственного вмешательства. Однако они не искали свободы от религии; напротив американцы, начиная с поселенцев и заканчивая Отцами основателями, были сильно убежденны в важности религии для благосостояния демократии и подчеркивали важность для общества передачи религиозных ценностей следующим поколениям. Бенджамин Раш написал, что "полезное образование в республике должно основываться на религии. Без этого не может быть никакой добродетели, а без добродетели не может быть свободы, а свобода это объект и жизнь любого республиканского правительства". Он продолжил: "Недовольства, которые высказывались в отношении религии, свободы и образования, высказывались каждому из них по отдельности. Возможно, как некоторые растворы, они должны использоваться только в смешанном состоянии. Они взаимно исправляют злоупотребления и улучшают позитивные эффекты друг друга. Из совокупного и взаимного влияния религии, свободы и образования рождаются мораль, обычаи и знания индивидов, которые формируют правительство".

Джон Адамс писал, что республика "должна поддерживаться или ясной религией, или строгой моралью. Общественная добродетель не может существовать без частной добродетели, а добродетель это единственная основа республики". И в своем известном прощальном послании Джордж Вашингтон прудпреждал, что наше политическое процветание зависит от религии и морали: "Из всех диспозиций и привычек, которые приводят к политическому процветанию, религия и мораль оказывают незаменимую поддержку. Напрасно взывать к патриотизму тех, кто должен служить обществу и гражданам. И любой политик на равне с любым благочестивым человеком должен служить им. Просто спросите себя, откуда возьмется уважение к частной собственности, репутации, к жизни, если отвергаются религиозные принципы, чем будет руководствоваться суд? И давайте не будем обманывать себя, что мораль может существовать без религии. Какое бы влияние не оказывало изысканное образование на умы граждан, разум и опыт подсказывают нам, что мораль не будет преобладать среди нации, если религия исключена".

В то время как основанная на религии американская демократия развивалась и процветала в течении последующих двухсот лет, европейцы пошли по другому пути. Континент с религиозными обществами, которые подавляли инакомыслие и с которого многие американцы бежали на секулярный континент, уверовал в принцип абсолютного разделения церкви и государства (на практике даже еще больше, чем в теории) и его всё больше стали населять люди, которые не верят ни в какую религию. Современные статистические данные подтверждают это различие: на сегодня в США 45% населения минимум раз в неделю посещает службу, в сравнении с 14% в Британии, 8% во Франции, 40% в Италии (эта оценка кажется мне завышенной), 25% в Испании и 11% в Германии. И как ни удивительно, 96% американцев верят в Бога, в сравнении в среднем с 67%  среди тех европейских наций, которые я назвал. Это фундаментальное различие, поскольку то какое место занимает религия в обществе влияет на наши социальные взаимодействия и нашу социальную политику.

***

В то время как наши различия в религиозных ценностях углублялись со временем, различия между европейцами и американцами в отношении к государству существовали с момента основания Америки. Американцы занимают куда более активную позицию в политике - не только голосуя, а принимают меры, чтобы избрать своего кандидата и распространять свои политические взгляды. Опять же, Токвилль подметил этот феномен наиболее проницательно: "Ступив на американскую землю, вы сразу оказываетесь посреди какой-то суматохи: со всех сторон раздаются неясные возгласы, вы слышите сразу множество голосов, каждый из которых говорит о какой- либо общественной проблеме. Все движется вокруг вас: здесь жители квартала собрались для того, чтобы решить, надо ли строить церковь, там идут выборы представителя в органы власти, дальше депутаты какого-то округа спешат в город для того, чтобы принять решение по поводу некоторых улучшений местного значения, где-то еще земледельцы оставляют свою работу и идут обсуждать план строительства дороги или школы... Жители некоторых стран испытывают нечто вроде отвращения к политическим правам, предоставляемым им законом. Для них заниматься общими делами равносильно потере времени, они предпочитают отсиживаться за рвами и изгородями, замкнувшись в своем узком эгоизме. Что же касается американцев, то, если бы они были вынуждены заниматься лишь своими собственными делами, их жизнь наполовину потеряла бы смысл, казалась бы им пустой, и они чувствовали бы себя очень несчастными".

В то время, как европейцы предпочитают дожидаться, чтобы государство позаботилось об их нуждах и разобралось в их проблемах, американцы гораздо более склонны действовать сами - и согласны с таким положением дел. Снова Токвилль: "Политические объединения составляют лишь очень незначительную часть из того огромного количества разного рода ассоциаций, что существуют в Соединенных Штатах. Американцы самых различных возрастов, положений и склонностей беспрестанно объединяются в разные союзы. Это не только объединения коммерческого или производственного характера, в которых они все без исключения участвуют, но и тысяча других разновидностей: религиозно-нравственные общества, объединения серьезные и пустяковые, общедоступные и замкнутые, многолюдные и насчитывающие всего несколько человек. Американцы объединяются в комитеты для того, чтобы организовывать празднества, основывать школы, строить гостиницы, столовые, церковные здания, распространять книги, посылать миссионеров на другой край света. Таким образом они возводят больницы, тюрьмы, школы. Идет ли, наконец, речь о том, чтобы проливать свет на истину, или о том, чтобы воспитывать чувства, опираясь на великие примеры, они объединяются в ассоциации. И всегда там, где во Франции во главе всякого нового начинания вы видите представителя правительства, а в Англии – представителя знати, будьте уверены, что в Соединенных Штатах вы увидите какой-нибудь комитет".

***

Наконец, я обращу ваше внимание на последнюю ценность, вера в которую сильно разделила нас в последние 50 лет: это вера в демократию. Многие комментаторы обращали внимание на то, что Америка и Европа извлекли разные уроки из Второй мировой войны. В то время, как европейцы видели в подъёме Гитлера и Муссолини провал демократии, опасный результат тирании большинства, американцы видели в своей победе великую победу для демократии, доказательство того, что демократия великая добродетель. После войны американцы взвалили на себя ношу распространения демократии по миру. Европейцы, напротив, решили создавать международные организации и наднациональные органы для ограничения демократии, надеясь на создание универсальных норм, которые обессилят большинство в каждой стране.

Этот проект стартовал в самой Европе с основания Европейского союза. Разумеется в ЕС есть избранный парламент, но в практическом плане он страдает от серьезного дефицита демократии; его действия определяется решениями никем не избранной комиссии, а интерпретируются и навязываются никем не избранным судом. Как объясняет профессор Джереми Рабкин, члены этой организации должны "соблюдать правила и регуляции, созданные Европейской комиссией из Брюсселя и введенные в действие Европейским судом в Люксембурге. Европейский суд даже требует признавать (и сам признает) решения национальных парламентов недействительными, если они противоречат европейским нормам, называя этот процесс "развитием конституционных норм Европы".

В этой системе, которую Рабкин называет "Евроуправление", даже конституционные нормы государств-членов "могут отменяться директивами бюрократов, основываясь ни на чем более, чем на решениях так называемых официальных лиц из Брюсселя".

***

В последние годы стремление европейцев диктовать, что национальные демократии могут делать, а что нет - как суверенные правительства должны относиться к своим гражданам - выходит за рамки самой Европы, продвигая такие организации как Международный уголовный суд. Конечно, мой собственный Верховный суд часто обвиняется в том, что он также играет такую анти-демократическую роль в американском обществе, признавая решения избранных большинством политиков недействительными на основании политических предпочтений девяти не избираемых судей. Но именно поэтому в последнее время назначение судей в Верховный суд стало в Америке настолько политизированным - такое  яростно демократическое общество, как американское, всегда найдет способ быть услышанным тем или иным способом.

Не поймите меня не верно. Я выступаю за права человека и хотел бы жить в идеальном обществе; но у европейцев намного больше уверенности, чем у американцев, в том, что они знают, что такое идеальное общество, и что их собственное видение такого общества должно разделяться большинством по всему миру. Как объясняет профессор Джед Рубенфельд: "Европейские политики и дипломаты не только подвергают критике США за то, что там существует смертная казнь, но даже призывают исключить Америку из таких организаций как Совет Европы. По мнению американцев, демократические нации иногда могут иметь различные взгляды на фундаментальные права. Например, свобода слова куда сильнее защищена в Америке, чем в других странах; в США у человека есть конституционное право делать заявления в пользу нацизма, в то время как в Германии его за это посадят. Тем не менее США не требуют от Германии изменить её законы или исключить её из международных организаций. Опять же, краеугольным камнем конституционной свободы в США является принцип, что не может существовать государственной церкви на любом правительственном уровне. Но американцы не требуют от других наций, например от Англии или Италии, упразднить свои государственные церкви".

Конечно, все эти различия, о которых я рассуждал сегодня, относительно не значительны; в конце концов американцы и европейцы имеют, вероятно, наибольшее количество общих взглядов и ценностей, чем любые два других континента на Земле. Наверное, это главная причина, почему мы так огорчены друг другом в последнее время: мы склонны полагать, что в сути мы одинаковы настолько, чтобы разделять общие взгляды и ценности, и мы становимся очень расстроены, когда начинаем осознавать насколько на самом деле мы разные.

***

Из книги Antonin Scalia "Scalia speaks: Reflections on Law, Faith, and Life Well Lived", edit by Christopher J. Scalia and Edward Whelan

 


Об авторе
[-]

Автор: Антонин Скалиа

Источник: nordickraft.blogspot.com

Перевод: да

Добавил:   venjamin.tolstonog


Дата публикации: 15.07.2018. Просмотров: 1428

zagluwka
advanced
Отправить
На главную
Beta