22 июня: кто и за что обвиняет СССР в трагедии Великой Отечественной войны?

22 июня 2011 года исполнилось 70 лет со дня начала Великой Отечественной войны – даты, ставшей для большинства граждан постсоветского пространства не только черной отметкой в календаре, но и неизгладимым шрамом в сердце и судьбах. Ведь в миллионах семьях в те страшные годы потеряли родных, бесконечно любимых людей, без которых воистину опустела земля.

Но история – часть политики, и чем меньше остается свидетелей тех дней, тем больше инсинуаций возникает вокруг этой даты, в зависимости от целей и средств политических сил. Так что же ставят в вину СССР ряд современных историков?эжжждю.ю.ю.б

Кто и за что обвиняет СССР в начале Великой Отечественной войны?

История политикам часто необходима лишь для обоснования трендов их современных политических курсов, поэтому неудивительно, что национальный "праздник со слезами на глазах" - победа в Великой Отечественной войне, в которой страна и народ сумели отстоять свою независимость, победить и стать супердержавой, со времен перестройки 80-х гг и "демократии" в России 90-х гг ХХ века "вдруг" стал пересматриваться рядом историков и политологов.

С конца 80-х гг. стала модной идея равной ответственности Германии и СССР за развязывание Второй мировой войны, более того, преимущественной по отношению к другим странам. Сталина называют пособником и партнером Гитлера, Советский Союз – соучастником преступлений фашистской Германии (в их ряду – Борис Соколов, Марк Солонин, Александр Осокин и пр.). Ряд исследователей пошли еще дальше (к примеру, В. Резун, он же Виктор Суворов), называли СССР главным виновником этой страшной кровавой войны, мол, это Советский Союз стремился захватить Германию и всю Европу, а потом — и весь мир, Германии ничего не оставалось, кроме как "напасть первой".

Кому это выгодно? Подобные "исторические исследования", издаваемые миллионными тиражами, является далеко не безобидным занятием. Ведь подобные «труды» фактически служат поводом к реабилитации и ревизии нацизма и фашизма. С чего же после этого удивляться и негодовать, например:
• призывам ряда членов Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека признать Советский Союз на этапе 1939-1941 годов – страной-агрессором;

• парадам бывших эсэсовцев на улицах Латвии и Эстонии, переносу памятника воину-освободителю в Таллинне;
• канонизации нацистских пособников, так называемых «героев национального сопротивления», на Украине, в Молдове и в той же Прибалтике;

• измывательствам над беспомощными стариками-ветеранами войны во Львове или пикету у российского посольства украинских националистов в Киеве под лозунгом «Москва, покайся за развязывание Второй мировой войны!». Согласитесь, интересная логика: к Германии у современных национал-патриотов претензий нет, к России – есть. Многие эксперты нынешнюю ситуацию формирования мировых блоков и общественного мнения сопоставляют с уровнем 1936 года, а вот это историческое сопоставление уже по-настоящему страшит и беспокоит. Итак, попробуем разобраться в непростых исторических переплетениях того времени.

Бывает палач с совестью, бывает судья без совести…

или геополитическая предыстория Второй мировой войны

В чем ситуация 30-х гг ХХ века напоминает современную конфигурацию в мире? К 30-м годам прошлого столетия в очередной раз изменилась расстановка сил на международной арене, а значит, появился целый ряд государств, желавших и, что самое главное, готовых к пересмотру итогов Первой мировой войны (Германия, Италия, Япония и др.). В такой ситуации у человечества остается только две возможности – либо новая война, передел уже поделенного мира, либо объединение усилий государств (не желавших, не готовых к войне – СССР, Великобритания, Франция) перед лицом общей опасности, создание убедительного перевеса сил, то есть, как тогда говорили, системы коллективной безопасности. Однако, как известно из истории, эта желанная мирная возможность так и осталась нереализованной. Почему это произошло и, в конце концов, кто виноват? Причин, естественно, было много, но главной из них можно признать подозрительность и недоверие между Великобританией и Францией с одной стороны и СССР с другой стороны.

Начнём с позиции Советского Союза.

Зададимся вопросом, были ли у него основания не доверять Великобритании и Франции в мирном разрешении сложившейся ситуации? Увы, были и еще какие. Рассмотрим только некоторые из них.
▪ 1935 год – Гитлер приступает к созданию массовой армии в мирное время, формированию военно-воздушного и военно-морского флота (между прочим, подписывает морской договор с Великобританией). Всё это означало не что иное, как откровенное и наглое попрание Версальского договора. Ну и как на эту беспардонность отреагировали сильные мира сего? Ограничились словесными протестами.
▪ 1936 год – Германия вводит войска (точнее, всего одну дивизию) в демилитаризованную, подконтрольную Франции Рейнскую зону, таким образом впервые были нарушены границы, закреплённые в Версале в 1919г.. Именно поэтому Гитлер назвал эти часы самыми драматичными в своей жизни, ибо даже слабого сопротивления тогда не смог бы оказать. Да, конечно, Франция хотела провести частичную мобилизацию, но из Лондона дали понять, что из-за этой зоны не собираются ввязываться в международный конфликт. Когда же СССР предложил мировому сообществу дать отпор Гитлеру, большинство членов Лиги Наций, та же Великобритания, не поддержали.

▪ Март 1938 года – аншлюс (присоединение) Австрии. Оставим в стороне тот факт, что 50-тысячная австрийская армия сдалась без всякого сопротивления, хотя тогда вооруженные силы Германии были еще в таком плачевном состоянии, что на пути к Вене потеряли около половины танков, элементарно вышли из строя, а грузовики с немецкой пехотой из-за нехватки бензина заправлялись… у австрийских бензоколонок. Главное другое, в одночасье с карты Европы исчезло целое государство. И что же Лига Наций, Франция, Великобритания, которые, между прочим, гарантировали австрийскую независимость? Ограничились словесными протестами, из великих держав резко осудил Германию фактически только СССР (последний факт – это не ложно понятый патриотизм, а констатация крайней уязвимости Советского Союза).

▪ Сентябрь 1938 года – знаменитое Мюнхенское соглашение, ставшее синонимом политической слепоты и недальновидности. Тогда Гитлер, Муссолини, Даладье и Чемберлен предписали Чехословакии (поставили перед свершившимся фактом, ее делегация находилась в соседнем помещении) взять и передать Германии Судетскую область – пятую часть своей территории, на которой, на минуточку, находилось около половины тяжелой промышленности и мощная оборонительная линия. И это притом что Франция и Чехословакия, связанные договором о взаимопомощи, вместе имели вооруженные силы более чем в два раза превышающие немецкую армию (Франция провела частичную мобилизацию, но на этом все и закончилось). Конечно несправедливым будет представлять французов и британцев своего рода циничными монстрами и политическими разбойниками. Просто воевать после Первой мировой войны никому не хотелось, поэтому и оттягивали этот момент до последнего. Отсюда и знаменитая их политика умиротворения, то есть политика уступок агрессору в отношении малых государств, которую можно рассматривать как отступные или откупные – наилучшее средство отвести угрозу от себя, любимого. Как говорил Чемберлен: «Как ужасно, что мы должны рыть траншеи и примерять противогазы из-за ссоры в отдаленной стране между людьми, о которых мы ничего не знаем». Александр Солженицын назовет Мюнхенское соглашение болезнью воли благополучных стран, а политолог Ханна Арендт объяснит, что в основе мюнхенской капитуляции лежит тяга к стабильности людей любой ценой. Вот только у этой политики есть и обратная сторона – она подталкивает, провоцирует, подогревает агрессию.
Какие же выводы должен был сделать из всей этой истории СССР?

- что он находится в политической изоляции, с ним не считаются (кстати, у СССР был договор с Чехословакией, но его в Мюнхен не пригласили, поставили в известность на заключительном этапе конференции);
- что есть опасность блокирования Британии, Франции и Германии;

- что Германию подталкивают в восточном направлении;

- что не держат слова, ради своих интересов легко идут на сдачу союзника и т.д. Всё это и многое другое усиливало недоверие Сталина к «западным демократиям», подкреплённое его франко-английским синдромом еще со времён интервенции периода гражданской войны. В общем признаем, советская сторона имела все основания сомневаться в искренности желания Великобритании и Франции прочного союза с СССР.

Были ли у Британии и Франции основания не доверять, не искать союза с СССР?

Естественно, были:

- идеологическая несовместимость. В этом смысле сталинский СССР трудно назвать сколько-нибудь подходящим союзником для Запада;

- слабая, обезглавленная репрессиями Красная армия: к началу войны 80% командиров находились в занимаемой должности не более одного года, только чуть больше 7% комсостава имели высшее военное и среднее специальное образование, а новым генералам в ВВС было по 28-30 лет. Все это и многое другое, во-первых, прибавляло дерзости всем врагам СССР, а во-вторых, возможным его партнерам добавляло сомнений, что здесь они найдут твёрдого, сильного и надёжного союзника. А слабый союзник, как известно, не союзник. Хотя еще Бисмарк предупреждал, «Россия никогда не бывает настолько сильной, как вы думаете, но не бывает настолько слабой, как вам кажется». Она – сфинкс, вечная загадка для друзей и врагов;

- в случае же заключения союза они боялись выигрыша СССР, экспансии коммунизма в Европе. Черчилль как-то заметил, пытаться поддерживать добрые отношения с коммунистами, всё равно, что гладить крокодила, он откроет рот, а ты не знаешь, пытается ли крокодил улыбаться или съесть тебя. В общем, французы и британцы явно перестраховались, явно недооценили СССР как вероятного союзника. Другими словами, в предвоенный период и та, и другая сторона поставили идеологию выше политики.
В итоге, потенциальный агрессор – фашистская Германия, набрал силу и был готов к реваншу – переделу мира с переводом себя в разряд супердержав. Согласитесь, ситуация 1939г. сильно напоминает сегодняшнюю: слабость современной супердержавы (США) и желание ряда государств стать у руля мира.

Бывает и виноватый прав… или альтернативы 1939 года

Дело в создании антигитлеровской коалиции сдвинулось только в марте 1939 года, когда Германия оккупировала всю Чехословакию, то есть, когда впервые была захвачена территория с ненемецким населением. Так начались долгожданные англо-франко-советские переговоры. Вскоре стало понятным, что каждая из сторон на них преследует свои цели и каждая стремится переиграть другую сторону.
Целью Британии и Франции на переговорах, понятно, было стремление избежать войны с Германией. Этого можно было достичь или союзом с СССР, но, мы помним, ему не доверяли, или направить Германию на Советский Союз, с тем, чтобы самим остаться в стороне от войны. Не решив на этом этапе, что для них является меньшим злом, они выбрали тактику выжидания, затягивания переговоров. То есть переговоры с СССР пытались использовать для давления на Гитлера, угрожать ему возможным союзом с СССР. Об этом говорило многое, например:

- состав французской и британской военных делегаций, во главе которых стояли весьма странные для этой важной миссии фигуры – британский престарелый адмирал Дракс, находившийся практически в отставке (для сравнения, на неофициальные переговоры в Польшу полетел генерал-инспектор заморских войск Айронсайд, который вскоре стал начальником Генштаба), французскую делегацию возглавил третьестепенный генерал Думенк, тогда как советскую сторону представлял нарком обороны Ворошилов);
- фактор времени. Делегации добирались до СССР не самолётом, не быстроходным крейсером, а самым продолжительным способом передвижения, который можно было себе только представить — тихоходным товарно-пассажирским пароходом до Ленинграда и далее поездом, весь путь занял почти неделю. Согласитесь, разительный контраст с Мюнхеном, когда всё было решено за одни сутки;
- полномочия делегаций. По прибытии оказалось, что у британской миссии нет никаких письменных полномочий (они были подтверждены только 21 августа), у французов вначале были полномочия лишь на ведение переговоров. Уже это позволяло говорить не о переговорах, а об их имитации. Что лишь усиливало подозрение советской стороны в нежелательности партнеров их результативного исхода.
Едва начавшись, переговоры вскоре зашли в тупик по нескольким вопросам:

- сколько дивизий выставит каждая из сторон на случай немецкой агрессии против союзника? СССР готов был выдвинуть 136 дивизий, Великобритания и Франция отмалчивались, требуя, чтобы Советский Союз пришел на помощь чуть ли не всей Европе, не обещая ничего взамен. То есть открыто пренебрегали советскими интересами;

- как советские войска войдут в соприкосновение с войсками Германии, если у них нет общих границ? То есть дальнейшие переговоры имели смысл, если Польша согласится пропустить советские войска через свою территорию. А польское руководство категорически отказывалось сделать это (сказались как патологическая враждебность правящих кругов к России, СССР, как сказал поэт, «Не верю чести игрока, любви к России поляка», непримиримый антикоммунизм, польский норов, так и страх перед последствиями вступления Красной Армии на их территорию). Дело дойдет до того, что английский военный атташе в Варшаве Стронг, человек не лишенный чувства юмора, предложит доставлять советские войска на германо-польскую границу в опечатанных вагонах и под контролем британских и французских офицеров. И лишь 21 августа, когда стало известно о визите Риббентропа в Москву, поляки уклончиво пообещали... подумать и изучить этот вопрос.

Что оставалось делать СССР в такой ситуации?

Советско-германские переговоры. Целью Германии на этих переговорах было не допустить англо-франко-советской коалиции, обеспечить благоприятные условия для нападения на Польшу, а значит, добиться невмешательства СССР-соседа. Поэтому она взяла курс на разъединение противников и разгром их поодиночке.

Что касается цели СССР на этих переговорах, то он больше всего хотел избежать войны с Германией. Этого можно было добиться, заключив союз с Великобританией и Францией, но они, как уже отмечалось, тянули с переговорами. То есть в той ситуации выбор у Сталина был небольшим и безрадостным – быть повешенным или расстрелянным? Или остаться в одиночестве, изоляции и одному сдерживать продвижение Германии на Восток, или заключить соглашение с Гитлером, направить его агрессию на Запад, оттянуть войну и любой ценой купить время для укрепления обороноспособности страны. То есть на этом этапе интересы Гитлера и Сталина совпали. В общем, классический брак по расчету. В связи с этим вспоминается совет королевы Виктории своей дочери перед первой брачной ночью: «закрой глаза и думай об Англии». Каждый из них явно «закрыл глаза» и думал о своем, стремясь не сговориться, а перехитрить друг друга.

В начале августа немцы дали понять, что за невмешательство в конфликт с Польшей, они готовы признать «сферой интересов» СССР приграничные с ним страны. В середине месяца, не отказываясь от вялотекущих переговоров с Британией и Францией, Сталин начинает переговоры с Германией, и, в конечном итоге, останавливает свой выбор на Германии. Синица в руках показалась дороже (реальнее) журавля в небе.

Так 23 августа был подписан «Договор о ненападении между Германией и СССР» (похожие декларации в 1938 году подписали с Германией Франция и Британия). Что касается оценки печально известного секретного протокола (не в оправдание, а чисто ради объяснения), то, во-первых, слова «раздел» Европы, вопреки широко распространенному мнению, вы там не найдете, речь шла о разграничении сфер интересов СССР и Германии, а во-вторых, это достаточно известная в международной практике форма, кстати, зоны влияния подразумевались и на англо-франко-советских переговорах. Предоставим нашим читателям самим решать, этот договор – следствие провала англо-франко-советских переговоров или их причина, несмываемый национальный позор или успех, достигнутый в драматических условиях.

Был бы виновный, а вина найдется?

Ясно одно, договор с Германией был вынужденным и непростым шагом для СССР, он нес как значительные выгоды, так и большие потери. Если говорить о выгодах, отметим только некоторые:
- выигрыш во времени. Великая Отечественная война, как известно, началась почти через 2 года после начала Второй мировой войны. Можно сколько угодно сегодня спорить, планировал или не планировал Гитлер нападение на СССР в 1939-1940 годах, но то, что война для страны началась гораздо позже – это несомненный факт. Договор же с Британией и Францией в преддверии нападения Германии на Польшу, означал бы для Советского Союза начало войны в 1939 году, причем, без уверенности в серьезной поддержке союзников. Когда же война началась и для СССР, он уже был не в одиночестве, чего очень опасался в 1939 году, Британия и Франция уже воевали с Германией;

- отодвинули западную границу на 300 км., что должно было позволить выдержать первый сокрушительный удар. Иначе немецкое наступление началось бы всего в 32 км. от Ленинграда, в 35 – от Минска и 45 – от Одессы. Учитывая, что вермахт первое время двигался со скоростью 20-50 км/ сутки, неизвестно еще как бы тогда сложилась история СССР и повернулась мировая история, не окажись у СССР этих "дополнительных километров";

- укрепление обороноспособности страны. Можно сколько угодно говорить о незавершенности реорганизации и перевооружения армии к началу Великой Отечественной войны. Все это правда. Но в 1939 году она была еще менее подготовленной к войне и это тоже факт. С сентября 1939 года начинается то, что один из западных историков назовет «бегом наперегонки со временем»: ускоренный переход к массовой – армия увеличится с 1,4 миллиона до более 5 миллионов; военные расходы в начале 1941 года достигнут более чем 43% бюджета; к началу войны за Уралом, недоступном для воздушных ударов как с Запада, так и с Востока, будет находиться почти пятая часть военных заводов (тогда как немцы были убеждены, что после уничтожения индустрии в европейской части, у СССР останется лишь 2-5% военной промышленности); военное производство за 2 года вырастет в 2,3 раза и пр.;

- в какой-то мере обеспечена безопасность советской дальневосточной границы. Известно, что СССР тогда вел сражения с Японией на реке Халхин-Гол, а значит, была опасность войны на два фронта. После советско-немецкого договора Япония, как союзница Германии, вынуждена была подписать перемирие с Советским Союзом, причем, поскольку Гитлер предупредил японцев только за 2 дня до подписания пакта – обиделись, даже отозвали своего посла из Берлина. Так или иначе, но СССР гарантировал себя от удара в спину со стороны Японии.

Но есть и другая сторона советско-германского пакта:

Он оказался страшным ударом по имиджу СССР. Как же, социалисты и интернационалисты в союзе с нацистами и расистами. Воистину, главный изъян компромисса в том, что компромиссы компрометируют. Более того, поскольку, как говорил Гете, «свободен первый шаг, но мы рабы второго», обоим диктаторам определенное время пришлось играть в дружбу, причем «заклятые друзья» делали это почти безукоризненно:

- из советской пропаганды начисто исчезло осуждение нацизма, зато в прессе обрушились на Британию и Францию – «англо-французские поджигатели войны»;

- нарком иностранных дел Молотов поздравлял Германию с завоеванием очередной страны (типа, мы с пониманием относимся к усилиям Германии защититься от Британии и Франции);

- Гитлер Сталину по случаю его 60-летия слал самые искренние поздравления (их, разумеется, сейчас цитируют противники СССР и современной России);

- в беседе с министром иностранных дел Германии в Москве 27 декабря 1939 года Сталин скажет, что «Советский Союз заинтересован в сильной Германии, и он не допустит поражения Германии» (а с другой стороны, ему что, следовало немедленно объявить войну Германии?);

- в этом ряду находится и совместный так называемый парад советских и немецких частей в Бресте, точнее все же – передача этой территории СССР по временной демаркационной линии между советскими и немецкими войсками. Этот «парад», который так любят вспоминать националисты всех мастей, во-первых, был условием немецкой стороны, а во-вторых, задуман он был, ясное же дело, чтобы повязать «пролитой кровью» и поглубже замарать Советский Союз, а ещё, чтобы попугать французов с британцами.
В общем, та верность, с которой Сталин пытался выполнять этот договор, говорит, прежде всего, о том, насколько он боялся германской военной мощи, хорошо осознавая неподготовленность страны к войне. Слишком уж сильное впечатление на него произвела низкая боеспособность Красной армии в финской войне.
Этот договор внес дезориентацию, полную растерянность и непонимание среди советских людей. Ведь долгие 6 лет их воспитывали на антифашистской пропаганде, антинацистских разоблачениях и вдруг нацисты в одночасье стали союзниками и друзьями. Ходит байка, что при первом приеме Риббентропа во всей огромной стране не смогли найти нацистский флаг, нашли его на «Мосфильме», где снимались исключительно обличительные антифашистские кинокартины. Никита Хрущев в своих воспоминаниях писал, что особенно больно было то, что невозможно было разъяснить истинную выгоду этого договора, обратиться к людям с тем, чтобы не верили Гитлеру, объяснить, что игра продолжается.
Ошибка Сталина. Сталин допустил ту же ошибку, что и французы с англичанами, рассчитывая, что сможет оттянуть войну, пока страна не подготовится к ней лучше. Идя на подписание пакта, он рассчитывал на длительную войну немцев на Западе, на взаимное истощение сил, а получил молниеносный разгром Гитлером Западной Европы и огромную 5,5-миллионую победоносную армию на советских границах в 1941 году. Сталин явно недооценил опасность Гитлера и переоценил волю к свободе европейских народов.

Обвинения СССР. Наконец главное, пакт и сегодня дает основание обвинять СССР в развязывании войны, говорить, что именно он дал сигнал к началу войны. Можно ли называть Советский Союз соучастником в ее развязывании? На первый взгляд, да. Смотрите, 23 августа подписывается пакт о ненападении, а через 7 дней Германия нападает на Польшу, 3 сентября Британия и Франция, связанные с Польшей договором о взаимопомощи, объявляют войну Германии. Так началась Вторая мировая война. Но в тот-то и дело, что этот отрезок времени был слишком коротким, чтобы назвать СССР соучастником. Иначе нам придется признать, что войну можно подготовить всего за 7 дней. Итак, не пакт решал судьбу мира. Более того, не пакт решил судьбу Польши. Ведь еще в марте 1939 года, задолго до пакта, Германия расторгла германо-польский пакт о ненападении, еще в начале апреля, задолго до пакта, была подписана директива об операции «Вайс» (о нападении на Польшу) и немецкая армия была мобилизована и развёрнута против Польши до пакта. То есть агрессия против Польши состоялась бы в любом случае, Германия зашла слишком далеко, чтобы менять свои планы. А если не пакт решал судьбу войны и мира, то каким же образом СССР можно называть соучастником.

Вина на вину, а грех на грех не приходится

Однако это совсем не значит, что Советский Союз безгрешен, что на нем нет никакой вины за возникновение войны. Ведь договор с Германией:

- снял последнее большое препятствие на пути давно планируемого Гитлером нападения на Польшу, позволил захватить ее в намеченные сроки и с наименьшими потерями;

- обеспечил доступ Германии к стратегическому сырью СССР. В условиях экономической блокады со стороны Британии и Франции, Германия получила доступ к советскому стратегическому сырью – нефти, лесу, металлу и т.д. Это правда. Но можно подумать, что только СССР торговал с нацистской Германией: самое современное оборудование для немецких авиационных заводов еще в 1934 году тайно было доставлено из США, что американская «Стандарт Ойл» построила в Германии крупные нефтеперерабатывающие заводы, которые исправно снабжали нацистов топливом, что именно английские, французские и американские банки предоставили сталелитейным заводам Круппа и Тиссена, электротехническому, судостроительному, авиационному концернам (не надо объяснять, что они работали на военную промышленность) миллиардные кредиты и т.д.;

- уберег на первом этапе Германию от войны на два фронта, более того, позволил весной 1940 года оставить на восточной границе всего 10 немецких дивизий, бросив на западный фронт 136. Разумеется, ряд современных историков Франции и Великобритании, видят в этом одну из причин своего поражения от Германии в 1940г.;

- позволил быстро разгромить Европу.

Это все правда, но правда и другое.

Теперь поговорим о вине Франции и Британии

Хотя они сразу же объявили войну Германии, но конкретной военной помощи Польше так и не оказали. Как известно, период с сентября 1939 года и по май 1940 года вошел в историю под названием «странная», «сидячая» война (американские журналисты использовали более точное название – Phony War (фальшивая, ненастоящая война)). То есть 8 месяцев после объявления войны боевых действий на западном фронте практически не было (выводим за скобки военные действия на море). А ведь у французов, англичан и поляков дивизий, танков и самолётов тогда было значительно больше, чем у Германии. Гитлеру понадобится всего 9 месяцев, чтобы оккупировать всю Западную Европу: Дания капитулировала через 2 часа, после гибели 1,5 десятков солдат, Голландия сдалась через 3 дня, Бельгия сложила оружие через 3 недели, а великая Франция с 3-ей по мощи сухопутной армией в мире (5-миллионная) и 3-им в мире военно-морским флотом сопротивлялась аж 6 недель. Это казалось чем-то невообразимым. А Сталин-то рассчитывал на длительное англо-франко-германское противоборство и взаимное истощение сил, получил же блицкриг и Гитлера, который стал властелином ресурсов всей Европы;
- в вину СССР ставят участие в 4-ом разделе Польши (особенно забавно это выглядит со стороны украинских националистов, учитывая, что современная Украина в ее нынешних границах во многом является результатом этого самого договора), хотя Черчилль в 1939 году говорил, что перед Москвой была дилемма – либо воевать за Польшу, либо разделить Польшу. Других вариантов не было;
- присоединение Прибалтики. Когда действительность превзошла наихудшие ожидания, в условиях молниеносного разгрома Франции Сталин поспешил занять Прибалтику, хотя прежде предполагалось ограничиться договорами о взаимопомощи;

- советско-финская война, в результате которой Финляндия лишилась десятой части своей территории, граница от Ленинграда была отодвинута на 150 км., но СССР за эту агрессию исключили из Лиги Наций.

А была ли хоть одна страна в Европе, которой нельзя предъявить обвинение в сотрудничестве с Гитлером?

Можно ли назвать эти действия миролюбивыми? Конечно, нет.

Но дело в том, что безгрешных в Европе тогда почти не было:

- может быть безгрешной была Швейцария? Но именно она помогала нацистам прятать в своих банках награбленное золото, включая золотые коронки из «Освенцима» (на момент окончания войны их золото в сейфах Швейцарии оценивалось в $500 млн., то есть по нынешнему курсу – более $6,5 млрд.), а швейцарская оборонка работала исключительно в интересах рейха;

- может быть безгрешной можно признать Австрию? Эту первую жертву немецкой агрессии, но ее солдаты «прославились» по всей Европе не хуже немцев;

- может быть такой была нейтральная Швеция? Но 70% шведского железа уходило в Германию, тем же путем отправлялось 60% подшипников шведского концерна SKF (без них танки – не танки, а самолеты – не самолеты), шведские запчасти использовались в производстве немецких мощных ракет «Фау-2». В общем, внешняя торговля этой страны на 90% была завязана на Германии;

- может быть безгрешными можно назвать страны Центральной Европы? Они любят себя представлять «невинными жертвами» двух страшных чудовищ – Гитлера и Сталина. Например, Чехословакия. Хотелось бы посочувствовать, но не получается. Вспомним, Гитлер предложил президенту этой страны «пригласить вермахт» к себе (он был низкого мнения о чехах «умеют только пить пиво бочками и дезертировать целыми полками»), и чехословацкая элита фактически сдала страну без единого выстрела. А ведь ее армия была превосходно вооружена и хорошо подготовлена. Да что там, на чешской территории практически не было движения сопротивления, оно дало о себе знать лишь в последние месяцы войны.

- или может безгрешна Польша? Ее судьбе, конечно, не позавидуешь. Но Польша стала жертвой своих же интриг. Она легко признала аншлюс Австрии, первой подписала договор о ненападении с Германией, еще в 1934 году, что вывело ее из изоляции. А позже, вместе с Венгрией и Румынией, участвовала в расчленении Чехословакии, сразу после того, как немецкие войска вошли в Судетскую область, в Тешинскую область вошли польские войска, а потом еще участвовала в экономической блокаде того, что осталось от Чехословакии. Черчилль писал, что Польша с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении Чехословакии. Вспомним поименно только основных союзников Гитлера – Италия, Япония, Венгрия, Финляндия, Румыния, Словакия, Болгария, Хорватия, Сербия, Черногория, Албания и др. Кроме того, против СССР воевали и французские, польские, голландские, норвежские, испанские части.

В связи с этим неверно как преуменьшать ответственность СССР за возникновение войны, так и преувеличивать ее, делать ее большей, чем ответственность той же Британии или Франции. Невинных тогда практически не было, были лишь разные степени вины. Как там говорил известный американский кинорежиссер Стенли Кубрик, "большие государства вели себя как насильники, а малые, как шлюхи".
Предвоенная Европа оказалась вольером со скорпионами, если хотите, террариумом, гадюшником. Действовал закон джунглей – ни одно государство не доверяло другому, каждое хотело обеспечить себе безопасность за счет другого, загнать другого в угол, в надежде самому остаться вне войны. Так что, во-первых, СССР играл тогда по правилам, которые установили страны западной демократии, а во-вторых, победителей, правда, не судят – судят победители.

Выводы и уроки инвесторам

1. Мировые войны не возникают на пустом месте. Они начинаются там, где слабый лидер (в те годы Великобритания и Франция) и рождается потенциальный агрессор (фашистская Германия), окончательно решивший занять место лидера.

2. Потенциальный агрессор даже в те годы не появился на пустом месте: фашистской Германии понадобились долгие 6.5 лет (1933-август 1939г.), чтобы начать войну за передел мира.

3. Политики и предприниматели фактически всех стран Европы и США сотрудничали с фашистской Германией, извлекая для себя прибыль. Выиграли те, кто не афишировал связь с агрессором, оставшись под юрисдикцией стран победителей (прежде всего США).

4. Учитывая, что практически все страны мира сотрудничали с Германией (от США до СССР, от Великобритании до Польши и Швеции, от Японии до Аргентины), вину "за развязывание рук" агрессору, современные историки и политологи будут перекладывать друг на друга в зависимости от политической конъюнктуры.
5. В политике, как в бизнесе: прав всегда лишь один победитель, виновен проигравший в войне или после нее.

Источник http://www.profi-forex.org/news/entry1008078435.html